До ушей ксенопсихолога Сола донесся хруст наста, и ученый почувствовал себя дома. Он родился в таком же месте – со снежной зимой, высокими соснами и обрывистой речкой. В душе Сола всплыла догадка, что все пропавшие без вести просто не пожелали возвращаться в земные шумные и задымленные города.
Его встретили несколько человек – мужчины за сорок, бородатые, в потрепанных шапках и тулупах, крытых сукном. Мохнатая лошадка, впряженная в сани, стояла смирно. Услышав знакомую речь, Сол передумал включать переводчик. Ученый задал несколько контрольных вопросов, которые позволяли выявить скрытую враждебность. Датчики молчали… Солу стало немного стыдно, что он мог заподозрить таких дружелюбных людей.
- Я бы хотел увидеть своих земляков, - попросил он.
- Разумеется, - кивнул один из мужчин. – После праздника Филипп поедет в город, и вас отвезет. Филипп – это мой сын. А я – Николай.
- Вы хотите сказать, все, кто сюда… кто здесь до меня появлялся, сейчас живут в городе?
- Да. Думаю, им у нас хорошо, - мужчина улыбнулся. – А вы пока можете остановиться у нас.
Как обычно, телепортация вызвала у Сола острое ощущение реальности: точно он то ли проснулся, то ли попал в необычайно яркое и важное сновидение. Что же такое есть в этом мире - заставившее его соплеменников забыть о родных городах? После того, как Сол увидел сосны и снег, другие версии исчезновения выглядели неправдоподобными. Сол забрался в разукрашенные сани, лошадь тронулась. Сидеть было тесно, но весело.
- А что вы празднуете? – прокричал Сол сквозь ветер и звон колокольчиков.
- Новый год! – обернулся возница. Двое других радостно закивали: было заметно, что все с нетерпением праздника ждут.
У Сола горячо захватило дух. Морозный воздух пьянил, и, вопреки зиме, внутри тела растекалось тепло. «Я вернулся домой», - подумал Сол. Они подъезжали к поселку. Издалека Сол увидел группу детей разного возраста и какую-то суету. Они повернули, и он разглядел, что дети вместе со взрослыми наряжают огромную елку. Поодаль вырисовывались контуры снежной крепости.
- Этого не может быть, - негромко произнес Сол.
Сани остановились.
- Что-то не так? – Николай, бородатый возница, участливо наклонился к ксенопсихологу.
- Это слишком похоже на нашу жизнь, - признался Сол.
- Люди везде одинаковы.
- Вы тоже называете себя людьми? – тут Сол сообразил, что сморозил глупость. Как же им еще себя называть! Параллельные культуры, одинаковый путь развития… в том числе, и развития языков. Правда, у себя дома Сол давно не встречал столь идиллической новогодней картины, не испорченной ни верещанием моторов, ни запахом бензина. Но, может быть, это какая-то религиозная община, отрицающая блага цивилизации? Бог мой, сколько у Сола вопросов! Он непременно должен остаться здесь – на несколько месяцев, на полгода… надолго… Сол усмехнулся: такое могло происходить и с другими. Конечно, он не успокоится, пока не увидит своих, не убедится, что все в порядке… А разве он уже не убежден? И это явно не гипноз, ведь ученый прошел углубленную подготовку. Просто эти люди своей целостностью, спокойствием, чувством собственного достоинства вызывали доверие и желание стать им другом.
- Наверное, вы хотите поговорить, - сказал Николай. – У меня будет время после обеда.
Еда оказалась домашней, понятной: печеная картошка, рыба, соленья и свежий хлеб.
- Вы – фермеры? – поинтересовался Сол.
- Понимаете… - Николай сделал паузу, подбирая точные слова, - У нас нет деления по профессиям и по образу жизни. То есть, каждый волен выбирать, как ему хочется жить. Если ему надоело, он легко может начать жить по-другому. Главное, человек должен помнить, что он – единственный, кто в ответе за благополучие себя и близких.
Жена Николая, дородная круглолицая женщина улыбнулась, поддерживая мужа. Блестели глаза малышей. Красивый юноша, Филипп, предложил Солу добавки.
- Спасибо, - кивнул ученый, и снова повернулся к Николаю. – А как же правительство?
- Это не самое важное. Мы просто стараемся помогать друг другу, и на этом держится мир.
Сол погрустнел.
- У нас почему-то так не выходит, хотя пытаются – многие…
- Вы научитесь, - Николай дружески прикоснулся к его плечу.
За окнами смеркалось. Хозяйка убрала со стола, зажгла свечи, выставила детей на улицу и оставила мужчин наедине. Сол заметил, что в доме совсем нет книг, но при том Николай говорит, как хорошо образованный человек.
- Обычно знания у нас передаются устно. Живое слово намного действеннее книжного. И потом, есть и другие способы познания… - Николай многозначительно посмотрел на ученого.
- Да, да! – глаза Сола горели. – Значит, вы смогли достичь этого? У нас тоже ставили эксперименты, но я всегда подозревал, что научный метод – это тупиковый путь! Нужно слушать сердцем, ведь так? Это другая картина мира, в отличие от нашей, искаженной. Вы смогли избавиться от наносного, от шелухи… Вы ведь, конечно, верующие люди?
- Безусловно. Все мы верим в Обновление.
- Обновление?
- Вот, посмотрите, - Николай поднялся, достал с полки небольшую картинку, вроде открытки, и протянул ее Солу. Ученый взглянул, - и комок подкатил к его горлу. Он прикрыл глаза, сглатывая. Невероятно.
Маленьким он часто заходил в церковь: не на службу, а просто так. Ему нравилось разглядывать иконы, росписи, фрески. Строгие лица святых будто бы приглашали его в другой мир. Но в особенности его впечатляло изображение над алтарем: полунагой изможденный молодой человек в колючем венце и с кровавыми ранами на запястьях и щиколотках. Родители Сола не были религиозными людьми, скорее – наоборот, и мальчик стеснялся спросить имя того, от чьего чела исходило сияние, - а священника Сол побаивался. Позже, конечно, он узнал все. И вот теперь он видел перед собой то же изображение. Нагота мученика. Сияние. Кровоточащие раны. И – зов в глазах.
Сол сдержался.
- Кто он?
- Такой же, как мы, человек. Он жил много лет назад, но показал своим примером, что Обновление свойственно нашей природе. Он пострадал за знание, пострадал за всех нас. Благодаря ему, нам легко проходить Обновление.
- Как это происходит?
- Вы увидите это завтра, и даже сможете поучаствовать. Это бывает на Новый год…
- Поразительно! – воскликнул Сол. – Примерно в то же время мы празднуем Рождество.
- Рождество? Это, наверное, можно воспринимать как возрождение… перерождение? Мы действительно очень похожи.
В эту ночь Сол заснул с ощущением счастья. Оно сохранилось и завтра. Предпраздничная суета захватила ученого: он то порывался рубить дрова, то помогал на кухне, успел поиграть с ребятами во дворе и сходить с молчаливым Филиппом в лес проверить ловушки. В то же время Сол не переставал думать об Обновлении. «Что же это за обряд, который помогает людям сохранять внутреннюю чистоту? – размышлял он. – Ведь ни один из земных ритуалов не помог удержаться в таком состоянии». Казалось, еще немного – и он обретет сокровище.
После обеда хозяйка начисто вымыла стол, а затем – и полы. «До Обновления мы не едим», - предупредил Николай, но Сол не испытывал голода. Его наполняло другое. Когда совсем стемнело, все собрались в доме. Филипп растопил печь на славу: было жарко, хотя на улице снег от мороза сверкал, и иней покрыл деревья. Николай встал во главе стола. Сол запретил себе сомневаться, какими бы странными не показались действия этих людей. Ему было совестно, что накануне он еще раз проверил датчики: нет, в этом доме ему ничто не угрожало. Больше того, семья Николая воспринимала Сола почти как родного.
- Я рад, что мы вместе пройдем Обновление, - негромко сказал Николай ученому, и обратился ко всем: - Все ли готовы отбросить старое и войти в Новый год?
- Все! – хором ответила семья, и Сол вместе с ними.
- Тогда снимем же наши одежды, чтобы нагими и чистыми предстать перед Его лицом!
Ученый замешкался, но никто и виду не подал, что он поступает не так. Все раздевались медленно и торжественно, и это выглядело естественным. Сол покраснел и тоже поспешил стащить одежду. Вопреки ожиданиям, на него не стали смотреть: каждый сосредотачивался на своем, на внутреннем. Сол с сожалением подумал о своем душевном несовершенстве. Стук отвлек его от скорбных мыслей, - ученый поднял глаза, и увидел, что Николай положил на стол семь острых ножей. Сердце Сола сильно забилось. Но у него все еще не было оснований для чувства опасности! Каждый – от Николая до младшего сына - взял по ножу, и Филипп подвинул седьмой нож гостю.
- Не бойтесь, - произнес он. – Обновления требует ваша природа.
«Этого хочет моя природа», - мысленно подтвердил Сол, и завороженно обхватил рукоятку. Он смотрел на Николая, а тот делал все неспеша – будто бы специально, чтобы Сол успевал повторять. Вслед за хозяином Сол наклонился, и сделал круговые надрезы на щиколотках. Закапала кровь, засаднило. Сол посмотрел на детей: те оставались спокойны. «Еще бы, - подумал Сол, - ведь это у них каждый год». Николай сделал надрез кругом левого запястья, и переложил нож в левую руку. Сол повторил. Его немного трясло. «Это похоже на обряд братания, - вспомнил он. – Сейчас мы смешаем нашу кровь, а затем хозяйка травами залечит раны». Он перестал следить за ножом, и тот, дернувшись, вонзился в запястье намного глубже, чем следует.
- А! – вскрикнул Сол, ноги его подкосились, и он потерял сознание.
…
День был солнечным, синим, ясным. Николай и Филипп вышли из ворот с надписью «Город» и подошли к саням. Черная мохнатая лошадка что-то меланхолично жевала. За кованой оградой возвышались многочисленные холмики, поросшие молодыми соснами и кустарником. Один из холмиков был совсем свежим, даже не припорошенным снегом.
- Я надеялся, у нас получится, - вздохнул Николай.
- Они просто еще не готовы, - отозвался Филипп.
- Но сколько должно пройти времени? Уже десять лет они к нам приходят, живут у нас, пытаются нас понять. Они всегда выглядят такими же, как мы! И ведь никто еще не отказался от Обновления.
- Они все теряют сознание. Мы помогаем им завершить обряд, но они не приходят в себя. И я не видел, чтобы у них появлялась новая кожа. Может, им нравится умирать?
- Мне трудно в это поверить. В Новый год срезать старую кожу, вместе со старыми помыслами, старой жизнью и всей наросшей за год шелухой, - что может быть проще? Они жалуются на свой мир, но ведь достаточно измениться самим, - и мир станет намного лучше и чище.
- Я слышал, они говорят подобные вещи. Мне всегда кажется, что вот-вот – и они смогут пройти Обновление вместе с нами: ведь они все понимают.
- Я тоже верю в это, Филипп, - Николай обнял сына. – И мы будем пытаться еще и еще. Мы должны им помочь. И потом… Ты только посмотри, какие здесь вырастают сосны!
Двое мужчин, сильных и молодых, стояли, обнявшись, возле саней, а солнце сияло сквозь колючие ветви напротив.