Жила-была Жёлтая Корова.
Жила она в стаде, а была она действительно Жёлтой.
Но не как Мать-и-Мачеха или Лютик, а ближе к светло-лимонному. К очень светлому светло-лимонному. К почти прозрачному светлому светло-лимонному.
Короче, почти белая она была.
Но Жёлтая.
И не просто Жёлтая, а с зелёными родимыми пятнами. Даже не пятнами, а пятнищами.
Такими огромными, что из-за них почти не было видно, что Корова Жёлтая.
Если бы эти пятна были цвета Молодой Травы или Старого Плюща, можно было бы даже сказать, что Корова была Зелёной.
Но пятна были бледно-салатного цвета. Даже очень-очень бледно-салатного цвета. Почти прозрачными.
Короче, почти белыми они были.
Но Зелёными.
Жёлтая Корова знала, - как сам себя назовёшь, так тебя и другие называть будут.
А не успеешь сам себя назвать, - тут же Желтухой какой-нибудь станешь, или Зелёнкой.
Никто ведь не станет называть такую красивую корову, скажем, Болдинская Осень, или там, Добрый Светофор…
Дождёшься от этих Бурёнок и Пеструшек красивого имени, как же…
А от Пастушка тем более.
Пастушок, гадёныш мелкий, давно сожрал все Пряники из Комплекта Управления Стадом, и Коровам доставался только …тс-с-с… Нет. Этого слова Жёлтая Корова даже шёпотом не могла произнести.
Она даже думать его не могла, - так становилось больно её шкуре, которая из-за этого …тс-с-с… частенько становилась Красной.
Не цвета рассвета или Пиона, а цвета Макового Поля, на которое Жёлтая Корова убегала в те дни, когда Пастушок раскрашивал её в тот цвет, который нравился ему больше всех остальных.
В такие дни Жёлтая Корова долго лежала среди своих друзей Маков, которые склонялись над ней, чтобы она могла понюхать их и спокойно заснуть.
Она спала спокойно, потому что Пастушок не умел видеть красное на красном.
И, как дурак, бегал по оврагам со своей Дудкой, надеясь опять подманить Жёлтую Корову красивой мелодией.
Заслышав эту мелодию, Маки начинали пахнуть ещё сильнее, чтобы их единственная подружка не проснулась, и опять не повелась на обманку.
Маки плевать хотели и на Пастушков, и на прочих Погонял с Управилами.
Маки не боялись этих гадов, потому что эти гады боялись их.
Потому что все эти гады дурели от запаха Маков, и начинали делать неожиданные для себя дела.
Например, добрые.
Управилы, Погонялы и Пастушки не любили делать такие дела, поэтому никогда даже близко не подходили к Маковому Полю.
Все они с детства знали страшную историю про то, как однажды Первый Пастух в припадке доброты подарил стаду свободу, и потом умер от голода.
Так что Жёлтая Корова спокойно спала среди друзей, видя сны про то, что она Голубая.
Голубая, не как Колокольчик или глаза Пастушка, а как небо.
Во сне на Маковом Поле, Голубая Корова летала в Небе над Маковым Полем, будучи невидимой и для Пастушка, и для Маков.
Голубое на голубом невидимо даже для друзей.
Голубая Корова в Голубом Небе своего сна была заметна только на фоне Фиолетовых Туч.
Фиолетовых, не как глаза фазанов, и не как глаза суки коровы Нюрки, а как Анютины Глазки.
Фиолетовые Тучи во сне Голубой Коровы были совсем не злые, хотя и совсем не добрые.
Они были просто тучами, которые иногда равнодушно стрекотали Оранжевыми Молниями куда ни попадя.
Даже по Голубой Корове, которая от этих попаданий ненадолго становилась Оранжевой, а потом так же ненадолго – Фиолетовой.
Но Голубой Корове не бывает больно от Оранжевых Молний. Оранжевые Молнии похожи не на страшный заморский овощ Апельсин, который Голубая Корова однажды видела в сумке Пастушка, а на Ноготки, ласково царапающие Небо.
Ну, зачем?! Зачем Голубая Корова вспомнила о Пастушке в своём прекрасном сне?!
Конечно же, он тут же и кончился… Да сон! Сон кончился! Дождёшься от Пастушка, как же…
Первым ощущением была острая боль оттого, что она уже не Голубая, а обратно Жёлтая.
Первым воспоминанием было то, что она сейчас временно Красная, что и причиняет боль.
Первой эмоцией было удивление оттого, что ей, почему-то, не больно.
Первым наблюдением было то, что она теперь Синяя Корова.
Синяя, не как Василёк или Речка, а как Зимнее Небо, которое Жёлтая Корова видела только через окошечко того странного сооружения, в котором её держали до лета.
В этом сооружении её травили Мёртвой Травой и Как Бы Кормом.
И неприличными движениями пытались добиться от неё молока.
Но от Жёлтой Коровы молоко – что от Гуся дружба, от Козла согласие, и от Барана компромисс.
Жёлтая Корова никогда раньше не была Синей, и ей стало интересно, почему она такого цвета, почему ей не больно, и куда подевались её друзья Маки.
И почему она лежит на чём-то очень большом, мягком и таком же синем, как она.
Настолько таком же Синем, что Синяя Корова даже сама себя на этом «чём-то» не видит…
Бедная Жёлтая Корова… Благодаря своим друзьям Макам, она проспала всё самое интересное.
Она проспала Последнее Сражение.
Жёлтая Корова не знала, что её решили показательно наказать, чтоб другим неповадно было.
Жёлтая Корова не видела, как Армии Пастушков, Погонял и Управил, облачившись в последние достижения науки, со всех сторон окружили Маковое Поле.
Она не видела, как Маки беззаботно смеялись над дурачками в Противонюхах, и продолжали пахнуть всё сильнее и сильнее.
Как дурачки почему-то не начинали делать добрые дела, а наоборот, начинали делать что-то ужасное и запредельное по жестокости и зверству.
Жёлтая Корова проспала недоумение Маков, которых выдирали с корнями и растаптывали в кашу.
Которых не вырывали, но которым ломали стебли в нескольких местах.
Она не видела лица своих друзей, которых не выдирали, не ломали, но обрывали все листья и лепестки.
И после этого медленно откручивали им головы.
Жёлтая Корова так и не узнала, что всё это происходило на краях Макового Поля и в его середине.
Что до центра, где она спала, гады в Хронежиретах дойти так и не смогли.
Потому что Маки перестали пахнуть Любовью, Радостью и Спокойствием, и начали плакать Злостью, Ненавистью и Яростью.
Эти слёзы растворили землю вокруг корней Маков, и друзья Жёлтой Коровы пошли на голых корнях прямо на защищённо-предохранённых с головы до ног гадов.
Которые стояли, и так же, как Маки в начале боя, беззаботно смеялись.
Они же были в супер-пупер Сховандрах!
Изобретённых на деньги, вырученные от продажи Коровьих Пряников.
И даже Лепёшек.
Гады стояли, задрав бошки в небо, и громко гоготали в него.
Гады не заметили, что у каждого из обступивших их Маков выросли Шипы Гнева, наполненные белыми Слезами Возмездия.
Эти шипы вошли в смеющиеся тела легко и непринуждённо, как Болт-на-Восемь в Гайку-на-Шестнадцать.
Хронежиреты? Сховандры?
Га-га-га-га-га!!!!
Всё, что успели сделать гады перед смертью, так это разодрать перехитривших их Маков на волокна…
Идите вы в жопу, мы прыгаем в Вечность!!!
И всего этого Жёлтая Корова не увидела и не услышала.
Она спала и не знала, что из-за неё погиб целый мир.
Хотя, конечно же, она была всего лишь последней каплей, поводом, предлогом…
Синяя от холода Белая Корова слишком долго спала на белом снегу, чтобы быть живой после пробуждения.
Охранявшие её Красные Маки заботились о подруге только до тех пор, пока их братья не начали погибать.
Перед уходом на Середину Битвы, Маки оставили ей весь Запах Счастья, чтобы он не помешал им сделать то, что они должны были сделать.
И Белая Корова проснулась на белых хрустящих маках под белым пушистым снегом…
А почему вы плачете?
Потому, что Корова всё-таки стала Белой, несмотря на все старания не выделяться и быть, как все? А вы уверены, что это плохо? Или вы считаете, что уже поздно?
Или вам жалко маков? Или гадов? А вы уверены, что жалеете тех, кто достоин жалости?
Или вы думаете, что никогда больше не увидите Радугу?
А может, вы плачете о чем-то другом?… О чём-нибудь своём?...
Хотите, - отвечайте, хотите, - нет…
А я начинаю ловить в свою Увеличительную Призму следующий Белый Лучик…
Интересно, бывают ли Чёрные Лучи?…
©Макс-кс,2002.