La felicita e nascosta dappertutto, basta scovarla (Из пророчества, найденного в итальянской шоколадной конфете. Итальянцы рекомендуют покупать в качестве сувенира).
*********************************************************
Она села на серые камни империи. Аккуратно поправила за ухом, прикрыла зеленые глаза. Это ее дом. Наконец-то у нее появился свой дом! Правда, жилье коммунальное, но зато никто не выгонит с нагретого за часы ожидания камня, никто не попросит отойти, подвинутся, никто не цапнет за ухо и не фыркнет прямо в нос.
- Посмотри, сколько кошек, прям кошкин дом!
Коты облюбовали плиты Колизея слишком много лет назад. Они любят этот могильник за прогретые столетиями камни, за запах крови, испачкавшей рыжую землю, и необыкновенный вид из полуразобранных арок. Я не решилась переступить порог цирка… Я не решилась войти в лабиринт развалин. Я буду смотреть на него из окна своей гостиницы. Я приду туда, когда стану кошкой – синеглазой сиамской. В коммуналке на одного жильца станет больше.
- Аня, дорогая, может пойдем? Сколько можно втыкать на одном месте? Я, конечно, понимаю, что это Колизей. Но ты ж еще в Сан-Пьетро хочешь?
Я хочу. Я хочу в Рим. Я хочу в Рим ночью. Я хочу к Font Di Trevi. Леша говорит, что не собирается переться в два часа ночи к какому-то фонтану. Пусть не идет, я пойду сама. Правда, заснул Леша только в первом часу ночи. Ничего. Я долго сижу у зеркала. Крашу левый глаз, вытираю, линия не получается красиво тонкой. Мне все равно. Губы оставляю девственно чистыми. Я непременно поцелуюсь под струями Di Trevi. Таксист молчит. Он просто везет меня по идеальным улицам. Мы лавируем между мотоциклистами, мы несемся, хотя я никуда не спешу. Я иду между юных продавцов пунцовых роз, совершенно не понимая, что они от меня хотят. Разве я буду покупать цветы самой себе? Мне их подарят сегодня около моего фонтана. Разве может быть на самом деле такая красота? Господи, здесь не целоваться, а молиться нужно. Я не понимаю, что мне говорит этот жуткий итальянец. Не надо кричать, говорите спокойней. Смешно, он ведь тоже меня не понимает. На меня не по-доброму смотрит необыкновенно красивый мужчина. У него на коленях лежит смуглая юная девица и тонким пальчиком рисует круги на его рубашке. Знаю, что смущаю влюбленных - я бесстыдно изучаю географию их сплетенных тел. Белиссимо. Это ко мне? Зачем оборачиваться, меня некому окликать.
В моей ладошке блестит евро. Я прячу его в кулак, и шепчу между пальцев. Я не одна здесь такая. Все люди мечтают. Даже те, кто не верят в волшебность светящихся оранжевых струй. Просто, традиция такая. Все хотят вернуться в Рим. Миллионы чужих желаний покоятся на дне Di Trevi. Я шепчу в кулак уже слишком долго – даже самая живая вода не сможет оживить моего желания, самого несбыточного из всех загаданных ранее. Евро летит через правое плечо. Черт, нужно было через левое. Но у меня нет больше монет, хоть душу вытряси из этого чертового кошелька. Белиссимо.
- Сеньорита, - перед моими глазами распахивается незнакомая ладонь, предлагая мне новенькую монетку.
Объясниться ни как не получаетсяь. Он ни слова не понимает по-английски, я – по-итальянски. У него приятно сильные руки и глаза цвета корицы. Я знаю точно только то, что зовут его Анжело. Может он и впрямь ангел, иначе откуда бы он узнал, что я пришла к Di Trevi ради него? На нас пялится несколько десятков пар глаз, даже красивый итальянец перестал прижимать к рубашке свою сеньориту. Мы не замечаем, что среди улыбающихся лиц – одно не доброе. Мне, по крайней мере, сейчас все люди кажутся прекрасными. Марина из посольства говорила, что такой теплой зимы в Риме она не помнит. А я не помню никакой другой зимы. Градусы не имеют никакого значения. Мы с Анжело стояли бы на монетках, подаренных Di Trevi, и при минусе. Надо мной великолепное каменное тело. Рядом со мной Анжело, целующий меня под святящимися струями. «Карабиньеро» – шепчет мой ангел и тянет прочь. Как тяжело разлепить ресницы, залитые французской тушью, итальянской водой и моими желаниями. Как туго дается шаг прочь. Как хочется завтра проснутся в постели с ангелом. Ненавижу мужчин, бросающих меня ночью одну. Еxit, Sortir, как по-итальянски» выход? «Карабиньеро» – это мой выход…
- Game over, - шепчу я в кулак. – Это не моя игра.
Я загадываю вечное здоровье для своей мамы и счастливую жизнь своему сыну. Бросаю монетку через левое плечо. Каменный итальянец равнодушно льет воду на оранжевые светильники. На завтра у нас с Лешей запланировано посещение многих красивых мест. На карте Рима красным маркером отмечены Piazza Venezia и Colosseo. Я поставила маленькую галочку около Font Di Trevi.
- Слушай, как ты думаешь, почему нигде, кроме Колизея, нет кошек?
- Почему же нет, на развалинах храма Сатурна я парочку тоже встречала.
- Мы там были?
- Конечно, дорогой, я тебя там даже фотографировала. И ты меня, на камне, рядом с кошкой.
- Семен Семеныч! – Леша хлопнул себя ладонью по голове.
- Ничего, дорогой, все эти развалины - такие одинаковые.