Твари с Черной Дороги напирали штормовой волной, захлестывая наши передовые посты. Мантикоры и демоны, дьяволицы на крылатых лошадях и ползучие твари, истекающие ядом, их было много, очень много, идущих по Черной Дороге, и не было видно конца их рядам. Мы не отходили ни на шаг, и от крови земля под ногами стала вязкой, и камни горели белым огнем. Мы, наемники из Арлен, защищали Янтарный Замок, и были намерены скорее умереть, разорванными на части когтями демонов, под его стенами, чем пропустить тварей Двора Хаоса.
Да, наш мир был далеко, и мы бы сами не нашел дорогу назад, к лугам Арлена, к хрустально звенящим ручьям. Но мы дрались и умирали за свой мир, когда стояли насмерть под стенами Янтарного Замка. Основная битва была здесь. И если только Двору Хаоса удастся захватить Янтарный Замок, если Повелители Хаоса смогут отнять Амулет Единорога, то в тот же миг почернеют леса Арлена, высохнут реки, и песок из Чаши Времени навсегда похоронит наш мир.
Я никогда не был особым приверженцем порядка. Хотя, порядок каждый понимает по-своему. Для кого-то это – хождение строем, в колонну по три и щелканье каблуками при виде старшего. Для меня же порядок – это когда я могу протянуть руку и вытащить нужную книгу из свалки бумаг на столе, когда любимые мною вещи находятся там, где я могу их найти. В общем, вы понимаете, о чем я говорю. И вдруг, в один день, мне сказали – битва грядет. Та самая битва, которую ожидали много, много веков. Последняя Битва. Порядок и Хаос сойдутся лицом к лицу.
- На чьей ты стороне? – спросил Вестник, и глаза его смотрели с пронзительной жалостью из-под нависших бровей.
Я не знал, что сказать.
- Если победит Хаос, привычный тебе мир исчезнет.
- А что будет вместо него?
- Что-то будет, - пожал плечами Вестник. – Не будет Арлена, возникнет Кармалеон, или что-то в этом роде. И опять будут звенеть ручьи, и петь птицы, и в Чашу Времени будет сыпаться песок, пока не наполнит ее до краев.
- Ты хочешь сказать, что Кармалеон будет таким же, как Арлен? Тогда какой смысл в этой битве?
- Кармалеон может быть таким же, может быть лучше или хуже. Кто знает… Главное, что нужно знать тебе – Арлен исчезнет, для того, чтобы дать место чему-нибудь новому.
- А остальной мир? – я знал, что Арлен не одинок под звездами, что есть множество миров.
- Везде будет то же, что и в Арлене.
Я задумался. Соблазн был велик. Представьте только, вам предлагают начать жизнь сначала, избавят вас от ошибок, которые вы совершили, сотрут все плохое, что было, всю ложь, когда-либо омрачавшую ваши дни, уберут темные омуты из вашей души… Но ведь вместе с плохим уйдет и хорошее. И что будет тогда? Чистый лист, на котором художник начнет новую картину. Но ведь не останется памяти об ошибках, значит, они будут совершены опять, и плохое вернется, потому что никто не будет помнить, что это – плохо. В таких переменах нет смысла. Если будет потерян весь опыт, накопленный за долгие тысячелетия, то ради чего погибнут миры? И как можно оценить красоту дня, если никогда не видел черноты ночи? Нет, мне не понравилась эта мысль. Да, может быть, новый Арлен, Кармалеон, или как там назовут этот мир, будет лучше того, который я знаю. Может быть. Но нельзя зачеркнуть одним движением пера все то, чего мы слезами и кровью добивались долгие годы.
И я взял у Вестника Знак Порядка, янтарный кулон, оправленный в серебро, светящийся изнутри переплетенными солнечными лучами.
Издавна рассказывали легенды о слезах богов, медовом янтаре. Считали его целебным камнем. Знахарки растирали янтарь для мазей, смешивали с маслом, лечили им многие болезни. Говорили, что солнечный камень приносит удачу, хранит от несчастий. Я всегда смеялся над такими рассказами, считая их суеверными выдумками. Но знаете, когда мою шею охватила серебряная цепь, а подвеска из медового янтаря коснулась груди, я почувствовал, что в этих историях была правда. Камень согревал что-то в душе, как будто в моей груди зажглось солнце. От кулона лились потоки силы, разглаживая морщины, возвращая ушедшую давно молодость. И когда мои волосы стали так же черны, как во времена юности, я рассмеялся, поднимая к небесам свой меч. Я был готов к сражению.
Повелители Янтарного Замка провели нас, тех, кто надел янтарные подвески, к белым стенам, над которыми развевались языкатые флаги с белошелковым Единорогом. Почти к вратам Замка подходила Черная Дорога, и жуткие твари шли по ней в серых сумерках, освещаемых сверканием голубоватых молний. Казалось, что это двигается жуткий зверь с телом из тучи, перебирая огненными лапами.
И теперь мы сдерживали орды Хаоса, рвущиеся к Янтарному Замку. И это было нелегко. Товарищи мои падали под ударами копыт адских коней, или зарубленные мечами всадников, загрызенные дикими животными, но на их место вставали другие, и янтарная цепь не прерывалась ни на миг, охраняя Замок. Вдоль всей шеренги воинов, взмахивающих мечами, кричащими от боли или ярости атаки, переливались солнечные лучи янтарных кулонов, окутывая защитников Замка мягким теплым сиянием.
Серебристого цвета тигр прыгнул на меня, и его когти сверкнули кинжальными искрами, царапнув кожаный нагрудник. Я ткнул его мечом, не думая об изяществе движения, а желая лишь сохранить свою жизнь. Тигр взревел, и пылающая кровь создания Хаоса хлынула из распоротого бока. Но он все еще рвался в атаку, скаля длинные клыки. Я рубанул наотмашь, и огромная голова покатилась по вытоптанной траве, а из раззявленной в провалившейся атаке пасти вытекала тонкая струйка слюны. Туловище его загорелось, расплавляя камни, превращая их в блестящее черное стекло. Я воткнул меч в землю, очищая от ядовитой крови.
Стоящего рядом со мной воина мантикора сбила хвостом, вонзая жало в незащищенную шею. Я ударил ее в лицо, странно человеческое, с большими грустными глазами. Она закричала, сгорая, как кричит от боли женщина.
- Это была славная битва, - прошептал раненый.
Я склонился к нему, прикладывая янтарный кулон к разорванной шее. И яд вышел из раны, а кровь перестала течь.
Над головой моей свистнула стрела, и я выпрямился, высматривая лучника. Девушка в черном плаще, с капюшоном, укрывающим тенью лицо, натягивала тугой лук в очередной раз. Порыв ветра распахнул плащ, и я содрогнулся. Лицо под капюшоном не было лицом человека, а зеленые кошачьи глаза пылали ненавистью. Огромный варвар в чешуйчатых доспехах Картены подскочил к ней, разрубая топором тонкое тело от шеи до груди. Девушка тихо ахнула, и кровь огненными сгустками полилась из ужасной раны. Ее лицо текло и таяло, как плавящаяся свеча. Кошка… человек… рогатый демон… серая жабья морда, покрытая слизью… опять человек… мужчина… женщина… И прямо в душу мне глянули васильковые глаза ребенка. Картенский воин рубанул еще раз, сбивая с плеч эту ужасную голову, которая подкатилась мне под ноги и застыла, глядя молчаливым укором и какой-то насмешкой. Пусть. Одним врагом меньше.
- Мы еще живы, - засмеялся я, отбивая атаку козлоголового демона. И хоругвь Янтарного Замка с вышитым белым шелком изображением вставшего на дыбы Единорога взметнулась над моей головой.
Долгим был бой, и многие погибли, но те, кто остался жив, увидели спины убегающих по Черной Дороге созданий Хаоса. Янтарный Замок устоял, и никто из нападавших не смог пройти по беломраморным плитам его двора.
Серебром запели трубы, и битва закончилась. Мы победили. Я опустился на землю, дрожа от усталости. Каков будет мир теперь, когда Изначальный Хаос вернулся в свое логово? Кто знает… Может, все останется таким, каким было до начала этой битвы, а, может быть, солнце станет ярче, трава зеленее, а вода прозрачнее. Посмотрим…
И опять запели трубы, и войско выстроилось, приветствуя Повелителей Янтарного Замка. И белый Единорог шел перед ними. Длинный хвост его касался земли, а там, где ступали маленькие острые копыта, трава поднималась, и распускались цветы. Во лбу Единорога сверкал Амулет, не доставшийся ордам Хаоса – медовый янтарь, пульсирующий золотым светом. Знаете, я думаю, что Солнце – это большой кусок янтаря, который держит на волшебном витом роге белый Единорог…
Единорог прошел мимо меня, и я почувствовал спокойное счастье. Откуда-то возникла уверенность, что все будет хорошо.
- Возьми, - один из Повелителей Янтарного Замка остановился, протягивая мне какой-то предмет.
- Что это? – удивился я.
- Сувенир на память о сегодняшней победе, - он подмигнул мне и пошел дальше, и черный плащ, заколотый серебряной розой, развевался за его спиной.
Я взглянул на подарок. Корабль, скованный стеклом сосуда, гордо нес паруса, плывя по обсидиановому морю. Да, это был хороший сувенир.
И вот теперь я опять стар, и снова живу в Арлене. Я каждый день слышу пение птиц и разговоры ветра с листвой деревьев. Не знаю, изменилось ли что-нибудь, и тот ли это Арлен, в котором я жил раньше. Но на камине стоит стеклянная бутылка, в которой плывет корабль. Куда он плывет по каменному морю? Кто знает… Может быть, тот Повелитель Янтарного Замка, в черном плаще с серебряной розой, знает, где закончится плаванье маленького брига. А я теперь делаю такие же корабли и дарю всем желающим.
- Сувенир на память о Последней Битве, - говорю я.
- А какая она была, Последняя Битва? – спрашивают у меня. – Расскажи, как вы защищали Янтарный Замок. Скажи, ты видел Единорога?
И я касаюсь пальцами янтарного кулона, свисающего на серебряной цепи с моей шеи, и рассказываю все, что помню, глядя на паруса корабля, плывущего в те дни, которые мы оплатили слезами и кровью в битве с ордами Хаоса.