Я ненавижу виртуальность. Я проклинаю виртуальность.
Я знал ее, как и десяток других ников, каждый из которых нес небольшой образ, наподобие маленькой картинки.
Эта умная, но абсолютно несексуальная. С этой мне нравится вступать в небольшую дружескую перепалку, отточить язык остроумия, посмеяться над колкими шутками в свой адрес. А у этой интересно понаблюдать, как развратная душа-шлюха прячется под благопристойную личину целомудрия. А с той……..
Она ворвалась в мою жизнь трелью телефонного звонка, разорвав круг неудач и разочарований. Это точно, в этот момент у меня на душе было гаденько. Казалось, все друзья забыли про меня, дела зашли в полный тупик, и вообще весь мир повернулся ко мне жопой. Я сидел перед компом, потягивал попеременно то коньяк, то "Ромео и Дж…", и зло рычал и огрызался в чате. Досталось и ей. И как она почувствовала за моей злобой боль затравленного волка, для меня до сих пор загадка. Только еще через мгновение мрачное напряжение, висящее в воздухе над моей головой, разрезала веселая трель междугороднего телефонного звонка. И я впервые услышал ее голос. Ее живой голос. Что она тогда говорила, в памяти не осталось. Зато хорошо помню, как она говорила. Немного встревожено, немного испуганно, как будто сама боялась своего поступка. Но та сила любви, которая исходила от нее, разбила вдребезги мою злобную защиту и беспрепятственно вливалась в меня сладким дурманом. Ее чуть охрипший от простуды голос звучал по-детски смешно серьезно, но именно этим он обезоруживал, ломая последние преграды моей самозащиты. И я говорил, говорил… чем дальше, тем больше теряя контроль над своими мыслями, чувствами, безрассудно отдаваясь, как лодка без руля, силе ветра и течения, как наркоман, который потерял предел опасности, глотает и глотает сладкую отраву.
Очнулся я только утром, когда щемящей болью почувствовал, что мне чего-то не хватает. И я с вожделением включаю комп, чтобы видеть только ее, чтобы разговаривать только с ней. И мы говорим. Много часов подряд, много дней подряд. Меня переполняют самые нежные чувства к ней, откровенность наших слов разжигает во мне страсть. Я уже чувствую ее горячее дыхание, прикосновение влажных губ… Срываю трубку. Звоню ей: "Я еду к тебе!".
Как молния, блеск холодного металла, тонкий свист рассекаемого воздуха: "Что ты, дурачок, это же игра, неужели ты все воспринимаешь так серьезно".
Я ненавижу виртуальность. Я проклинаю виртуальность за то, что она подарила мне Любовь, Виртуальную любовь, в которую, как и во все идеальное, легко верить, но еще более легко обманываться. Только живые глаза, только почти незаметные движения уголков губ, только поцелуй – правда. А виртуальный мир – это великий мираж. И построенное в нем здание также зыбко и неустойчиво, как и смысл слов, летящих в электронном тумане.