1. История первая (романтическая)
Любовная схватка
Был обычный, серый, холодный день… Тяжёлые облака затянули небо и солнце, которое редко прорываясь сквозь них, посылало мне нежные поцелуи и заставляло щурить глаза. Такими яркими были эти послания, отблескивающие от белоснежных, искрящихся сугробов.
Я задумалась на одно лишь мгновение и вот уже вступила, не заметив этого, на чёрную, гладкую, переливающуюся всеми цветами радуги, поверхность. Вступила и тут же, разбросав в стороны руки, полетела. Я летела куда-то в сторону, прямо к прекрасному юноше, раскрывшему свои объятия мне навстречу. Он тоже летел… Приземлились мы одновременно и извиваясь телами, ещё не осознавая происшедшего, переплелись в нежной схватке. Наши руки, наши ноги скрутило в страстный клубок. Мы пытались выбраться из него, расцепиться, встать, но ноги отказывались слушаться и мы снова и снова сползали вниз, к земле. Я видела людей, столпившихся на краю черной полосы, они стояли, глядя на нас, и радостно улыбались чему-то…
Наконец, когда уже, кажется, недоставало сил бороться с этим мощным притяжением, юноша, отползя к краю затягивающего в себя эбонитового пространства, встал. Ему было тяжело, он оглядывался по сторонам, и я поняла, что он не уйдёт без меня, не покинет. Вдруг он метнулся куда-то в сторону, и сердце моё захолонуло от ужасного предчувствия неминуемого несчастья. Но нет, юноша подлетел к старцу, несшему на скорбных плечах все регалии своего возраста, в том числе и длинную, суковатую, тяжёлую палку с круглым набалдашником. Я лежала на боку, вольготно и томно, подперев голову правой ладонью, и наблюдала за усилиями моего героя.
Он протянул мне палку, как будто она была последней в мире спасительной соломинкой. Я ухватилась за её конец, дрожащими от мучающего уже меня вожделения, руками и поплыла. Он звал, он тянул меня, а я в восторге приближалась к заветной цели… Это было восхитительно! Это скольжение, этот полёт, этот восторг!… Наконец, когда он смог дотянуться до протянутой к нему руки, юноша взял её и потянул вверх. Моё тело сопротивлялось какое-то мгновение, но всё-таки поддалось его настойчивым уговорам и вот я уже стою рядом и прижимаюсь головой к мощной, широкой груди. Его руки дрожали, и дрожь эта передавалась всем моим членам… Мне было больно, мне было очень больно, я уже чувствовала, что наше расставание близко…
- Вам на двадцать четвёртый? - нежно спросил он.
- Да, - ответила я, трепеща от восторга.
- Пойдёмте быстрее, вон он из-за угла выезжает.
Когда через неделю я снова очутилась на том перекрёстке, ледяное поле было уже безжалостно сколото и ничего не напоминало о той встрече...
2. История та же (ироническая)
Как я шмякнулась и чуть не сломалась
Выхожу я из дверей метро «Лермонтовская», - ныне «Красные ворота» - и вижу, что к конечной остановке подъезжает мой троллейбус. Ура! На улице холодно и стоять на остановке совсем не хочется. Как бы вы поступили на моём месте? Вот именно это я и сделала – побежала. Вприпрыжку. Добежала до светофора, углядела зелёный огонёк и смело (я вообще чрезвычайно смела в безопасных ситуациях) шагнула на проезжую часть.
Дальше всё было совсем, как в замедленной съёмке. Правая нога скользнула вперёд, руки взметнулись вверх, я попыталась ухватиться за воздух, но он, видимо, был недостаточно плотен, и я шмякнулась на землю. Вернее, на страшно скользкий, дикий, чёрный лёд. Падать я всегда умела. Сноровка не подвела и на этот раз. Приложилась я одновременно двумя задницами – туловищной и черепной. Приложилась и взвыла от боли. Чёрт! Если бы не раз уже выручавшие меня и прежде плотность натуры и широта фигуры, мой копчик, наверное, разлетелся бы на мелкие осколки. А мозги остались внутри черепа только благодаря огромному, мягкому и пушистому капюшону. И, если бы не он, вряд ли вы теперь могли бы знакомиться со страницами из нетленной истории моего славного жизненного пути.
Уже падая, я заметила краем глаза, что рядом со мной кто-то есть. Пока ещё неопознанное существо, так же, как и я, что-то нестройно орало, беспомощно махало руками и сучило ногами. Потом тело затихло, и я, элегантно повернувшись к нему лицом, увидела, что рядом со мной, растерянно оглядывая окрестности, лежит потрясающей красоты мужчина. На его лице было столько недоумения, что я, не удержавшись, захихикала.
Конечно, мне тут же стало стыдно. До меня, наконец, дошло, что вот она я - такая вся красивая и в фиолетовой шубе валяюсь на дороге, рядом со мной так же бесхозно валяется шикарный мужчина, а народ стоит вокруг нас и даже не пытается сдержать жизнерадостных улыбок.
Видимо, эта же мысль посетила и моего визави, потому что он вдруг засуетился и предпринял первую попытку подняться. Он сгруппировался и, аккуратно балансируя руками, встал на четвереньки. Не знаю, что он хотел сделать дальше, но коленки разъехались в разные стороны, и мужчина снова оказался на льду. На этот раз на животе.
Я почему-то решила, что его манёвр у меня получится лучше, и тоже поднялась на колени. Падала я гораздо элегантнее, потому что, уже растекаясь по земле, изловчилась и в последней попытке не завалиться на бок, вытянула назад правую ножку в эдакой импровизированной ласточке. Ласточка произвела на публику большое впечатление – мне захлопали. Я упала и подкатилась прямо под левую руку мужчины, глупо оттопыренную куда-то вверх. Он совершенно обезумел, видимо, от близости большого, страстного, разгорячённого тела, и, опершись на мой бок двумя руками, сделать очередную попытку встать. Бок резко воспротивился и вместе со мной отъехал в сторону.
Мужчина упал. На меня. Несколько минут мы барахтались, всё больше запутываясь в собственных конечностях и одеждах. Мы скользили туда и обратно, обратно и туда и лично мне уже даже расхотелось вставать. Хотелось уползти куда-нибудь подальше, зарыться в сугроб и спрятаться в нём на веки вечные.
Мужчина распластался и, как лягушка, забавно взбрыкивая задом, подполз к ледяному краю, туда, где стояли люди. Я же, удобно и эффектно разлегшись на льду, подперла рукой щёку и с любопытством наблюдала за его телодвижениями, совершенно чётко понимала, что повторить его подвиг не смогу и останусь лежать тут на всю оставшуюся жизь.
Потом добрые зрители протянула мне палку, оперативно отнятую у какого-то злобного, отбрыкивающегося старикана, подтащили меня к себе и объединёнными усилиями подняли в вертикальное положение.
Постояла я, постояла, потёрла напрочь отшибленную попу, поскрипела суставами, погладила шишку на затылке и пошла в троллейбус. Всю дорогу мы переглядывались с моим новым незнакомцем и перемигивались.
А любви так и не случилось. Нет, ну сами подумайте, что за любовь может быть у двух одинаково невезучих клоунов?
Далее последуют версии: сатирическая, трагическая, медицинско-статистическая и др.