Здравствуй, Новый год, или Ступеньки.
- Хм, и кто это в подъезде так орёт…. Ой! И Вы здравствуйте. (Напугал, урод.) Только почему же ж*опа, меня Зина зовут. Да, мне тоже приятно. Очень. (Пьяный, кажется.) И причём тут Новый год, две недели ведь ещё с лишним. Ах к конкурсу готовитесь! (Точно пьяный. Или псих.) Я говорю – интересно-то как! Не каждый день у нас на лестнице к конкурсам готовятся, всё больше сцут, да водку хлещут. Я то? Отчего же, с удовольствием. А что там у Вас? ( Нда….) Ну можно и красненького, если водки больше нет. Ну, Ваше здоровье! Или с наступающим? У Вас, кстати, Капустник, что ли, новогодний? (Хи-хи-хи… ) Или утренник? (Ха-ха-ха… ) Литературный конкурс?! Кгхе-кгхе-кгхе-кгхе-…. Да-да, постучите скорее, гкхе-кхе-кхе-…. Спасибо, вспоминает кто-то. Что? Я то? Ну, вообще-то одна. Временно. Нет, почему же, замужем. Официально. Ко мне? ( Вот уж хрен!) Символически? (Хрена-с-два!) Я прямо не знаю, уже ведь и нечего, как бы.… Ну, в смысле – не с чем. (Чего мнёшься-то, козёл?) Сбегаете? Правда? Ну тогда - конечно же! Я тут рядом совсем живу. Киоск в соседнем дворе, круглосуточный. Осторожней, там ступеньки скользкие!
- Ну, милости просим! Давайте пакеты, я на кухню отнесу. (Ого!) А Вы - душка. Да, на кухню проходите, сейчас закусочки сообразим. Что, нравится? Так я ведь сейчас в кафе работаю, там, если банкет, много остаётся. Сразу подумали? Из-за запаха, наверное, мне и муж говорил. Запах этот кухонный ни одним мылом не выведешь… Кто? Не придёт, не бойтесь, он на север уехал, на заработки. Четвёртый год, как не пишет. Да, давайте. За знакомство. Ух, крепкая… (Где он и нашел такую.) Я говорю – закусывайте, пожалуйста. Конечно-конечно, перерывчик небольшой. Будьте здоровы. Ух, брррр…. (Самую дешёвую, что ли, выбирал?) Что Вы говорите? Руки добрые? Это как? Ах да, Вы же литератор. (Это с такой-то мордой!) Что? Любитель? А работаете кем? Аааа…. понятно. (Ну да, с такой то мордой.) Я говорю – фигура у Вас уж больно на писательскую похожа. Когда в пальто. Да, с удовольствием, наливайте. Так вы на конкурс собрались? Про Новый год? И чего дают? Целую бутылку! И леща! Ну так тащите тетрадку скорей, сейчас забацаем! Две недели ещё? И то правда, давайте-ка, тогда, сначала по одной… Ещё хотите взять? Конечно, всегда пожалуйста, буду только за. Пальтишко-то накиньте, и ходите осторожней, там ступеньки скользкие….
- Эх… Ох… Ух… Вставай, чего разлёгся на проходе, Хуменгуэй хренов. Подвинься, сказала, видишь - холодильник не открыть. Что? Как это «нету там», оставляли же наутро! Выжрал, гад! Ой, не могу, ой, помру сейчас. Вставай, Гюго недоделанное, в киоск – бегом марш! Как это кончились? Здравствуй ж*опа – Новый год! Вторую неделю живёт, спит-жрёт, и нате вам – кончились! Ну так садись, пиши поэму, чтоб нам с конкурса твоего хоть пивка прислали. Не знаю, двадцать третье, кажись, успеешь ещё. Что? И у меня болит. Нет, и не проси. Эй, да ты чего, ты глаза-то тут мне не закатывай! Ишь, богема… Ладно, на, держи. Последние. Вон ещё две бутылки захвати, сдашь – на флакон «Крепкого» хватит. И свалился же на мою голову, Пастернак твою так… Да осторожней беги, там ступеньки скользкие!
- Оооооооо… Когоооооооооооо… Чегоооооооооооооооо… Какой, к хренам, почтальон, какая посылка… Иду! Подождите! Ой-ой-ой, плохо то как… А ты чего, оглох, Спиноза, вставай, нам дверь ломают. Иди-иди, не разговаривай. Ох, сдохнуть лучше. Какой же день сегодня… Эй, слышь, почтальон Печкин, у нас какое теперь число? Да ла-а-адно, херувим нашёлся… Как четвёртое! Четвёртое января? Ну и ну. Прозаик, а ведь мы с тобой Новый год то прогудели! Умора! Ну неси, показывай, чего там нам Дед Мороз прислал. Тэ-э-экс, уважаемый бла-бла-бла, поздравляем Вас бла-бла-бла, с победой в литературном… Оп-па! Так ты что же, написал, всё-таки? Ну да, прислали же… А когда успел-то? Совсем, что ли? Ну так и я тем более не помню. А чего писал? Про Новый год чего-то… Ну понятно. Ладно, давай разворачивай, пива хочу – умираю. Чего ты там возишься? Так, я не пОняла, это что за херь, а пиво где, где лещ обещанный? А? Первое место? Пять экземпляров? Ах ты, гений непризнанный, козлиная морда! Что, не мог на второе написать? Литр водяры из-за тебя пропал! Ну-ка, скачи в киоск, пока я тебе все пять экземпляров плашмя кой-куда не засунула! И без пива не возвращайся, я не шучу, ты меня знаешь… Да смотри – осторожней, там ступеньки скользкие!
Здравствуй, Новый год, или как Наши мир спасли.
Однажды, (а все сказки начинаются однажды), человек сидел и пел песню. Человек был Сказочником, (или жил-был Сказочником?), поэтому всё в его жизни происходило именно однажды.
- Новый год, Новый год, нашу жопу ёлка ждёт, - выводил Сказочник на мотив колыбельной, - скоро Дед Мороз придёт, здравствуй, жопа, Новый год!
Под конец куплета в его голос закрались истерические нотки, и эхо испугано отскочило, куда-то, в вентиляционное отверстие.
- Ну, причём тут жопа, - обняв голову коленями простонал Сказочник.
Посидев так ещё немного, и вздохнув несколько раз, Сказочник поднялся с унитаза и поплёлся на кухню. Он был изрядно пьян. Но и на кухне не нашлось для него никакого Вдохновения, и теперь Сказочнику предстояло решить, что лучше – завыть от отчаянья, или залезть, в поисках Вдохновения, на балкон. Вариант с балконом, впрочем, отпал сразу, как только Сказочник взглянул на термометр. Канун Нового года, как-никак.
Вытьё тоже не принесло особенного облегчения, потому, что выть приходилось тихонечко, почти шепотом. Если бы Сказочник вдруг вложил в свой голос всё скопившееся в организме напряжение, соседи тут же вызвали бы ему пожарных и милицию. Поэтому, единственное, что он мог себе позволить – это метание тела по квартире, и косые взгляды на антресоль. Сказочник стал уже подозревать, что Вдохновение прячется именно там. Вдруг, при взгляде на выползающего из холодной тени таракана, Сказочника осенило – Холодильник! Точнее, не сам Холодильник, всё холодильное Вдохновение кончилось ещё позавчера, а вот ЗА Холодильником, вполне могло затеряться чего-нибудь, с далёких, и явно лучших времён. Как будто предчувствуя вторжение в свой тыл, Холодильник мелко и гулко задрожал, бормоча что-то про высокое напряжение. Сказочник, внутренне собравшись, просунул руку в запыленную щель. И – о ЧУДО, (какая же сказка без чуда), ухватился за что-то гладкое и прохладное, до боли напоминающее Вдохновение. Дав сердцу немного успокоиться, он извлёк на свет почти целый флакон. Флакон! Сказочник победно сиял, улыбка его была так широка, что едва помещалась на давно небритом лице. Если бы бутылка не была такой пыльной, он, от полноты чувств, непременно бы с ней расцеловался. Но чудодейственная ёмкость, и в самом деле, была феноменально грязна, все надписи с её поверхности скрылись от мира безвозвратно. Однако в том, что в бутылке именно Нектар Вдохновения, у Сказочника сомнений не было, кефира в его доме не держали. «Только бы Джин не забрался»,- испугался вдруг Сказочник. Он вообще недолюбливал джинов за их ужасный арабский акцент и пахнущие ноги. Пить из обсиженной джином бутылки он не стал бы, ни при каких обстоятельствах. Подрагивающими пальцами Сказочник скрутил почерневшую пробку и осторожно принюхался. Пахло настойкой «Старый Таллинн». Прибалтийский фольклор Сказочник помнил смутно, но выбора не было, порывшись в раковине, он вытащил стаканчик почище, и плеснул на пару глотков Вдохновения. «Да Тал-лин-на тал-леко», - выдохнул Сказочник и выпил. Горечь чужого менталитета с привкусом аптечного сбора, вскоре сделали своё дело, Сказочник, впервые за сутки, успокоился и сел за стол. Организм требовал отдыха, Сказочник, совсем было, собрался вздремнуть, здесь же, на прохладном боку Холодильника. Но всё испортили кошки. Кошек было две, они, непонятно для чего, жили на кухонной полке. Одну звали Соль, а другую – Перец, так, по крайней мере, было написано у них на животах.
- Ну вот, залил глаза – и рад, - сказала Соль сыпучим, едким голосом.
- Как будто не Новый год на носу, а День космонавтики, - поддержала подругу Перец.
Сказочник заворочался, от Кошкиных упреков у него защипало в носу. Он чихнул.
- Ага, не нравится, - злорадно прошелестела Соль, - а вот не успеешь Сказку сочинить, не так ещё прослезишься.
- Как будто не знаешь, что Новогодняя Сказка должна быть готова к тридцатому декабря, - ядовито добавила Перец, - или ты забыл, что…
- Ну ладно, хватит, - прикрикнул Сказочник, легонько хлопнув ладошкой по столу, - уймитесь, кумушки, пока я вам дырок в башке не добавил.
Сказочник опять вскочил, и нервно заходил по коридору. Он прекрасно помнил, что случается, когда на Новый год нет новой Сказки. Сказка тогда уходит от людей на целый год, и с ней уходят все чудеса и волшебство. В такой год случается много гадостей, старики чаще болеют, а дети идут учиться только на бухгалтеров и юристов. Проходящий год был именно таким.
«Вот уж хрен», - подумал Сказочник и стал звонить Волку. Сизый Волк не был близким другом, но, в исключительных случаях, к нему можно было обратиться, так как Волк, по совместительству, работал Литератором.
- Ало, Витя, здравствуй. Выручай.
- А, это ты.… Ну, я, вообще-то, не Сивка-Бурка, - как и все волки, Витя был горд.
- Да я знаю, потому и звоню, - терпеливо ответил Сказочник, характер Сизого был ему известен.
- Вдохновение опять потерял? – смягчился Волк.
- Кончилось, будь оно неладно, - вздохнул Сказочник.
- Ну так позвони Издателю, он привезёт.
- Нет, Витя, тут не то. Я же говорю – исключительно важный случай.
- Новогодний? – насторожился Сизый Волк.
- Вот за что тебя и уважаю, - интимным голосом подтвердил Сказочник.
На том конце повисла пауза, и Сказочник уже начал волноваться, как бы Волк не понял его превратно, когда трубка опять ожила.
- Ну, значит так, - сосредоточенно начал Волк, - я тут кое с кем связался, похоже, возьмутся помочь. Контингент, конечно, тот ещё, но лучше с Новогодней, всё равно, никто не справится. Я их главному твой номер оставил, так что будь на связи. Мир.
Подержав, ещё немного, гудящую трубку, Сказочник с просветленным сердцем кинулся на кухню. Остатки Вдохновения стояли на столе, и было глупо этим не воспользоваться. Памятуя о чудодейственных лечебных свойствах прибалтийских бальзамов, Сказочник прикидывал, насколько же он поздоровеет, например, к утру. Когда же в тёмноте бутылки осталось только горькое эхо, зазвонил телефон.
- Могу я слышать Сказочника? – спросила трубка приятным баритоном.
- У-у… тэл-лифон-на… - ответил Сказочник. От бальзама у него начинался акцент.
- Вас беспокоит Председатель Клуба Любителей Вдохновиться, - представилась трубка, - наш общий Сизый знакомый сообщил о Вашей проблеме. Мы решили непременно вам помочь. Клуб объявит конкурс на лучшую Новогоднюю работу.
- Вы думаете, это поможет? – неуверенно спросил Сказочник.
- Непременно! – оптимистически заявил Председатель, - Во всяком случае, попытаться стоит. Мы уже и название придумали – «Здравствуй, жопа, Новый год». Смешно, правда?
- Очень, - ответил Сказочник, - а жопа тут причём?
- А, не важно, - весело рассмеялся Председатель. Судя по голосу, он был уже прилично вдохновлён, - Результаты будут готовы к тридцатому числу. Здоровья Вам, счастья и всех благ. С наступающим.
Непонятно почему, но разговор с Председателем обнадёжил Сказочника. Как и сам факт существования Клуба Любителей Вдохновиться.
- Ну что же, в конце концов, - сказал он сам себе,- пусть. Как сами сочинят, так и жить будут.
Сказочник последний раз заглянул в бутылку и лёг спать.
Утром тридцать первого декабря Сказочник всегда просыпался с особенно радостным чувством. Он надевал чистую сорочку, доставал из-под ванной лезвие «Спутник», брился, и снимал дверь с петель. Тридцать первого декабря Сказочник ждал гостей. Дело в том, что в этот день все Сказки приходили к нему встречать Новый год. Вообще-то, Сказки не живут со своими создателями, когда новая Сказка готова, появляется Агент, и уводит её с собой. Сказочник старался не расстраиваться по этому поводу, ведь как бы иначе люди получали свои Сказки. Кроме того, после визитов Агента (а Агент – тоже, в чём-то, волшебник) загадочным образом пополнялся Холодильник.
Но в этот раз Сказочник, встречавший гостей, был рассеян, и даже тревожен. Первыми, как всегда, явились гномы со своей Белоснежкой. Белоснежка легла спать, а гномы вынесли в квартире все стены, а из имевшейся мебели сколотили один огромный стол. Они делали так каждый год, к большому неудовольствию соседей Сказочника. Затем пришла Золушка, и убрала скопившийся за год мусор. Пришла Красная Шапочка, с лесорубами и в волчьем гарнитуре. Шапочка принесла пирожки, а лесорубы – ёлку. Пришла Умная Эльза, и принесла немецкий супер-кухонный комбайн «Горшочек-Вари», который вы ни за что не купите в магазине, но можете заказать по телефону, позвонив прямо сейчас! Пришёл Медведь, принёс Машу. Сестрица Алёнушка принесла Братца Иванушку, который, козлёнок этакий, успел уже где-то налакаться. Пришли Лиса, и Заяц, и Чижик-Пыжик, и веселые Гуси, и курочка Ряба, и все сказочные звери, включая Мышку-Норушку, Лягушку-Квакушку и Гену-Чебурашку. И все они что-нибудь принесли с собой, потому что были воспитанными сказками, и знали, что ходить в гости с пустыми руками неприлично.
Время шло, праздник набирал обороты. Звон поцелуев и посуды стал непрерывным. Сказки умели веселить, и умели веселиться. Только на душе у Сказочника было неспокойно, шепот Соли и Перца не выходил из головы, не давал покоя. «Поскорее бы, что ли…», - думал Сказочник, пытаясь выглядеть радостным. Наконец, когда Полночь, давно покинувшая Петропавловск-Камчатский, подбиралась уже к квартире Сказочника, на лестнице послышались шаги. Сказки притихли, и приготовились кричать «Ёлочка, гори». Но на пороге появился не Санта, а Витя-Сизый-Волк в костюме «тройка».
- Значит так, - сказал Витя, косясь на лесорубов, - всем привет, я вам там кое-кого привёл, принимайте. А мне некогда, счастья вам и творческих успехов.
С этими словами он, быстро выдохнув, опрокинул стакан, ударился о линолеум, и, обернувшись Волком, выскочил в форточку. Из форточки послышался бой Курантов, хотя окна выходили во двор. Вот тут-то Сказки и увидели Её. Новую. Она не была прекрасна, и не старалась такой казаться. Кому-то, даже, могло бы придти в голову, что она не слишком красива. В маленькой синенькой юбочке и красненькой маечке, с глазами на три четверти лица, она была очень похожа на флэш-анимашку. Сказочник, затаив дыхание, смотрел на Новую Сказку, стоявшую у порога.
- Здорово, балбесы, - скромно сказала юная Сказка и улыбнулась.
И все Сказки улыбнулись ей в ответ, потому что сразу поняли, что она – ДОБРАЯ. А раз так, то всё в Новом году будет хорошо и славно, уж поверьте Сказкам, они-то в этом разбираются.
С Новым Вас годом, Товарищи!