Не ловите Василька!…
В каждой, даже самой миниатюрной, избушке на курьих ножках, в каждом терем-теремке, в каждой многоэтажке имеет право и место быть свой собачий лай и свое кошачье трыньканье. Наша избушка уже давно и прочно стояла на ножках Буша, задом к гостинице с янки, передом к валютному обменнику, днем и ночью здесь не прекращался шум бьющейся посуды и гам болтающих в чатах, а на двери каждой второй квартиры красовалась предупреждающая табличка: «Осторожно! В доме злая собака!». В этом то и была замечательность большой куриной квартиры – сюда, казалось, съехались все существующие на белом свете «собачники» и «кошатники»…
Впрочем, на проверку сердитыми и кровожадными овчарками и бульдогами оказывались куда более миролюбивые домашние животные. На пятом этаже, например, проживала Мария Даниловна. Дама лет сорока, заядлая курильщица и коллекционерша вазочек из дешевого хрусталя, продающихся на рынке. Свое многолетнее одиночество она делила по большей части с никуда и никогда не уходящими котами. Пыхтику, Венечке, Шторкину и так далее ежедневно на рынке приобреталось парные рагу и гуляш, в аптеки дорогостоящие антидепресанты и «Гуталакс», одевались лучшего качества памперсы, чистились зубы, расчесывались усы и массировались пятые точки. Фармацевты, узнав кому скупаются дорогие пилюли, сочувствующе предполагали:
- Ваша киска, наверно, чемпионка?
- Да нет, что вы, Дуняша – дворняжка и лентяйка! – с искренним удивлением развеявала последние сомнения Мария Даниловна. И в самом деле, теплое внимание к своей персоне заслуживают лишь одни чемпионки?
Когда же наступал момент отсутствия у царапучих и усатых каких-либо недугов и признаков голода, Мария Даниловна брала баночку дешевого коктейля, садилась на пол и начинала причитать об утерянном когда-то муже и женившемся (а значит опять же утерянном) сыне, супруга которого живым пушистикам предпочитала плюшевых зверей из Центрального Детского Мира. Коты устраивались вокруг хозяйки и настойчиво требовали валерьянки, чтобы иметь возможность гармонично вписаться в стоны Марии Даниловны.
Преподавательница Глаша распахивала свою дверь так стремительно, что непременно набивала шишки гостям той самой дверью. На порог вместе с ней выбегали две барышни, в жизни нашей именуемые по-простому суками. Первая лизала гостя в ушибленный лоб и гордо удалялась, а вот другая еще долго и как-то расстроено тявкала на лестничной клетке.
- Вот зараза! Только и делает, что лает на всех! Старая стала, поэтому и злится на мир! Пора бы ее на улицу отправлять, а то все соки из меня высосет. Как сейчас говорят, всю жизненную энергию забирает. Навевает тоску на всю семью! – комментировала хозяйка, девушка по характеру легкая и без краев жизнерадостная, поведение своих домашних любимцев.
Не проходило и пяти минут, как все забывали про несчастную собачонку, располагались на уютной кухне, где до позднего вечера кормили друг друга интригующими сплетнями и байками, пили сладкий чай и разглядывали цветные фотографии. Потом на смотрины приносили еще одного постояльца – настоящею морскую свинку! Домашнее животное забавно строило мордашку, аппетитно поедало огурец и сыто шмыгало своим пятачком. Гости ахали, охали и умилялись, как и полагается, над забавным цирковым артистом. Сытая свинка излучала жизнелюбие и спокойствие.
Окна вечно одинокого душой мужчины выходили на магазин средиземноморских деликатесов. Это его, видимо, и подвигло на покупку в дом аквариума. В большой и прозрачной, с чистой кристальной водой, ванне тусовались рыбки. Да какие рыбки! Перламутровые, золотые, зеркальные…Не рыбки, а настоящие русалки! Засыпав зернышек, Одинокий душой отправлялся в очередную командировку. Там он обзаводился женой, детьми и свекровью (а вы как думали?), и, ну очень гордый, возвращался домой. А там его ждал пустой пыльный аквариум. Приходилось вновь мыть стеклотару, чистить фильтры и ломать голову: «Кого же еще засунуть в этот одинокий аквариум?». Но что не говори, любил он своих русалок, говорят, даже скучал по ним, в общем любил – сурово, таинственно и необъяснимо.
На лестничной клетке обычно скакала соседская девочка – ловила то и дело разбегающихся хомячков. И для них, разумеется, тратились средства на клетки-Мурзилки-ошейники, но упрямые хомячки все равно удирали. То ли они требовали свободы, то ли были неравнодушны к кошкиной резиденции и Марии Даниловне, ненавидящей мышей, то ли еще что…В общем, хомяки убегали, соседская девочка их ловила, отчитывала по-матерински и возвращала восвояси наивными девственниками. Свою трогательную ноту в дурдом с зоологическим уклоном добавляла голосистая барышня Наталья, забавляющая себя и других тем, что передразнивала лай шагающих на утреннею прогулку такс и пуделей.
На чердаке избушки жил самый, казалось, неблагополучный квартирант. Ветеринар. Звали его Петей, но он время от времени воображал себя Раскольниковым или Карабасом Барабасом. Ну, пока только воображал. И почему-то, несмотря на свой гнев и немилость, съезжать из избушки даже не думал. А вообще он был тихим. Домой возвращаться не любил, как хомячки соседской девочки. По лестнице старался подниматься бесшумно, чтобы его не засекли Мария Даниловна, все та же соседская школьница, Одинокий душой…Если честно, в гости Петю звали нередко, но, заскочив на минутку другую, ему приходилось чаще выступать не в роли ветеринара, а в роли доброго психоаналитика. Со временем Петю стала раздражать даже женская бижутерия – всякие подвески-сережки в форме золотых рыбок или серебряных лягушек. Завидев побрякушку, ветеринар начинал уверять ее владелицу в том, что украшения носят не из-за ощущения внешней красоты, а из-за далеких внутренних комплексов. По ночам же, вырубив телефон, домофон и электричество, Петя молился только о том, чтобы к Новому Году кто-нибудь из соседей не завел себе леопардика, летучею мышь или корову из Простоквашино. Хватит уж негритят из 10-ой с их карликовым гиппопотамом, привезенным из Южной Африки, бомжа Игорька из 13-ой с обезьянкой-собутыльницей, стянутой из проезжавшего мимо дома шапито, козы Ксюшки с балкона бабушки Кати и удава Гришки, имеющего собственную жилплощадь под ванной в 113-ой. К слову, судьбой Гришенька был крайне не доволен – сами понимаете, розовый кафель, голубое полотенце, позолоченные ручки. А потому иногда удав пытался заводить знакомства не только с редкими местными тараканами. Короче, всем кроме Пети, хотелось общения, пива и чипсов!
А самым же удачливым по жизни постояльцем избушки на окорочках считал сам себя…хомяк Вася. Один из тех, кому все-таки удалось смыться от соседской девочки. Начнем с того, что о существовании хомяка не подозревала ни одна живая человеческая душа. Жил Василек в подвальчике, который был забит фанерой и забыт людьми. Про инфляцию, подорожание и всякие там кризисы хомяк даже не догадывался. А о каком голоде и холоде можно беспокоиться, когда рядышком теплая батарея и черные мешочки, забитые разной снедью и выпивкой? Добывал корм себе Вася сам и чувствовал себя очень независимо. Шевелил без конца лапками, стрелял глазами бусинками, грыз фанеру и черный полиэтилен…Никакую особую мораль ни во что не вкладывал. Зато радовался, что его не донимали визитами заботливые чересчур старушки, кикиморы с мышеловками и Снегурочки с подарками. Если хомяку требовалось общение, он выходил на площадку попищать с мышатами или рыл канал в направлении какой-нибудь Турции и отправлялся в отпуск – дегустировать восточные сладости, общаться с девчонками, тянуть ром с колой и греть брюшко на солнышке. Что же касается наших квартирантов, то они во время отпуска Василька ругались неприличными словами по поводу раскусанных проводов, отсутствия в доме электричества, неумения забить гвоздь и починить проводку и развала экономики вместе с квартирным государством. А хомячок Вася, не прекращая шевелить лапками, вслушивался в их скандальные отголоски и думал о вечном, а именно о том, что на фиг и зачем же этим, кто наверху, этим не очень любящим друг друга, эгоцентричным и плаксивым, вся эта компания с избушкой? И на фиг, в конце концов, они все сдались друг другу? Хомяк думал и продолжал шевелить лапками. И квартиранты думали о высоком, о вечном, и продолжали петь в кошачьем хоре, и корить за лай старую лайку, и заниматься плаваньем с русалками и ловить хомяков. Вот такой замкнутый круг…Не старо, не ново, и, знаете ли, обе стороны до сих пор счастливы, хоть и сетуют без конца на вечную суматоху… Так выпьем же за то, чтобы мы не забывали, даже когда совсем все мрачно, про тот самый свой собственный, эксклюзивный и только нам самим понятный кусочек счастья!
Анастасия Савченко.
04.02.2003г.