Данихнов Владимир
ЗИМНЯЯ СКАЗКА
ЧАСТЬ 1. ПРИБЛИЖЕНИЕ ЗИМЫ
ПРОЛОГ
Она плакала тихо, почти беззвучно, только одна маленькая слезинка скатилась с ее щеки, и Алек даже поразился силе этой женщины, потому как он чувствовал ту боль, что переполняла ее. Ее, стоящую сейчас на коленях перед кучкой пепла, который всего пару минут назад был Угольком и ее мужем - Владимиром. Уголек и он погибли в схватке друг с другом, выплеснув огромное количество энергии и не сумев ее перебороть.
Ему тоже хотелось сейчас взвыть от тоски.
Он, именно он, совершил ужасную ошибку, из-за которой и погибли большинство его друзей. Он подумал, что Володя был очарован, когда тот направил свое оружие против туманного.
Как же он ошибался. Да, они победили… но какой ценой?
Он осмотрел зал, покрытый грязью и копотью. В дальнем углу шевелились выходцы из мира Стрелка, Фокс и Алиса - они остались живы. Дмитрий и Шут покинули дворец, за пределами которого царила тишина - грязные с гибелью своего повелителя перестали оказывать всяческое сопротивление. Хохол отправился на помощь к Чилу, который остался лежать без сознания на поле недавнего боя…
Алек посмотрел вниз. На тело своей дочери. Он наклонился и осторожно поднял ее на руки. Даже мертвая Наташа продолжала сжимать в руке багрово-алый камень, который сама же и создала, будучи уже в обличьи Колдуна.
- Алек… Алек… - раздался вдруг чей-то голос. Чистый недоуменно огляделся, не понимая, кто мог его позвать.
И вдруг сообразил, что голос звучит у него прямо в мозгу.
- Ал? - мысленно спросил он, узнав интонации своего друга - поэта Чистых.
- Алек… сейчас в Киросан будет проведен прямой портал… в вашем районе обнаружен большой дисбаланс энергии, вызванной битвой с Колдуном… Через полчаса, максимум час город будет уничтожен… уходите сквозь портал - он приведет вас прямо в Башню Тратона.
- Откуда у тебя столько энергии? - поинтересовался Алек. - Мы же являемся официально признанными отступниками…
- Времена меняются, Алек, - отвечал поэт. - Марк и Святослав разоблачены как агенты Третьего Мира, можешь меня поблагодарить - это было очень опасно… Но теперь все в порядке…
- Почти… - пробормотал Алек.
В это время во дворец вернулись Хохол и Шут. Дмитрий тащил на плече Игоря, а Шут нес на руках молоденькую маленькую ведьмочку.
Огненное кольцо возникло посреди комнаты, пропаливая тяжелый красивый ковер. И осторожно ступая, победители прошли прямо сквозь него, спеша покинуть это жуткое место.
И только Яна немного задержалась, а потом все-таки прошла в портал, зажимая в кулачке маленькую горстку пепла…
… Спустя некоторое время в центре тронного зала, провонявшегося дымом и запахом горелого человеческого мяса, появилась маленькая серебристая воронка. Она висела прямо в воздухе и продолжала расширяться, одновременно увеличивая скорость вращения. Вскоре она стала такой, что стала задевать стены тронного зала, одновременно разрушая ее ближе к основанию.
А затем весь город накрыла волна серебристого света, такого яркого, что Солнце после него можно было бы сравнить лигь с черным беззвездным небом. А когда все утихло, на месте Киросана остались только жалкие развалины.
И захламленные улицы, заполненные человеческими трупами.
Легкий ветерок тихонько шелестел над руинами. И он, казалось, говорил. Шептал что-то тихо-тихо, почти беззвучно…
Прах к праху…
А потом пошел снег.
ГЛАВА 1, в которой зимнюю стужу растопить может только алкоголь
г. Ростов-на-Дону
login: Хохол
- Ах ты, старая дура! - заорал я, погрозив рукой из окошка своего “Шевроле” зазевавшейся старушке, которая чуть было не подскользнулась и не шлепнулась под колеса моего автомобиля.
Вообще-то по натуре я человек не злобивый, но я опаздывал. Я опаздывал не на работу, что, в принципе, мне, как шефу моей же фирмы, было простительно - я опаздывал на собрание организации, которую спонсировал уже два года. Организации нелепой во всех отношениях, но мне в чем-то привлекательной. Может, потому что только они, не считая, конечно, свидетелей тех событий, и верили мне. Верили мне, что существуют параллельные миры и что можно в них пробраться.
А я очень хотел вернуться. С той самой поры, когда Алек сказал, что навсегда запечатывает двери между мирами и что больше мы никогда не увидимся.
С тех самых пор, когда мы с Фоксом с помощью драгоценных украшений и нескольких пачек баксов, доставшихся нам во время тех невероятных событий, открыли свое дело, а вскоре наши ювелирные мастерские стали процветать по всей области.
С тех пор, как мне стали сниться другие миры, вместо обычных эротических снов.
Вся моя сущность жаждала приключений.
Вся моя сущность рвалась из скорлупки той маленькой вселенной, где я вдруг оказался.
И еще я хотел, узнать, что имел ввиду Колдун, когда сказал последнюю часть своего предсказания.
“Если твой друг убьет тебя, ты станешь богом…”
Я ухмыльнулся. Что бы это значило?
Трель звонка прорезала все вокруг, и я схватился за сотик, одной рукой продолжая вести машину по скользкой дороге - путь мой лежал по улице Стачки в западный район города.
- Алло!
- Где ты пропадаешь, урод? - раздался в трубке визгливый голос моей законной жены. - Мы тут с Андрюшкой уже изводимся, дожидаясь тебя.
Катя. Вечно устраивает шум из ничего. Как же она меня порой достает.
- Любимая, у меня важное деловое совещание. Сама понимаешь - свалилось, как снег на голову…
Кстати, о снеге. А он усиливается. Я включил дворники.
- Врешь! - торжествующе заявила Катерина. - Фокс сказал, что вы сегодня решили наведаться с инспекторским рейдом по своим магазинам.
Вот, блин. Впредь надо учесть этот момент и договариваться с Игорем заранее, чтобы наши версии сходились. А теперь прийдется приложить все свои дипломатические способности, чтобы избежать уж слишком щекотливой ситуации и расспросов об очередной любовнице.
- Да иди ты… - сказал я и отрубил связь.
Подумал и отключил звук. Вроде больше никаких важных звонков не намечалось.
Вскоре я подрулил к девятиэтажному зданию, в квартире 42 которого, и проходило совещание организации с непритязательным названием “Искатели”. Те деньги, что я на них выделял они не тратили на внешнюю атрибутику, но оборудование использовали всегда первоклассное.
Я оставил свое новенькое черное “Шевроле” у обочины, включил автосигнализацию и, проклиная проклятый снег, направился к подъезду заветного дома.
Хозяином квартиры 42 был здоровенный рыжебородый мужик, с первого взгляда больше напоминающий русского богатыря - простого мужика из деревни. На самом деле у него было два высших образования и знания, который можно было добывать из него, как из энциклопедии. Иногда я подумывал использовать Степана - так звали мужика - в виде домашней базы данных.
Стряхивая снег с ботинок и притопывая ногами от холода, от которого не спасала почему-то даже дубленка, я нажал на кнопу звонка, разглядывая красивую обивку двери, но в то же время покосившиеся цифры 42 на ней.
Дверь открыл сам Степан - в спортивном костюме и с трубкой в зубах он выглядел еще внушительней.
- Рад приветствовать Вас, Дмитрий Васильевич,. - произнес он, приобнимая меня по свойски за плечи и заводя в теплую уютную прихожую. - Все уже собрались.
Я кивнул, стягивая с себя одежду и натягивая на ноги шлепанцы, услужливо пододвинутые ко мне Степаном, который не смотря на такое вежливое обращение ко мне, был старше меня на два года.
- Все уже собрались, Дмитрий Васильевич, - произнес рыжебородый, зорко наблюдая за моими приготовлениями. - Извольте, на кухню.
Интересно, откуда он взял такой стиль общения? Книжек классиков начитался?
Я снова кивнул и свернул налево. Здесь, за большим кухонным столом и впрямь сидело еще четверо основных сотрудников “Искателей”. На столе стояло две бутылки “Кагора” - одна из них ополовинена, несколько плиток шоколада, который был пристрастием Степана и две пепельницы, уже изрядно наполненные окурками.
Среди всех я заметил Леночку - симпатичную блондиночку, с детства помешанную на НЛО и прочих паранормальных явлениях, Всеслава - тощего очкастого субъекта, который напостой ходил в соломенной ковбойской шляпе - причем как летом, так и зимой, Женьку Черного - улыбчивого мужичка, специалиста по тонким материям, которого года три назад выперли из какого-то НИИ за его противоречивые статьи, ну и, конечно Бузю - моего, вечно обнаруживающего на себе во время сна какие-то загадочные белые комки и пушистых домовят, одногруппника, который, узнав, что я финансирую эту группу, сам в нее вступил. Потерпев фиаско при разговоре с Катей и, убедившись, что она не верит не единому моему слову, я рассказал о событиях, происшедших четыре года назад только Бузинку Жене, и то, готовый в любой момент обратить все в шутку. А он мне поверил. И тут же предложил помощь.
- Всем привет! - поздоровался я со всеми, усаживаясь на свободный стул.
- Привет, Димочка, - кокетливо поздоровалась Леночка. Бред - все ее кокетство. Она только тарелками и бредит, причем летающими, сам проверял. Хотя попка у нее даже очень и ничего.
- Немного опоздал, Хохол, - сказал Бузя. Только он в этой компании и критиковал меня в случае необходимости. Остальные как-то стеснялись - я все-таки свою капусту отстегивал, финансируя их походы и исследования.
- Пробки, - заявил я. - И холодно…
- Да ладно, у тебя салон тачки с регулируемой температурой…
- Все равно от вина не откажусь, - ответил я, подвинул к себе чистый бокал и налил.
- Ну, Хохол, ну ты и юморист, что-нибудь такое да и выкинешь! - захохотал Бузя. Водится за ним такой грешок - смеятся в ненужные моменты. Но парень он в общем нормальный.
- Ладно, к делу, - заявил я, опустошая бокал. - Что случилось? С чего вдруг вы так экстренно собрались и позвали меня?
Они переглянулись.
- Как Вы знаете, Дмитрий Васильевич, - начал Степан, вертя в руках бокал с вином, - только неделю назад мы вернулись из экспедиции из Урала…
Я насторожился.
- Мы ничего не нашли, - заявил рыжебородый викинг, помолчав немного и бросил на меня взгляд - одновременно виноватый и насмешливый. Похоже Степан учится шутить.
Но вот мне его шутка почему-то пришлась совсем не по вкусу.
- И чтобы сообщить эту потрясающую новость вы вызвали меня? - спросил едко я.
“Искатели” заулыбались.
- Кто бы мог подумать, что удача нас ждет не в “бирюкинском треугольнике”, где, по словам очевидцев, исчезали люди, а в Ростове-на-Дону, причем совсем недалеко от нас - на Портовой, - продолжил невозмутимо Степан.
- И что там произошло? - спросил я, пригубив вина.
На стол передо мной шлепнулись фотографии очень высокого качества, обработанные видимо в “Visual Magic”. Явно работа Всеслава - он у нас программист и спец по железу со стажем. А работа с графикой - вообще его конек.
Свободной рукой я пододвинул фотки к себе и чуть не подавился. Это была обычная комната в частном доме - старые обои, ободранный диван, старинный телевизор на ножках в углу. А посередине комнаты, расплывчатое золотое пятно, в очертаниях которого легко угадывался правильной формы овал, висящий в воздухе.
Проще говоря - портал. С помощью такого мы попали в параллельный мир, с помощью такого вернулись. Но после этого Алек пообещал, что вход на Землю будет закрыт еще на двести лет. Я, конечно, не очень-то доверился словам Чистого и оказался прав! Чистые тайно продолжали посещать Землю.
- Откуда это? - спросил я, разглядывая остальные фотографии, на которых был изображен тот же портал, только в разных ракурсах. По некоторым признакам я сообразил, что снимок был сделан через окно.
- Я с-случайно п-прогуливался по П-Портовой вчера вечером со своей цифровой к-камерой, - немного заикаясь, произнес Черный. Я кивнул, не удивляясь этому странному поступку - прогулке вечером по двадцатиградусному морозу. Просто Женька был еще заядлым фотохудожником. Я однажды был на его выставке - особенно мне понравились фотографии обнаженных женщин, в различных позах обнимающиеся с кошечками, собаками и прочей живностью.
- И?..
- Я з-заметил странное свечение из ок-кна одного из домов. Оно не походило на свет лампы - ск-корее… д-даже не знаю как это объяснить… эт-тот свет б-был живым что ли… Так или иначе, но я подобрался к забору, направил объектив в-в сторону окна и сделал н-несколько снимков…
- А затем он притащил их ко мне, - перебил приятеля Всеслав. - Почти в полночь. Я хотел кастрировать этого придурка, но потом передумал, взял у него диск с фотками и начал их обрабатывать. А работа оказалась каторжной - Жека фотографировал сквозь занавески, да еще и в почти полной темноте.
- Пленка хорошо хоть ок-казалась к-классной, - буркнул Черный, отхлебнув из бокала.
- Вот такой вот прикол, Димон, - подытожил Бузя, - ребята позвонили всем нам, а я тебе. Похоже, мы наконец-то обнаружили следы твоих приятелей из будущего. Вот умора будет, если там всем заправляет этот твой Алек.
Я пожал плечами:
- Кто знает… а людей ты там не видел, Женя?
- Н-нет, - покачал головой Черный. - Я б-бегом к С-Славе…
- Адрес записал?
Жека кивнул, протягивая мне измятый листок бумаги. Я пробежался по нему глазами. Недалеко отсюда.
- Что теперь делать будем, Дмитрий Васильевич? - поинтересовался Степан, прислонившись к холодильнику и потягивая свое вино с таким видом, будто это “бургундское” столетней выдержки.
Я пожал плечами. Не будем же мы врываться в дом с криками “Где портал???” Или… или будем?
- Для начала давайте допьем вино, а то я до сих пор не отогрелся после улицы…
К вечеру опустели обе бутылки вина, а кроме того опустели три бутылки водки и две бутылки Шампанского, который я покупал для Лены, но пили его почему-то все. А потом после того как Лена станцевала на столе танец живота, нам вдруг всем разом пришло в голову, что немедленно посетить странный дом - наша прямая обязанность. И мы, оставив под столом посапывать Черного, кинулись по лестнице вниз, на ходу застегивая на себе одежду. А потом всей толпой забились в “Шевроле” и распевая старинную песню Гражданской Обороны “На границе ключ переломлен пополам…” вырулили на дорогу.
Хорошо, что ехать нам надо было от силы минут десять и по дороге нам не встретилось ни одного мента. Вскоре мы затормозили около захолустного домика на улице Портовой.
- Тссс! - прошипел я так громко, что, наверное, было слышно за километр вокруг. Стараясь не шуметь, что, впрочем, у них плохо получалось, “Искатели” вывалились из машины и собрались в кучку передо мной.
- План такой… - начал я, но вдруг моя шапка начала перевешивать меня, и я чуть было не шлепнулся в снег, но Бузя вовремя поддержал меня.
- Ну вот, нажрался, как зюзик, - укоризненно покачал головой он.
Я отмахнулся. Не понять Бузе великих людей.
Сейчас бы поблевать.
- Стучимся в калитку, будто ошиблись домом. Я смотрю на лица тех, кто открыл. Есть возражения?
Возражений против лиц тех, кто открыл не было. Мы всей толпой ринулись к калитке. Степан аккуратно нажал звонок. Мы прождали минут пять, но окна в доме остались темными и, похоже, никто не спешил отворять нам дверь.
- Может быть, у них звонок не работает? - предположила Леночка.
Степан пожал своими богатырскими плечами и громко постучал. Потом еще раз и еще раз. А потом он, наверное, неудачно ударил по калитке, потому что она провалилась вовнутрь, открывая проход во внутренний двор. К двери дома в снегу была протоптана свежая тропинка, что придало нам уверенности в обжитости этих мест, и мы смело, застревая в узкой калитке, кинулись к двери. Дверь была старой, обшарпанной, с нацарапанной на ней надписью из трех букв, что немного поостудило наши надежды.
- Стучусь, - зачем-то сообщил Степан и стукнул в дверь один раз.
Которая тут же со скрипам открылась - она вовсе и не была заперта.
Все замолчали. Бузя достал фонарик, освещая прихожую, захламленную старой обувью и всевозможными банками. Всеслав нащупал выключатель и зажег в коридоре свет. Мы прошли в комнату.
Именно в ней, Черный, ныне преспокойно храпящий под столом, там, где мы его оставили, и сфотографировал портал.
Комната выглядела точно так же, как и на фотке, если не считать того, что никакого светящегося овала мы не обнаружили.
- Здесь, наверное, никто не живет, - сказал Бузя, обходя комнату и зачем-то заглядывая под диван.
- Холодно, аж жуть! - подтвердила Леночка. - Почти как на улице…
Мы на всякий случай обследовали еще и кухню и вторую маленькую комнатку, которая была совершенно пуста, но, как и следовало ожидать, ничего не нашли. Наконец, все снова собрались в зале.
- Сейчас - все по домам, а завтра надо будет узнать, кто является официальным хозяином этой хаты, - сказал я. - А потом вернемся сюда, но уже с оборудованием и еще раз все тщательно прочешем.
Все снова согласились с моим гениальным планом.
А потом снова забились в мою тачку, и мы вернулись в нашу штаб-квартиру.
Чтобы вырубиться и проспать спокойно до следующего утра, а уже тогда и приняться за серьезную работу.
В пять утра мой нежный слух потревожил звонок сотового, который я снова включил. Я обнаружил себя спящим в одежде на раскладушке, а телефон нашелся, как и ожидалось, в заднем кармане брюк.
- Алло… - пьяным голосом пробормотал я, пытаясь говорить тихо, чтобы никого не разбудить - в комнате, еще темной, стоял богатырский храп.
- Ах ты, засранец маленький, где же ты про…
- Пока, Катя, - пробормотал я и отрубил трубку.
А потом перевернулся на другой бок и мгновенно уснул.
Секунды на три.
Звонил телефон.
- Бузя, ты рядом с телефоном лежишь? - хриплым голосом просипел я. В голове, будто бомба взорвалась. И продолжала взрываться время от времени.
В ответ - раскатистый бузин храп.
И тут я сообразил, что звонит сотовый.
Тот самый, который я только что отключил.
- Что за чертовщина… - пробормотал я, поднося трубку к уху.
- Алло…
- Хочешь стать богом? - спросил голос. Далекий-далекий, будто мой собеседник находился за тысячи километров отсюда.
- Нет…- на автомате ответил я, свешивая ноги с раскладушки, а левой пытаясь нащупать свой пиджак.
В кармане которого находился мой пистолет. “Фиалка” - очень романтическое название для автоматического двадцатипятизарядного пистолета новой модели с лазерным прицелом и повышенной убойностью. Эта игрушка стоила мне чуть дешевле, чем “Шевроле”. С каких-то пор я без подобного оружия перестал себя ощущать… в прямом смысле этого слова.
Пауза. Мой собеседник замолчал, будто задумался.
- А я хочу… - наконец, сказал он после продолжительной заминки.
Я, наконец, отыскал “фиалку” и спрыгнул, а скорее даже упал на пол.
Воздух над моей головой прочертили несколько огненных линий, одновременно раздался звук разбиваемого стекла и шум осыпающейся штукатурки. Наверняка, у парня была винтовка с прицелом, реагирующим на тепло - он бил прямо сквозь стены.
- Вставайте! - заорал я. Все, кто находился сейчас в квартире находились в прямой опасности.
Я не могу допустить, чтобы кто-нибудь из моих друзей погиб!
Новая очередь прошила стену, со стороны раздался чей-то вскрик - кажется, Леночки, которой выделили софу в спальне.
Я вскочил, и не останавливаясь ни на миг, выскочил на балкон и, забывая, что нахожусь на втором этаже, перемахнул через перила и шлепнулся прямо в сугроб.
Резкий морозный ветер в миг протрезвил меня и вышиб из моей головы всякие мысли, кроме одной - надо выжить.
Я полз, утопая в снегу, сжимая пистолет так сильно, что побелели костяшки пальцев. Я смотрел перед собой, вглядываясь в темную улицу, пытаясь обнаружить своего противника, но не видел никого.
Вдруг какая-то сила, приподняла меня за шиворот, встряхнула и повернула к себе лицом. Темно, слишком темно. Голос этого типа сначала показался мне знакомым, но сейчас я видел только темный силуэт, с трудно уловимыми чертами лица. От него как будто исходила тьма.
Одной рукой он держал меня за шиворот и рассматривал. Ну и сильный же, черт…
В другой руке парень зажимал винтовку. “ММ-22” или “Иволга”. Оружие с интеллектуальным прицелом. Прошибает любую броню. То, что он не попал в меня с первого раза, было редкостной удачей, если… если он действительно хотел в меня попасть.
“Фиалка” все еще была у меня в руке.
Я поднял ее. Ствол уперся парню в живот.
- Отпусти меня… - сказал я. Черт, кажется, прыгая с балкона я себе зуб сломал. - Или я в тебе дырок понаделаю…
Он продолжал держать меня за шиворот. Мои глаза привыкали к темноте, и мне все больше и больше казалось, что я знаю этого человека. Темный или темно-русый, знакомые черты лица…
- Давай, - прошептал он. - Или я сломаю тебе шею.
Черт! Серьезно, он что ли?
И звук выстрела сломал тишину.
Я упал в снег, а темный человек отлетел вперед. Я успел выстрелить всего один раз, но в упор - этого должно было хватить. Дрожа от холода, я на негнущихся ногах пошел к дому. С балкона кто-то крикнул, кажется, Всеслав. Везде стал зажигаться свет, раздались взволнованные голоса. Дом просыпался, как встревоженный улей.
- Дима… - позвал кто-то.
Тихо-тихо.
- Кто ты? - спросил я, не оборачиваясь.
- Я твой друг…
“Если твой друг убьет тебя, ты станешь богом…”
- Не хочу! - закричал я, кидаясь вперед, прыгая в снег.
Огонь прошил меня насквозь, вызвав адскую боль в мозгу, лишив меня способности думать. Только я и огонь. Только я и боль. Я забыл о холоде, мне стало слишком жарко. Я попытался забраться в снег, царапая его непослушными скрюченными пальцами, я хотел хоть чуть-чуть заглушить тот огонь, что сейчас бушевал по всему моему телу. Я кричал, пытаясь заглушить ту адскую боль, что скрутила мне руки и ноги. Я кричал, чувствуя, как выворачивает наружу суставы, как хлещет кровь, как сгорает мое тело.
Обрывочной моей мыслью было, что в меня никогда не попадали из винтовки “ММ-22”, но я был уверен, что эффект был бы совсем другой.
Боль не утихала. Но я все же разглядел на фоне звездного неба склонившееся над собой лицо. Знакомое до жути лицо…
- Ах ты… - просипел я, начиная узнавать.
Он не ответил.
Он просто протянул руку и опустил мне веки.
ГЛАВА 2, в которой Шут впервые открывает Книгу
Тратон
login: Шут
Снег накрыл плотным одеялом весь город. Снег обелил фонарные столбы, снег покрыл крыши домов, которые, казалось, должны были проломиться от той тяжести, что создавали сугробы. Жители Тратона, конечно, каждый день старались убрать его, но проходила ночь, а снег все сыпал и сыпал и к Восходу крыши вновь были полностью засыпаны снегом. В течение сорока восходов ситуация не менялась, и некоторые стали уже задумываться не являются ли причуды природы делом какого-нибудь грязного колдуна, одного из тех, кто выжил после гибели Киросана четыре года назад. И потянулись процессии, которые каждый восход собирались на центральной площади, а затем шли по Тенистому спуску к окраине города, по пути собирая толпы. Затем неочищенные пересекали маленький мостик и окружали хрустальную Башню Чистых, размахивая факелами и прося Чистых о помощи. Однако Чистые, которые выходили навстречу горожанам раз за разом говорили, что снег - это лишь капризы природы и надо подождать еще десять-пятнадцать восходов. Толпа бушевала, но на Чистых никто напасть не решался - воевать с богами можно только если ты сам бог. И все поворачивали назад и возвращались в центр, к городской ратуше, вызывая мэра Тратона и закидывая здание камнями и палками. Мэр разумно отсиживался в Ратуше, к заходу азарт толпы гас, и они расходились по домам. Оставались только самые рьяные, а вот тут-то мэр выпускал полицию и их сажали на несколько закатов в тюрьму, где бедолагам по крайней мере было тепло и их кое-как кормили.
Торговый город веселился как мог.
А снег все шел.
Здание публичной библиотеки Тратона, хранившее в себе мудрость сотен поколений Туманных, чернокожих и болотников, находилось невдалеке от Центральной площади, надо было всего лишь пройти два квартала по улице Ворона, а если добираться до нее от Рынка, надо было нанять двуколку или шагать через снежные наносы четверть восхода почти через весь город. Библиотека состояла из двух этажей, заполненных книжными полками, первый этаж был доступен для посетителей, второй занимали редкий и архивные издания, которые можно было использовать либо в читальном зале, либо внеся большой залог. Многие из книг, находящихся здесь больше нигде нельзя было найти по всему Континенту. Большую часть этой грандиозной коллекции подарил библиотеке еще около ста циклов назад известный меценат и собиратель редкостей Алаан Книголюб. Остальные книги по экземплярам собирались по всему Континенту в течение трехсот или даже более циклов. Именно здесь и работал юный туманный, который называл себя Теник, имя, что на диалекте туманных с Запада означало “Видевший”. Пареньку было на вид около двадцати циклов. Когда главный Хранитель библиотеки Нуташ Хмурый принимал его на работу, его главным образом поразили глаза парнишки - темные, почти черные проницательные и не по годам мудрые. Будто Теник и правда многое повидал в жизни.
Но естественно Нуташ, вообще-то по жизни недоверчивый, взял туманного к себе не из-за его взгляда, а из-за странной, доселе невиданной врожденной способности парня. Теник мог читать на умерших языках, а если быть точнее - вообще на любых языках! Причем он не знал их до того, как прикасался к той или иной книге, Нуташ проверил это лично.
Теперь главной обязанностью Теника стал перевод старинных книг и книг неизвестного происхождения.
Чем Теник уже и занимался полцикла.
Он сидел за маленьким столом в небольшом закутке на втором этаже здания библиотеки, держа в руках перо и записывая мысли и чувства давно забытых мастеров слова. Иногда он смотрел в маленькое окошко, из которого виднелись крыши Тратона, и взгляд его становился задумчивым и немного грустным. Потом Теник возвращался к работе. Парень отличался особым трудолюбием - он отвлекался от своей работы лишь для того чтобы поесть, поспать или достать с полки новую книгу или свиток. А когда настала зима и рано темнело, туманный зажигал большую восковую свечу и при ее свете продолжал трудиться, постигая мертвые и редкие языки, на которых были написаны книги.
В тот вечер на улице поднялась метель и через свое окошко Теник видел лишь белесую снежную пыль, заполнившую улицы Тратона, да огоньки, с трудом пробивающиеся сквозь вьюгу, огоньки в окнах горожан. На этот раз парень трудился над книгой какого-то поэта с неблагозвучным именем Карранма Одел, который писал стихи о природе, причем в описании оной угадывалось Южное побережье Континента, где обитали чернокожие. Стихи были возможно и красивые, но у Теника получалось работать только с прозой, поэтому стихи в его переводе теряли свою красоту и величие, которые безусловно были в оригинале. Туманный изрядно намучался с этой книгой, но теперь, наконец, работа подошла к концу и парень захлопнул ее. Подчиняясь уже давно заведенному собственному ритуалу Теник прикоснулся пальцами левой руки к талисману, который всегда висел на его шее - простому позолоченному кругляшу, отчего-то почерневшему, может быть из-за магического воздействия. Затем париншка взял книгу и отнес ее на то место, где она лежала. Было уже довольно поздно, и Теник в нерешительности остановился перед полкой, размышляя, что делать дальше. Несмотря на поздний час, спать ему не хотелось совершенно, и Теник решил поработать еще немного. Он взял с полки следующую книгу - небольшой томик в черном кожаном переплете.
Теник снова уселся на свое место, приготовил новую стопку бумаг и раскрыл книгу.
Этот алфавит он видел впервые, но такая мелочь, конечно, не остановила парня. На пожелтевшей вводной странице была всего одна строчка, написанная заглавными буквами - очевидно, название книги. Теник на миг напрягся и незнакомые буквы перед его мысленным взором выстроились в новой последовательности уже знакомых туманному букв его родного диалекта.
“НАШ С ТОБОЙ МИР”
Парнишка пожал плечами. Книги надо называть не так. Книги надо называть так, чтобы читатель сразу видел о чем книга и следует ли ему вообще за нее браться. А из этого названия понять ничего нельзя.
Теник записал название и перелистнул страницу.
“…Как и всегда не придешь,
Дверь не откроешь, я вижу -
Ты от меня далеко,
Но я твой голос услышу…”
Туманный пожал плечами. Наверняка писала какая-нибудь романтически настроенная дамочка, потерявшая своего возлюбленного. Теник несколько раз видел таких, они приходили к Нуташу со своими опусами и просили его помощи в опубликовании своих стихов или рассказов.
Теник уже было хотел отложить книгу в сторону, но вдруг что-то его насторожило. И вдруг он сообразил, что! В стихах осталась рифма, несмотря на то, что он переводил дословно. Теник напрягся, перенося стихи на бумагу уже на языке чернокожего поэта Одела и прочел то, что получилось.
“…Как и всегда не придешь,
Дверь не откроешь, я вижу -
Ты от меня далеко,
Но я твой голос услышу…”
Сердце у Теника бешено заколотилось. Рифма сохранилась и в этом случае. Почему? Войдя в азарт, туманный перебрал строчки на всех доступных ему на данный момент языках. В любом случае стихотворение оставалось стихотворением.
Теник взволнованно склонился над книгой. Грязь ее возьми, почему так выходит? Неужели он нашел что-то типа универсального стихотворения, строки которого рифмуются на всех языках?
Туманный перелистнул еще одну страницу.
“ НАЧАЛО
Я потеряла тебя давно.
Наверное, я потеряла тебя по своей вине, и осознание этого терзает мое сердце, заставляет болеть мою душу.
Я знаю, что ты мертв, я знаю, что давно уже могла завести себе новую семью, я знаю, что нашей дочери нужен отец.
Я слышу то, что мне говорят твои и мои друзья, я слышу, что мне говорят родители, я слышу ото всех, что пора забыть о прошлом, что пора подумать о будущем - своем и нашего ребенка.
Но еще громче я слышу твой голос. Он врывается в мое сознание, он просит, чтобы я не забывала тебя, он обещает мне, что ты вернешься, может быть скоро, может быть нет, но он очень просит дождаться.
Я иду на работу, и ты тихо шепчешь мне, что ты далеко, но скоро будешь рядом.
Я сплю, и ты являешься мне во сне, навевая прекрасные, но в то же время страшные сны - потому что я слышу твой голос, который беседует со мной, но я не вижу тебя.
Я пою колыбельную своей дочери, а ты подпеваешь мне тихо-тихо.
И я чувствую твою грусть.
Потому что ты не видишь, как она растет.
Может быть, я сохожу с ума?
Может, мне и правда не хватает мужчины, который должен быть рядом?
Иногда, когда твой голос ненадолго затихает, мне начинает казаться, что все это глупости, и мне просто пора немного подумать и о себе.
Ведь ты мертв, а я жива.
Но потом мне становится нестерпимо больно и страшно всего лишь от мысли, что я могу забыть тебя.
Я не хочу этого!
И я пишу эту книгу.
Пускай тебе нет в нашем мире, пускай тебя нет в мире, в котором ты погиб.
Мне все равно.
Я создам новый мир, наш с тобой мир, в котором мы будем счастливы.
Это будет только наш мир.
Слышишь?
Эта книга - для тебя одного и пускай от тебя осталась только горстка пепла, которую я, как глупая фетишистка, храню в медальоне, но она - ни для кого иного. Никто все равно не поймет из того, что в ней написано.
Она - только для нас.
Она - это мир, в которм мы встречали рассветы и закаты, это мир, в котором мы впервые поцеловались, это мир, в котором мы вместе растим нашу дочь.
Она - это мир, который только ты имеешь право разрушить.
И хотя бы ради этого ты вернешься, ведь так?..”
Теник задрожал, захлопывая книгу. Он знал, кто написал эту книгу. Он знал эту женщину лично, он знал ее еще в той жизни, когда его звали Шутом, когда валяясь на полу после атаки Колдуна он нащупал маленький черный волшебный кубик, который позволил ему не только разговаривать на любом диалекте, но и читать. Эту женщину звали Яна, она была из мира Чистых.
Она была женой Чистого, который пожертвовал своей жизнью, чтобы уничтожить Колдуна.
Но как ее книга могла оказаться здесь, ведь ее мир был запечатан Чистыми Тер-Неола на сотню или больше циклов? А ведь по виду самой книге уж никак не менее пятидесяти циклов, а то и больше. А ведь тогда эта женщина еще и не родилась? Может быть, это не о ней, а о другой, похожей? Надо поподробнее выспросить Хмурого о ее происхождении. А пока…
И Теник вновь открыл книгу. Наугад.
“…Пустыни, огромные безжизненные пустыни покрывают этот мир.
Посмотри на них.
Разве тебе нравится вид этих песков, тянущихся к самому горизонту? Разве ты думаешь, что в этом месте, где нет ни капли воды и все тот же безжизненный пейзаж повсюду, сможем жить мы - ты, я и наша дочь?
Взгляни на этот мир новым взглядом.
Сделай так, чтобы пески расступились. Сделай так, чтобы эти земли были покрыты зеленью, чтобы здесь зажурчали ручейки, чтобы поднялись леса.
Засели этот мир животными. Сделай так, как говорится в песне.
Насели этот мир сказочными животными, сделай это ради нашей дочери.
Насели этот мир сказочными королевствами, которыми управляют добрые короли. Сделай так, чтобы в этом мире царила любовь.
Сделай справедливой пословицу “Все люди - братья”. Ведь ты так хотел?
Сделай этот мир нашим.
Сделай так, чтобы мы сидели на берегу озера и любовались восходами и закатами.
Сделай так, чтобы люди в этом мире могли летать.
Сделай так, чтобы мы всегда были вместе…”
- Теник! - раздался вдруг чей-то выкрик и зачарованный туманный отпрянул от книги, узнавая голос старого библиотекаря.
Со свечой в руке к его столу прошаркал Нуташ в ночной рубахе, с накинутым на нее теплым плащом.
- Что ты здесь делаешь? - проговорил Хмурый, обегая рабочее место Теника маленькими глазками.
- Я работаю, хозяин, - вежливо ответил туманный. Плохое предчувствие охватило его. Нуташ был заспанный, едва ворочал языком - наверняка кто-то или что-то неожиданно подняло его с постели.
- Что ты натворил, малыш? - вдруг спросил Нуташ, помолчав немного.
- Ничего… - удивленно проговорил Теник.
- Только что в двери библиотеки постучались. Несмотря на поздний час, Алану пришлось открыть.
- Почему? - спросил туманный.
Зеленокожий библиотекарь замолчал.
- К нам пришли двое из охранки Мэра. У них есть бумага, приказывающая немедленно арестовать тебя, малыш. Лично подписанная Мэром.
- Но я ничего не сделал! - воскликнул Теник.
Хмурый пожал плечами.
- Извини, малыш, но это не мое дело. Одевайся и пойдем вниз.
Подумав, Нуташ добавил:
- Надеюсь, что это все-таки недоразумение и ты вернешься. Над чем ты сейчас работал?
Теник кивнул на открытую книгу.
- Возьми ее с собой, - приказал библиотекарь.
- Зачем?
- Люди Мэра сказали, чтобы ты обязательно захватил с собой книгу, над которой работаешь в данный момент.
Туманный пожал плечами. В этом деле становилось все больше и больше странного. Какая разница охранке над чем он работает? Если бы они пришли чуть-чуть раньше, ему бы пришлось брать с собой совсем другую книгу. Впрочем, Теник думал все-таки, что это какая-то ошибка и не очень боялся. Он захватил книгу, одел меховые штаны и свою драную, но теплую куртку и пошел следом за Хмурым. Они спустились на первый этаж вместе по скрипучей лестнице и оказались в холле. Здесь, при свете свечей, Теник увидел младшего библиотекаря Эника и толстого огромного охранника Алана. Лица у них были недоуменные и немного испуганные. Похоже они восприняли все гораздо серьезнее, чем сам туманный.
Потом Теник увидел полицейских из охранки Мэра. Оба были в теплых черных плащах и в черных шапках, натянутых почти на глаза. Первый был повыше и помоложе. Второй - усатый, толстый, с пронзительным взглядом, показался Тенику чем-то знакомым. На плаще, в районе груди у каждого была вышита четырехконечная серебрянная звезда, символизирующая то, что они действительно агенты Мэра. От полицеских исходила угроза, Теник даже сам не смог бы объяснить, почему он это почувствовал.
И еще, по крайней мере один из них был магом и неслабым. Туманный почувствовал, как его прощупывают, словно ледяным, взглядом.
- Теник? - спросил тот, что помоложе.
- Это мое имя, - подтвердил туманный.
- Шут? - спросил второй.
У туманного подкосились колени. Это имя он мечтал забыть. Как же так? Ведь Чистый Алек обещал, что о его прошлом ничего не будет известно.
- Шут? - повторил свой вопрос усатый.
- Да, - кивнул головой парень.
- Ты пойдешь с нами, - без тени сомнения проговорил усатый, протягивая вперед руку. Как учтивый мужчина, помогающий своей даме выбраться из двуколки.
“Беги!” - вдруг закричало что-то внутри Теника.
“Беги!!!” - вдруг закричала вся его сущность.
Шут отступил на шаг.
- Ты пойдешь с нами, - с нажимом повторил усатый, вперив взгляд в парня.
- Нет… - ответил туманный, сам поражаясь своей смелости.
И вдруг развернулся и кинулся бежать между шкафов, направляясь к черному входу. Сзади раздался какой-то треск и шум удара.
- Без магии! У него Книга! - закричал кто-то, кажется усатый.
Дорогу парню преградил Эник, но Шут сшиб его с ног и кинулся дальше - сзади раздался вопль и звук падающего тела, кажется Нуташ споткнулся о тело своего помощника.
Сзади раздался топот - Шута настигали.
Остановившись у запасного входа, парень оглянулся - к нему подбегал молодой полицейский. Шут откинул засов и выбежал на улицу.
Вьюга тут же чуть было не ослепила его, но парень продолжал двигаться, пытаясь бороться с ветром. Он перемахнул через небольшой заборчик, окружавший библиотеку и, утопая по колено в снегу, кинулся в какой-то темный переулок, который должен был по расчетам привести его к центральной площади.
В узкой улочке снега было поменьше, и Шут снова смог бежать. Он уже не оглядывался, хотя и слышал крики и шум у себя за спиной.
Парень свернул в первый попавшийся поворот, потом еще раз и еще. Одежда у него была более приспособлена для бега, чем длинные плащи полицеских и вскоре шум за его спиной затих.
Наконец, Теник остановился, чтобы отдышаться и огляделся. В место того, чтобы бежать в сторону Центральной площади, он сильно отклонился от своего пути и теперь оказался в бедняцком районе Тратона. Здесь в темном переулке совсем не ощущалась бушующая вьюга, только редкие снежинки попадали между, нависающими друг над другом ветхими домами с бесчисленными надстройками и навесами. Где-то залаял лог, ему вторил другой. Шут с трудом соображал, где он находится, поэтому он решил никуда больше не сворачивать и, продолжая сжимать за пазухой книгу, пошел вперед. Однако почти сразу же натолкнулся на высокий забор, преграждаюищ ему дорогу. Туманный остановился, пытаясь сообразить в какую часть города он попал. В Тратоне он знал несколько мест, где можно было переждать ночь. На крайний случай надо было найти какой-нибудь кабак - в карманах у парня было немного мелочи, чтобы протянуть ночь за кружкой пива.
Неожиданно слева от него со скрипом отворилась дверь и на пороге показался старичок со свечкой в руке. Свет осветил его хижину, обстановку которой сотсавляла одна деревянная кровать, небольшой столик и шкаф, заполненный посудой. Шут узнал этого старика. Еще когда он только появился в Тратоне, этот старик часто появлялся на Центральной площади и выкрикивал что-то несуразное, развлекая тем публику и собирая в свою шляпу медяки, а порой даже и золотые монеты. Поговаривали, что несколько циклов назад старик потерял обоих своих сыновей, которые устроились наемниками в один из отрядов Стражи Тратона и погибли во время одного из налетов банды Амалия Бездушного. С тех пор старик сошел с ума. Амалия казнили цикл назад, а старик все продолжал ходить и требовать, чтобы нашли убийц его сыновей.
- Шартан? - спросил старик, слепо вращая глазами.
- Меня зовут Теник… - начал было Шут.
- Заходи, сынок, - проговорил старик, - я знал, я знал… Ты вернулся, я знал, я не верил им…
Старик посторонился, и Шуту ничего не оставалось - он прошел в его хижину. Конечно, он чувствовал себя нечестным, заставляя старика думать о себе, как о своем сыне, но в любом случае ему надо было где-нибудь провести ночь.
Старик суетился, подсовывая парню какие-то вещи, игрушки, еще что-то. И беспрерывно говорил и говорил, вспоминая что и где они делали с Шартаном давным давно. Иногда старик путался и начинал называть Шута Перном, так, верно, звали своего второго сына.
Теник молча слушал старика, пока тот не выговорился. Затем тот лег на свою дряхлую деревянную кровать и заплакал. А через некоторое время раздался храп старика.
Шут же остался сидеть за столиком, размышляя о том, в какую же передрягу он попал. И почему люди Мэра охотились за ним и за Книгой.
Усатый показался Тенику чем-то знакомым. Где-то Шут его видел, но где? Вся эта история уходила корнями в недалекое прошлое… Этак на цикла четыре назад. В то время, когда он перестал быть шутом Колдуна и стал одним из тех, кто его уничтожил. Тогда он видел этого усатого…
Шут перебрал в уме все лица, которые тогда увидел. Ни один из них не походил на усатого. Тем не менее туманный был почему-то уверен, что именно тогда он впервые увидел этого полицейского, быть может мельком…
Так не додумавшись ни до чего, Теник достал книгу, за которой охотились полицейские и раскрыл ее.
“…Пускай в этом мире будет все хорошее, что ты знаешь. Вложи в него все доброе, что есть в твоем сердце. Не допусти боли в него. Сделай наш мир идеальным. И пускай он будет идеальным только для нас - мне все равно. Ведь так захотели мы.
ГЛАВА ВТОРАЯ.
Мне снятся сны.
Мне снится яма.
У этой ямы нет дна.
И она расширяется, она поглощает в себя наш мир, она разрушает то, что мы с тобой создали.
Эта яма - в твоем сердце.
Ты связан с ней как-то, и я не знаю как. Но ты должен освободиться от нее, потому что она поглощает все, что создал ты.
Мне снится твой голос, кричащий от боли.
Освободись, милый, спаси себя и нас.
Спаси наш с тобой мир…
Ты сможешь, потому что я верю в тебя…”
Все-таки, какая странная книга. Что-то есть в ней такое, отчего замирало сердце, а потом начинало стучать, как бешеное.
Зачем она нужна охранке?
Охранке…
Усатый толстый маг…
Реат!
Шут вздрогнул. Да, он знал этого полицейского. Давным-давно тот был охранником в замке Колдуна, именно он некоторое время дежурил в западном крыле, где жил Шут. Так вот, где он его видел!
Но тогда становится удивительным, как грязный смог стать полицейским в мэрской охранке. Плохо дело. Наверняка, теперь будут расклеены объявления по всему городу с его изображением. Надо срочно покидать Тратон, ведь в конце концов он не сможет все время жить у сумасшедшего старика, ему надо есть, а затаившись он долго не протянет. Конечно, Шут знал, что в городе есть и подпольные власти, принадлежащие к гильдии висельников, но среди нее у паренька знакомых не было. Да, надо покидать город.
Или…
Шут достал из-за пазухи черный кубик, позволявший ему говорить на всех языках мира.
Или отправиться в Башню Чистых и попросить аудиенции у Алека, а он, глядишь, и поможет.
“Завтра решу”, - подумал Шут.
Голова Шута склонилась над столом. А потом он положил ее на руки и заснул.
Спал Шут беспокойно, что, впрочем, было совсем не странно в его ситуации.
ГЛАВА 3, в которой оживают воспоминания
г. Ростов-на-Дону
login: ROMASHKA
За окном было темно - до восхода солнца оставалось еще часа два. Однако свет лампочки в парадном, отраженный от снега, позволял Яне разглядеть и черный, полузасыпанный остов “Запорожца”, который находился в их дворе уже черти сколько времени и никто не потрудился его убрать. Впрочем, несильно уж он всем и мешал. А летом с ним любили играть малыши, представляя себя шоферами, а в случае, если фантазия заводила их слишком далеко, и капитанами корабля. Один выдумщик даже намалевал краской на машине “Титаник”.
Яна не знала почему она проснулась в такой ранний час. Только, чтобы разглядывать в окно бесполезную груду металла? Часто, когда ее посещала какая-нибудь идея, она вскакивала с кровати и тянулась к клавиатуре, чтобы побыстрее занести ход своих мыслей в память компьютера, но сейчас подобного желания у нее не возникало. Ее подняла тревога. Какое-то странное неосознанное чувство… потери?
Яна покачала головой. Что за глупости, просто дурной сон разбудил ее, заставил встать с теплой кровати, накинуть на себя теплый халат и зачем-то подойти к окну.
Что-то вдруг стрельнуло в ее сердце, и страх стал липкой паутиной обвалакивать ее мозг. Яна резко обернулась и взглянула на кровать, где лежало самое дорогое для нее существо на свете.
Все было в порядке - Саша мирно посапывала под одеялом, Яна видела ее маленькую головку и ручку, высвободившуюся из-под одеяла. Однако страх не покидал Яну.
Может быть потому, что впервые за много дней она не слышала никаких голосов в своей голове?
Из-за этих голосов, а вернее из-за одного, постоянно что-то ей шепчущих, Яна иногда считала себя сумасшедшей. Она даже начала писать книгу, которой явно никогда не было суждено быть опубликованной - в которой описывала мир, в котором были бы они счастливы - она, Саша и Володя.
Ее погибший четыре года назад муж.
А может все из-за того, что вчера вечером она поставила в книге последнюю точку, почему-то посчитав ее завершенной?
Неожиданно на столике перед ней замигала красным светом лампочка коммуникатора, предупреждая, что сейчас раздастся трель звонка. Яна нажала на кнопку приему и подняла трубку, одновременно включая терминал. Однако ее звонили с обычного телефона без возможности передачи видеоизображения.
- Яна, это ты? - без всяких предисловий начал Бузя - Яна сразу узнала его.
- Да, Женя, привет, - поздоровалась она, вся напрягаясь, словно перед прыжком с вышки в воду. Яна была уверена - вот оно! То, из-за чего она вдруг проснулась, пытаясь унять сердце, которое билось, словно бешеное, пытаясь вырваться наружу.
- Дима умер… - произнес вдруг Бузя тихим-тихим голосом, что было на него совсем не похоже.
- Как? - выдохнула Яна.
- Черт его знает… У нас тут какая-то перстрелка случилась… Хохла подстрелили. Его скорая забрала, он был еще жив, я его довез до больницы… Только что врач из кабинета вышел и сказал, что он скончался.
- Боже… - прошептала Яна.
- Будь осторожна, - проговорил Женя, - сейчас мы со Степкой к тебе едем. Дело, наверняка, связано с тем, что произошло с вами четыре года назад.
- Почему?
- Просто мы обнаружили портал…
Лучистый правильной формы круг. Странное ощущение испытываешь, когда входишь в него - будто тебя засасывает какая-то чудовищная морская воронка. Сладостные и в то же время ужасные чувства…
- Где? Как?
- Подробности, когда приедем. Запритесь с Сашей и никому, кроме нас, не открывайте. Да, и закройте на всякий случай все окна. У парня, который убил Диму была винтовка. Все, пока.
- Пока… - машинально ответила Яна и повесила трубку.
Потом она взглянула на свои руки - бледные при свете Луны - и заставила разгореться на кончике указательного пальца маленькую искорку. Четыре года она не пользовалась своим умением. С тех пор как убила Колдуна.
Искорка становилась все ярче, а потом разошлась по ладони женщины голубоватым сиянием и превратилась в черный матовый пистолет без мушки и прицела - просто стальная прямоугольная рукоятка и прямоугольный же длинный ствол.
И курок, на котором теперь подрагивал палец Яны.
Это оружие досталось ей в наследство. В страшное наследство, после гибели ее мужа.
Яна заставила пистолет исчезнуть из руки, а потом лихорадочно, но в то же время бесшумно заметалась по квартире - заперла входную дверь на все замки, задернула на всех окнах занавески. Чуть отдышавшись, она опять вернулась в спальню, размышляя не забыла ли чего.
Рядом с кроватью, на которой лежала и мирно спала ее дочь, стоял черный человек. От него так и исходила тьма - черными-черными волнами. Будто видишь сплошной силуэт без намеков на хоть какие-то цвета и оттенки. По положению его головы Яна поняла, что он смотрит на ее спящую малютку.
- Кто вы? - спросила Яна, обмирая от страха. Она чувствовала, что надо кидаться на помощь к дочери, но не могла сделать и шага, потому что боялась, что черный человек сделает с ней что-нибудь ужасное - уж слишком близко тот стоял к кровати. В руке у него женщина разглядела что-то похожее на палку.
Или на винтовку.
Черный человек обратил взор на нее. Яне вдруг показалось, что его черты вдруг начали обретать ясность - нестарый мужчина среднего роста с короткой прической.
- Привет… - поздоровался тихо он.
Яне вдруг показалось, что она снова бредит. Тот же самый шепот, что последние несколько лет бередил ей душу, те же интонации, все то же.
Голос Вовки.
- Привет, - автоматически ответила она.
- Я давно тебя не видел, - грустно произнес черный человек.
Яна поспешно кивнула. Нет, не мог этот человек быть ее Володенькой. Вова умер… А этот… этот человек совсем недавно убил Диму… И убьет и ее дочь, если ему это вдруг взбредет в голову.
- А ее я не видел вообще… - вдруг ласково произнес черный человек, слегка наклоняясь к постели и как бы вглядываясь в милое личико.
- Как ты ее назвала? - спросил он.
- Саша… - прошептала Яна, одной рукой заставляя ладонь вновь почувствовать холод металла.
- Как я скучал… - прошептал черный человек, продолжая смотреть на девочку.
- Отойди от нее, - вдруг жестко произнесла Яна, направляя на него пистолет, вырванный ею только что из иной реальности.
Черный человек взглянул на женщину.
- Не делай этого, Яна, - после некоторой паузы сказал он. - Прежде всего ради самой себя. Ту боль, что ты возьмешь у меня, ты не сможешь пережить.
- А я готова рискнуть. Отойди от кровати!
Черный человек пожал плечами и сделал шаг в сторону.
- Ты так долго ждала меня, а теперь так встречаешь? - спросил черный человек грустно.
- Ты - не мой Вова, - произнесла Яна, хотя ее и обуревали сомнения, - ты убил Диму!
- Да, я не твой Вова, - вдруг произнес черный человек. - Я - всего лишь трус, который продался силам Хаоса за ничтожную цену… Для них ничтожную. Я захотел увидеть тебя и нашу дочку.
- Я не верю тебе, - произнесла Яна, не опуская свое оружие. - Зачем ты убил Хохла?
Черный человек замер.
- Я не убил его…
- Лжешь! - крикнула Яна. - Мне только что звонил Женя и все рассказал!
- Но то, что я с ним сделал, гораздо хуже… - продолжил черный человек, не обращая внимания на слова Яны.
- Что ты с ним сделал? - спросила Яна.
- Он заменит меня в аду… на некоторое время… пока жив я. Когда я почувствую, что попрощался со всем этим, я выстрелю себе в висок, и он вернется.
- Яна, - продолжил черный человек, - зайка, я понимаю, что это все гнусно, но мне не хватило воли. Мне не хватило воли не видеть вас столько лет. Хохол претерпит ужасные муки, но он вернется, я обещаю.
- Почему именно он, а не кто-то другой?
- Условия сделки… это должен был быть кто-либо из моих друзей.
- Вова, это правда ты? - прошептала Яна, немного опуская ствол.
Черный человек оставался неподвижен.
- Солнышко, это я… Мне было очень плохо без тебя.
Слезы вдруг стали душить Яну. Она забыла о гибели Хохла, об опасности, обо всем на свете. Пистолет пропал из ее руки, и она кинулась на шею черному человеку, обливаясь слезами. Она чувствовала рядом с собой тело, такое родное, она впитывала запахи, полузабытые, но такие приятные… воспоминания кружили ей голову.
- Вовка, я верила, я знала… все считали меня полной дурой, а я знала, я надеялась… я даже книгу начала писать… про мир, в котором мы были бы счастливы, представляешь? - шептала она.
- Книгу? - вдруг заинтересовался черный человек, легким движением отстраняясь от женщины. - Можешь мне ее показать?
- Она пока только в электронном виде… - ответила Яна, указывая рукой на компьютер.
- Больше никаких копий? - спросил черный человек, вперив свой темный взгляд в монитор персоналки.
- Нет… А почему ты спрашиваешь?
Неожиданно грубым движением черный человек отодвинул Яну в сторону и вскинул винтовку. Женщина была готова поклясться, что его глаза в этот момент стали рубиновыми, светящимися дьявольским светом.
- Что ты делаешь? - закричала женщина, отталкивая руку черного человека в сторону. Одновременно раздался выстрел и сиреневая молния прошила воздух рядом с компьютером, разбивая вдребезги окно. Тут же в комнату ворвался морозный воздух и удивленно закричала проснувшаяся Саша. Яна тут же подхватила дочку на руки и отошла в угол. Черный человек посмотрел на нее, дуло стало разворачиваться в их сторону.
- Вовка, что ты делаешь? - спросила дрожащим голосом Яна. Она даже не пыталась достать свое оружие.
Ведь черный человек когда-то был ее мужем.
- Книга должна быть уничтожена, - прошипел Владимир.
- Но почему?
В это время раздался звонок в дверь. Черный человек на миг отвлекся и посмотрел в коридор.
А когда он вновь повернулся к замершей от страха Яне, начался рассвет.
Рассвет - это время, когда свет начинает свою войну с тьмой, чтобы в очередной раз ее победить.
Рассвет - это время, когда двое влюбленных сидят на берегу озера и любуются, как восходящее солнце окрашивает яркими красками водную гладь.
Рассвет - это время сбывшихся желаний.
Вместе с рассветом в комнату проник луч света, который настиг черного человека, готового сделать выстрел. И черный человек стал пропадать, стал рассеиваться маленьким туманным облачком, превратился в размытую неподвижную тень, а затем и вовсе исчез.
- Папа… - вдруг прошептала Саша, протягивая к черному человеку свою маленькую ручку. Она, похоже, ничуть не испугалась.
Почти ничего не соображая, Яна вместе со своей девочкой на руках прошла в прихожую и отворила входную дверь, в которую уже начали стучать руками, даже не спрашивая, кто это. В квартиру ворвались мокрые от возбуждения, а может быть и от быстрого бега, Бузя и Степан, которого Яна часто в шутку называла дядя Степа-великан.
- Что у тебя тут случилось? - прогремел обычно вежливый и рассудительный Степан. - Мы с Жекой слышали выстрел.
- Вовка воскрес… - тихо произнесла Яна, отпуская вырывающуюся из рук девочку. Саша тут же повисла на шее у Бузи.
- Я видела папку! - заявила она.
Бузя удивленно взглянул на Яну.
- Это правда? - спросил он.
В ответ она пожала плечами. Может, да, а может быть и нет.
- Разувайтесь, раздевайтесь и пойдем на кухню, чая с дороги хоть попьете. И расскажем друг другу, что произошло… - скзала Яна.
- А можно я с вами? - спросила Саша.
- Даже нужно. Ты не на шаг не должна отходить от взрослых, зайка.
Все, раздевшись, последовали за Яной на кухню, где расселись за небольшим столиком. Все молчали, никто не знал с чего начать. Последние события выбили всех из колеи. Яна же казалась на удивление спокойной, хлопоча на кухне. Через минуту на столе уже стояла ваза с конфетами и печеньем и открытая банка с малиновым вареньем. Пока закипал чайник одна мысль вдруг пришла Яне в голову.
- Я сейчас, - пробормотала она и кинулась из кухни в комнату, которой когда-то предстояло стать детской.
Сейчас в этой комнате не было ничего кроме круглого стола, накрытого цветастой скатерью, и стульев вокруг него. На столе стояло несколько рюмок с водкой, накрытой кусочками зачерствевшего хлеба - в память о погибших друзьях и малознакомых личностях. Яна оборудовала эту комнату таким образом в первый месяц после гибели мужа - тогда ей это казалось вполне логичным, хотя даже друзья намекали ей на некоторое безумие этой идеи. Через пару лет Яна тоже пришла к этому выводу, но оставила все как есть - уж очень она привыкла к обстановке в этой комнате.
Посередине стола стояла самая большая рюмка, не накрытая куском хлеба. Яна заглянула в нее.
Рюмка была полна.
- Никакой ты не мой Вовка, - произнесла Яна, сжав кулачки, - мой бы в первую очередь, воскреснув, опустошил эту стопку.
И с этой твердой уверенностью она вернулась на кухню.
- Ребята, - сказала она, вдруг чувствуя, как поднимается в ней какая-то злая решимость, - у меня такое ощущение, что этот кошмар еще не окончен. Черный человек исчез с рассветом, но я почему-то уверен, что с закатом он вернется. Нам надо как-то уничтожить его.
- Кто он такой? - произнес Степан, потирая свою бычью шею.
- Ну уж не мой Володя, я в этом уверена точно… Какое-то дьявольское отродье, которое воспользовалось его мыслями и чувствами.
- Неправда, я видела папку! - повторила упрямо Саша, подпрыгивая на стуле и норовя раздить чай.
- Тише, зайка, - одернула ее Яна.
- Голова идет кругом, - признался Бузя, - откуда он мог взяться?
Яна присела тоже за стол и налила себе чаю.
- Я не знаю. Наверное, из Третьего мира.
- Что такое Третий мир? - спросил Степан, с задумчивым видом помешивая сахар в кружке с чаем. К нему вновь возвращалось философское настроение.
- Хохол же рассказывал, - сказал Женя.
- Дмитрий Васильевич, царство ему небесное, сказал только, что это некая планета, напоминающая по своим свойствам ад, - возразил Степан.
- В принципе большего он и рассказать-то не мог, - вмешалась Яна, - Чистые об этом как-то несильно распространялись. Еще я помню из рассказов Алека, что эта некая планета, питающаяся жизнью других миров и что на данный момент ее целью является Тер-Неол и Земля.
- Тер-Неол? - переспросил Степан.
- Планета Туманных, - пояснил Бузя.
- Когда Вовка погиб вместе с Колдуном, тот пообещал, что они вернутся, - сказала Яна.
- Из Третьего мира? Туда попадают души грешников после смерти? - заинтересовался Степан.
- Не все так просто. Третий мир не является загробным миром в традиционном представлении… По-моему, он забирает к себе души… избранных грешников что ли…
- И может их время от времени возвращать, наделяя могущественными сверхъестественными силами?
Яна пожала плечами.
- Похоже на то. А иногда ад прибирает себе души живых, как случилсоь с Колдуном - он был Чистым, занимался проведением каких-то особых опытов, а затем продал душу…
- Дьяволу? - подсказал Бузя.
- Я не уверена, что Третьим миром управляет дьявол… - покачала головой Яна.
- Что же особенного в Владимире Борисовиче, почему Третий мир воскресил его? - спросил Степан.
Яна отметила про себя, что у него феноменальная память на имена и отчества.
- Он сам Чистый. Причем какой-то особенный, Чистые проводили эксперимент, в ходе которого получили возможность вырастить расу суперволшебников, которые…
Внезапно ее слова перебила телефонная трель. Яна схватила трубку и тут же чуть было не выронила ее от испуга.
- Алло, Янка, это ты? Черт, прикинь меня тут чуть было не похоронили, просыпаюсь, а вокруг - каталки с трупами, ну в морге, понимаешь…
- Это Хохол… - произнесла гробовым голосом Яна. Степан и Бузя тут же чуть было не свалились со стульев. Одна Саша оставалась спокойной, дожевывая кусок печенья - какое ей было дело до игр, в которые играют глупые взрослые.
- Ну да это, я, а что - нельзя? - весело поинтересовался Дима. - Может, вы заедете за мной в больницу, а то тут уже все при моем виде чуть ли в обморок не падают, а медсестры - те вообще только ошалело глазами хлопают и за углами прячутся. Я даже ни одну за задницу ухватить не смог!
- Мы сейчас приедем, Дима, - тихо сказала Яна. - Пока…
- Ага, только не сильно задерживайтесь, а то как бы меня по новой не похоронили…
В полной тишине все четверо оделись, спустились по лестнице вниз, сели в старый “Москвич” Степана и рванули с места. Каждый боялся, что если заговорит, то немедленно сойдет с ума. И, может быть, не зря.
Только Саша не молчала, а, пригревшись на руках у мамы, тихонько напевала веселую песенку.
Ведь она ничего не боялась.
ГЛАВА 4, в которой смешивается белое с красным
Тратон
login: Шут
На окраине города, рядом с воротами, выходящими на южный тракт находилась маленькая харчевня с романтичным названием “Приют солнца”. На деле же она представляла собой довольно неуютное местечко с грязными стенами и закопченным потолком. За стойкой стоял сам хозяин - с виду прожженный забулдыга - мрак Арри. Сложно было сказать к какой расе он относится - в нем переплелись признаки слишком многих народов, среди которых не было, пожалуй, только златоглазых. Бывшей профессией Арри, судя по его давно нестиранному костюму моряка, было пиратство. Об этом же говорили огромный шрам через все лицо и татуировки на обеих руках - в виде морских змей. Впрочем, точно никто не знал прошлого этого человека. А Шуту, который был в этом заведении впервые, это было неизвестно и подавно. Целый день он осторожно шел через заснеженный город, прячась при виде полицейских и вздрагивая от каждого шороха. К вечеру он был уже почти на месте - однако Теник немного опоздал - южные ворота, дорога из которых вела к башне Тратона, уже закрылись и парню ничего не оставалось, как найти место для ночлега. Район был захудалым и Шуту пришлось направить свои стопы к “Приюту солнца”.
В зале было полно народа - в основном рабочие - скорняки и прочие. Было здесь и несколько подозрительных личностей, которые жались по темным уголкам и исподлобья поглядывали на соседей. На Шута никто не обратил внимания, и он пробрался сквозь шум и дым к барной стойке. Арри обратил на него один глаз. Вторым он продолжал следить за залом.
- Мне бы комнату снять... на ночь... - робко попросил Шут, нервно оглядываясь по сторонам.
Арри, наконец, посмотрел на него обоими глазами. Выглядело это несколько комично, однако Тенику было вовсе не до смеха.
Секунд пять хозяин “Приюта солнца” рассматривал паренька, пока, наконец, не заговорил. Голос у него был под стать внешности: хриплый, пропитый.
- Циклов тридцать назад, когда я был таким же сопливым коротышкой как ты, сынок, - просипел Арри, вперяя в Шута свои бесцветные глаза. - Я попал в одну переделку. И мне наверняка бы перерезали глотку мои бывшие дружки, если бы ни один туманный. Я убегал от них по улице, перепрыгнул через какой-то забор и оказался во дворе дома этого туманного, который сидел во дворе и попыхивал трубкой. Он увидел меня, но ничего не сказал. Погоня прошла мимо. Я еще немного переждал и покинул двор туманного. Он спас мне жизнь... Впрочем, с другой стороны, возможно, он не хотел неприятностей - переждать ночь-то в доме он меня не пригласил... - Арри булькнул, что, вероятно, означало смех.
- К чему Вы это говорите, уважаемый мрак? - спросил Теник.
Арри порылся за стойкой и достал лист бумаги, на котором довольно точно был изображен сам Шут - с книгой в руках. Награда за него назначалась не малая - пять тысяч серебряных монет. Шут ошалел - таких денег он даже вообразить себе не смог бы.
- Сегодня я возвращаю долг, - одними губами произнес Арри, наклонившись над стойкой. - Беги, парень.
И спустя мгновение он, казалось, полностью забыл о существовании Шута, устремив свой взор в одну из частей зала, где, кажется, назревала драка.
Теник же развернулся и тихо пошел к выходу. Все мечты о теплой постели и кружке доброго пива испарились из его головы - теперь она была забита только одной мыслью: бежать! Только вот куда бежать? Его разыскивают, наверняка его портреты есть уже во всех постоялых дворах города. Возможно, что и каждого полицейского снабдили такой картинкой. Для того чтобы выбраться из города понадобится чудо.
- Эй, парень! - окликнул его кто-то пьяным голосом. Шут, не оборачиваясь, подошел к двери.
- Я к тебе обращаюсь, скотина! - заорал черноволосый темнокожий парень, опрокидывая стул. Его сильно шатало, однако своего он добился - почти половина зала забросила свои занятия и с любопытством уставилась на происходящую перед их замутненными взорами сцену.
Шут обернулся и взглянул на чернокожего. Тот вдруг сфокусировал на нем свой взгляд и вдруг рухнул обратно на стул.
- Это... это... он! - заорал пьяница. - Пять тысяч серебром!!!
По рядам забулдыг прошел ропот. Кто-то, кажется, начал понимать. Наиболее трезвые и решительные уже ринулись к Шуту, расшвыривая в разные стороны столы и своих более тугодумных соседей.
Шут кинул последний взгляд на Арри, который, казалось, увидел его впервые, и юркнул за дверь - в мороз и ледяной ветер, обжигающий ему лицо. Почти в тот же миг на улицу высыпала толпа посетителей “Приюта солнца”. Они создали в дверях небольшую пробку, которая дала шанс Шуту несколько оторваться, однако он не строил иллюзий - его поймают. За этот день парнишка слишком вымотался и уже не мог противостоять своей усталости. Он брел по заснеженной улице против ветра все медленнее и медленнее, а крики за спиной становились все громче. В любой момент из-за угла мог появиться патруль, что лишь ускорило бы дело.
И вдруг он остановился, как вкопанный около одного из фонарей. Только на один миг Шут бросил взгляд назад, на своих преследователей - впереди было пустынно - и за эту секунду прямо перед ним вырос силуэт высокого темноволосого парня в черной меховой куртке, черных штанах. Лицо незнакомца до глаз было укутано серым шарфом, однако шапки на нем не было, лишь огромная копна вьющихся волос. Шуту пришла в голову дурацкая мысль, что столько волос он не у всякой женщины видел.
Черный человек смотрел за спину Шута, и тот вновь оглянулся. Толпа догнала его - теперь все они стояли на границей света и тьмы, образованной горящим фонарем. Они тяжело дышали и переглядывались: все, как и Шут, были удивлены появлением незнакомца.
Наконец, один из них вышел вперед. Шут узнал в нем того чернокожего, что спровоцировал погоню.
- Мое имя Бальтар! - хриплым голосом проговорил он, слегка нервничая. - Этот мальчишка - преступник. Мы должны передать его властям! Я не знаю, кто ты, но давай по-хорошему, ага? Мы его первыми нашли! Он наш! Ага?
Толпа сзади Бальтара одобрительно зашумела. Все придвинулись вперед.
Незнакомец поднял руку, и все, как по мановению волшебной палочки, снова остановились. Даже Шут напрягся. Ему становилось все неуютнее и неуютнее рядом с этим черным человеком. Пришла шальная мысль - а не лучше ли попасть в лапы этой толпы? Тогда хотя бы у него будет шанс остаться в живых - деньги предлагались за него живого.
Однако незнакомец не сделал ничего необычного - он просто неторопливо размотал шарф на лице. Шут с удивлением понял, что несмотря на свои габариты, черный довольно молод. Вполне возможно, что он был не старше самого Шута - черты лица его были тонкими, резкими, но все же какими-то неуловимо детскими.
Будто парню пришлось повзрослеть.
А глаза у него были голубыми. “Светлыми-светлыми, - отметил про себя Шут. - Светлыми, как...”
- Осколок Льда, Вель Пат. - сказал чужак. - Это мое имя.
Он положил руку на плечо Теника, отчего парнишка вздрогнул, еще крепче прижимая к груди книгу.
- Этот малыш со мной, - добавил он просто.
- Эй, парень, так не пойдет! - крикнул Бальтар. - Что, тебе так сложно это понять? Этот парень - вор. Ага? Мы его первыми нашли. Он наш. Таковы правила. Ты не хочешь неприятностей - мы тоже не хотим мешать честному человеку идти своей дорогой. Все по чести. Парень наш. Так?
Толпа уже окружала фонарь. Некоторые в руках держали дубинки, у Бальтара и еще одного чернокожего Шут заметил приготовленные к бою палаши.
Вель смотрел только на чернокожего, будто не замечая того, что происходит сзади.
- Нет, - ответил он. И пошел прямо на Бальтара, таща левой рукой за собой Шута. В правой руке у него ничего не было, и Шут уж совсем было приготовился к смерти, потому как чернокожий с диким криком, держа палаш в вытянутой руке кинулся на них.
Одно движение - Шуту показалось, что черный оторвал ему руку, так сильно он его рванул - и Вель ушел в сторону, одновременно выхватывая из руки чернокожего палаш - Теник даже не понял как это у него получилось - затем поворот в полоборота и палаш врезался в лицо здоровенного мужика с дубинкой, который от удара осел в снег. Однако Шут заметил, что в лицо тому палаш попал рукояткой и не убил, а лишь оглушил - здоровяк сидел на снегу и трясся как чумной.
Второе движение (все вышеописанное произошло не более чем за полторы секунды) - и тело Бальтара летит в трех мужиков, которые были поближе. Образовалась куча мала. И в тот же миг все прекратилось. Шут потирал чудом не вывихнутую руку, а оставшиеся четверо неудачливых охотников за наградой разбежались кто-куда. Не дожидаясь, пока очухаются остальные, Вель Пат поволок Шута за собой.
- Куда ты меня тащишь? - наконец, подал голос Шут, когда они прошли уже достаточное расстояние, петляя по темным переулкам.
- К восточным воротам, - ответил черный.
Шут чуть не задохнулся от ужаса.
- Ты что шутишь? - севшим голосом проговорил он. - Это самые охраняемые ворота в городе! Там полно охраны, там...
- Свои люди, - кратко ответил он, внезапно остановившись. Они стояли в конце одного из переулков, который выходил на хорошо освещенную небольшую площадь. Шут узнал это место - летом здесь располагался открытый рынок. Значит они на полпути к восточным воротам.
- Сейчас я отпущу твою руку, - сказал черный. - Лучше не пытайся убежать, я все равно тебя поймаю. Но это привлечет внимание. Поэтому для твоего же блага будет лучше, если ты просто пойдешь вслед за мной. И чтобы не случилось - не делай никаких резких движений и ничего не говори. Если я иду - иди рядом, если я остановлюсь стой и ты. Ты меня понял?
- Кто ты? - стуча зубами от холода (по крайней мере, так ему хотелось думать), спросил Шут.
- Меня зовут Осколок Льда, - ответил Вель. И отпустил руку Теника.
А потом они вышли на площадь.
Полицейских Шут заметил сразу: около будки рядом с костром грели руки двое в белых меховых куртках. Оба не выпускали из рук мечи с двумя лезвиями. Еще двое лениво пинали ногами какого-то нищего, который то ли просто замерз у одного из разбитых фонарей на окраине площади, либо просто проходил мимо и подвернулся под руку стражам порядка. По крайней мере, Шут не заметил, чтобы тот проявлял хоть какие-нибудь признаки жизни.
- На что ты надеешься? - одними губами прошипел Теник, с трудом поспевая за черным, который шагал прямо через площадь.
- Молчи, - спокойно проговорил Пат. И Шут был готов поклясться, что при этом он даже не пошевелил губами!
Когда они поравнялись с будкой охраны, оба полицейских с явным любопытством взглянули на черного. Один едва заметно кивнул Велю.
Шут так и не смог сообразить, откуда взялся маленький черный мешочек, полный, по всей видимости, серебра, который прочертил в воздухе короткую черную линию и закончил свой путь в руке у одного из полицейских.
- Оставьте несчастного, - негромко произнес Вель Пат. Однако полицейские услышали. Первый опять кивнул, а его напарник кинулся в сторону потухшего фонаря.
Что было дальше, Шут не видел. На негнущихся ногах он продолжал шагать вслед за своим спасителем, не решаясь даже оглянуться. Он все ждал, когда в спину ударит стрела. Однако ничего такого не случилось, и они благополучно миновали площадь.
- Почему они тебя пропустили? - спросил Шут.
Черный некоторое время молчал.
- Большая удача, - проговорил он. - Сегодня по городу дежурит гарнизон Белых Феллиссов. Я знаю их почти всех - служил одно время этом гарнизоне. Мне запрещено появляться в этом городе, но ребята меня уважают. - Тут он усмехнулся. - Однако взятками не гнушаются.
- И ты купил мне свободу?
Вель Пат взглянул на Шута.
- Нет. Я купил свободу одному себе. Тебя они не видели. А если бы увидели... тут бы не помогли ни знакомства, ни дружба.
- Но почему меня не видели, я ведь...?
- Магия, - кратко ответил Вель.
- Зачем я тебе? - спросил Теник.
- Тебя хочет видеть мой хозяин, - ответил черный. - А теперь помолчи. Мы подходим к восточным воротам.
Восточные ворота использовались редко и в дневное время - через них иногда проходили Чистые или какие-нибудь знатные вельможи из далеких краев, решившие облагодетельствовать славный город Тратон своим присутствием.
Кроме собственно огромных деревянных ворот, здесь было две решетки. Одна из них была опущена у входа в арку, в конце которой находились ворота наружу, а вторая - рядом с воротами. Рядом с палаткой было две будки охраны - рядом с каждой костер и по двое полицейских. Сверху на стене, к которой была прилажена деревянная лестница, горел еще один костер, у которого грелось двое арбалетчиков. Чуть в стороне у стены Шут заметил небольшой домик, в окошке которого горел свет. Теник предположил, что там находится начальник охраны.
Вель Пат остановился в нескольких шагах от первой решетки - напротив одной из будок. Он едва заметно кивнул одному из полицейских и тот, не говоря ни слова, указал ему концом своей алебарды на маленький домик.
Черный подошел к дому и стукнул пару раз. Дверь почти сразу же открылась, и на пороге показался человек, почти такой же огромный, как Вель. Он был седой, лицо его было изборождено морщинами, однако Шут внутренним чутьем понял, что это великий воин.
Черный и седой полицейский прошли вовнутрь, но дверь за собой не закрыли, и Теник мог все видеть и слышать.
Из-за пазухи Веля появился еще один кожаный мешочек, который тут же исчез в одном из карманов белой меховой куртки седого. Сделка была окончена, и черный уже было развернулся, чтобы выйти.
- Ты используешь магию, - вдруг проговорил седой.
Черный человек остановился.
- Откуда ты знаешь... Ты ведь не маг, Керк, - тихо сказал он.
- Сегодня приходил маг от мэра. Он дал мне амулет. Сними заклятье, Вель, или я не смогу тебя пропустить.
Черный обернулся.
- Сейчас ты делаешь выбор, Керк, - сказал он. - Подумай хорошо.
Седой некоторое время молчал, не отводя глаза от лица Черного.
- Если это то, о чем я думаю, - сказал он, - то мэр узнает правду. Моим ребятам и мне тогда не жить. Выбор сделан за нас. Убери заклятье, Вель.
Видимо, Черный послушался седого воина, потому что по его внезапно расширившимся глазам Шут понял, что замечен.
В тот же миг в руках седого появился короткий меч, направленный острием в Черного, однако фигура Веля как-то странно размазалась в воздухе, мелькнула тень и меч Керка пронзил ему же горло. Седой нелепо взмахнул руками и рухнул на пол в доме, заливая все кровью.
Потом дверь хлопнула, и эта картина исчезла с глаз Шута. А Черный все также, без оружия, направился к будкам.
Кажется, все остальные полицейские поняли, что случилось - наверное, тоже увидели Шута. Потому что в Веля полетели две стрелы...
...черная тень метнулась от арбалетчиков к Пату и обратно - и оба полицейских рухнули вниз, пронзенные своими же стрелами...
...как раз в то время, когда Вель Пат пронзил сердце одному из полицейских, одновременно впечатывая ударом кулака второго в каменную стену. Голова того превратилась в кровавую лепешку, и на землю он осел уже будучи трупом - окончательно и бесповоротно...
...оставшимся двоим черный отрубил головы одним ударом алебарды...
Пытаясь справиться с подступившей тошнотой, Шут подошел к Велю, который остервенело крутил огромный рычаг, поднимая первую из решеток.
- Ты их всех убил! - закричал он, с трудом не скатываясь в истерику. - Своих бывших товарищей!
- Они сами сделали выбор, - ответил Черный. - Если бы они нас пропустили, их ждала бы другая смерть - гораздо более позорная.
- Разве может быть позорная или не позорная смерть? В любом случае это смерть!
Вель бросил на него короткий взгляд, но ничего не ответил.
Лишь, когда они были уже снаружи и, оседлав крупного мохнатых феррака, скакали по Каменной дороге куда-то на юго-восток, Вель Пат вдруг обернулся и сказал:
- Насколько я знаю, ты поможешь это изменить.
- Что? - спросил, почти обезумевший от скачки, Шут.
Однако Черный до конца пути не произнес больше ни слова.
Не прошло и четверти заката, как они достигли небольшой деревушки у Каменной Дороги. Углубляться в нее Осколок Льда не стал - остановился у первого большого добротно сколоченного деревянного дома. В доме, несмотря на поздний час горел свет, слышались крики и смех. Появившийся словно из-под земли ткманный небольшого роста в длинной меховой куртке взял ферракка под уздцы и повел его к небольшому сараю около веселого дома, а спешившиеся Шут и Черный направились к парадному входу, который представлял собой массивную дубовую дверь с огромной резной ручкой. Над дверью торчало два факела, горевших зеленым пламенем, явно магическим. Факелы освещали вывеску, которая гласила “Таверна “У Мага”. Скидки шахтерам Черных Гор”. Насколько Шут помнил географию Континента Черные горы находились в противоположном направлении от этой дороги, очень далеко на северо-западе, поэтому шансы, что сюда попадут вышеозначенные шахтеры были, скажем так, очень невелики.
Наконец, они окунулись в благословенное тепло кабака - от яркого света множества свечей и факелов у Шута сразу заслезились глаза, а от запахов жареной дичи и свежесваренного пива заурчало в животе. Кабак был явно велик для этой небольшой деревни: Шут заметил около пятнадцати стульев и лестницу на второй этаж, а также большой каменный камин, у которого в двух плетенных креслах сидели с кружками в руках два завсегдатая. Большинство столов пустовало - только за двумя восседала компания из пяти или шести чумазых туманных, хлещущих пиво.
Ни на кого не обращая внимания, Вель Пат сразу потащил Шута к стойке, за которой стоял тощий старец с белой бородой и в синей остроугольной шляпе. Вероятно, это был сам Маг - хозяин заведения.
Не дожидаясь, пока Черный промолвит хоть слово, Маг произнес:
- Удивительнейшая ночь! Впервые за пятнадцать циклов существования моей таверны шутка стала правдой. Нас посетили шахтеры Черных Гор. Они были по каким-то делам в Тратоне, а после завершения сделки так хорошо вспрыснули это дело, что вечером, отправившись в путь, перепутали дороги и попали в мой бар! - И он кивнул в сторону веселой компании. Затем взгляд его пронзительных глаз мельком скользнул по Пату и остановился на лице Шута.
- Пива, благородные мраки? - поинтересовался Маг.
- Хозяин наверху? - игнорируя вопрос, спросил Вель. Тенику почудилась в голосе черного легкая угроза.
Маг уставился на него и пару секунд сверлил взглядом. Потом вздохнул, взял в руки кружку и стал протирать ее сухой тряпкой, старательно пряча глаза.
- Да, - наконец, ответил старый волшебник.
Ни говоря больше ни слова, Вель потащил Шута за собой наверх. Тенику оставалось только мысленно стонать, вдыхая ароматы чудесных явств.
- Он и правда маг? - спросил уже на лестнице Шут.
- Да, - сухо ответил Черный.
Наверху было всего четыре комнаты. Вель Пат потащил Шута к одной из них. Без стука вошел.
Комната была ухоженная, но небольшая - один шкаф и две узкие кровати. Около одной из них стоял к ним спиной лилипут - маленький черноволосый человечек в простой светлой суконной рубахе и серых штанах из толстой материи.
- Здравствуйте, хозяин, - внезапно севшим голосом произнес Вель Пат, освобождая руку Шута.
Карлик обернулся к ним и сказал детским голосм:
- Здравствуй, Патер.
Ребенок! Это так ошеломило Шута, что он даже пропустил мимо ушей еще одно имя своего спасителя. Малышу было максимум четыре года, однако вел он себя, как взрослый - уверено и несколько насмешливо разглядывая Теника.
- Кто ты? - спросил Шут.
- Меня зовут Владимир, - улыбнулся малыш.
- Я знал одного Владимира... - тихо проговорил Теник. И не спрашивая разрешения, присел на краешек одной из лежанок. На данный момент он настолько вымотался, что даже то, что он оказался в одной комнате с чистым - пускай даже ребенком - не вызвало в его душе никаких чувств. Даже голод несколько отступил - хотелось только лечь и спать. Однако кое-что надо было сделать. Шут засунул руку за пазуху и достал книгу.
- Возьмите, мрак... - произнес он, протягивая малышу том. - Из-за этой книги за мной гоняется вся полиция Тратона, в том числе один из бывших соратников Колдуна - Реат. Я не знаю, что все это означает, я просто хочу... просто хочу чтобы все это закончилось! - слова вырвались помимо его воли.
Мальчик осторожно взял книгу в руки - раскрыл ее на первой странице. И тут же лицо его переменилось - стало удивительно напряженным. Шуту он вовсе не напоминал маленького мальчика, хотя кто знает, какие дети у Чистых. Может быть, они с рождения могут разговаривать, читать и писать. И с напряженным видом разглядывать произведения женщин из других миров.
- Патер, принеси, пожалуйста снизу какой-нибудь еды, - попросил, не отрывая глаз от книги Владимир. - Шут очень голоден.
Дверь даже не хлопнула, и Шут обернулся, чтобы убедиться, что Черный человек не сдвинулся с места. Однако в комнате его не было.
- Кто этот Патер? - спросил Теник. - И кто вы?
- Я - тот самый Владимир, которого ты знал, - пробурчал малыш, не отрываясь от книги.
Шут нервно хохотнул:
- Не лги... не лгите мне! Он же погиб!
Малыш, наконец, поднял глаза:
- А разве я спорю?
ЭПИЛОГ
“Поднимись. Взлети. Взлети высоко-высоко над облаками. Ты увидишь Континент и его сердце - город Тратон. Ты увидишь цепочку островов, но ты не увидишь Киросана - его больше нет. Ты думаешь это все? Тебе нужны какие-то иные миры, волшебные, магические вселенные? Зачем они тебе? Ведь ты даже не знаешь, что творится на другой стороне Тер-Неола, где даже не слыхали об этом названии. Где не слыхали ни о Чистых, ни о грязных. Тебе еще нужны чужие миры? Теперь, когда ты понимаешь, что даже не знаешь нашего.”
Шут зачумлено потряс головой, с изумлением глядя на Вель Пата. Перед его мысленным взором представали все слова, что произносил Черный.
- Патер, у тебя душа поэта. Но нам некогда. У нас осталась половина заката, - голос Владимира звучал приглушенно, будто он сидел не на соседней койке, а в другой комнате. Сейчас были только Шут и Патер. Патер и его история. Даже не история, а песня.
Песня без начала и конца, ибо это была песня его мира.