Ну что? Совсем не то? Совсем не это?
Не сравнивай. И не проси совета.
Оставь всё так.
Лю.
(«Адам и Ева в Земном раю». Картина Венчеслао Петера)
А ведь было так хорошо! У Бога за пазухой. Зачем было гладить эту кошку? Зачем - кошку?
Погладила, всё-таки. Та перестала нюхать цветы, замурлыкала и потёрлась мордой о плечо Женщины. Обнажённой Женщины сидящей на траве.
Мужчина с удовольствием посмотрел на них, а жизнь – райская, показалась ещё прекрасней. Хотя, с чем сравнивать.
Ёж, приветливо улыбаясь, тоже сунулся ей под руку. Только она к нему прикоснулась, да как вскрикнет: "Ай!.. Гадкий!..". И поднесла к лицу палец с капелькой крови.
Все звери побросали дела и уставились на Женщину. Напрягся Адам – первооткрыватель всех слов. Птицы прервали полёт и зависли в воздухе. Рыбы и морские животные высунули из воды мокрые блестящие головы. Замерли облака. Застыли реки и водопады. И где-то глубоко под землёй в сталактитовых пещерах перестала капать вода.
Установилась вселенская тишина.
И тут Женщина ко всеобщему ошеломлению эту кровь… слизнула!
Будущие хищники зажмурились от волнующего предчувствия.
– Что ты сказала? – спросил Адам, решившись двинуть мир дальше. Женщина медлила, разглядывая палец и глотая слюну с незнакомым привкусом.
– Не знаю… Само получилось. Он... колючий!
Тысячи глаз вдавили Ежа в густую траву. Тот фыркнул и свернулся клубком, чего раньше никогда не делал.
– И в самом деле, колючий… – прошептал в звенящей тишине сообразительный Заяц и отодвинулся от опасного шарика.
Звери вздрогнули. Женщина виновато опустила глаза.
Все начали оглядывать себя и других. Стало очевидно, между зверями есть разница. Звери растерялись. Первой прервала паузу та самая кошка:
– Но мы, тигры, действительно мягче...
– Да мало ли тут мягких! – ревниво возразил Заяц.
– Но я самая большая из мягких, – пояснила Тигра, с каждым словом понижая тембр голоса.
– Почему вдруг? – оторвал от лап косматую голову Лев, прервав свой многочасовой сон.
– Потому что я длинней, – не без гордости, но с уважением к львиным когтям, прорычала Тигра. – Во мне, например, укладывается три волка, а в тебе только два с половиной!
Звери удивились. Ещё никому не приходила в голову идея делить волка пополам.
– Ффффф… – насмешливо зашипел Змей, – они ещё говорят о длине!
– Ну, или восемь зайцев… – неуверенно сглаживала положение Тигра, но была прервана упомянутым Волком, который пролаял, отплёвываясь от апельсинов:
– А что сразу волки?! Всем было сказано одно – "плодитесь и размножайтесь", но кто ж за косоглазыми угонится?! – И, против ожидания, глянул на Зайца с симпатией.
– Вот именно, – задумчиво подтвердила Лиса, проследив его взгляд.
Чуткий Заяц впервые в жизни ощутил тревогу, а висевшая в небе рядом с Соколом Голубка, легла на крыло и скользнула вниз, в густую крону дерева, чем отвлекла обрывающего листву Жирафа.
– Подождите, а это тут при чём? – вызвал снисходительные улыбки медлительный во всём Жираф, – при чём тут "плодитесь"?..
– Не спорьте, – вмешался, умнеющий на глазах, Слон, – самый большой я.
Тотчас же все были обрызганы фонтаном, который выдал Кит.
– Да если я выйду, другим вообще места не останется!
– Выйдешь – как? И кто тебя обратно в воду затащит? – озадачила его Обезьяна, недовольно отряхиваясь от воды. – Сиди… лежи… тьфу ты, плавай уж, где плаваешь!
– Друзья мои! Какая разница кто больше, кто меньше? Все мы Божьи твари и все одинаково любимы. Разве испытываем мы какой-либо недостаток или неудобство? Земля приносит нам массу плодов, мы не знаем голода, чистейшие источники утоляют нашу жажду, мягкие травы служат нам постелью.
Давайте же возблагодарим Творца нашего, который создал нас разными не для того, чтобы мы противопоставляли себя друг другу!
Адам хотел было пояснить, для чего они были созданы разными, но нужных слов не оказалось. Откуда ему было знать об экологическом равновесии, принципах естественного отбора, пищевых цепочках и прочих изобретениях людей, привыкших разделять, сравнивать и давать оценки. Он и так уже произнёс никому доселе не известные, только что родившиеся слова: недостаток, неудобство, голод, жажда, противопоставление. В Раю–то!
Звери спохватились. "Возблагодарим!" – раздался многоголосый хор. Все вернулись к прежним занятиям. Впрочем, некоторое смущение осталось. Жираф всё ещё смотрел вопросительно, а Зайцу что-то взгрустнулось.
Женщина поднялась и, хмыкнув почему-то обиженно, ушла, покачивая обнажёнными бёдрами. В заросли бамбука. Адам, как обычно, огладил её вослед ласковым взглядом. Женщина доставляла ему удовольствие и при этом совершенно не напрягала. Рай, одним словом.
"А если бы их было две?" – услышал он вкрадчивый голос, непонятно от кого исходящий. Адам резко обернулся, но увидел лишь Змея, который забубнил:
– А почему если без ног, то сразу – гад и гадкий?
Ответ его, видимо, не интересовал, поскольку он тотчас же, метр за метром, уполз в те же заросли.
Всё вроде было как всегда: красота, гармония и любовь наполняли райские кущи, но что-то беспокоило Адама. Душевное его томление не выражалось словами, по причине отсутствия таковых.
Рассеянно сорвав банан, он очистил его и хотел было отправить в рот, да встретился глазами с Волком. Ему показалось, что Волк смотрит на него с лёгким сожалением. Примерно так же смотрели несколько волчиц, составлявших семью Волка.
Вот же оно! Все, все вокруг имели возможность выбрать себе пару, кроме самого Адама! Тот же Заяц, Волк, Лев!.. Да все!
Ему же была дана только одна подруга…
Адам даже взволновался, представляя себе перспективу иметь двух женщин. А трёх?! И ведь они могли отличаться друг от друга, вот прелесть-то в чём! Мысли об особенностях такого отличия приобрели известное направление, Адам взволновался ещё больше, наполнился горячим чувством, и инстинкт "плодиться и размножаться" увлёк его вслед за Женщиной.
Он застал их купающимися в кристально прозрачной воде озера. Змей плавал вокруг, прикасаясь к ней одновременно в нескольких местах. Женщина смеялась и уворачивалась. Змей что-то снисходительно шептал. Адам залюбовался изящными движениями своей смуглой подруги. Чувство его совсем укрепилось, и он торжественно объявил:
– Женщина, я пришёл к тебе!
Змей его совершенно не смутил. Адам ожидал, что Женщина, как обычно, подойдет и прильнёт к нему с улыбкой, но в этот раз, глянув и без сомнения точно поняв его намерение, она не прекратила своего занятия. А Змей, ни с того ни с сего, повторил, как эхо:
– Женщина, я пришёл к тебе!
Она расхохоталась.
– Женщина, я пришёл к тебе… – воззвал Адам уже не столь уверенно.
– Ты хочешь делать это со мной на виду у всех? (Змей отвёл взгляд).
– Да… Все же так делают!
– Может с какой-нибудь другой – да, а со мной – нет.
– С какой другой? – опешил Адам, – нет же никого…
– А тебе что, нужна другая?
Адам впервые почувствовал себя жирафом. Чувство его поникло, и он отправился куда глаза глядят.
До этого дня ничего не менялось в мире, всё шло заведённым порядком, правда, зайцев, действительно, становилось больше. Теперь же Адам увидел разницу между прошлым и настоящим, и открыл для себя ход времени. Но что дальше?..
"Другая, другая…". Адам не без приятности представил, как он входит к другой, воображаемой женщине. Волнующие мечтания завершились странным желанием: «Пусть она всё узнает и уж тогда!..». А что тогда – он никак не мог сообразить. Мысли упорно возвращались к оставленной в обществе Змея подруге.
Окончательно его добила простенькая идея, что и Женщина может думать о нескольких Адамах! Тогда, как? Они же будут разными, и она может выбрать другого! Адам остановился, неприятно пораженный внезапно открывшейся перспективой.
К понятиям "прошлое" и "настоящее" добавилось "будущее", и только что обретённое чувство хода времени, оформилось окончательно. А ведь предупреждали его насчёт познания, гностики и прогностики.
"Как же она будет выбирать себе мужчину?" – мучительно вопрошал он неведомо кого. И с горечью признавался: "Она выберет лучшего. И этим лучшим он, Адам, может не оказаться!".
Окончательно запутавшись в проблеме, Адам вдруг вспомнил, что у зверей-то дело именно так и обстоит: они выбирают. У них надо спрашивать!
Приближался вечер, в небе, предвещая дождь, появились тучки, некоторые звери уже собрались спать, но Адаму не терпелось выяснить мучивший его вопрос. Вернувшись на поляну, он обратился к зверям:
– Друзья мои! Как вы ищете себе пару?
В небе коротко громыхнуло и потянуло прохладным запахом приближающейся грозы. Через время последовали ответы:
– По силе.
– По ловкости.
– По пышности хвоста.
– По быстроте.
– По настойчивости.
– По запаху.
– …
Отвечали в основном самки. Адам с волнением ждал, что скажет Женщина. Та молчала. По правде, ей и сказать-то было нечего. Адам догадался, что у неё больше оснований ждать от мужчины ответа на вопрос. Всё-таки каким-то боком именно он причастен к её созданию.
– А зачем вам быстрота, сила и ловкость? – пытался развить тему Адам. Звери задумались.
Стремительно темнело, порывы ветра шумели в кронах высоких деревьев. Птицы исчезли.
– По длине шеи! – воскликнула Жирафа.
– А я думала по сообразительности! – не сдержалась Обезьяна.
Наконец, общее мнение выразил Змей:
– Не знаем. Ведь ты давал нам имена по сути нашей. В чём же наша суть?
Теперь задумался Адам. Небо уже заволокло тяжеленными тучами, они нависли над миром, прогнулись, сдавили воздух. Тонкие змейки молний ощупывали землю, отражались в глазах зверей.
Адам молчал.
– Быстрее, чтобы догнать кого-нибудь, – неуверенно начала Тигра и запустила когти в кору дерева.
– Или, чтобы убежать от кого-нибудь, – мелко переступая копытцами, сказала Антилопа.
– Я просто был создан сильнее волка, – равнодушно заявил Лев.
– А я – сильнее лисы, – нервно лязгнул зубами Волк.
– Ну, а я сильнее зайца, – отпарировала Лиса, опасливо поглядывая в небо.
– Да идите вы в жопу! – с отчаянной наглостью залепил Заяц. И поскакал гордо. В чащу.
Звери смутились. Словарный запас быстро увеличивался.
– Друзья мои, мы все разные и предназначены для...
Шквал ветра заглушил Адама, завыл, понесся над землёй, срывая листья, цветы… Поднял в воздух песок, водяную пыль, перемешал и бросил эту мутную массу в морды животных, ослепил их, скрыл друг от друга.
Яркая молния, как толстая огненная змея жадно рванулась к земле, расщепила дерево, возле которого мгновение назад стояла Тигра, и вонзилась с сатанинским визгом в подземное царство. Последовавший за ней удар грома потряс мир до основания.
Ярко вспыхнувшее, шипящее дерево, выхватило из темноты мечущихся зверей и Женщину. Она стояла в этой круговерти, закрыв лицо руками, а злобный ветер, хватал её за длинные волосы, пытался повалить, утащить. "Ева!" – закричал Адам и бросился к женщине, подхватил её на руки и понёс к пещере, где они обычно прятались от дождя.
И там, успокаивая её, дрожащую, признался:
– Я выбрал тебя, потому что люблю. Я люблю тебя всей душой.
– И я люблю тебя, Адам...
Какое-то время они молчали, со страхом прислушиваясь к бушующей снаружи грозе. Страшно было ещё оттого, что впервые они признались в любви напрямую, не перед лицом Создателя, но втайне от Него. Эта любовь принадлежала только им. Вкус воли понравился им обоим.
– Ты дал мне имя… – она вопросительно посмотрела на него, – ещё одно имя?
– Да, я понял тебя. Ты – Ева. Так будут называть только тебя, даже если появятся другие женщины. Потому что я люблю тебя. Я понял твою суть.
– Может быть, – прошептала Ева, улыбаясь.
Утро встретило их журчанием ручья, пением птиц, ярким приветливым солнцем. Остатки дождевой воды стекали с блестящих листьев, крупные капли падали и разбивались в мелкие бриллианты, наполняя воздух светом и тихим шумом.
Держась за руки, счастливые Адам и Ева вышли на свет, и первое что увидели – был лев. Он сидел, а перед ним лежала окровавленная тушка антилопы. Морда у льва была испачкана кровью. Лев пристально но безразлично посмотрел на них, облизнулся и наклонился к своей жертве. Ева всхлипнула, и сделала шаг за спину Адама. Лицо мужчины стало жёстким, а в глазах заполыхал азарт.