За долгие тысячелетия своего существования человечество накопило богатейший культурный опыт. Из года в года, поколение за поколением, век за веком оно передавало потомкам секреты изготовления «орудий труда», навыки выделывания шкур и хитрости добычи пищи. Проскочив «индустриальную фазу развития» и вступив в век развития «передовых информационных технологий», мы изощрились в искусстве заказывания пиццы по телефону и взлома чужих банковских счетов при помощи компьютера. Все это, однако, – из области «хлеба насущного». Здесь, безусловно, возможности человека безграничны, но все же сам мотив действия роднит нас в этом с братьями нашими меньшими. И отрасль культуры, основанная на всех этих «биологических потребностях», недаром называется культурой материальной. Мы же, говоря «культура» и имея в виду специфически человеческие формы существования, обычно подразумеваем всё же другую сферу человеческого бытия, а именно – культуру духовную. В основании культуры духовной (или, для удобства обозначения, просто культуры) лежит способность человека к абстрактному мышлению, образному и эстетическому восприятию действительности.
Носителем духовной культуры человека выступает, как известно, язык. Закрепляясь в графических изображениях и символах, язык дает начало письменности и … тут-то всё и начинается.
Вряд ли стоит долго распространяться о происхождении, видах и последствиях распространения письменности. Нас в данном случае будет интересовать всего один факт. Укореняясь в жизни народа, являясь стимулом дальнейшего роста культуры, письменность производит постепенно явление, называемое литературой. Именно литературой вообще, в предельно обобщенном смысле: будь то беллетристика, научные труды, делопроизводственные закорючки, нравственные поучения или просто бытовая переписка. Разумеется, любая ветвь того громадного массива записанной информации, каковой мы обозначили словом «литература», обращен к кому-то, иначе говоря, предназначен для читателя. И в данном небольшом очерке мы попытаемся выяснить ответить на вопрос о том, а что, собственно, склоняет людей к чтению? Иначе говоря, для чего люди читают?
Сам вопрос таит в себе огромное количество ответов, зависящих от того, по какому пути мы пойдем, какой признак положим в основание наших размышлений. Можно, например, отталкиваться от родов литературы, призванных давать читателю ответы на определенные вопросы. Можно говорить о читателе как носителе той или иной формы сознания или, допустим, как представителе определенного социального слоя. Можно развить тему о читателе как человеке, носящем печать той или иной эпохи или как человеке, стоящем на определенной ступени развития. Все это, наверное, критерии довольно условные и порождающие целые горы ответов, лабиринты схем и категорий. Попытаемся же взять читателя условного и обобщенного – среднего и довольно обезличенного человека. И положить в основу «классификации» простые человеческие характеристики: человека как субъект познания, как существо деятельное и как существо, наделенное способностями к восприятию. Конечно, исходя из этого, ответы мы тоже получим «усредненные» и условные, но все же довольно общие.
ЧТЕНИЕ «УМНОЕ».
Главная цель чтения – получение информации. Открывает ли учебник несмышленый школьник, понукаемый к исполнению «домашнего задания», пишет ли научное исследование седовласый ученый, терзается ли муками творчества мятущийся поэт … список можно продолжать непомерно долго –всеми ими руководит единая цель: узнать. Безусловно, цели познания, его методы и следствия могут быть различны, но задача получения информации – едина. Она-то, лежа в основании процесса познания, и понуждает человека открывать книгу и почерпать из нее нечто.
ЧТЕНИЕ «ОЦЕНОЧНОЕ».
Человек – существо творческое. Воспринимая (или «отражая») действительность, он не только видит ее, но и понимает. Понимание – уже начало творческой деятельности, преобразования действительности. Безусловно, каждый из нас – существо индивидуальное, и картина воспринимаемой действительности у каждого – хоть немного, но другая, своя, особенная. Поэтому и читаем мы все по-разному, кладя в основу оценивающего чтения какие-то свои индивидуальные критерии.
Зачастую, раскрывая том сочинений того или иного автора, мы хотим узнать не столько ЧТО он пишет, но и КАК он пишет, каково его отношение к описываемому предмету. На фоне авторской оценки вызревает и наша собственная: мы соглашаемся с ним целиком или частично, опровергаем его в целом или частностях; симпатизируем ему и протестуем. Это связано с наличием у каждого читателя определенного строя мыслей и восприятий. В итоге, оценочное чтение книги помогает нам в формировании собственного мировоззрения, определенной «философской картины мира».
Именно так: принимая или отвергая что-то у автора, мы – хотим того или нет, – встраиваем его концепцию в нашу собственную, становимся внутренне богаче, духовно насыщеннее. Даже в случае знакомства с произведением плохим и незначительным. Книга открывает нам возможность видеть мир шире.
Одна из главнейших составляющих мировоззрения – наша мораль. Наша система ценностей, наши «хорошо» и «плохо» являются неотъемлемой частью любого мало-мальски гармонически развитого человека. Поэтому и книга – великий наш помощник в выработке оценки действительности, нашего отношения к миру. В конечном итоге, для чего нам эти «отношения»? Для того, чтобы как-то использовать их в повседневной жизни, строить на определенной основе свои реальные отношения с людьми. Иначе говоря, «оценочное» чтение может быть рассмотрено и в качестве ЧТЕНИЯ КАК РУКОВОДСТВА К ДЕЙСТВИЮ.
ЧТЕНИЕ «ЧУВСТВЕННОЕ».
Гамма чувств и ощущений – тоже специфически человеческий атрибут. Можно сказать, что этим наделены и животные организмы, но против этого можно выдвинуть по крайней мере два возражения. Во-первых, чувства человеческие гораздо тоньше и организованнее, чем чувства животных. Во-вторых, существуют чувства ТОЛЬКО человеческие. Видение красоты, ощущение гармонии мира, любовь человеческая – «суть вещи особенные». Будучи чувствами по своей сущности, они в то же время – неотъемлемые части нашего духовного существования, связаны с нашим мировоззрением и неотрывны от него. Однако, для «простоты дела» отделим их от «ума» и назовем их условно эстетическими ощущениями.
Посему и чтение может быть «чувственным», «эстетическим». Помимо непосредственного восприятия информации или чтения ради разрешения каких-то проблем, мы зачастую читаем «ради удовольствия». Сама встреча с книгой – уже радость. Особенно – редкой, найденной или приобретенной после долгих поисков: само ощущение такой книги в руках, ее вид (особенно если книга добротно изготовлена: бумага, полиграфия, переплет и т.п. – всё здесь имеет немалое значение), чтение ее – особенны. А когда книга приближает нас к прекрасному, вводит в мир причудливых образов автора, будит гамму самостоятельных наших эстетических ощущений, – впечатление встречи с ней неизъяснимо и незабываемо. Наслаждение, получаемое от книги, упоение, ей вызываемое, – важнейший стимул к чтению.
Можно, безусловно, пробуждать чтением и иные ощущения – те, которые мы называем «острыми ощущениями». Страх, внезапность, беспорядочное брожение ума, пустопорожнее разгадывание загадок или смакование «чувственных сцен» – тоже немалый повод почитать. Однако, такое чтение, как правило, пусто, поскольку лишь отвлекает читателя от серьезных проблем и не будит в нем ощущений высшего порядка. Такое чтение можно классифицировать и особо – как ЧТЕНИЕ ОТ НЕЧЕГО ДЕЛАТЬ.
Однако, такое чтение вряд ли достойно «высокого человеческого звания». Да и авторов, побуждающих людей к подобному чтению, тоже вряд ли можно назвать писателями.
23-24 января 2003 г.