Вот уже несколько лет подряд мы с моим другом Максом выбираем августовскую ночь, чтобы смотреть на звезды. В прошлом году мы смотрели на звезды у реки. Реку зовут Айдар. Так себе речушка, не большая не маленькая, но все еще чистая, моющая, уже черт знает сколько лет, ноги меловых гор. Был костер, уже пьяненкие рыбаки на берегу, спирт, согласно этикетке - пищевой, харьковского разлива, слегка разбавленный малиновым компотом, еще был Серега, как там его фамилия и еще мужичек, которого я не запомнил и больше уже не встречал. Еще была гитара, старенькая, но еще вполне сносно звучащая. Да еще где-то вдалеке шумела дискотека. Ну и конечно были звезды, а куда им деться, ночью-то? Мы пили спирт и задрав голову, смотрели на небо и каждый думал о своем. Потом орали песни, ну так тихонько орали. Наутилусов, Чай-ф, Высоцкого, Сплин и еще чего-то веселого и не очень. Серега вспомнил Вениамина Дыркина, вот талантище где:
А я сегодня бучи-бучи мен,
А я сегодня Чио-чио сан.
А ты узнаешь мой в цветочек «Ситроен»
По квадратным колесам.
И ты идешь по улице
и за тобой летят бабочки.
И где ступают твои лодочки,
там распускаются цветы.
Давай возьмемся за руки
И полетим по радуге
в страну волшебную,
где будем вместе я и ты.
И тут проснулся мужичок, которого не помню. К этому времени он уже мирно посапывал, а тут глядишь, очнулся.
-Да чушь вы несете – произнес он, периодически икая, - какие, на фиг, радуги-цветочки, тысячи раз уже зачуханы разным людом ваши лодочки-звездочки, изнасилованы. Все у вас, блин, гладенько. Я вот тоже таким грешил, девченки на романтиков типа падкие, вот и клепал. И очень даже получалось – в газете вон мои рассказики печатали.Особенно хорошо пып..получалось про мушкетеры-шпаги, благородно, что бы было и такое еще солидное в завершении. Во как!
Чувак обвел нас тускнеющим взглядом и вырубился, но тему для беседы оставил, спасибки.
Первым дернулся Серега:
-А ведь прав, - все вокруг - так сказать секонд хєнд планетарного массштаба, и народ про речки – туманы – осени – ночи столько стишочков и другого словоблудия произвел, мать – не перечитать, не переслушать. Счас темы нужно искать поярче, продуманней. Правда если он про
Веника так, то очень зря. У Веника это от души…
-Вот-вот – вступил в разговор Макс, а как ты узнаешь, от души это или так, для заманухи. Вон у Димыча спроси, сейчас на компьютере такие программы – ты ей тему - она тебе готовый стих, вот и думай… Вот если б прибор какой, чтоб ценность слова определял, ну вес, что ли? Как Димыч думаешь?
-Ну, в общем – то, с точки зрения механики – чего думать – слово, которое, как говорится, вылетело, то бишь произнесено, это сублимация ряда процессов. Физических. И химически. Колебания, в общем. Ну их-то можно измерить и не только, раз уж имеем магнитофоны, микрофоны, кассеты… Вот только как быть с эталоном. Это нужно лепить, что-то вроде детектора лжи… Только как ты применишь такую машинку к стихам или прозе, даже если они произнесены в слух. Можно и потренироваться, чтоб с выражением… Детектор лжи, говорят, пока что обмануть можно...
-Да, тупичок получается – сказал Серега, разливая в пластик остатки спирта.
-Не совсем, - ответил Макс – есть значит еще что-то, то самое, что дает тебе уверенность в том, что тот же Веник, взял свои слова не из кармана, а из души и не для бизнеса, как сейчас все говорят, а для друга. А чудес, как ты сам понимаешь, не бывает, бываю вещи о которых мы не знаем, пока…
Я хотел было ввернуть со своей стороны что-то умное, но тут снова очухался наш зомби.
-Да фигня ваши приборы – в вакууме звук не распространяется – проявил недюжинные знания человек. И что вы тут бухтите, звездам по барабану – вы для них рыбы, беззвучно открывающие свои рты. Вы лучше костер закрывайте и открывайте вон фуфайкой, посылайте им сигналы, чтоб в курсах были – сказал чувак и снова отключился.
-И тот так – сказал Макс и прикурив от уголька, пошел в посадку за пищей для нашего огня. Серега укрыл спящего красавца курткой и пошел к рыбакам, поглядеть чего клюет. Я взял в руки гитару - струны были холодными и на деку легла роса. Дискотека уже умолкла и только еле слышный говор рыбаков пробивался сквозь тишину. Из темноты вынырнул Макс, с охапкой веток и сучьев. Подбросил не много в костер. Пришел Серега, молча присел. Мы снова задрали головы и стали смотреть на небо, а небо было чистое, звездное и только иногда его чертили, падая, метеоры. И снова каждый думал о своем. Да, к стати, никто не знает, о чем говорят рыбы?