29. Ущерб
Князь не мог ничего понять. Его тело, отчего-то кровоточащее и изрядно помятое, лежало на сухой пыльной траве. Ошмётки грязи и всё той же сухой травы были везде, куда только смогли проникнуть — в ушах, глазах, носу, словом, повсеместно. Князь почему-то не очень удивился этому факту. Поражало другое — рядом сидела девочка и гладила его по спутавшимся волосам, украшенным репьями. Неподалёку сидел мужчина в короткой кожаной куртке нараспашку, перебирал сухую траву и рассеянно улыбался.
Наконец, девочка по-кошачьи потянулась и сказала:
— Что ж, всё, что мы могли тут разрушить, мы разрушили. Максимальный материальный ущерб нанесён, можно уходить.
Князь, охнув, послушно поднялся. Вольский, а мужчина в кожаной куртке был именно он, помог встать Ноябрине, и все трое пошли в сторону ближайшей станции…
30. Родители
Когда Рина, вся грязная, в сопровождении двух не менее грязных мужчин, появилась на пороге, родители застыли в немом изумлении. Все не очень хорошо помнили, что было позже, осталось лишь общее воспоминание крика, слёз, объятий и обвинений. Потом также слёзное общее примирение и обед…
31. Вольский
Рома вполне заслуженно мог собой гордиться. Это он привёл в полное замешательство Князя, сообразив сказать ему, что Ноябрина — его дочь, Вольского, дочь. Это он устроил перестрелку с Серыми Мышами, заставив их отступить. Это благодаря ему в склепе, куда привёл их Князь, никого, кроме них, не осталось. И, наконец, это он и только он, правда, случайно (но ведь это не так важно — кто из нас верит в случай?) нажал на единственную кнопку пульта, прикрепленного к поясу Князя.
А теперь… Теперь он жил в городе на Волге, сидел вместе с Риной в беседке И. А. Гончарова и всегда был желанным гостем в семье Марковых. Да и квартира его удобно расположилась по-соседству. Приёмные родители Ноябрины полюбили Рому, смирившись с его существованием. Рину тоже устраивало такое положение вещей. Ещё бы, теперь у неё было два папы! А спустя год — и две мамы…
32. Князь
Отца Афанасия прихожане очень любили. Перед тем, как принять сан, он пожертвовал все свои накопления наркологическому диспансеру №3, и с тех пор часто приходил туда — наставить на путь истинный. И эти больные, ломающиеся люди слушали его, плакали и… выздоравливали. Многие потом часто приходили в церковь и рассказывали отцу Афанасию о своей новой жизни, о планах, некоторые приходили с жёнами и детьми…
И лишь сны смущали покой отца Афанасия.
А снилось ему — часто снилось — будто он стоит в каком-то подвале, больше похожем на склеп. Перед ним на большой каменной плите, распложенной под углом к полу, лежит девочка. раскинутые крестом руки привязаны верёвками к выступлениям по краям плиты. Рядом с девочкой на полу лежит мужчина без сознания.
Потом картинка резко меняется — в снах всякое может быть. Мужчина стреляет в кого-то за спиной отца Афанасия, от грома выстрелов закладывает уши. Девочка что-то говорит, причём ясно, что это что-то — удивительной важности. Но её слова совершенно не отпечатываются в сознании, обтекая память плавной рекой. И от этого становится обидно, отец Афанасий плачет…
Дальше — всё движется ещё быстрее и непонятнее. Мужчина зачем-то кидается на Афанасия, валит его на землю. Девочка кричит, но её уже никто не слышит. Потом — оглушающий грохот и красная пелена в глазах… Отец Афанасий приходит в себя на сухой траве, а эта девочка гладит его по голове, словно пальчиками своими стирает кровь, очищая душу…
33. Ноябрина
Когда Рина вернулась домой, первым делом она пошла на обрыв, уходящий в Волгу. Потом села на скамейку, всю в жёлтых пятнах листьев, и записала в новый клетчатый блокнот:
«Не бывает одинаковых людей, характеры не повторяются. Но каким бы ни был человек, в его жизни однажды наступает момент, когда безоговорочная уверенность в себе сталкивается с обстоятельствами — неизведанными и оттого пугающими. Тогда нужно перешагнуть порог светотени, в которой каждый пребывает до назначенного ему срока, и сделать выбор.
Для каждого существует своя легенда и своё пророчество. И именно тот момент, в который предначертание становится реальностью, и делает человека — любого — пророком. Тогда становится слышным голос сердца — на фоне ангельского хора, и этот голос помогает выбрать верный путь и исполнить своё, индивидуальное, пророчество…»