I. Ожидание.
Я лежу на диване, в шею мне остро упирается тугая лоскутная «думочка». Я лежу – полусижу и наблюдаю за тем, как рука переворачивает шершавые, чуть желтые страницы книги, которая ринулась ко мне некоторое время назад, любовно раскрыв свои бумажные объятия и остановилась на полпути к глазам. Носочки моих ног неестественно вытянуты вперед. Если я брошу книгу и подниму вверх обе руки, то стану похожей одновременно на балерину, замершую в некоторой по счету позиции почему-то в горизонтальной плоскости, и на струну, вытянувшуюся по всей своей длине в остром ожидании резкого прикосновения смычка. Слова на страницах, когда-то заботливо выстроенные наборщиком в одну уверенную линию, постепенно смешиваются и рассыпаются, как разорванная нитка можжевеловых четок. Я – струна скрипки, которую ставились в лук и туго натянули, готовясь бить на поражение. Я прицелена, чтобы издать любой нечеловеческий звук, но одновременно ощущаю всей своей сущностью любое колебание воздуха вокруг. Вдруг все прорывает пронзительный вскрик звонка...Ты пришел…
II. Вместе.
Мне всегда хочется тебя накормить. Всеми твоими любимыми блюдами из детства. А самой – сесть напротив и поглощать тебя – медленно-медленно, клетка за клеткой, разделяя молекулы на атомы и впитывая их всей моей поверхностью: твои глаза, уверенно-голубые, твой идеально-скульптурный нос, четко очерченную верхнюю губу с плотно прижатой к ней нижней, ровный изгиб подбородка и крошечную родинку на правой ключице.
Я вдруг пугаюсь и смущаюсь, мое напряжение концентрируется где-то там, внутри, образую плотную оболочку вокруг души, которая гулко бьется об нее мягким клювом недавно сформировавшегося цыпленка, у которого только и есть этот клюв да скорлупа вокруг.
Я встаю, и ритмичный ватный стук перемещается туда, куда древние германцы втыкали друг другу тонкие и длинные мечи, и если там постучать костяшками пальцев, то – гулко.
Ты смотришь на меня внимательно, чуть строго, как учитель физики или писатель на портрете, и вдруг тоже встаешь. Я слежу за тобой, затаив дыхание, и вдруг осознаю, что тебе тесно в пространстве кухни, квартиры, города, страны…По-настоящему свободно ты расправляешь себя только в бесконечной вселенной, и я в благоговении приникаю к тебе, теряясь крошечной лесной птицей и развесистых ветвях твоего древа жизни. Я алчу слиться с тобой в одну фразу и повиснуть радугой над городом, возвещая людям радость и добро.
III. Ночь.
Ночью я просыпаюсь от ужаса – мне приснилось, что тебя нет, что ты не существуешь. Я подавляю крик и резко переворачиваюсь. Облегчение слаще от пережитого кошмара: замирая от огоньками искрящегося внутри меня счастья, я любуюсь твоим идеальным профилем, прорезающим молчаливую темноту. Ты спишь на спине, как корсар или следопыт, и меня пронзает желание превратиться в хитон из невидимой ткани, чтобы обвить твое тело и не расставаться с тобой навсегда…
IV. Прощай!
Зачем только произнесла это слово «расставаться»? Оно мозолит мне мысли, выглядывает на меня из волокон зубной щетки, отравляет утренний чай с молоком. Умом-то понимаю, что все хорошее не заканчивается только у тех, кто «стали жить-поживать добра наживать, и умерли в один день». Но попробуй, объясни это чему-то, что по-птичьи грустно чирикает внутри. Я терплю это тоскливое чириканье до того самого момента, как прижимаюсь щекой к холодной и гладкой ткани твоей куртки. Но под конец не выдерживаю, что со всей страдающей от предстоящей разлуки душой, отрываю у тебя пуговицу и сжимаю в кулаке. Ты не замечаешь, потому что и сам огорчен. Зато теперь, защелкнув за тобою дверь и направляясь к окну, чтобы сделать тебе рукой прощальный полукруг, я чувствую себя чуть лучше, чем всегда – маленькая часть тебя все-таки осталась со мной.
V. Любовь.
Я зажигаю маленький светильник, и он наполняет темную комнату уютными тенями. Я сажусь на пол, скрестив ноги по-турецки. Пуговица лежит передо мной – маленькая курильница, крошечная часть нашего с тобой алтаря любви. Моя кожа дышит шелковистыми воспоминаниями о тебе. Я улыбаюсь и постепенно растворяюсь в воздухе, наполняя его бархатной гармонией бесконечного счастья...