Прошло восемь лет. Вельки вели бесчисленные войны во имя духов и нравственности. Им удалось подчинить себе несколько окрестных племён. Сначала, как в войне против атанов вельки использовали фактор внезапности. Потом, когда по всей округе пошла грозная молва о воинственности вельков, этот фактор стало использовать невозможно. Но вельки к тому моменту стали, пожалуй, самым могущественным племенем. Всю работу в племени (кроме охоты, конечно, кто же им оружие даст?) выполняли рабы (новое слово). Вельки же занимались войнами или подготовкой к ним.
Разумеется, побеждали они не всегда. Бывали и поражения. Поражения весьма болезненные. Неприятности начались уже после первого набега. Не все атаны были взяты в плен или истреблены. Пятеро мужчин во время той знаменитой трапезы были на охоте далеко от стойбища. Вернувшись и обнаружив на поляне десятки трупов соплеменников, они пошли по следу, дошли до стойбища вельков и, дождавшись темноты, напали. Отбиться удалось, но было много убитых. Погиб, кстати, главный сподвижник и адъютант Хека Долговязый. Других атанов этим пятерым освободить не удалось, но нападения продолжались ещё долго, пока велькам не удалось подкараулить и убить четверых из них их. Спасся только один по имени Снег. Его искали, но не нашли. Ушёл.
Несколько раз рабы поднимали восстания, но каждый раз эти восстания жестоко подавлялись. Зачинщиков казнили на глазах у остальных, другим отрезали кому ухо, кому нос, или просто секли. Руки, ноги не отрезали. Кому нужен безрукий или безногий раб? Глаза тоже не выкалывали.
Некоторые племена, убоявшись войны с вельками, сами, добровольно заключали с ними союз. Это сыграло немалую роль в дальнейших победах вельков. Племя, вступавшее с вельками в союз принимало 2 условия вельков: жить по законам нравственности и признавать главенство вельков над ними. И всё. За это люди из этого племени сохраняли свободу (в смысле, не становились рабами). Более того, люди из племени сами могли владеть рабами. У людей племени даже не отбирали оружие и они могли охотиться. Они даже могли (и должны были) участвовать в военных походах вельков. Собственно, представители этих племён через какое-то время и стали составлять главную часть велькской армии.
Ещё более важным достижением Шамана и его сторонником стало появление верных и нравственных рабов. Да, многие атаны, кувиги, цатанцы, биюны и др. поверили в то, что если они будут хорошо работать на вельков, то им гарантировано попадание в Верхний мир.
Некоторых детей после 4-х лет отбирали у матерей и воспитывали отдельно, прививая им основы нравственности и верности вождю и Шаману.
Хек получил что хотел. Примерно в 2-х километрах от стойбища молодые вельки, преданные делу нравственности, вождю, Шаману и Хеку основали лагерь, где полностью отдавали себя молитвам и военной подготовке.
Неистовое воинство Хека наводило ужас на врагов. В племенах, ещё не покорённых вельками, Хеком пугали маленьких детей.
Однажды солдаты Хека застигли в лесу Мерзляка с Ротик. Забравшись далеко-далеко в лес эти двое вдохновенно мёпались на травке, думая, что их никто не видит.
Нарушителей привели не на суд племени, а прямо к Хеку.
Мерзляка убили быстро, а Ротик привязали к дереву, и Хек лично расправился с ней. 4 дня он истязал женщину, пока та не скончалась. Нечего мёпаться с кем попало! Так что и эта мечта Хека сбылась.
У Шамана детей не было. Змейка так и не забеременела, чем подтвердила уверенность Хека, что Шаман со Змейкой не трахаются. Между прочим, Хек был довольно близок к истине. Иногда, изредка Шаман ещё пытался что-то сделать со Змейкой, бывало ему это даже удавадось, но происходило это всё раже и реже.
Зато вождю жена родила сына. Назвали Комарёнок. И тут произошло нечто, чего не ожидал никто, даже автор. В вожде вдруг проснулось чадолюбие. Да какое! Всё свободное время вождь проводил возле сына. Любой взгляд, любое движение младенца, а позднее, любое сказанное им слово приводили вождя в восторг.
– Нет, ну ты только посмотри, какие у него волосики! – донимал вождь Шамана, —Улыбается! Нет, ты посмотри! Он улыбается! У-ти мой м-а-аленький!
Больше всего вождя грела мысль, что это ЕГО ребёнок. Точно его. В нём течёт его кровь. И с особой радостью он примечал действительные или кажущиеся черты сходства между ним и младенцем.
Если мальчик капризничал или болел, вождь ходил мрачнее тучи, и всё племя стояло на рогах.
Несколько позже Лань родила девочку, потом ещё одну. Но дочери мало занимали вождя. Вот сын - это да!
И нетрудно было представить его реакцию, когда однажды к нему подбежала запыхавшаяся Рябая с криком!
– Комар! Там Комарёнка избили!
Комар взревел как медведь и рванул вслед за Рябой изрыгая проклятья.
Комарёнок сидел возле землянки вождя заплаканный, в окружении нескольких суетящихся женщин. Судя по всему, получил он по носу. Кровь уже не текла. Она запеклась под носом, на губе, на груди и руках. Комарёнок уже почти успокоился, только чуть всхлипывал, но, завидев отца, вновь разразился громким рёвом. Комар подхватил сына на руки, запричитал над ним как баба. Он и пытался успокоить сына, называя его самыми ласковыми словами и пытался распросить его о случившемся и грозил самой суровой, самой лютой смертью тому, кто посмел это сделать. Наконец оба немного успокоились. Комар взял себя в руки и смог добиться от сына внятного рассказа о случившемся.
А случилось вот что.
После обеда Комар ушёл по делам и Комарёнок остался предоставлен сам себе. То есть не так чтобы совсем один. Его мать отдыхала в землянке. Рядом, только позови. Несколько воинов охраняли стойбище и смотрели за всем, что там происходит. И если бы вдруг на территорию стойбища ворвались враги или забрёл бы дикий зверь, отбиться было бы кому. Если бы Комарёнку вздумалось пойти в лес или начать карабкаться на высокое дерево его было бы кому остановить. Рябая крутилась тут же, Ольха, дети, опять таки. О том, что его дорогое чадо может обидеть кто-то из своих Комар и помыслить не мог. А зря.
Итак, Комарёнок остался предоставлен самому себе. Ему было скучно. Чем можно занять маленького мальчика конца неолита? Не то что компьютера или какого-нибудь захудалого телевизора. Тогда не было книг. Футбол, хоккей, тенис, регби и водное поло также ещё не изобрели.
Пятнашки, прятки, правда, уже были. А также ещё несколько велькских игр, такие как «волки и зайчики», «потяни за палочку», «прыг через медведя!» и другие, к сожалению, не дожившие до наших дней. Но Комарёнок не любил подвижные игры. И, вообще, отношения с детьми племени у него как-то не складывались. Он был сам по себе, они – сами по себе. Да и дети, игравшие неподалёку были совсем маленькие. По 2-3 годика. Ну, о чём семилетнему мальчику с такой малышнёй говорить?
Комарёнок прошелся взад-вперёд вдоль ряда землянок. Попытался поймать муху. Не поймал. Почертил прутиком на песке. Попытался нарисовать волка. Песок был сухой. След от прутика получался едва заметный. Попытался поговорить с Ольхой. Та ему отвечала ласково. Пожалуй, слишком. Сюсюкала. В большинстве своём дети не любят сюсюканья. Комарёнок уже большой. Ну, какая же он пусенька-усюсенька? Вон пусеньки, в песке играют. Рябая плетёт корзину. Если заговорить с ней, конечно, ответит. Тоже сюсюкать будет. Но… о чём с ней говорить? К воинам подходить тоже что-то не хочется. Чем бы ещё заняться?
И тут Комарёнок увидел Ёжика. Ёжик – ровесник Комарёнка шёл по тропинке как раз в сторону Комарёнка. В руках он нёс две палки-биты и мешок с костями для игры в мангор, нечто вроде русских бабок. Честно говоря сам автор вырос в городе и никогда не играл в бабки, тем более в мангор и совершенно не в курсе, чем эти 2 игры отличаются. Каким-то образом расчерчивается площадка, на которой в определённом порядке расставляются кости. Вероятно, мелкие. Может быть, позвонки, я точно не знаю. Потом игроки отходят на оговоренное расстояние и по очереди бросают биты. Задача – разбить построение косточек (как в городках?) но при этом чтобы бита не вылетела за пределы площадки. Вероятно в игре есть множество тонкостей, но автор в этом, как было сказано выше не смыслит. Сам он в детстве играл в ушки. Но в ушки играют военными пуговицами.
Ёжик искал с кем бы сыграть и, увидев Комарёнка, без обиняков спросил:
– В мангор сыграем?
– Сыграем.
Мальчики выбрали место. Ёжик отчертил площадку. Чертить по сухому песку было неудобно, но ведь нужно было только провести 4 прямых черты, плюс черту, отмечающее место, с которого нужно бросать биты. Потом Ёжик разложил кости. Комарёнок знал суть игры только в общих чертах, но Ёжик быстро обучил его правилам.
Мальчики стали по очереди бросать биты. У Ёжика получалось лучше, и он проявлял к Комарёнку снисходительность. Дети любят, когда есть возможность поучить кого-то показать своё умение.
В какой-то момент мальчики заспорили. Сейчас уже невозможно восстановить весь этот спор, да это и не нужно. Ведь всё равно никто из читателей не знает правил игры в мангор. Ёжик возмутился к тому же, что всё время бегать за битами приходится ему. И поправлять кости тоже.
– Ну, не мне же бегать!
– Это почему же не тебе?!
– Потому что я – сын вождя, а ты чей сын? Сам не знаешь.
– Я сын Лиса! А ты… Хоть ты и сын вождя, но дурак.
– Сам ты дурак. И сын ничей. Нет, я знаю. Твой папа – хорёк. Оттого ты такой вонючий.
– А твой папа – зелёный, противный мух, который на говно садится.
– Мой папа вождь.
– Вождь вонючих мух.
– Мой папа Комар.
– Комар! Прихлопнул и нет! А мой - Лис. Щёлк зубами и нет комара.
– А комар лису на нос сядет и пьёт кровь.
– Именно. Из всех кровушку выпил.
– Мой папа – вождь вельков!
– Нет. Твой папа – вождь червей и гусениц.
– Мой папа тебя казнить прикажет. Тогда тебя самого черви и гусеницы съедят.
– А я твоего папу раздавлю. Вот как муху.
– Ну, попробуй, раздави. Завтра же… Нет, сегодня тебя к дереву привяжут и каждый будет от тебя что-нибудь отрезать. И я. Я глаза тебе выколю, щёки отрежу, губы отрежу, нос отрежу, уши отрежу…
– А я тебя на маленькие кусочки порублю и твою маму заставлю их съесть.
– А тебя Шаман в личинку преврати.
– А тебя в говно.
– А меня Шаман любит. Я – сын вождя.
Так они пререкались долго. В общем-то беззлобно. Дети часто страшно грозят друг другу, понимая, что это – только трепотня. Мимо проходил Жёлудь. Жёлудь – большой мальчик. 12 лет. На охоту ходит. Но шёл он с рыбалки. Спор к тому моменту дошёл до своего пика. Мальчики обзывали друг друга всякими словами, грозили друг другу самыми страшными карами.
– Скажи, обратился Комарёнок к Жёлудю, – правда я стану вождём?
– Ну, если племя изберёт тебя – то станешь,– авторитетно ответил Жёлудь.
– А он говорит, что раз он сын вождя, то и ему быть вождём, доложил Ёжик.
– Что за глупость!
– Я сын вождя! Значит и мне быть вождём!
– Кто тебе это сказал?
– Папа, – соврал Комарёнок.
– Не мог папа такое тебе сказать. Вождя избирает племя. Проводится собрание. Кто-нибудь встаёт и говорит: «Я предлагаю, скажем, Комарёнка» Потом все высказываются все. Один говорит: «Да! Он будет хорошим вождём», другой: «Нет. Не годится он в вожди!», третий спросит тебя: «Ну, хорошо, допустим, станешь ты вождём, как ты поступишь в таком-то случае» И ты должен ответить.
– Вот, слышал, – хихикнул Ёжик. Я-то точно скажу: «Нет. Не годится он в вожди! И охотится не умеет. И дурак к тому же»
– А если вождь плохой, его снимают, – добавил Жёлудь, – вот, Клыкастый был плохим вождём, так однажды на собрании встал Барсук и сказал. «Всё! Хватит Клыкастому вождём быть. Не годится он. И избрали Урсуса.»
– И Комара могут снять?
– Конечно.
– Вот я когда вырасту и пойду на собрание я тоже скажу, что хватит твоему папе вождём быть. Пусть Жёлудь будет.
– А я не дам тебе вырасти! Я тебя убью! – на сей раз, Комарёнок разозлился по-настоящему. Одно дело, когда с тобой ругается семилетний сверстник, совсем другое, когда это на полном серьёзе говорит большой мальчик, почти взрослый.
– Эй, Жёлудь, – домой! – это кричала Красавка, мать Жёлудя.
– Иду, мама, – ответил Жёлудь и пошёл прочь.
– Вот! Прогонят скоро твоего папу! – ехидничал Ёжик, – и никому ты не нужен будешь. И всё. Не будут тебе больше носить мясо и ягоды носить. Придётся тебе самому в лес идти.
– Заткнись!
– А охотиться ты не умеешь! Будешь голодным! Будешь у меня просить мясо. А я не дам. Скажу: «Умирай!»
– Замолчи!
– Или принесу тебе говна. А ты съешь.
– Убью!
Комарёнок бросился на Ёжика с кулаками. Но Ёжик оказался проворнее. Он увернулся от удара и сам заехал Комарёнку кулаком в нос. Ну, дальше всё понятно. С рёвом, размазывая кровавые сопли, Комарёнок побежал в сторону женщин. Рябая, Ольха бросились ему навстречу. Подбежали. Отругали Ёжика, стали утешать Комарёнка. Рябая за Комаром побежала.
Вечером Комар говорил Шаману:
– Похоже, мы недооценили грозящую нам опасность.
– Ты о побитом Комарёнке? Я, конечно, сочувствую тебе и твоему сыну…
– Дело не в этом. Шаман! Приди в себя! Я был в ярости, когда узнал, что моего сына побили. Я хотел сначала собственноручно башку оторвать этому гадёнышу Ёжику, который поднял на Комарёнка руку, а потом подумал, что разбитый нос – не самое страшное.
– Да ну! А я-то думал, что самое страшное! Сейчас казним этого Ёжика за попытку убить твоё дорогое чадо и Жёлудя и Рябую с Ольхой за то, что недоглядели. И ещё полплемени.
– Не ёрничай. Противно. Но… ладно. Ты-то хоть понял, что нам грозит.
– Ага! Придёт страшный Ёжик и всем нам носы расквасит.
– Дурак ты, Шаман. Я-то умным тебя считал. Говорю же, не в носе дело. Ты на слова Жёлудя обратил внимание? Вот как прийдёт новый Урсус и скажет: «Надоел Комар. Плохой вождь! Гнать его надо в шею и в зад пинками». И погонят!
– А! Боишься, что тебя из вождей погонят?
– Скажем так: учитываю и эту возможность. Да, она крайне маловероятна. Мы, в основном, обезопасили себя. Самые опасные ликвидированы, это раз. Остальные запуганы, это два. И у вельков, благодаря нам, теперь появились рабы, на которых можно свалить большую часть работы. Но думать, что нам вообще ничего не грозит было бы непростительной глупостью, которая может нам дорого обойтись.
Разумеется, слов «дорого» и «дёшево» в велькском языке не было. Ну, а как иначе перевести?
– Пойми, – продолжал Комар, – нас очень многие всё же не любят. И есть за что. Скольким мы на хвост наступили, а? Скольких казнили? А у каждого казнённого друзья есть, братья, сёстры. Далее, рабы это, конечно, хорошо, но знаешь, сколькие из вельков предпочли бы сами камни обтёсывать и снасти чинить, лишь бы иметь возможность пощупать сиськи не только опостылевшей жены, но и ещё какой-нибудь бабёнки, или двух, или трёх.
– Ты же говорил, что тебе всё равно! Помнишь? «А что у одной вдоль, у другой поперёк? У одной солёная, у другой сладкая?»
– Так то я. Мне и сейчас всё равно. Да Лань стала старше. И потолстела. И бисдища после родов шире стала. И сиськи как 2 корзины. Всё равно хороша. И моя. Никто другой её не мёпает, а для меня это – главное. А ещё главнее, что у меня власть. Конечно и мне было бы сладко в молоденькую, узенькую бисдёнку залезть. Но свою землянку в шкурах и большую печку и рабов и, главное, власть я ни за что не отдам. Ради этого я готов мёпать свою корову всю оставшуюся жизнь до самой смерти. Но то – я! А то другие. А на войнах сколько народу погибло и гибнет. Кто-то радуется добыче и славе воина. А кому-то всё это на гуй не нужно. Ему бы на охоту ходить, да баб мёпать, да чтоб никто его не трогал. Да, мы ликвидировали самых строптивых и запугали остальных. Но духи их знают, что и у кого на уме. И что там втихаря, за нашей спиной выдумывают наши враги. Какие козни строят. Один кто-то, конечно, вряд ли осмелится как Урсус выйти и предложить себя (или кого-то) вместо меня. Хотя, не исключено, что найдётся такой смельчак. Если такое произойдёт его, скорее всего, засмеют и потом ему не жить. Хотя, может быть и в этом я ошибаюсь. Уверенным нельзя быть ни в чём. Ну, а теперь представь, что трое, четверо, пятеро сговорились и подготовили кто и что говорить будет. И – собрание. Скорее всего и у них ничего не получится, но лучше подстраховаться и на этот случай.
– И как же ты предлагаешь подстраховаться?
– А вот как. Значит, говоришь, это духи меня в вожди порекомендовали?
– Ну, да.
– А раз духи порекомендовали, то людям ли меня снимать? Кто мудрее, я тебя спрашиваю? Духи или люди.
– Духи, разумеется. Я понял, к чему ты клонишь. То есть больше никаких собраний. Раз тебя духи предложили – то ты вождь на всю жизнь. А-то духи прогневаются и всем велькам хана.
– Хитрый ты!
– А ты не знал?! Очень хитрый и умный. А то меня бы уже давно слопали. Надеюсь, тебе не нужно объяснять, что если вождём будет кто-то другой, неизвестно как он отнесётся к нравственности к тебе…
– Ладно, ладно…
– Ну, вот. Так как насчёт объявить велькам волю духов?
– Хм! Надо продумать, как это сделать.
– Конечно надо. Можно даже рискнуть и провести собрание. Последнее собрание. Сейчас наши враги не готовы к такому. Мы застанем их врасплох. А может и не стоит рисковать, проводить собрание. Подумаем. Но это ещё не всё.
– Что ещё?
– Меня беспокоит дальнейшая судьба моего сына. Я не хочу, чтобы он стал простым охотником.
– Он и не станет простым охотником, – заметил Шаман. Даже если захочет. Он живёт в твоей огромной землянке, ему достаются лучшие куски и, вообще, всё самое лучшее. Любой мальчишка нашего племени может позавидовать его участи. Да и любой мальчишка любого другого племени.
– Пока я жив, Шаман. А что с ним будет, когда меня не станет?
– Тебя это волнует?
– Представь себе, да. Тебе этого не понять. У тебя нет детей. В прочем, тебя это, кажется совсем не волнует.
– Совсем.
– Шаман. Если не можешь понять, прими на веру: судьба этого ребёнка имеет для меня огромное значение.
– Да знаю я. Тысячу раз слышал! Сказал бы что-нибудь новенькое.
–– Скажу. Хочу, чтобы после моей смерти Комарёнок стал вождём.
Шаман удивлённо воззрился на вождя.
– Как это?
- А вот так. Ты объявляешь волю духов... Ну, так же, как ты в своё время меня вождём сделал. Не мне тебя учить.
– Хм! Интересно. Но ведь ты ещё живой. Рано говорить об этом. А ты так уверен, что я проживу дольше тебя?
– Ты не понял, Шаман. Я жив и, надеюсь, проживу еще много-много лет. Тебе не надо ждать моей смерти. Ты объяви: духи хотят, чтобы вождь был вождём всю жизнь, а чтобы после его смерти вождём стал его сын.
– А если у вождя сына нет?
– Брат. Племянник какой-нибудь. Теперь, ведь, благодаря нравственности, установить родство стало совсем просто.
– Интересно. А если сын какого-нибудь вождя окажется дурак дураком?
– Не окажется, Шаман. Мой сын, сын моего сына, сын сына моего сына. Или ты, Шаман не считаешь меня достаточно умным человеком?
– А при чём тут Ты?
– А при том, Шаман, что дети всегда бывают похожи на своих матерей. И, как выясняется теперь, на отцов тоже. Ну, обрати внимание, до чего же мой Комарёнок на меня похож! Неужто он и ум не возьмёт от меня? Быть такого не может!
– Не убедил. Вот, Иволга, какая умная женщина была. А Белк глуп. Скажешь нет? Да и Дупло, мать обожающего тебя и столь нелюбимого тобой Полулысого совсем дурочкой не была.
– Шаман! Ну, я прошу тебя! Ну, сделай это для меня! Тебе не всё ли равно, будут вельками умные править или дураки лет через сто? А мне приятно. Потомки уж как-нибудь сами разберутся кто умный, а кто – дурак. А не разберутся - так им и надо. Ну, представь, вот умру я. И что будет с моим бедным мальчиком? Как к нему новый вождь отнесётся? А вдруг невзлюбит? А кто кормить его будет?
– Вот и поучил бы сына охотиться. Ты ведь, Комар, всегда хорошим охотником был.
Комар задумался.
– В этом ты, пожалуй, прав. Буду учить. Мало ли что в жизни произойти может? И всё равно… А где гарантия, что после моей смерти ему мстить не будут. И так все завидуют ему. Сегодняшний случай хорошо показал это. Надо ещё подумать, что с этими детками делать. Если и не уберём их, то следить за ними надо очень внимательно.
– Вот ещё, – продолжал Комар. Представь себе, что кто-то надумает меня убить. Уверен, желающие есть. Убьёт меня кто-нибудь и сам вождём станет. Или его человек. А так – гуй с жиром! У вождя есть сын. А то и не один. И племянники. Так что убивать вождя бесполезно. Разве что, из злобы.
– А ты не боишься, что некоторые сыночки, не захотят дожидаться, пока папочка-вождь окочурится и постараются ускорить их попадание в верхний мир?
– Ну, что ты! Мы же не звери?
– А вот в этом я как раз не уверен.
– И всё же, согласись, я прав.
– Н-да… Подумать надо обо всём.
– Скажи ещё, с духами посоветоваться!
– С духами посоветоваться.
На следующий день Шаман сдался и объявил перед всем племенем волю духов. Возражений не последовала. Возражать вельки давно разучились. Так возникла первая в истории монархия.
Слова “король” в велькском языке, разумеется, не было. Велькский монарх назвался словом “искремент”, что в буквальном переводе означает “сверкающий начальник”, но мы в дальнейшем будем для удобства называть велькских монархов королями.
Продолжение следует.