Зима нехотя уступала место весне. Дни снова становились длинней, ночи короче. На улице заметно потеплело, но ветер был ещё холодный. Снег таял и ручейки воды журчали весело и беззаботно. Словом, жизнь продолжалась, да ещё как - ведь весна - лирическая пора любви без исключений действовала на всё живое.
Эти месяцы я действительно был счастлив. Наташа уже не была такой печальной. Мои родители, кстати, тоже были рады, ведь я стал нормальным и больше не сидел целыми днями в своей комнате. Я всё ещё продолжал заниматься спортом, потому что он вошел в мою привычку и я не мыслил себя без него. Вступительные экзамены уже замаячили на горизонте, поэтому и для них я выделял время. Казалось, всё стало на свои места.
Но моё сознание, которое научилось думать во много раз быстрее, да и к тому же о нескольких вещах одновременно, стало давать сбои. Или можно назвать это по-другому – как страхи перед грядущим, необоснованные ничем объективным. На днях мне приснился странный сон. Я просыпаюсь в какой-то грязной камере, на ржавой железной кровати. На каменном выступе стоит миска с тюремной похлёбкой. Я подхожу, беру её, сажусь на кровать и начинаю жадно есть. Вдруг обращаю внимание на своё отражение в этой баланде. На меня смотрит небритое, грязное лицо, в котором я смутно узнаю самого себя. Вдруг оно начинает превращаться в моё нормальное лицо. Потом это новое отражение говорит: “Вот мы и встретились, человек!”. Я вздрагиваю: “Макс?!” В ответ оно начинает дико хохотать. Я, оцепенев от ужаса, не могу ничего сказать, выпускаю миску из рук. Она падает, похлёбка грязным пятном растекается по полу, а кошмарное отражение исчезает. Я сижу не двигаясь. И тут кто-то трогает меня за плечо. Я оборачиваюсь - и просыпаюсь. Но это была мама, которая разбудила меня, уходя на работу
Да и не только поэтому я стал настороженным. Ведь скоро будет день рождения Игоря, на котором мне обязательно надо быть. С Наташей, конечно. Я хотел доказать ей, хотя бы чисто символически, что происшедшее со мной год назад никак не связано с самим днём рождения, а тем более с людьми, которые на нём присутствуют (имелась в виду Ира и в некотором роде Дима). Наташа согласилась пойти туда. Может быть, она соскучилась по старым друзьям, по нашей компании. Может быть, она шла туда только потому, что я попросил. Таким деликатным способом вопрос отказа от светской жизни был решен.
О моих отношениях с Наташей достаточно сказать одно. Они настолько укрепились, что не хватило бы ни Димы, ни Иры, ни ещё пару человек, чтобы разорвать их. Мы доверяли друг другу как самим себе. Но это вовсе не означает, что я рассказал ей о Максе. Нет, если я решил забыть о нём, то так тому и быть. Это был страшный сон, от которого я давным-давно проснулся.
Планы на будущее были смутные, но в Наташе я видел свою будущую жену. Кроме того, я решил обязательно поступить в институт, получить высшее образование, а дальше... Дальше всё пойдёт своим чередом: свадьба, дети, работа, хозяйство и прочее – перспективы типичные для человека нашего времени. Однажды мы гуляли с Наташей и я заговорил об этом. Но разговор вылился совсем в другое:
= Наташа, где мы с тобой будем жить? У тебя или у меня?
– Ты действительно решил на мне жениться?
= Ещё бы, неужели я могу отпустить такое прелестное создание? Нет, я женюсь именно на тебе. Ты согласна?
– Да, но...
= Что но? Конечно, это будет не завтра, но это будет. Получим дипломы и тогда...
– Алеша, тогда я тоже скажу тебе что-то важное.
Я насторожился. Она сказала это таким тоном, будто выдаст сейчас страшную тайну.
– Тот Алеша, который... поцеловал Иру, был другим. - Мне показалось, что она что-то знает. Может о менталах?
= Как это? Что значит другим? Неужели я - это не я?
– Да, нет. Я не об этом. Просто тогда ты был...
= Дурак я был. Вот кто. Никогда себе этого не прощу. И что это на меня нашло?
– Ну, Алеша, дай сказать. Тогда ты был как-то более разговорчив, более открыт. А сейчас, по-моему, многого мне не говоришь. Подожди, не перебивай. Я чувствую, что ты изменился не только внешне, но и где-то глубоко внутри.
= Возможно. Со стороны виднее. Но я не чувствую себя другим.
– Ты просто не замечаешь. Папа тоже говорил, что ты вернёшься другим человеком.
= Вернусь откуда? Я же никуда не уходил, а просто ждал. Я никак не мог разобраться в своих чувствах. Сначала я тебя ненавидел, потом решил, что ты права. И когда понял, что не могу без тебя, пришёл... Вот как всё было.
– Со мной было почти то же самое, но сейчас я не об этом. Если ты чего-то мне не говоришь, то, наверное, так и надо.
= Наташ, ну с чего ты взяла? Ладно, хватит об этом. Неужели Макс так сильно повлиял на мой характер? Если и да, то только в лучшую сторону, потому что кем я был раньше? Отличник?.. Ерунда. Романтик?.. Может быть. А вот размазня, трус так это точно. Неудивительно, что Александр Петрович заметил это – он ведь был психотерапевт, а значит и психолог. Конечно, я бы ни за что не вернулся к Наташе, если бы не Макс со своими тренировками. Да, надо сказать ему спасибо. Он сделал из меня человека. А теперь все это заметили... Ну и что с этого? Я же хуже не стал... Ладно, хватит об этом.
– Вчера я нашла в папиных бумагах вот это, - Наташа достала из сумочки довольно толстый конверт без адреса... - Давай присядем.
Мы сели на скамейку Я взял конверт, достал первый лист и прочитал заголовок:
= Закон и Хаос. Кто победит? - странно, но в этом контексте Закон у меня ассоциировался с Максом.
= Какой ещё Закон и Хаос? - переспросил я, сделав вид, что слышу об этом впервые.
– Читай дальше, поймёшь.
Я читал: “ОНИ приходят к своим жертвам во сне, подчиняют и вербуют себе на службу. Это психическое заболевание стало распространяться быстрыми темпами. Кончается оно тем, что человек неизбежно сходит с ума. Таков диагноз и печальный итог заболевания X”.
= Заболевание Х - это была работа Александра Петровича? - Неужели кто-то кроме меня что-то об этом знает?
– Я не знаю, он не рассказывал об этом.
Я продолжал: “ОНИ ставят человека перед фактом, что он является исключительным. Потом предлагают всё, взамен требуя лишь одного – усердия в обучении. Это обучение развивает неизвестные мыслительные способности мозга, которые ИМ и нужны. Потом наступает черёд некоего главного испытания. После этого человек становится невменяем. Существует несколько гипотез, объясняющих заболевание X. Одна из них, наиболее интересная и заслуживающая внимания этой статьи. Называется она - “Закон и Хаос”.
В ИХ параллельном мире идёт борьба между двумя глобальными группировками. Одни называют себя Законом. Их девиз - всё должно подчиняться законам. В этом смысле закон – это логические, математические или другие зависимости, которые сравнительно легко формулируются ИХ языком. Другие стоят под знаменем Хаоса. Это означает – ничего не должно подчиняться Закону, поскольку это слишком примитивно, а истинная красота заключена только в хаосе. Эти группировки настолько сильно развились в своём мире, что стали практически неуязвимыми друг для друга. Осталась только одна сфера влияния, за которую можно бороться. Это наш мир. Но влияние здесь они имеют только на сознание людей. Поэтому борьба между ними идёт с помощью людей, которые и подвергаются заболеванию X. Нам неизвестны случаи, когда человек выдерживал последнее испытание, но такая возможность, безусловно, существует. В нескольких случаях, когда можно было сделать трепанацию, были обнаружены незначительные изменения в строении головного мозга, которые никоим образом не связаны с потерей рассудка, скорее наоборот. В остальных случаях были сделаны рентгеновские снимки, также подтвердившие этот факт.
Единственное, что можно сказать с уверенностью - ИХ вторжение уже началось. Хаос в нашем мире действует под маской Закона, поэтому разобраться, кто есть кто, невозможно. Для этого необходимо быть одним из них. В связи с этим, можно провести аналогию: Закон - Бог, Хаос - Сатана. И если верить Апокалипсису, то последнее сражение Бога с Сатаной на Земле уже началось. Но кто победит? Что принесёт это людям? С точки зрения Закона – наш мир достаточно логичен, к тому же мы не отрицаем законов природы. Поэтому можно оставить всё, как есть (за исключениями незначительных изменений). С точки зрения Хаоса – наш мир необходимо привести к такому состоянию, в котором бы отсутствовала малейшая логика. Очевидно, что нам, людям, больше подходит Закон, хотя для многих и Хаос не является таким уж отрицательным началом. Нельзя также исключать, что люди, выдержавшие это последнее испытание, уже действуют. Если это так, то они могут стоять на важных постах нашего государства. К чему это приведёт – опять-таки, неизвестно. Ясно одно - люди должно вступить с НИМИ в контакт, потому что это проблема, затрагивающая все человечество.
Вот краткие выводы моей работы: вышесказанное имеет только косвенные доказательства, основанные на кропотливом анализе показаний потерпевших. Конечно, можно сказать, что сумасшедший несет лишь бред, рожденный в его воспаленном воображении. Но когда достаточно большое число таких людей, совершенно не знакомых друг другу, повторяют практически одно и тоже, это наводит на мысль. Доктор медицинских наук, А. П. Шелест 20.12.ХХ”
– Наверное, это папина статья в какую-то газету.
= Да, скорее всего... Его работа была секретной?
– Не знаю. Нам о работе он ничего не говорил.
= Видишь ли, в статье упоминаются даже правительственные круги.
– Но это ещё ничего не значит.
= Нет, Наташа. Это значит многое. Здесь есть намёк, что ему об этом что-то известно. А если эта статья дошла до одного из НИХ, то смерть твоего отца могла быть не случайной...
– Что? Неужели ты веришь в эти Законы и Хаосы?
= Нет, я верю твоему отцу.
– Но он же говорит, что есть только косвенные доказательства.
= Косвенные доказательства - это тоже доказательства, - Доказательства, доказательства - дата! Почему мне не нравится дата? - Подожди, эта дата тебе ничего не говорит?
Наташа посмотрела на дату, потом на меня, потом опять на неё. Её лицо побледнело. Она смогла сказать только одно:
– Папа умер на следующий день... - и она зарыдала у меня на плече. До меня стал доходить здравый смысл. Если менталы узнали, что Александр Петрович их обнаружил, и смогли его убрать, что будет с нами - ведь теперь мы тоже знаем содержание этой статьи.
= Этот конверт необходимо срочно уничтожить. Иначе... твой отец не окажется последней жертвой в их списке.
Я достал остальные листки из конверта. На них были фамилии больных “X”. Их было довольно много - 32 человека. Не каждый кандидат выдерживает снятие DELTA-фильтров. А что было бы со мной, если бы я вовремя не избавился от Макса? Пан или пропал. Тридцать третьим в этом списке мог стоять я. Возраст людей, упомянутых в списке, колеблется от 25 до 35 лет. Мне нет и 20, но ведь я непредвиденный случай в их генетической программе.
Значит, этот список – неудачники программы. И это только в нашем городе с миллионным населением. А в таких больших городах, как Москва, Питер? Там и того больше. На последнем листе я прочитал следующее: “Все в этом списке - или мертвы, или больше не могут называться людьми”. Александр Петрович довольно сильно раскопал дело менталов. За это его и убрали. Странно, я же, в принципе, все это знаю. Почему тогда еще жив? Значит, или я им еще нужен, или они не могут ко мне подобраться. Но Наташа! Она же не DELTA - человек и не сможет противостоять им! И если ОНИ возьмутся за нее, она не выдержит. От этой мысли дрожь пробежала по моему телу. Наташа все еще рыдала. Надо было как-то успокоить ее.
Я взял конверт, все его содержимое и положил в урну рядом со скамейкой. Достав зажигалку, я поджег бумагу. Пламя разгорелось, поглощая опасную информацию. Наташа с ужасом смотрела на огонь. Когда все было кончено, я поворошил пепел, уничтожив последние следы. Так, статьи больше нет. Но ее содержание осталось в наших головах. Эх, Наташа, Наташа. Почему ты нашла этот проклятый конверт? Я знал, что мои опасения вовсе не беспочвенны. Если они могли убить человека один раз, им ничего не стоит сделать это еще дважды. Я был не на шутку напуган и мне приходилось держать себя в руках, чтобы страх не перешел на Наташу.
= Ну вот, теперь нам нечего бояться.
–Алеша, все равно мне страшно. Давай скорее уйдем отсюда...
= Пойдем ко мне, согреемся, а то ты совсем продрогла.
По пути домой я пытался придумать, как защитить Наташу. Все способы, пригодные для защиты от земных существ, не годились. Ментальная зараза могла пройти сквозь все двери, замки и сделать свое дело. Оставалось одно – попытаться научить ее защите, с помощью которой я сам выгнал Макса. Но это было слишком сложно. Во-первых, я не знал ее психическую силу. Но это, в принципе, можно было определить. Во-вторых, для защиты необходимо совершенствование мозга – все те тренировки, через которые прошел сам. Но тут я был бессилен. Для обучения нужно было переходить в DELTA - пространство, а Наташа этого физически не могла сделать. В конце концов я решил: надо научить ее находить чужеродные мысли, а потом избавляться от них. Это все, что я мог для нее сделать. Кроме того, я думал, что если буду находиться рядом в момент атаки, то обязательно ей помогу. Поэтому, с этого момента мне нужно как можно больше времени быть с ней рядом. И это был единственный приятный момент в моих невесёлых размышлениях. Самой беззащитной она была во время сна. Так, а как же тут быть? Все, решено. Буду ночевать у нее. Для её мамы надо будет что-то придумать. Так, лихорадочно перебирая различные варианты, я пришел к важному вопросу: на сколько меня хватит? Постоянная защита – это непрерывное напряжение, которое сильно выматывает. А, черт с ним! Я решил не блокировать себя. Главное – спасти Наташу. Второе – сделать так, чтобы она не боялась – это важно, так как психическая сила ослабевает, когда люди боятся. Далее, нельзя показывать себя знающим, так как я – нормальный человек и не могу этого знать. Третье – возможно, что ОНИ и Макс – разные группировки, и поэтому ОНИ могут и не знать обо мне. Тогда их ход будет прост и я легко смогу ИХ вычислить. Но, Алексей, не обольщайся. Ты попался в серьезную ловушку.
Мои родители были на работе, поэтому нам никто не мешал. Я поставил чайник и приготовился к изложению своего плана:
= Сегодня я ночую у тебя.
Её большие глаза от удивления стали ещё больше.
= Так надо. Если мы хотим жить, мы должны держаться вместе, - это прозвучало по-настоящему серьезно.
– А мама?
= Не беспокойся, что-нибудь придумаю. В конце концов, мы уже взрослые люди.
– Но...
= Никаких “но”. Диван в твоей комнате свободен. На нем я и буду спать, - не хотелось говорить, что спать я не буду, а буду за ней смотреть. Но это насторожило бы ее.
– Ну ладно. А что скажут твои родители?
= А это вообще не важно. Я объясню им, что к чему. Теперь мне надо определить ее психическую силу. Но я, если честно, не очень хотел этого.
= Я сейчас...
Я пошел на кухню и стал думать, как же это сделать. Ясно одно - надо причинить ей физическую боль и посмотреть, сколько она выдержит. Я взял чайник, - он уже кипел. Добавив в него холодной воды из крана, так, чтобы нельзя было обжечься, я принес его в комнату и поставил на середину столика. Наташа стояла у окна и смотрела на парк.
= Садись. Сейчас мы проведем один эксперимент.
– Какой еще эксперимент? - она села напротив.
= Дай руку.
Она протянула мне свою маленькую, теплую руку и мне стало не по себе от того, что я сейчас буду делать.
= Теперь терпи.
И я, не дав как следует испугаться, прижал к чайнику её левую ладонь, одновременно с другой стороны приложив свою... Чайник оказался не таким уж холодным, сначала несколько секунд было терпимо, потом руке стало горячо.
Серые Наташкины глаза смотрели на меня так, что я понял: ей действительно больно. Моя рука, которой я держал ее ладонь, дрожала, я так хотел отпустить ее. Но на карту было поставлено многое. Моя левая рука начинала поджариваться, но я держал ее. Наташа молчала. Руке становилось все хуже и хуже. Я почувствовал, что Наташина рука тоже задрожала. Тут Наташа сказала “Все”. Я отпустил свою руку, освободив её. Теперь всю волю я сосредоточил на левой руке, которая невыносимо болела. Через мгновение, когда я понял, что больше не могу, рука сама собой оторвалась от чайника.
Я взял Наташину руку и подул на нее. Рука покраснела, но серьезного ожога не было.
– Зачем? Зачем всё это? - сказала Наташа и отдернула свою руку
= Мне надо было убедиться, что ты выдержишь. Ты сделала это. Наши психические силы приблизительно равны.
– Что это за психическая сила?
Тут приходилось обходить некоторые нежелательные места.
= Твоя воля, которая противостояла боли, не давая инстинкту отпустить руку.
–А зачем тебе надо знать мою психическую силу? Наташа постоянно старалась узнать от меня как можно больше.
= Если ОНИ - менталы, то с ними можно бороться только этим.
– Какие менталы? В папиной статье об этом не говорилось... Я почувствовал себя неловко. Ну вот, сболтнул лишнего, теперь опять придется врать.
= Ну, там было сказано, что ОНИ приходят во сне. Раз во сне – значит менталы.
– Но откуда ты это знаешь?
= Фантастику надо читать.
Я с облегчением вздохнул. Кажется, выкрутился, или Наташа что-то заподозрила? Всё, хватит об этом. Остальное придется рассказать позже, а то она и впрямь во мне засомневается.
= Да, кстати, а что мы подарим Игорю? – Но её уже трудно было отвлечь от этой темы.
– Сначала расскажи, что ты задумал. – Ладно, всё равно рано или поздно это надо будет сделать.
= В общих чертах следующее: если у нас будет достаточно психической силы и опыта, мы сможем отразить ИХ нападение.
– С чего ты взял, что они собираются на нас напасть?
= Действительно. Но всё равно исключать этого нельзя.
– А откуда они узнают, что мы читали это?
= У НИХ везде есть глаза и уши. Наташа нахмурилась:
– Наваждение какое-то. Глаза, уши... Хорошо, пусть будет так.
= Понимаешь, даже если ОНИ и не знают, то спокойно могут просканировать наши мысли и увидеть все, как на ладони.
– Но почему они будут сканировать именно наши мысли?
= Если ОНИ убили твоего отца, то могли узнать, что он написал. А ты - потенциально опасная личность, ты могла найти этот конверт ещё четыре месяца назад. Сомневаюсь, что ОНИ не знают об этом.
– Ты хочешь сказать, что они каждый день проверяли - нашла я конверт или нет?
= Да, может и несколько раз в день.
– И я этого не замечала?
= Ты просто не понимала этого, поэтому и не замечала.
– Подожди, а ведь правда. Что меня дёрнуло просмотреть папины бумаги? Сейчас вспомню... Я подумала, что папа никогда не рассказывал нам, чем он занимается. Говорил, что врач, а врач лечит. Но так он говорил уже давно. Мы с мамой поняли, что это тайна и не сильно донимали его расспросами. К тому же он закрывал свои бумаги в столе на ключ. А сегодня я подумала, что... да, что плохого в том, если я посмотрю его бумаги? Оказалось, что в столе был только этот конверт, под стопкой чистых листов. Я как-то сразу его нашла. Будто знала, что искать.
= Ну, вот видишь. Они специально навели тебя на мысль, чтобы потом... Значит, всё это было спланировано. И теперь они точно знают, что она прочитала статью. Да, это похоже на Макса. Он ещё тогда предупреждал меня. Так, спокойно, спокойно. Без паники. Ещё ничего страшного не произошло. Ещё не поздно всё исправить.
– Неужели всё так серьёзно?
= Неужели я стал бы пытать тебя, если всё это шутка, - напомнил я ей о чайнике.
– Но я всё равно не могу в это поверить! Пытаюсь, но у меня ничего не выходит. Эти параллельные миры, их жители – это просто невозможно.
= Возможно. Поверь мне... И своему отцу.
– Хорошо. Я попробую последний раз.
= Тогда нам нужно научиться находить ИХ в своём сознании и быть настороже.
– Но как это сделать?
= Значит так. Первое - нужно следить за цветом своих глаз.
– Цвет глаз? Причем здесь это?
= Не перебивай. Когда глаза зеленеют – верный признак того, что ментал находится в твоем сознании. Второе, – когда выскакивают просто-напросто не твои мысли, такое, что ты сама удивляешься, почему так подумала. Третье, - наблюдается общее недомогание – может небольшая головная боль, может усталость, всё резко становится безразлично.
– Это тоже из фантастических романов?
Из фантастических романов. Как же. Из собственного опыта. У меня и самого были такие же симптомы.
= Именно оттуда. Менталы по-другому не действуют. Как только обнаруживаешь хотя бы один из этих признаков, сразу же говори мне.
– А если тебя не окажется рядом?
= Всё равно зови меня. Но главное – не бойся. Я знаю, когда ты найдешь ЕГО, ты сразу поверишь во всё окончательно. Для тебя это будет чем-то, вроде шока. Но, ещё раз повторяю, не бойся. Только волей можно ИХ победить.
– Понятно. Что дальше?
= Потом ты должна заставить ЕГО убраться. Закрываешь глаза, пробегаешь по своей памяти. Когда найдёшь то, чего раньше не знала – значит это ОН. Или же это будет какое-то яркое воспоминание, очень похожее на правду. А фальшивая деталь, которой на самом деле не было – это ОН.
– Очень интересно. Подожди, дай я сейчас посмотрю. Наташа закрыла глаза. Через несколько секунд её голова стала наклоняться. Я подумал, что она уснула. Но она открыла глаза и бодрым голосом сказала:
– Ничего нового не нашла.
= Как только ты его найдешь, ОН сразу станет другим – самим собой. Может даже заговорит с тобой. Но не думаю, что ОН придёт к тебе поболтать. Так вот, потом ты должна найти другое яркое воспоминание – что-нибудь приятное, доброе, радостное. Это и будет твоим оружием. Когда ОН будет появляться, вспоминай это. Так, чтобы стереть из памяти, начисто ЕГО забыть. С каждым разом он будет всё слабее и слабее. Потом исчезнет совсем. Но это тоже ещё не все. Ты должна вспомнить ту первоначальную деталь, но не фальшивую, что была, а настоящую, реальную. Тогда все ЕГО каналы будут заблокированы и ОН не сможет повлиять на тебя.
Я ничего не сказал ей о том, что это будет не так просто, как кажется на словах. Ведь я же хотел, чтобы она была более уверена в себе и меньше боялась. Если все будет так, воли хватит и она должна справиться. Теперь вся надежда только на неё. ОНИ не должны послать ей сильного ментала, ибо не знают, какую встречу она им готовит. Пока не знают...
= Важный момент, Наташа. То, что я тебе рассказал, не держи в голове постоянно. Отложи в памяти подальше, можешь даже забыть, но будь начеку.
– И забыть и помнить? Как это?
= Думай, что тебе ничего неизвестно. Даже нет, вообще не думай об этом. Ты, сама не подозревая, заметишь ЕГО. Теперь, когда многое знаешь.
– Хорошо, я уже всё забыла, - она улыбнулась.
Потом я снова поставил чайник; мы пили чай и обсуждали, что подарить Игорю на восемнадцатилетие. Я решил подарить ему свой козырный калькулятор с множеством всяких функций. Игорю в радиотехе он очень пригодится. Кроме того, продумали остальные детали - цветы, торт, бутылка шампанского. После чего пошли делать покупки. Цветы и шампанское нашли сразу, а вот торт пришлось поискать. Когда вопрос о подарке был решен, я проводил Наташу домой, заодно добился разрешения её мамы ночевать у них. Сказал, что у меня дома ремонт, пол покрыли лаком и ночевать негде. Светлана Андреевна сделала вид, что поверила и разрешила. Свое удивление или радость Наташа постаралась скрыть. Скорее всего, не от меня.
У себя дома я сказал родителям, что у меня срочные дела с обязательной ночевкой. После чего исчез, не дав как следует расспросить меня. Вообще всё шло нормально. Наташа ничего не замечала. Я решил ничего не спрашивать об этом, чтобы не напоминать лишний раз, да и сам старался не думать. Оставалось только одно – ждать. Через несколько минут я снова был у Наташи.
Но как ни странно и далее всё было совершенно спокойно. Мы мило болтали с ней до позднего вечера. Светлана Андреевна постелила мне в зале, что было не совсем по-моему. Но я и не собирался спать. За час до полуночи она зашла к нам в комнату и сказала, чтоб мы закруглялись с разговорами и укладывались. Я, конечно, согласился и собрался в зал. Выходя из комнаты, я шепнул Наташе, что скоро приду. Она кивнула, а её мама ничего не заметила.
В зале я, не раздеваясь, сел в кресло и стал ждать. Ослабив восприятие, я убыстрил ход своего внутреннего времени. Минутная стрелка на больших настенных часах пробежала полный оборот. Для меня это произошло буквально за минуту. Было одиннадцать, стало двенадцать. Я нормализовал восприятие и время обрело естественный для человека ход. Пора. Я осторожно вышел из зала, прикрыв за собой дверь. Немного поскрипев половицами, я вошел к Наташе. Она уже спала – тихо и мирно. Я не стал её будить. Если что-то начнется, то я это сразу замечу. Удобней устроившись на стуле рядом с кроватью, я стал наблюдать за её сном.
Прошло пятнадцать минут – ничего не изменилось. Всё оставалось спокойно. Я немного ускорил время, иначе через час я стал бы засыпать, а так за тот же час для меня наступит утро. В ускоренном времени все выглядело точно так же, как и в нормальном, потому что всё было неподвижным.
До утра я не смыкал глаз. В семь часов я разбудил Наташу. Она улыбнулась, увидев меня своими серыми глазами, в которых не было даже намека на зеленый цвет.
– Ты чего так рано встал?
= По тебе соскучился.
– Уже?
За стеной послышался шум - Светлана Андреевна проснулась.
= Тсс. Я тебя не будил. И ты меня сегодня ещё не видела, - сказал я шепотом.
Наташа кивнула. Я осторожно вышел из комнаты, вернулся в зал, обойдя скрипящие половицы. Быстро сложив одеяло, простыню, а наверх подушку, я сделал вид, что проснулся. Вид у меня действительно был сонный - эти DELTA-штучки здорово выматывали, да и не спал ведь всю ночь. Сняв рубашку, я пошел умываться. Мама Наташи уже хозяйничала на кухне, готовя завтрак.
= Доброе утро.
– Доброе. Всегда с зарёю встаешь?
= Да нет. Просто сегодня ещё много дел.
Умываясь, я тщательно рассмотрел цвет своих глаз. Он был нормальным. Правда, небольшой зеленый ободок появился, но причиной этого было то, что я вытворял ночью. Вообще, всё было как обычно, но я не давал себя убедить, что все спокойно и ничего не произойдет. Не такие простые были эти менталы, я это понял давным-давно.
Весенняя ночь укрыла город мягким покрывалом темноты. Все давно спят. В доме напротив – ни одного светящегося окна... Одинокая легковушка спешит занять свое место в гараже, вот на дороге мелькнули её красные огни и через минуту снова тихо, пустынно. Вот среди сплошной пелены туч сверкнула одна звезда, другая, третья...
Она любила смотреть на звезды, слушать их далекую прекрасную музыку... Прочертив ярким карандашом полнеба, исчез за горизонтом метеор. Она видела его и вдруг ей захотелось, чтобы именно сейчас произошло чудо. Нет, она не верила в чудеса, в волшебство, но иногда желания приходят так внезапно и бывают такими нелепыми.
Она думала, думала о многом, обо всем, что происходило и происходит с ней сейчас. Что это – сон, явь? Жизнь – это сон, любовь моя... Она вспомнила его слова и задумалась. Если жизнь это сон, что же тогда реальность? А любовь? Что это – состояние души? Выдумка или правда? Она хотела любить, она была создана для любви, нежности, ласки. Такова была её душа и она ничего не могла с этим поделать.
Через открытую форточку в комнату пробирался прохладный ветер. Он появился незаметно, так, как приходит рассвет. Закрывая окно, она подумала: А вдруг я закрыла свою душу вот так легко и просто, как эту форточку... И осталась одна, отгороженная стеклом непонимания и одиночества от всех остальных людей... Нелегко разобраться в себе самой. Я есть? Я живу? Я люблю? А если попробовать отнестись к этому с утвердительной стороны. Я есть. Я живу. Я люблю. Возникает масса вопросов, самых-самых разнообразных...
Жизнь – это сон? Она умирала, она рождалась заново. Жизнь – это сон? Она любила, любила до безумия и ненавидела. Она была среди всех одна. Жизнь – это сон? Тогда почему бы мне не проснуться, думала она, и не делать наяву таких ошибок, какие сделала в этом долгом и интересном сне?
Все так запутано, - думала она, наблюдая, как просыпается утро и первый лучик рассвета касается города легко-легко, пробуждая спящих людей. Я устала от одиночества. Почему я не могу сказать любимому человеку: будь со мной и я сделаю тебя счастливым?
Тогда она открыла форточку и вдохнула воздух, наполненный утренней свежестью. И вдруг что-то коснулось её души. Она взглянула в светлеющее небо и что-то оттуда, из самой глубины позвало её к себе... Она не увидела, нет, – ощутила это.
Кто ты? Тишина... Ты мое будущее? В ответ она ощутила импульсы согласия в своей голове. Это была странная гармония: Человек и Нечто. Гармония сознания и души, настоящего и будущего. Не уходи, – попросила она. И в сознании появилось: Так надо. Ты должна сама достичь этого. Жди, верь, а главное – люби. Ты сможешь добиться своего заветного желания, если сделаешь все правильно. Не ошибись, слушай свое сердце. Оно поможет тебе... И нечто стало постепенно исчезать и, когда погасла последняя звезда, от него остались лишь воспоминания. Только мелькнула прощальным отблеском мысль: Люби! Ты создана и живешь для этого!
Она вздохнула. Жан - Мишель Жарр доиграл свою последнюю композицию. Город проснулся. Новый день вступил в свое царство. Но она ещё долго вспоминала тот ночной разговор, решая, что будет делать дальше.
Что с Наташей я помирился, Дима знал, да и не только он. Все присутствующие на этом дне рождения с нетерпением хотели увидеть новую Наташу. Игорь и Ира, Дима и Лена, я и Наташа, Андрей и Таня – вот четыре пары, которые были приглашены на праздник.
Мы с Наташей пришли как раз вовремя. Вручили Игорю подарки, он прямо светился от радости. Из остальных гостей Дима был, как всегда, в настроении; Лена, как всегда, обворожительна; Андрею, как всегда, чего-то или кого-то не хватало. Но, когда спустя несколько минут тягостного ожидания, пришли Ира и Таня, всё стало на свои места.
Игорь зря времени не терял, теперь было хорошо видно, что Ира - его девушка. Но меня это уже мало волновало, ведь я был с Наташей (хотя приятные воспоминания об Ире ещё не выветрились из моей головы). Ира – всё те же зеленые глаза, волосы цвета кофе с молоком, прекрасная фигура, всё это теперь было для Игоря. Однако на Наташу Ира смотрела как-то странно, чем вводила меня в заблуждение. Я не спорю, что сейчас Ира во многом обыгрывала Наташу. Но Наташа, которую я хорошо знал и любил, была для меня бесценна. Может, мне показалось, но Ира, несмотря ни на что, давала понять, что я ещё интересую её, хотя и не так, как раньше. Я решил определиться с этим и произнес первый тост:
= Сегодня день рождения Игоря. Ему исполнилось восемнадцать. Все эти годы я знал его, как классного парня, на которого можно положиться. Здоровье у него отменное – таким ему и быть. Счастье – да посмотрите, счастье у него на лице написано. - Игорь прямо застеснялся от такого внимания. - Давайте выпьем за Игоря и за счастье, сидящее рядом с ним. - Тут я посмотрел на Иру, она улыбнулась. - Будем... - и я осушил бокал.
Не долго я анализировал её улыбку - было в ней что-то, выдавшее правду. Ира вовсе не любила Игоря, может быть, он ей просто нравился, но не более. А все это, я окинул мысленным взглядом её поведение, не более чем маска, за которой прячется настоящая Ира. Хотя, к черту Иру, я здесь не для этого.
Вернувшись мыслями к Наташе, я незаметно проверил цвет её глаз и оценил поведение. Всё было естественно и непринужденно. Порядок.
Далее события развивались как обычно. Наташа разговаривала с Таней. Так, о жизни. Дима с Андреем пошли дымить на балкон. Меня же Игорь отозвал в сторонку:
– Леха, ты помнишь, тогда у Димы... Ну...
= Конечно, помню. А в чем дело?
– Ира... Тогда она на меня вообще внимания не обращала. За это время я не намного продвинулся с ней. А теперь... Леха, ты извини, но, мне кажется, я тебя зря пригласил. Ира... взялась за старое.
= Я вижу... Но, Игорек, не бойся. От меня она ничего не добьется. Я люблю Наташу.
Игорь вздохнул. В этом вздохе чувствовалось облегчение, но лицо его всё равно выражало проблему.
– Лучше было бы наоборот.
= Теперь это невозможно... Ладно, - я похлопал его по плечу, - все нормально. Делай вид, что ты этого не заметил. И совсем некстати к нам подошла сама Ира:
– Что это вы тут попрятались? У нас сейчас танцы. Игорек, пошли...
Игорь с надеждой посмотрел на меня и ушел. Чтобы Наташа не скучала:
= Мадемуазель Натали, я приглашаю вас на танец.
– О, мсье Алексио, с удовольствием, - ответила она и встала. Мы с ней танцевали, а я тонул в её глазах, которые светились безмятежной любовью. Я не удержался и поцеловал её. Наташа положила голову мне на плечо, мы продолжали танцевать и нам было хорошо.
Может быть, это и есть счастье? Когда все проблемы уходят на задний план, а главным становится момент времени, в котором ты сейчас находишься, забывая о том, что ничто в мире не вечно и всему приходит конец. И пока этот момент длится, ты обманываешь, пытаешься убедить самого себя, что все дальше будет точно так же и причин для беспокойства нет. Почему же сейчас я никак не могу этого сделать? Почему страх не покидает меня? Безвозвратные потери, они будут... Наташа, ты даже не подозреваешь, какая над нами нависла опасность...
Алкоголь будоражил восприятие, создавая необычный ореол происходящему. Медленная, красивая мелодия навевала ощущение спокойствия и душевного равновесия. Интересно, но я первый раз выпил после DELTA - обучения и не знаю, как это отразится на мне. А что, собственно говоря, может произойти? Я почувствовал, что начинаю поддаваться расслабляющему состоянию и вовремя остановил себя на мысли:
= Как? Ничего подозрительного? - прошептал я.
Наташа выпила не намного меньше меня, но была значительно лучше. Она заметила, что со мной что-то не так.
– Пошли, сядем.
Я слегка кивнул, но для меня это было довольно сильной встряской, изображение резко дернулось, и я чуть было не потерял ориентацию. Ребята удивленно посмотрели на нас. Наверно, я был самым пьяным из всех. Мы вышли в соседнюю комнату, Наташа хотела включить свет, но я запротестовал. Брр... Теперь я сам заметил, что со мной что-то не так. Я посмотрел на Наташу: её движения были какие-то отрывочные, голос то ускорялся, то замедлялся. Похоже, расстроилось восприятие. Теперь я знал, как влияет спиртное на DELTA-людей. Я сейчас похож на часы, которые то спешат, то отстают. Но, черт побери, надо взять себя в руки. И я попытался сделать это...
– Алеша, что с тобой? Тебе плохо?
= Нет, просто я немного устал. Да и душно здесь, - сказал я, развязывая галстук.
Так я чувствовал себя намного лучше. Помотав головой, я заметил, что уже не так пьян.
– Я принесу воды.
Я хотел её остановить, но не сделал этого. Наташа вышла, я остался один. У меня было немного времени привести себя в порядок. Для начала – проверка утечки DELTA - энергии. Если она есть, я у них на крючке. Переключившись в DELTA-пространство, я стал делать одно упражнение, результат которого напрямую зависел от этой энергии.
С бешеной скоростью вокруг меня стали возникать разноцветные, блестящие шары – ментальные проекции. Достигая своего максимального размера, они лопались, исчезая. На их месте я создавал всё новые и новые, которые потом тоже лопались...
Несколько секунд я продержался в таком темпе. Но результат был впечатляющим – за это время мои возможности увеличились чуть ли не в три раза. Это было и хорошо и плохо. Хорошо - потому, что стал сильнее. Плохо – потому, что теперь я не мог определить, есть или нет утечка психической силы.
Я вернулся в комнату, но там ещё никого не было. Сняв галстук вообще, я положил его в карман. В этот момент в комнату заглянул Игорь:
– Ну, ты как, молодцом?
= П-полный п-порядок...
– Иру не видел?
= Не-а. А Наташа где?
– На кухне что-то химичит, - ответил он, снова оставляя меня одного. Он ушел, но ощущение, что в комнате кто-то есть, осталось. Я насторожился.
– Не бойся, это я – Ира, - словно прочитав мои мысли, она вышла из темноты и села рядом со мною. - Я не хотела, чтобы Игорь увидел нас вместе.
= А что такое? - я сделал вид, что ни о чем не догадываюсь. Ира посмотрела на меня, я ясно различил её блестящие глаза в этой полутемной комнате.
– Неужели ты до сих пор ничего не понял? - я немного заволновался. Сейчас только этого не хватало...
– Я же люблю тебя, - тихим голосом сказала она и нежно поцеловала. Что ты делаешь? Ира, ну что ты делаешь? Её губы, прикосновение мягких волос, запах духов – всё это было так неожиданно, что я растерялся, как последний мальчишка.
– Я полюбила тебя ещё тогда, год назад, когда ты…
Я вспомнил, что сейчас должна вернуться Наташа и у меня могут быть проблемы. Ира продолжала свой монолог:
– Всё это время я ждала тебя, только тебя одного...
Я почувствовал легкое прикосновение к своему сознанию. Как во сне, я увидел Наташу, вошедшую в комнату со стаканом сока; Иру, сидящую рядом со мной и пытающуюся что-то сказать ей; падающий стакан; потом сок, растекающийся по полу; слёзы на глазах Наташи... Слёзы, слёзы... Брр. Я вздрогнул, видение оборвалось и я вернулся в настоящее... Наташи ещё не было. Я встал и, ничего не сказав, оставил Иру одну, наедине с темнотой... Мне было жаль её, но что я мог сделать?
Наташу я нашёл на кухне, она только наливала сок в бокал. То, что я понял, стремительно перевернуло моё видение: бокал совсем не был похож на стакан. Несовпадение! Я приготовился к худшему. Похоже, жареным уже запахло.
Наташа протянула мне этот роковой бокал, я отпил немного сока:
= Ну вот, мне уже лучше, - я поцеловал её. - Теперь - совсем хорошо.
– Алеша, мне только что показалось, что ты... - голос её был взволнован, - Что ты был в комнате с Ирой.
= А ты увидела это и выпустила сок из рук?
– Да, а откуда ты знаешь?
= Наташа, садись, - я закрыл дверь, чтобы нас никто не услышал. Наташа удивленно посмотрела на меня.
= Я заметил ИХ, - тихо сказал я и сразу же почувствовал ещё один ощутимый удар.
– И что теперь делать?
= Надо сопротивляться, другого выхода нет, - мое внутреннее напряжение стремительно нарастало.
– Но как? Ты говорил - найти хорошее воспоминание. Я нашла. Это тот день, когда ты вернулся ко мне.
= Вспомни то видение, когда ты увидела меня и Иру, - я с трудом сдерживал себя, чтобы не закричать, ощущая то, чего никто не видел. ОНИ были рядом, в опасной близости.
= Что было у тебя в руках?
– Сок?
= Во что он был налит?
– Не помню... - она посмотрела на бокал, который я держал в руках. - Бокал? Нет, по-моему, это был просто стакан.
Нервы мои накалились до предела. Ещё немного и я не выдержу. Ментал, незаметно проникший в моё сознание, старался снять мою защиту изнутри и пропустить других, много других... У Наташи защиты не было, поэтому с ней они не спешили. Выйти из этого победителями для нас было слишком невозможным. Черт побери, я этого так не оставлю! Но ИХ было много и ОНИ были сильны. Пока не справятся со мной, они не тронут Наташу. Надо держаться...
Наташа закрыла глаза. Моя рука задрожала и сок выплеснулся на пол.
– Стакан, - испуганно сказала она. - Я вижу перед собой стакан... А-а-х, это не стакан, это лицо. Злое лицо. ОНО смеется. Я слышу его хохот. Я не знаю, что делать. Помоги мне, помоги!
Она открыла глаза – ярко зелёные глаза. Бокал в руке хрустнул и осколки впились мне в руку. Я чувствовал, как из раны начинает сочиться кровь.
– Алеша, где ты? - она почти кричала. - Я тебя не вижу, где ты?
Я попытался встать, но тело было сковано чудовищным усилием моего мозга.
= Возьми себя в руки, соберись, используй своё оружие...
– Как?
= Просто вспомни, - как мог я выдавливал из себя слова.
– Но я не могу. ОНО стало огромным, я чувствую его дыхание.
= Вспоминай. Его сила в твоём страхе, - вдруг давление на меня резко ослабло и я постепенно стал выталкивать уже почти одолевшего меня врага. Наташа стояла посреди кухни, пальцы были плотно сжаты и побелели от напряжения.
= Держись, я почти освободился, - оставалось совсем немного - вытолкнуть ИХ и закрыть намертво вход, созданный первым менталом. Наташа стала опускать руки:
– ОНО исчезает... - Ей удалось!
– Что здесь происходит? - спросила Ира. Она как-то незаметно вошла и застала нас. Моё тело было ещё парализовано и я не мог поднять головы. Исподлобья я посмотрел на неё и кое-как сказал:
= Сейчас не время для разговоров. Наташа ещё ничего не видела:
– Алеша, кто здесь?
– Ира, - ответила она сама за себя и с опаской посмотрела на меня снова:
– Что это с вами? Вы что меня разыгрываете?
= Ира, уйди... - сказал я как можно ласковее, стараясь не обидеть её. Менталы сдавали свои позиции и отчаянно сопротивлялись. Ира пришла совсем не вовремя, - пожалуйста.
– Ах, так, - я увидел в её глазах вспышку ярости. Ну вот - обиделась... Она вышла, хлопнув дверью.
Наташа стала немного различать предметы. Нащупав табурет, она села, но почему-то за другой конец стола.
– Мы победили? - неуверенно спросила она. Все произошло буквально за какие-то пять минут. Я закрыл вход, держать который в закрытом состоянии было не очень трудно. Всё тело стало покалывать, но оно становилось нормальным.
= Кажется, да...
– Я снова вижу тебя... Это страшное лицо... О, нет! Оно было похоже...
= Что? - я почувствовал неладное. Сколько можно... - Говори.
Наташа молчала. Я встал и подошел к ней. Ноги подкашивались и, не устояв, я упал на колени около неё. Резкая боль на мгновение ослепила меня. Я должен знать! Спустя несколько секунд я встал, но колени зверски болели.
= Наташа, скажи, что ты видела?
Она опустила глаза, я взял её руки в свои, совсем забыв о порезанной ладони.
– Это было твоё лицо...
МАКС! Сверкнула мысль в моей голове, я растерялся буквально на мгновение, как вдруг что-то новое, чего никогда не чувствовал ранее, обрушилось на меня, низвергая в пучину темноты и беспамятства. Последнее, что запомнил, было Наташино лицо – другое, лицо с зелёными глазами, которые медленно закрывались... Первый раз за всю свою жизнь я был так близок к смерти...