Иногда попадаются счастливые билеты. Я такие потихоньку отрываю и ношу в варежке, пока не встретится кто-нибудь, кому такой билет будет нужен. Но почему-то на номер редко смотрят. Иногда вообще не обращают внимания. Берут мой билет, сминают, словно бумажку обычную, и в карман бросают небрежно.
А я почему-то всё время стесняюсь сказать:"пожалуйста, вот вам счастливый билет"
А когда билет комкают, так и хочется крикнуть:"отдайте, я вам случайно не тот билет продала!".
Когда я на работу поступила, мне наши тётки всё говорили:"хорошо тебе, Олька, ты худенькая. Легче будет работать, Везде прошмыгнёшь, успеешь. А мы вот толстые, в давке-то и не пройдём."
Хотя врали всё, конечно. Я по воскресеньям с мамой на рынок езжу, и в трамвае вижу, как наши тётки всех расталкивают. И все их пропускают. Потому что если не пропустишь, она тебя как двинет! А я что могу?
Хорошо хоть, что в трамваях не так много народу, как в автобусах. И не так тесно. Только вот холодно. Даже в пальто.
Тётки меня поначалу всё спрашивали:"Олька, ты где это пальто выкопала?"
А что? Я в нём в школу когда-то ходила. Оно, конечно, мне немного коротковато, но я ещё валенки надеваю и шапку пушистую, кроличью. Так и хожу. Так и работаю.
Совсем хорошо вечером. Вечером, когда последний трамвай в парк идёт, народу вообще никого. Хорошо-хорошо, особенно зимой. Я иногда танцую. Правда. Прямо в вагоне. Ну, во-первых, потому что всё-таки холодно, а согреться надо. И ещё я просто люблю танцевать.
Вальс тут, конечно, не получится. Тут сноровка ого-го какая нужна, чтобы на сиденья железные не налететь. Трясёт просто ужас как!
А когда трамвай по Чернореченской идёт, тогда вообще держись. Тут не то что по вагону ходить или танцевать, тут просто на месте усидеть сложно. Я за поручень хватаюсь накрепко и глаза закрываю. Скорее бы поворот на Киевскую. Там уж трамвай не разгонится.
Но вальс, говорю, всё равно не получится.
Зато всякие верёвочки и хороводы - пожалуйста. Это я представляю, как будто много народу и все хоровод водят. А я там самая главная. Например, новый год, а я снегурочка. Вот хорошо! А когда со своим хороводом до дверей дохожу. там, где места побольше, могу красиво поклониться. И на одной ноге вокруг себя прокрутиться. В валенках очень даже удобно. Можно в одну сторону, можно в другую. Но вправо у меня лучше получается.
Я однажды не заметила, как трамвай остановился. И как раз дошла до конца вагона, а там к дверям повернулась и сделала реверанс. Просто присела немного и поклонилась.
А потом глаза подняла и увидела, что двери уже открыты и какой-то парень на меня с улицы смотрит.
Я сначала почему-то даже испугалась. А он улыбнулся, вошёл и поклонился мне. Прямо как в сказке!
Он, конечно, не такой красивый, но всё равно похож на того принца.
Вышел через две остановки.
Но я всё равно его запомнила.
А потом всю дорогу до парка смотрела в зеркало. Ну, не в зеркало, а в окно. Это когда смотришь не на улицу, а на себя. А со стороны кажется, будто бы на улицу.
И потом я так часто делала. Смотрела на себя и думала, что я всё-таки очень красивая. И может быть, когда-нибудь буду танцевать на сцене.
И я всё ждала, когда же снова его увижу.
Потому что мне хотелось узнать кое-что. И ещё я загадала...
Вот, скажем, входит он в трамвай, а я ему в варежке уже держу счастливый номерок.
Я загадала, что если он съест билетик, то у меня всё всегда будет хорошо.
И всё сбудется.
Он днём в трамвай вошёл. Я как раз в варежке держала "четыре-восемь-семь-четыре-восемь-семь".
Увидела его в дверях и обрадовалась. Он меня, кажется, тоже узнал.
Сердце так стучало, когда билет ему отдавала! Думала: а вдруг ничего не получится?
Отдала и исподтишка со стороны наблюдаю. А он не сразу на номер посмотрел. Просто задумался над чем-то, а билет в руке держал.
Ну посмотри же, посмотри, пожалуйста!
Он как будто бы меня услышал!
Обрадовался. Я ещё ни разу не видела, чтобы так счастливому билету радовались! Может быть, потому что работаю недавно. Школу-то я только полгода назад закончила.
И он, конечно, сразу же и съел этот билет. Правильно! Ура!
Я даже подпрыгнула от радости. Незаметно. Немножечко, совсем чуть-чуть, как будто бы это просто трамвай дёрнулся.
Значит, всё будет хорошо!
А на следующей остановке контролёры в трамвай зашли. Стали билеты проверять. А я словно ничего вокруг не замечаю. Только на него смотрю.
Я и не сразу вспомнила, что билета-то у него уже нет.
А тут к нему контролёры подходят.
Они говорят:"ваш билет"
Он говорит:"нет у меня билета. Я его потерял."
Они говорят:"не морочьте нам голову, молодой человек. Если у вас нет билета, платите штраф"
А он говорит:"да был у меня билет. Я покупал. Потерял." - и на меня смотрит.
Я говорю:"да, правда. Он покупал."
Теперь уже контролёры на меня смотрят.
А я говорю:"да, он покупал билет. Только на нём номер был счастливый, четыре-восемь-семь-четыре-восемь-семь. Он его съел."
Контролёры засмеялись.
Я говорю:"зачем вы смеётесь? Вы что, не знаете, что если счастливый билет попадётся, его надо съесть. Обязательно. А то желание не исполнится."
Тётки уже со смеху падают, вон у Ирины Ивановны даже слёзы на глазах появились.
А он мне говорит:"зачем вы врёте?"
"я не вру" - говорю я. И чувствую, что краснею. Ну вот, начинается!
Тётки мои притихли, слушают, что он ещё скажет.
Он мне говорит:"никакого билета я не ел. Вы меня с кем-то путаете. Я не ем билеты. Что за глупости!"
Сердито отсчитал двадцать рублей контролёрам и вышёл на следующей остановке.
Иногда попадаются счастливые билеты. Правда. Я такие потихоньку отрываю и ношу в варежке, пока не встретится кто-нибудь, кому такой билет будет нужен.
Чтобы это счастье просто так не пропало.