Казанский собор

    

                Михаил Волков               

                Казанский собор

                /  хроники  свободы /   
         
                Я самый плохой,я хуже тебя,
                Я самый ненужный,
                Я гадость,я дрянь.
                Зато я умею летать
                П. Мамонов
                «Серый голубь»



                1.

               
  Сегодня у "казани" народу невпроворот!  Правда,  в основном урла.Урла и"афганцы". А что может быть хуже "афганцев"? Только-пьяные "афганцы"! Так вот,сегодня у "казани" именно-пьяные•"афганцы". Мы с Мэл полазили,покрутились,вокруг ни одного торчка,только эти блаженные  из Системы,но уже накаченные,а если они накаченные,значит дури у них нет и не предвидится.Тайком от Мэл хаваю НЗ-последние пять колёс цикладола.Ловлю глюк-будто Нева потекла по Невскому проспекту. Плывут корабли и баржи .Баржи почему-то с петухами. Не с пидерами, а именно-с петухами. С   пернатыми.Мэл пристально разглядывает мои зрачки,но поскольку у неё неожиданно вырастают крылья,как у летучей мыши ,то плевать я хотел!
  Где-то около трёх ДСовцы устраивают свой очередной митинг. Вытаскивают русские знамёна и опять орут насчёт того,что коммуниетов-де свергать пора.Конечно пора,кто ж с этим спорит,только орать-то зачем? ?
  Глюк:на ступенях "казани"-царский выход:монарх убиенный,с убиенными же женой и детьми,Гршжа Распутин в кафтане,с гитарой,очень пьяные и , почему-то Лукич. В кепке.
Все они поют "Боже,царя храни!".Особо Лукич надрывается. Совесть наверное замучила. Красиво поют, слаженно ...Но тут Мэл волокёт домой .То ли ей трахаться приспичило,то ли просто надоело всё...
  Едем. В метро я решаю,что лечу на самолёте и ищу пристегные ремни .Но ремней нет.Я расстраиваюсь и с горя курю,вызывая всеобщее возмущение,потому наверное,что сигарету с другого конца поджёг. Вы когда-нибудь пробовали курить сигарету с фильтра? Если не пробовали,то и не пробуйте-воняет. Ещё воняет,когда в табак ногти напихаешь-над собой постебаться. Но это- гнилой стёб.Навроде чифиря с водярой-хоть и дурь,но дурная. Пиво с дихлофосом...   
  Дома,как входим,Мэл намекает,что неплохо бы наконец трахнуться.По-крайней мере мне так кажется, Однако я вспоминаю о своей последней заначке-  трёх ампулах морфия и лезу искать. Мэл сначала отговаривает,упирая на то ,что это не морфий,а отцовская глюкоза/вот дура!/,а потом даже раздевается для дезоориентации. Но я заявляю,что не царское это дело-баб е...тъ  и запираюсь в ванной.Почему-то мне становится страшно,сам не знаю почему. Наверное перекурил. Папиросы-то сейчас чёрти-чем набивают,возможно  даже ногтями с шерстью,о чём я впрочем уже говорил.Или писал?.. .Или писал? Не помню.Крыша едет...Уже съехала.               
  А в ванной кто-то прорубил окно на улицу. В другой город-в Самарканд:  сплошные минареты и душманы с пулемётами.Самарканд-точно! Или Афган?..  Вот в Афгане я не был. Я вообще в армии не был.Потому-как сидел. Три года за наркотики. Здесь же, в Питере-в допре у метро "Ладожская" .По блату устроили.Ха! У меня там мечта родиласъ-поставить эротически-психоделический балет по"Манифесту коммунистической партии",с эпиграфом из Кинчева:"тыры-пыры,ё-моё!"...Интересно можно ли к балету эпиграф присобачить?  Наверное можно. В либретто. Сяду вот и напишу! Бумаги нет? Ладно, не буду пока...А чем заняться? Посмотреть разве,что Мэл делает? Мастурбируег уже или нет ещё? Хе!
  А окно кто-то заклеил.Не заметил когда…
Итак, вспомним. Мне 24 года. Зовут меня Максом.  Максимом тоесть.Кашпировский...Или нет,не Кашпировский,а Кайдановский.. Нет. Покровский-во! Макс Покровский. Живу в Ленинграде-Санкт-Петербурге,имею папу,маму и любовницу. И квартиру.В комнате-дикий хлев,но плевать. "Люблю повеселиться-осбенно-пожрать...Люблю и потрудиться,особенно-поспать..."
  Сон,сон! Прежде всего-сон!...
  Проснулся.Уже вечер. Голова трещит как старый большевик в бетономешалке. Мэл ходит заспанная и злая,что впрочем ,одно и то же. Со стоном сползаю с кровати,ковыляй на кухню,глотаю сразу три таблетки анальгина. Когда возвращаюсь в комнату,кот-паскуда за ногу цапает...Это он так играет. Сговорились все,ей-богу!
На улице моросит.Тоска.Поставил Шевчука-не помогает,Хочется чего-то, не могу понять чего.То ли нажраться ,как свинья  (впрочем,почему как?),то ли удавиться.Удавиться-дешевле...
  Кабы утро-можно было бы бутылки сдать и пивка хлебнуть.Хотя в  Питере пиво известно какое-моча!Да ещё прокисшая,да ещё  разбавленная. Другой мочой. Эх,кабы утро! ...Слушай,а может уже утро?
-Марин, а Марин... Ну,Марин!
-Ну чего тебе?
-Сейчас утро или вечер?
-Допился!
-Не,ну правда...
  Так и не сказала.Сволочь! Господи,как голова болит! По телевизору-"600  секунд".Опять кого-то убили...Значит вечер.
  У нас в тюрьме тоже помню один убийца был. Малохольный.Окатил  тёщу кипятком . Знал, что сердце слабое и не выдержит. Ну и не выдержало. Всё равно его раскололи и срок дали.А у нас опустили. Не потому опустили,что тёщу ухайдакал,а так.. Гнилой мужик оказался.Воровал.И стучал кажется...
...Та-а-ак! Папаня  явился-гундосить начал,мол,в ванной наблёвано. Ни фига не помню! Да ему разве ж объяснишь?! У него одно-"алкоголик,наркоман! "...Ну и алкоголик,и наркоман! Не отрицаю! 3а то и сидел! 3ря,чтоли?!  Если б зря-обидно бы было.А так-ничего...
  ...На Мэл набросился.Мэл-то тут причём?
  Господи, заткнулись бы они все, а?! Заснуть бы! Засыпаю...Или не сплю? Вон и стекло оконное таять начало. ..Надо ж сволочи какие-лёд вместо стекла вставили!Это я знаю-есть такой лёд специальный: пол-года на жаре выдерживает,потом тает.У кого растает-к тому залезают в окно и трахают.Не спать! Самое главное-не спать и быть начеку! Благо- белые ночи-всё видно...Нет,темнеет что-то!..А холодно-то как! Да вон и снег пошёл"....Неужели я проспал полгода ? А может это ядерная зима?! Может война? А взрывы...Мэл,взрывы были?... Тишина. Все подохли. И я подох.
.  ..А за окном и не улица вовсе,а коридор. Узкий,бетонный,без окон,без дверей. Пыль по щиколотку,лампы тусклые в жестяных ржавых абажурах.. .Но делать  нечего-надо идти,бежать,ползти...Искать надо.Кого?
Вылезаю из комнаты,иду. Оглянулся-в комнате темнота.Даже не темнота,а чернота-и всё гуще,гуще...И что-то страшное там рождается,что-то  невыносимо    страшное! Неописуемо!
  С криком поворачиваюсь и бегу; дыхание перехватило,сердце пляшет как ненормальное; загребаю пыль-серо-жёлтую,жёсткую,уличную...Странно! Откуда такая в замкнутом пространстве? А откуда я? Кто я?...
  Впереди-просвет: свет призрачный,мёртвый,как в морге.. .Коридор кончается.Нет,это стены исчезают,тают в воздухе...Да-да! Справа-Дом Книги,прямо-Казанский собор.Очевидно я попал в надпространственный туннель,соединяющий мою квартиру с центром Ленинграда.... Как просто!
  Казанский   собор.Три часа ночи. Белой ночи.
  У памятника Кутузову-псих с граммофоном-ручку вертит.Почему псих?Потому-что в напудренном парике и в мундире Преображенского полка.И лицо какое-то ненормальное-то ли фарфоровое,то ли...Неужели мёртвое?! Мёртвое-точно! Губы фиолетовые,кожа белая,до рвоты,в пятнах;глаза запавшие,про-
- валившиеся,и вроде живые,а вроде и волчие какие-то, жёлтые, с узкими зрачками...
А вокруг-покойники парами...Нет,всё-таки не покойники,всё-таки страшнее: куклы фарфоровые,манекены! Кланяются друг другу,беседуют о чём-то беззвучно... И огромное чёрное чучело ворона посреди площади, на колёсах, как Троянский   Конь.Может это спасение? Может это-Троянский Конь наоборот?!
  А в домах-окна белыми полосками бумаги крест-накрест,и в каждом-чернота, тьма жуткая, бездонная...Это война! Нет-мор,эпидемия,чума! Только вместо мёртвых-манекены фарфоровые с хрипящим граммофоном,на котором пластинку заело.А на пластинке-романе Вертинского,одна фраза:"Я не знаю зачем, и кому это нужно..." Голос надломленный,страшный;скребущий,как железом по стеклу."...и кому это нужно..." Действителъно-кому?
Главное-дожить до утра!
  ...Опять выход покойницкий из "казани". Опять фарфоровый Лукич надрывается-гимн орёт. И баржи с петухами по Невскому плывут и хоть бы один прокукарекал.. Пора уже,пора!Ну,милый!.... :               
                2.
...А? Что? Где?
  Проснулся.С добрым утром.
Мэл трясёт за плечо,одетая уже и почему-то весёлая...А в дверях...Вот это да! Вот это встреча! Сам Филин собственной персоной,с гитарой и кажется. ..Нет, точно! Ура!-с бутылкой! Ну это ж   совсем другое дело! Это ж просто праздник какой-то! Почаще б так просыпаться-сколько бы нервных клеток сберёг!
Сна-ни в одном глазу. Ору"сейчас" и как на крыльях лечу в ванную-фейс сполоснуть. Гм...Действительно, блевотина. Так и не убрали. Я что ль убирать буду?!
...Пока умываюсь-представляется мне по какой-то странной ассоциации моя  Набережная.  Я её то ли сам придумал,то ли догадался.
...И удивляться тут  нечему, это как бред, проще простого: стоит только дать волю фантазии.
 Вот,послушайте.
 Набережная существует в Иномире.
 Набережная узка и как-бы двумерна:.по одну сторону-океан, по другую-пустыня...
У   Набережной нет ни конца,ни начала.
На Набережной вся материя /даже мёртвая/  разумна.Там,где у нас-право,на Набережной-лево и наоборот.
  ...В   покрытый зелёной слизью бетон намертво вросли ржавые пирсы. Как исполинские   белые киты,на пропитанной   фекалиями мутной воде,медленно разлагаются трупы океанских лайнеров,а между ними снуют катера Береговой  Охраны-приземистые,окрашенные под цвет моря,тускло отсвечивающие странного вида пулемётами...
  По утрам на Набережной людно.Распахиваются ставни,открываются закусочные, сизый шашлычный дым плывёт над мостовой,смешиваясь с остатками ночного тумана, раздражающе щекоча ноздри и сводя с ума вечно голодных собак.
  Утреннее солнце заливает мир кисло-лимонным светом, растапливая накипь,  промывая от розовой плесени подслеповатые чердачные окна и окрашивая в золото вывески многочисленных забегаловок,ресторанов,контор,публичных домов...Солидных, официально разрешённых публичных домов где практикуются и зоофилия,и сожительство с предметами, ибо /вы не забыли?/ вся материя на Набережной разумна и даже способна испытывать оргазм.
  Жители высыпают на тротуары,радостно щурясь и возбуждённо обмениваясь друг с другом  утренними новостями.
Вытаскивают  матрасы на просушку,вывешивают на лесках недовяленную рыбу, головастиков, убитых за ночь крыс.За самую большую крысу полагается премия: две  рыбины,кусок сахара или пачка табака  /правда с ногтями и шерстью/-на выбор. Иногда  вспыхивают ссоры.Ползут  всем   давно уже осточертевшие,нудные    как  зубная боль,слухи ,что вот, Порт сегодня наконец-таки откроют  /зачем?/,что на Чумном базаре опять эпидемия непроизвольных эякуляций, что кто-то у Старой гавани,  мельком, видел чиновников, да не просто чиновников, а  чиновников с Той Стороны,хотя как они попали сюда-вещь совершенно         ; необъяснимая и лучше не  ломать над этим   голову, ибо известно: кроме Набережной  ничего нет, не было  и не будет. Во веки веков. Аминь.
  ...Крутая шиза!    Мы ещё продолжим.  Мы ещё придумаем, вообразим, побредуем... А может вспомним?
...Пить,пить! Душа горит,аж полыхает,так выпить жаждет! Выпрыгиваю из ванной и бегом в комнату .А там уже всё на мази-стол, бутылёк, стопочки. ..Молодец  Мэл! Зра я её вчера не трахнул .Сегодня трахну,если "гости" не  явятся. В смысле-если месячные не пойдут.Они ведь по закону подлости...Слышали о таком? Когда всё начинается хорошо и кончается плохо,а если начинается плохо,то кончается ещё хуже...
  Филин бренькает на гитаре. Ого".Что-то новенькое! Давно он уже не сочинял-в запое был.Теперь видно прорвало и подвигло. На рок-н-ролл:
 Я-любовник Маргарет Тэтчер,
 Бескорыстный альфонс Британии,
 Я встречаюсь с ней каждый вечер
 В заповедных лесах Тасмании...
   С диким крёхом и матюгами вытаскиваю пробку из бутылки.Змей-Снейк /о нём ещё поговорим/ рассказывал как его любовница-англичаночка с наших пробок угорала...
...Я зову её ласково"Мэгги"-
 Мою крошку-железную леди,
 А она меня запросто-Федя..
 Шепчет: "котик ,я ваша навеки!"...
  Вино булькает,переливаясь в стаканы. Мэл фыркает, хрюкает и глядит на Филина с восторгом. Я, впрочем ,тоже.
...Поцелуй   горячий,смачный...
 Догони её в-кустах...
Я оставил след жвачный
В самых  трепетных местах!          
Кому королева,кому ослица...
 Да здравствует любовь к официальным лицам!
- Ну, будем!
Филин кивает и показывает глазами: "потом". Глотаю вайн /цельный стакан/  и лезу вилкой   в консервы.
  ...Каждый вечер в программе "Время"
  Я встречаюсь со своей королевой,
  И целую экран кинескопа
  Сверху,снизу,справа и слева!
  Даже Штирлиц любил радистку,
  Хоть и был засекречен на славу...
  Отчего ж я премьер-министра
  Лобызать не имею права?!.. *
 Ох, чую-опять Филин допрыгается,доухается! Как в прошлом году было-написал он песню о педерастических наклонностях Фиделя Кастро и исполнил со своей бригадой "Домашняя скотобойня".. Так Куба /вот не вру,что б мне старым бльшевиком стать!/ ноту протеста   через Ленинградское  консульство прислала. Дескать, заткните пасть своим неформалам-рокерам! Оказывается    запись к морякам попала,а там -подпольным макаром-на Кубу. И кто-то видно перевёл…Ну, дали Филину по чайнику, аппаратуру конфисковали, из подвала выгнали, дело завели
* -слова Кирилла Спичинского/"Домашняя лаборатория"/
... После этого-то он и в запой ушёл. А теперь вот Тэтчер ему занадобилась-альфонсу Британии...
  Вообще-то Филин должен в люди выбиться. Он ведь как начинал? Как все мы-с "Сайгона".Одно время даже на-игле сидел-на крутых дозах, но слез ,за что все его резко зауважали. Потом женился, потом развёлся, потом опять женился.. .Теперь опять разводится потихоньку. Работает в кочегарке, как Цой, хотя Цоя терпеть не может. Он вообще никого терпеть не может, кроме Гитлера, Сталина, Лукича, да ещё   Муамара Каддафи. Придурок!
Зато всегда при деньгах. Вот и сейчас, чирик достанет-за добавкой пошлёт...Ага! Так и есть! Ладно,сбегаю,жалко,что ли?!
   До двух ещё четыре часа, а потому топаю к спекулянтам. Этого-то дерьма слава Богу,Горбачёву и Лигачёву у нас навалом! Пузырь водяры-пятнарик, креплёного-восемь,сухача-пять. Стандарт! Чуть ли ни государственные цены!
...Да,госсударство! Госсударство у нас клёвое! Госсударственное очень! Собственность  у нас госсударетвенная,богатство у нас госсударственное и нищета   государственная; и задницы, и   ослы   у нас государственные! Водка только у спекулянтов...
Выхожу на "пятак". Ментов больше,чем в слоне дерьма. То ли с похмелья-конфискнуть пузырь жаждут,то ли очередною борьбу объявили... Во имя.Типа борьбы с пьянством. У нас ведь любая борьба оборачивается борьбой с народом-система такая. Сюр. Соц-арт. Не знаю только почему это альбомы Сальвадора Дали на таможнях к порнографии  приравнивали...По-моему для коммуняк самое то...Вообще-то нет.Они ж тупые,а Дали гений.А сытый голодного не разумеет.
  …А вон за углом-морда знакомая . Киваю:есть? Ответный кивок,подмигивание, небольшая пробежка до ближайшего подъезда;  "вам-деньги,нам-товар",воздушный поцелуй легавым и -домой. Просто,со вкусом,без очередей и членовредительства!
   Дома хорошо. Из магнитофона на полную гайку орёт Шевчук, Филин дымит косяком/по запаху чую!/Мэл  что-то там такое на   кухне жарит. Достаю из-за пазухи пузырь и сразу начинаю откупоривать. Филин протягивает косяк: на ,мол, побалуйся! Я докуриваю /всего-то на три затяжки  оставил-козёл!/ и разливаю. В этот момент   входит Мэл со сковородкой  и какой-то бутыкой...      Во мать! Да это ж я месяц назад от папани заначил и забыл на фиг! Это ж чистый спирт медицинский! Ну теперь вмажем! Ну гульнём! Ну держись,Рассея!...
   ...Через час стою в сортире и не могу найти дверь. Из унитаза-хрип и бульканье.Это река. Солнечный берег, трава изумрудная, сосновый бор невдалеке.               
Расположились у  воды . Корефаны  ставят палатку. Только вместо колышков почему-то свечи в землю забивают. Стеариновые. А может-восковые. Самое интересное-забивают моей мордой.  Лично Филин забивает. Но не больно. Приятно даже. Наверное я мазохист!  Но если я мазохист,то как Мэл может быть мазохисткой?! А она мазохиста, я знаю.
  ...Слава Богу,передумали. Зубами вытаскиваю свечи, сворачиваю палатку, плывём дальше- в открытое море.По пути чуть не попадаем под танкер"Мао". На борту-машут кулаками и матерятся по-китайски. Но с русским акцентом.  Я   спрашиваю: "где Набережная?". Показывают.
  Плывём.Открытый океан.
  Ночь.Плывём.
  День.Плывём.               
  Утро. Мэл в одной набедренной   повязке неожиданно подскакивает и орёт дурным голосом: "земля,земля!" Если это   земля, то значит-Набережная, ибо ничего кроме Набережной нет, не было и не будет. Во веки веков. Аминь.
К тому моменту, как мы причаливаем, толпа на Набережной редеет: кто лезет обратно в подвал досыпать, кто идёт дальше-на восток или на запад-в зависимости от настроения; кто спускается поближе к воде, в надежде   выловить что-нибудь съестное.
  Ровно в 12 .25 над Набережной,в районе Порта ,зависает вертолёт, и лётчик, высунувшись из кабины,несёт в мегафон дикую чушь, вроде бы и понятную, но в то же время лишённую всякого смысла и содержания. На вертолёт не обращают внимания-привыкли. Точно так же, как привыкли к ползущей из подвалов вони,к Вечернему Противостоянию, или скажем, к катерам Береговой Охраны.               
   В 15.00 с запада на восток проходит колонна тяжёлых, крытых брезентом армейских  грузовиков- с затемнёнными кабинами, с включёнными фарами,с неразборчивыми,полусмытыми надписями на кузовах. Колонна обычно состоит из двадцати машин, реже-из двадцати пяти. Тогда катера подкрадываются к берегу и настороженно затихают, поводя штырями антенн,как тараканы- усами.               
  Так повторяется изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год... Куда идут эти грузовики, что везут; кто сидит в затемнённых  кабинах с выставленными наружу стволами автоматов в жирной смазке-не знает никто, даже я.
    В 16.00. небо затягивается облаками, и начинает лить унылый, серый дождь, пузырясь в лужах, смывая с мостовой ядовитую копоть, стекая в подвалы, проникая повсюду- в пищу, одежду, в крысиные норы, в желоба для сбора розовой плесени
  И во всём уже чувствуется сонная одурь, непонятная какая-то оцепенелость, что-то ускользающее, липкое, ненастоящее, но в то же время до того реальное, обыденное, до того неистребимое, цепкое, цельное, что выть хочется!  Но никто не воет. И я не вою. Отвыли уже своё, притерпелись; человек-он ко всему привыкает. Да и надежда есть на Вечернее Противостояние . Каждый день-новая надежда, разве этого мало?...
  Вот просыпаются, разминают занемевшие мышцы, разжигают костры. У кого рыба есть-тот в кабак идёт-на водку менять, у кого нет-так сидит...А кто песню затягивает, хотя какая это песня-маета одна! А головастики уже вывешивают с крышь  хвосты, то-бишь щупальца свои с глазами- присосками, на людскую-то надежду поглядеть!
  А когда вспыхивает огромный шар над Набережной, когда лайнеры  мёртвые начинают огнями светиться как живые, да в воду из них нечисть призрачная прёт; замирает всё, цепенеет в ожидании... А потом один человек исчезает. Причём, тот исчезает, у кого уже и надежды-то не осталось, кто и не ждёт уже...И это справедливо.
  Они это называют Вечерним Противостоянием. Почему именно Противостоянием? Да кто его знает!...Надо ж было как-то назвать. Вот и назвали.
  ...В   этот раз исчезаю я.
                3.
  Проснулись мы часов в шесть вечера, вповалку на моём диване, втроём. Причём Филин голый. Ну,то-есть абсолютно! Даже без трусов. Мэл наоборот- в зимнем пальто и в зимней же шапке /только в папашиной/, я же так.. серединка-наполовинку.
Чайники у всех трещат.Совсем с ума спрыгнули-спирт с портвейном  мешать! Слава Богу- ещё на похмел осталось!
С натугой похмеляемся, поминутно прислушиваясь к себе и передёргиваясь.
  Светлеет. Опять врубается Шевчук ."...А я вчера, да похоронил корешка!»… Во голосина! Сидим-балдеем. Через полчаса, как-то сама собой созревает  мысль,что неплохо бы съездитъ-потусоваться к "казани".
  Сливаем остатки портвейна в бутыль с остатками спирта, общими усилиями одеваем Филина и раздеваем Мэл, пишем записку родителям, хватаем  магнитофон  и выметаемся из дома.
  В   метро стоим-хохмим, анекдоты травим. Филин в пятый раз рассказывает как Фиделя пидером обозвал, и тут какой-то мужик под шляпой оглядывается и сквозь зубы цедит:"подонки!" Ни с того, ни с сего. Мы втроём, не сговариваясь, разворачиваемся и тыча в него пальцами, ревём на весь вагон: "коммунист!" Народ ржет, мужик сваливает на ближайшей остановке.
  Да.Самое страшное ругательство…
  О коммунизме. Я ведь в своё время очень даже сознательным был. Куда там! Пионер-комсомолец, Павлик Морозов-  Матросов- Корчагин! Лукича любил, за Брежнева переживал,что он самостоятельно штаны снять не может, на Бам
с КАМАЗом  рвался...
  А потом, как постучала жизнь по мозгам, как по зонам помотала, да как пообщался я  с французами-шведами-американцами, понял: не-е, ребята! Лукич маху дал! Нельзя России коммунизм прививать!
  Как Мишка Композитор поёт:
 Отменив в дни траура парад,
 Осознав,что люди всё же братья,
 Переименуйте Ленинград-
 Град Петра избавьте от проклятья!
"Парад в дни траура"-это естественно-парад на седьмое ноября.
Я тут,кстати, Мишке неплохою тему подкинул.Не знаю-правда ли, хохма, но говорят в тридцатых годах, в Кремле прорвало старую канализацию, один из узлов которой находился аккурат под Мавзолеем. Ну и вынесло Лукича могучим потоком... Раньше бы его куда-нибудь вынесло! Жили бы сейчас как люди!
  Сон, очень такой оптимистичный: скорый поезд "Петербург-Советский Союз".
  И ещё задумка у меня есть-написать фантастико-историческую повесть о России, где была февральская революция, но не было октябрьского переворота. Представьте. 1989 год, Петербург. Газета"Ведомости". Государственной Думой рассмотрен проект полной и окончательной демилитаризации Европейской части России. Вчера, в Таврическом дворце произошла торжественная церемония вручения  вверительных грамот посла Армении господина Акопяна, министру иностранных дел России господину Фёдорову.
  Немецко-Австрийская фирма"Шикльгрубер и К" ищет компаньонов для организации совместного производства и совместных поставок королевству Румыни.
  В Монголии произведён очередной запуск космического корабля многоразового использования "Сухе Батор». Жертв и разрушений нет.  Нарушение прав человека  в США! В   Чикаго разогнана демонстрация диссидентов, требующих свободного выезда американских евреев в Израиль или в Россию.
  Лидер подпольной фашисткой организации "Склероз" Кондрад Васюков сегодня, судом присяжных приговорён к исключительной мере наказания- высылке за пределы России.
И т.д.
  Господи, ну почему Ленин маленьким не сдох?!
...У "казани" первым  делом натыкаемся на Вепря. Тут же беру быка за рога:
-Вепрь, дурь есть?
-Не! Было у Ганса,да он ещё утром мажорам московским сдал.
-А у Рябого? Тут влезает Мэл. 
-Слушай, а что сейчас Рябой делает?
-Профилактикой СПИДа занимается.
-Как это?
-Болезнь легче предотвратить,чем вылечить,так?
-Ну?
-Ну вот Рябой онанизмом и занимается. Гы!
-Очень остроумно!...
  ...Тут я снова отключаюсь и переношусь в свой мир. Похоже-Казанский собор ассоциируется у меня с Набережной.,.Или наоборот?
  Если смотреть вдоль Набережной, отчётливо видно, как горизонт задирается  вверх. Дело в том , что перемещаясь по Набережной, идёшь как бы по внутренней поверхности  некоего гигантского обруча, шириной в четыре-пять километров. Обруч этот делит полость огромного шара на две половины-океан и пустыню. Короче-"Плутонию" читали? Во-во!
  Этим шаром ограничивается Иномир. Вселенная здесь просто-напросто свёрнута в неевклидовой проекции.
 Пустыня разумна,как всякая материя Иномира, кроме, пожалуй, воды. Океан мёртв. В   океан плюют, харкают, мочатся, сливают канализацию и разные разумные промышленные отходы, где эти отходы расстворяются, то-есть умирают. Существует даже "Общество Защиты Отходов", или, как они себя называют "синие"-исключительно скандальная команда, сплошные экстремисты. Обожают поливать сограждан с крышь мазутом, совершать групповые изнасилования пустыни,а так же нецензурно выражаться в письменном виде через подпольную печать.
  Кроме того, на Набережной существует "Партия по Изменению Кристаллической Структуры Мира", сокращённо-ПИКСМ/б/, которая, как я понял, путём оживления предков /заменив половой инстинкт принципиально новым  «инстинктом воскресающего»/, пытается из двухмерного пространства Набережной создать некое подобие четырёхмерного мира. Бред, короче.
  Создал ПИКСМ/б/, лет эдак с двести назад, некий Лука, портреты которого теперь висят на всех ассенизационных конторах- заросший жёстким чёрным волосом /или шерстью?/, мужик с огромной головой и тяжёлыми,навыкате глазами.
  Партия долго была в подполье, потом захватила власть, потом, лет кажется  через сто, её потеряла и теперь является одной из десяти мелких оппозиционных групп, имеющих от двух до десяти мест в Соборе.
  Предшественник и учитель Луки- Марк входит в "Большую Двадцатку Мыслителей", как образец гениального заблуждения и отец одной, из наиболее мощных мёртвых философий.
  Набережная управляется Собором-парламентом, где есть представители всех партий и "общественных организаций". Здание Собора находится как раз напротив моего дома на Набережной.
  Однако же где я? Ага! У "казани".А это кто? Мэл. Ага. А это? Это я. А там что? Митинг. -Дурь есть?
  Мэл бьёт локтем в бок, шипит: -Ты,что, совсем с ума сошёл?! Не видишь у кого спрашиваешь? Это ж мент!
  М-м-м... Действительно, мент. Прихожу в себя, встряхиваюсь, озираюсь. У "казани" всё как всегда. Справа-очередной митинг очередного нелегального союза или партии /хрен их разберёт!/; слева-группа с гитарами и маракасами а ля Испань ; под их музыку пляшет пьяная бабка-бомжиха в ватнике /на улице плюс 22/ ,в тёплом,но очень грязном платке и в галошах.
  Я, между прочим, усёк однажды, как она деньги после "выступления" считала. Рублей сто накидали за десять минут.Дажем Мишке Композитору до неё далеко. Кстати, что-то его не видно...Ладно. Подвалит.
  ...Чуть дальше- табун хиппи, человек двадцать-худых, грязных, рваных. За ними-панки, тоже грязные, тоже рваные, но в отличии от малохольной Системы- весёлые: гогочут и уже жрут чего-то. На аск наверное сходили. А как на аск ходят? А так : берётся панкушка лет 11-12, погрязнее, да понесчастнее /желательно-бритая наголо/, ведётся к Гостинному Двору и демонстрируется прохожим с таким примерно комментарием:"Граждане православные! Дамы, господа и коммунисты! Мужики! Помогите девке- билет десять рублей стоит, домой не на что доехать! А здесь-мёрзнет, голодает, отбросами питается! Ну не на панель же ей идтить!" Та  ещё для убедительности слезу пустит, носом хрюкнет, и граждане, как ни странно, дают…В смысле-раскошеливаются.
  Рядом с панками, на бордюрчике, мужик лет пятидесяти /судя по   внешнему виду-бомж /, продаёт Библию, книгу Троцкого, цитатник Мао цзе Дуна /на русском!/ и ещё чего-то. Я бы купил и то, и другое, и третье, и даже это"чего-то". Были б деньги!
Денег нет, но есть Филин.
-Мэл, где Филин?
-За вайном побежал.
-За вайном? Кайф!
-А тебе не хватит?
-А что?
-Да то! Опять ночью не допросишься!
-Без труда не выташишь рыбку из пруда!
 Она машет рукой.
 -Ну хочешь,прямо здесь трахну?
-Иди ты!..Знаешь куда?!
-Знаю.
  Интересная,кстати,мысль-трахнуться на газончике у "казани".Эдакое благородное сумасшествие в стране хамов и ханжей...И легавых…И "патриотов" ...И тёток пятитонных.
Слава Аллаху-Мэл у меня не такая! Она у меня поджарая.Поджарая,горячая,
темпераментная. М-м-м! Глаза, ноги, грудь ,зад, зубья... Вещь!  Без комплексов. ...Вот сейчас возьму и действительно трахну! Или минет  широкой общественности продемонстрирую- пусть широкая общественность учится-просвещается!  А то как порно-романы, запершись в сортире, читать -так это всегда пожалуйста, а как бабцу до оргазма довесть, так сразу-"секса у нас нет!"
Знаю я одного типа- "одинокого бизона на ниве отечественной психиатрии"- шизика, так он на этом деле вообще поеханный. Путеводитель по эротическим видеосалонам. Телевизор любит неземной любовью, исключительно за то, что там иногда тётки раздетые мелькают. Восприятие мира через секс. Вплоть до политики. Например, показывают какую-нибудь доярку, сидит-ворчит: "Во! Коммунисты  только и умеют- ноги корявые, руки-крюки; где рожа, где задница?! И послал же Бог на Россию Лукича!..." Чуть же голая ляжка появилась-так сразу и Горбачёв-наш человек, и Лукич-голова, и вообще-всё путём!
А сам баб не е...т- СПИДа боится. 3агиб у него на этой теме.
 Без всяких докторов,
 Всего за пять рублёв
 Продаст кооператив
 Тебе презерватив!
Мишкин шедевр.
  ...Подваливает Шурка-панк со своей панкушкой. В руках ложка и огромная общепитовская кастрюля с остатками супа.Украл наверное где-нибудь.Хлебает на ходу, время от времени скармливая подруге ложку-друтую. Рассказывает хохму.  Дескать вчера на Невском видел двух панков с телефонными трубками на шеях  /на цепочках/ и со связками консервных банок. Идут на расстоянии примерно метров десяти друг от друга. Один гремит до асфальту банками-"звонит", другой « берёт трубку». Переговариваются.
-Лысый,твою мать! Чего трубку не берёшь?!
-А пошёл ты"....Опять в три часа ночи будишь!
-Трава есть?
-Сам второй день на колёсах сижу!...
И так далее,и тому подобное...Стёб.
  Граждане шарахаются как лошади, менты ржут. Тоже как лошади. А вот здесь не ржут, здесь уже кого-то вяжут. Ясно. Очередного деятеля из ДС.  Прогрессивная общественность, как всегда, громко возмущается и машет руками. Детский сад!
Вся эта политика, гласность, перестройка- детский сад, если  не дурдом. И вся эта свобода-фата моргана, толчок обосранный!
                Широка страна моя родная!
                Много в ней больших концлагерей!...
 Это тут недавно пиплы с гитарами пели.А ещё такое:
                Ну что сказать,  ну что сказать,
                Пусть СШД и бродит близко,
                Нам наплевать ,нам наплевать,
                Ведь мы из группы риска!
Когда разбиваются кривые зеркала,у прямых зеркал начинают кривляться..!

...Ага! Филин зовёт. Пошли, Мэл!
В   ближайшем, пропахшем кошками, подъезде, хлещем водяру из горла, давясь большими глотками и занюхивая волосами Мэл. Волосы- прекрасный занюх, между прочим. Только если на голове…Заодно добиваем "коктейль" из спирта с портвейном. Из подъезда уже не выхожу-выплываю... И сразу уплываю на Набережную...И просыпаюсь.
                4.
Я просыпаюсь где-то между шестью и семью часами утра, мучительно стряхивая с себя остатки сна- тяжёлого и болезненного.
Массируя рукой опухшее, неживое лицо, плетусь в ванную,где минут десять стою над краном, тупо разглядывая себя в зеркале, покрытом засохшими мыльными брызгами. Вода не приносит облегчения, и возвращается сонливость- густая и вязкая, вконец осточертевшая, пожизненная сонливостъ, полу-жизнь ,полу-летаргия. А на кухне уже бьётся в истерике радиоточка- бубнят замогильными голосами дикторы, хрипят и квакают неразборчивые радиорепортажи. А с улицы смотрит раздражающе- белое, кислое утреннее солнце, зацепившееся за антенну на куполе Собора. Тяжёлый, физически осязаемый гул Набережной, подобно морскому прибою,вползает в приоткрытую  форточку; и мотаются остервенело, из угла в угол три мухи , и тихо тухнут забытые на подоконнике шпроты, которые, если выкинуть-жалко, а если есть-боязно. Ужасные шпроты, ибо в них для меня воплощаются в данный момент все идиотские, неразрешимые, придуманные нами сомнения, наш Буриданов комплекс, где смысл жизни в самом пространстве между двумя кормушками, в коем ,как известно и сдох тот осёл. А может баран.
В  конце концов шпроты малодушно переставляются в холодильник , и на завтрак идёт кусок хлеба с безобразной, невкусной брынзой, да стакан слитого, канцелярского чая.
Я на Набережной. Я здесь живу. Здесь мне 50 лет. Здесь я имею жену- жиреющую, грязную, скандальную бабу; бездетную, фригидную, тупую;  дрыхнущую  до обеда, а  по вечерам играющую в подкидного с такой же жиреющей, неопрятной соседкой. Я здесь существую, пока есть возможность, ибо боюсь не смерти, но именно-потери возможности, потери своей полу-летаргии, своего ленивого полу-сна. Существую, неторопясь...
  В восемь часов я выхожу из квартиры, спускаюсь по заплёванной, пропитанной кошачьей вонью лестнице, с усилием открываю подъездную дверь  и  оказываюсь на улице. Вдыхаю воздух, пахнущий морем, нефтью, лежалой рыбой, прогорклым дымом  пекарен... Щурюсь от утреннего солнца, отражающегося  в лужах...
  На Набережной три улицы. Первая- Морская, собственно и есть Набережная; вторая, в центре жилых кварталов- Внутренняя; и третья-Окраинная, на самой  границе с пустыней.
  Я сейчас на Внутренней улице. Здесь множество магазинов, контор, полицейских участков, гостиниц, ресторанов; здесь постоянно толпится народ, ходят трамваи. Здесь ежедневно устраиваются какие-то бессмысленные, крикливые демонстрации и многолюдные мордобои на политической почве. Скандальное место.
  Миную грязный киоск, в котором вот уже лет пять продают не газеты, а  труды теоретиков ПИКСМ/б/, обгоняю патруль из трёх полицейских с алебардами, раскланиваюсь со знакомым уличным торговцем.
  Однако ж сегодня мне везёт- на углу я встречаю Юродивого, а это, говорят, хорошая примета, хотя что нам до примет, даже хороших! На вид Юродивому можно было бы дать лет тридцать с небольшим, если бы не обильная седина, усыпавшая длинные, некогда чёрные как смоль волосы до плеч, если бы не морщинистые, стариковские руки с неприятно-короткими кривыми пальцами ,и если бы не огромный горб, выпирающий сзади. Одет он в поношенный френч на голое тело, в галифе;  обут в драные, стянутые проволокой кеды.
    Его зовут Юродивым. Замирают, набожно крестясь, сизые от денатурата грузчики, торопливо сдёргивают кепки золотари с изъеденными щелочью лицами, распрямляют натруженные спины голые, замордованные рабы.
  Собственно, это даже не Юродивый, это-сын Бога, посланный в этот мир, чтобы быть гонимым, подарить местному человечеству мечту о Царстве Божьем и умереть на кресте. Да так и не распятый, ненужный никому, а потому-неприкаянный, озлобленный на всех и вся. Юродивый-поэт, что мне кажется вполне естественным...
                Гранью света и тьмы, у дороги во власти,
                Надеждой больной с плотью сытою споря,
                Я восхожу к стеклянному дому горя,
                Замуровав вход в фамильный склеп счастья.
                Я несу своё Я тайком под полою,
                Святым неверьем не веря ни долгу, ни Богу,
                Я пресекаю твою к звёздам дорогу,
                Я даю тебе шанс сродниться с землёю...
                Я зажигаю свечу,там, где ждут пожара,
                Я ищу ту черту, за которой-иное...
                Если смертельно ты болен  чужой  виною,
                Значит не зря  жгла мне руки твоя гитара.
                Я хочу помочь тебе слышать и видеть,
                Всё, что забыто-любить любовью забытой               
                … Если песня твоя станет молитвой,
                Значит не зря я учил тебя ненавидеть!
..Почему его не распяли- до сих пор остаётся загадкой. Известны только последствия- вырожденная материя, ставшая разумной, всеобщая неразбериха и всё то же Вечернее Противостояние. Верят в Юродивого рабы, да ассенизаторы, то-есть самые  замордованные и злые. А я вот не верю. Нет его.
  Девять часов. Я на работе. Моё рекламное агентство находится на Морской  улице, в двухэтажном деревянном доме, вечно свежепокрашенном ядовито-синей краской, с замазанными белилами зарешеченными окнами.
  Моё рабочее место- на первом этаже, в просторной комнате, где кроме меня сидят две старые девы-скандальные, наштукатуренные, дымящие вонючими самокрутками.
  Я здесь инженер по рекламе, а так же-постоянный объект заглазных обсуждений, сплетен и доносов. Сегодня у меня срочная работа- надо придумать рекламу для вербовочных  пунктов Службы Спокойствия, так-как в последнее время там ощущается острая нехватка кадров, ибо молодёжь предпочитает бездельничать, чем подставлять себя под пули Пустынников и морских пиратов. Делаю набросок: здание Собора на заднем плане, перед ним-стройный красавец в кирасе и стальном шлеме, в руке-алебарда, за спиной-автомат. Собор получается слегка перекошенный; стираю и, прикрыв глаза рукой, пытаюсь вспомнить его во всех подробностях, но почему-то перед глазами встаёт мой, придуманный мной собор-Казанский...
  ...У "казани"-людоворот. От слова "водоворот".А я, оказывается сижу на бордюрчике, привалившись к Мэл и тупо смотрю на расхристанного пьяного поэта, вокруг которого собралась порядочная толпа. Поэт читает "танке" московских авторов андеграунда:
          В снегу догорает косяк...
          Большими прыжками ,       
          Хиппи бежит от мента...
"Танке" я уже слышал. Стёб. А вот это что-то новенькое.
         Прошу вас уволить меня
         По собственному желанию!
         Я вас прошу меня уволить
         По Собственному желанию!
         Я прошу меня вас уволить
         По собственному желанию!
         Я прошу меня уволить вас
         По собственному желанию!
        Я по собственному вас желанию
        Меня прошу уволить желанию по!
Концептуальная поэзия, что ли?  Холера её знает. А поэт этот мне знаком. Дядей Колей зовут. Мы с ним месяц назад квасили , и он под Мэл клинья подбивал. Но я был начеку! У меня ж какое правило? Хочешь с Мэл спать-спи через пузырь, при мне, да ещё свою  девочку приводи- для коллективухи. Ну, он и привёл сразу двух тёлок, одна из которых меня тогда триппаком заразила. А он-паскуда знал и не предупредил.Правда, извинялся потом страшно, пивом поил...Ладно.
   Мэл трясёт за плечо.
-Слышь,Макс...
-Чего?
-Мишка Композитор здесь.
-Да ну?! Где?
-Вон у той колонны поёт...
-Он один или со своей СЕКСретаршей?
-Один.
  Небольшое пояснение: Мишкина "СЕКСретарша" /как он её называет/,  действительно секретарша, только не его, а генерального директора того предприятия, где Мишка работает воспитателем в общаге...Ну, ни стёб- Мишка- воспитатель?! ВоСПИДдатель...
 Хорошо бы сейчас встать и подойти к Мишке-новые песняки послушать, побазарить...Опираюсь на Мэл, встаю, но тут ловлю глюк: профессор Мечников в синих  ботинках с красными шнурками. Упаднические настроения в среде интеллигенции непролетарского происхождения... Купите белые шнурки-белые шнурки предадут вам вес!-это я уже ору. На меня оглядываются. Мэл стучит пальцем по лбу, но я опять уплываю.
  Пересечённая местность. Посередине-концлагерь. Бритые зеки ходят по плацу строевым шагом, с воздушными шариками; а на вышках-попы машут кадилами, служат панихиду. Над лагерем летают малолетние ангелочки, время от времени поблёвывая вниз. Цепные псы хором лают "Интернационал", у ворот сигналит грузовик с танковой башней вместо кузова. Поперёк всего надпись: «За свой участок перестройки отвечай-свет за собой в уборной выключай!»
  Виденье исчезает. Тут же подваливает мыкающийся без дела Мишкин браток- тоже поэт  /правда не поющий/ и тоже художник-сюрреалист. Валеркой зовут. Здороваемся. Валерка вытаскивает из сумки свои последние работы и пиво. Втроём  перебираемся на газон, садимся на траву, и тут я замечаю... палатку! Обыкновенную туристическую палатку! Посреди Питера! Совсем обалдели! Или это глюк? Нет, судя по тому, как ржёт Валерка и хмыкает Мэл-не глюк. Во дают !
  Вокруг палатки топчутся менты.Тоже порядком обалдевшие. Бородатое рыло  что-то ментам втолковывает. Не иначе, как пятидесятник...Или буддист.  Или кришнаит.
Тут- кришнаиты, на ступенях собора- евангелисты толпу собрали-церковные гимны  поют; слева- Мишка Композитор под гитару рок-н-роллы, да антисоветчину  орёт, справа-бродячий театр представление показывает, чуть ли не со стриптизом. А вон-мужик  на лошади задом-наперёд катается, на флейте играет. Торчок наверное. Импортные пиплы мечутся от толпы к толпе, глаза на лбах, фотоаппаратами щёлкают-вспыхивают. Панки с них берут по десять центов за снимок, как в Лондоне, ибо сказано же: Панки всех стран соединяйтесь!" Мыло по карточкам, прописки у панков нет, а потому панки очень грязные. Зато с зелёными волосами. И с синими. И в пальто образца пятидесятых годов.
  У ДСовцев опять драка с ментами. Опять легавые кого-то забирают."Холодная" гражданская война. Пока холодная...И чего людям спокойно не живётся?!
  Это как у Шендеровича: "кадровик умер, прочтя в графе"партийность" слово "республиканец".
                ...Тоталитарный рэп сформирован годами
                Под вой сирен и лай собак!...
"Алиса". Кинчев. Тоже хронь...
 ...Сидим-пьём пиво ,смотрим Валеркины работы. Крутой сюр. Валерка ворчит насчёт того, что все места заняты- негде деньгу зашибать. Он ведь как бизнес делает- разложит рисунки на асфальте, а сверку-листок с надписью: "Платная выставка.Цена за просмотр- от I коп.  до кому сколько не жалко". Шутки шутками, а за выходные он как-то 160 рублей заработал. Правда, тут же их пропил, но всё равно! Дал же Бог людям талант, не то-что мне! Хо-тя...
У меня же есть Набережная.
  Вспомнив о Набережной, мгновенно прихожу в себя. На столе звонит телефон внешней связи. Старые девы, поджав губы ,с укоризной смотрят в мою сторону. Беру трубку.Тихий, конспиративный шопот:
-Я буду с трёх до пяти в очереди в винный магазин. Меня вы узнаете по трёхтомнику Льва Николаевича Толстого. Я буду его читать.  Пароль:"что дают?" Отзыв:"сухое по рубль шестьдесят, но на всех не хватит. Есть водка по семнадцать тридцать пять".
-Алло! Кто это говорит?
Короткие гудки. Пожав плечами, кладу трубку, но телефон звонит опять.
-Да?!
Тот же конспиративный шопот: "А вы знаете,что такое интерьер? Это- иностранная собака породы"терьер"-и мерзкое хихиканье. С грохотом бросаю трубку на рычаг.Мои дамы в испуге подскакивают на стульях и возмущённо фыркают.  Тут же в комнату заглядывает шеф.
--Покровский,зайдите,пожалуйста,ко мне.
Я встаю из-за стола| и поднимаюсь  к шефу, зараннее робея. Не потому робея, что мой начальник-зверюга какой-нибудь; наоборот-он человек настолько вежливый и деликатный, что входя к нему в кабинет ,внутренне дубеешь ,холодеешь, и вообще- чувствуешь себя как армейский грузовой вертолёт в малогабаритной квартире. По сравнению с его вежливостью-любая, сказанная тобой фраза-вопиющее хамство!
  Он в нерешительности смотрит на меня, потом ,мучительно покраснев, просит сесть и достаёт из стола какую-то бумагу.
-Вот...-смущённо говорит он.-Вам,Максим Петрович,необходимо провести...э-а...политбеседу с...э-э...ассенизаторами. Гм!
-С кем?!!               
Шеф окончательно теряется и в отчаяньи теребит пуговицу рубашки на груди.
 -Вы только ни о чём не спрашивайте! Вы поймите меня правильно! Получена разарядка... А я... Потом...Премия квартальная.. . Понимаете? .  Пожимаю плечами.
-Нет.
 Шеф вытерает пот со лба.
-Ну очень надо!-он чуть ли не плачет. Мне становится его жалко.
-Хорошо. Вы хоть конкретно объясните что я должен делать.
-Да пустяки!- начальник с облегчением машет руками.-Пойдёте к ассенизаторам, на Окраинную 125 ,прочтёте вот это,-он протягивает бумагу,-и всё! А после обеда придёте сюда.Ладно?
-Ладно.
  Выхожу из кабинета, и не заходя к себе, спускаюсь на улицу. Пройдя метров сто, сажусь в трамвай , размалёванный рекламами и матерщиной, скрипящий и громыхающий. Трамвай совсем пустой-час пик кончился; нет даже вагоновожатого. Однако вагон исправно тормозит перед светофорами и услужливо распахивает двери на остановках. Я смотрю на часы и прикидываю: до обеда времени навалом, успею ещё выскочить у "казани", поторчать с Мэл...
  …Увидев меня, Мэл начинает было ворчать, но тут, позванивая гитарой и погромыхивая чехлом от неё, подходит Мишка Композитор в своём вечном прикиде-кожанке со значками и попиленных джинсах.  Почему- позванивая гитарой? Потому-что гитара на плече висит. А чехол гремит потому-что деньги там. Бумажные, ну и мелочи где-то на полкилограмма. Заработок.
Мишка пожимает мне руку, чмокает Мэл , потом высыпает бабки на траву рядом с Ваяеркой, и они с азартом принимаются их считать. Считают долго. Наконец распрямляют спины и удовлетворённо смотрят друг на друга.
-Сорок пять рублей! За сорок минут. В среднем-по рублю за минуту.
Я желчно завидую. Валерка насмешливо улыбается, потом достаёт из сумки тетрадь, раскрывает и суёт её своему корешу, уже вполголоса мурлыкающему под гитару бессмертное:
             Как у тёти Дуни в жопе
             Разорвалась клизма...
            Ходит-бродит по Европе
            Призрак коммунизма!
-Мишк, спой!
 Композитор возмущён.
-Ты чего, Валерк, обалдел?! Не видишь,чтоли- голос сорван?!
-Да ты негромко...
Мишка,недовольно бурча, забирает у Витьки тетрадь,с полминуты, читает, шевеля губами, потом в глазах его вспыхивает интерес, и он берёт первый аккорд.
-У Казанского собора .Июнь 1989 года.Слова-Валеркины, музон-мой..
Что-то никого не разгоняют,
И не мнут обидчикам бока,
Актуальность под ноги роняет
Самая колючая строка,
Что ни крикни-в радости ли, в злобе-
Сходит с рук... И время на мази.
Органы взирают исподлобья,
Не желая мазаться в грязи.
Вот и я на площади, с надрывом
Битый час плюю стихами в свет,
А в шалмане есть продажа пива,
А вокруг-туман от сигарет.
Ранний вечер расстилает тени
На несвежий Невский тротуар...   
Мир почил в неимоверной лени,
И в огне автомобильных фар.
Только стой ! Задумайся, прохожий!
Чёрный список-тоже вид борьбы.
Мы с тобою низачто похоже
Не найдём пощады у судьбы.
Что-то никого не привлекают,
Плюрализм- подспорие  «борьбе»…
В   анекдотах чуткий слух ласкает
Аббревиатура "КГБ" ! *
  Мелодия получается неплохая .Слова тоже на уровне. Мэл апллодирует. Валерка вполне доволен и на радостях заглатывает сразу полбутылки пива .Мишка же ни с того, ни с сего сообщает:
-А Светка моя с моей женой познакомилась!  Валерка мрачнеет и ворчит:
-Ну естественно! У тебя ж идиотская привычка -жён с любовницами знакомить !..
 Мишка отмахивается.
-Ты, Валерк, ничего не понимаешь! Ну скажи, ну какой нормальной жене придёт в голову, что женщина, с которой познакомил муж, является его же любовницей?! Ну?
-Палки гну ! Импотент -общественник ! . . .
Мишка ржёт.
-Вот уж кто-кто, а я не импотент! . . .Правда, Мэл?
Мэл хихикает. С чего бы это?
Тем временем незаметно подкрадывается вечер,но почти не темнеет:город как бы повисает в прозрачной летней дымке,чуть горьковатой  на вкус; и небо распахивается, делается выше, и воздух пахнет не только бензиновой гарью и пылью, но ещё и
*стихи Виктора Борисенко
      

речной  острой свежестью, - с Невы, и зеленью почему-то, хотя какая тут зелень!...
  У    "казани" народу прибывает.Валом валят из кабаков и с вечерних сеансов .Отовсюду слышны разноязыкая речь, смех, визги, звон гитар. Вавилон!
  Валерка завалился на спину и, глядя в небо, задумчиво покусывает травинку .Мишка Композитор пиликает на одной струне "Кузнечика". Прямо-таки видно как ему хорошо!
 Вот ведь интересная штука: я, когда отключаюсь, с водки ли, с дури, то как бы перепрыгиваю в чужое сознание. Мишкино например. Непонятно? Во-во! Мне самому иногда кажется, что я окончательно с ума спятил!
Добро бы-раздвоение сознания, так ведь нет! Именно-слияние двух сознаний в одном. Симбиоз.
  Оттого-то наверное он- Мишка то-есть,тьфу! То-есть Макс мне и интересен!
Макса окончательно развозит. Сидит, глаза в разные стороны; мычит, бормочет что-то про свою, вернее-мою Набережную.. .Да и Мэл не лучше. Подмигиваю Валерке, дескать пора, запихиваю гитару в чехол, прощаюсь с Максом и с Маринкой; идём за "казань". Там я достаю из сумки сухач, откупориваю и протягиваю Вааерке. Валерка, громко булькая, глотает прямо из горла.
-Ты сейчас в Гатчину? Валерка кивает.
-Сам же знаешь-завтра на работу.
-Ну-ну...А то может всё-таки останешься? Побродим тут; утром я тебя на электричку посажу.
Валерка морщится.               
-Нет уж! Спасибо! Ты завтра отоспишься, а мне целый день вкалывать". Проводи меня лучше до метро...
-Ну пойдём.               
Идём к Гостинному- оттуда Валерке удобнее ехать.
А ночная жизнь на Невском тем временем подходит к своей кульминации, к своему пику. У гостиниц  табунами топчутся путаны-в полной боевой раскраске, чуть ли не с перьями в головах. У валютных кабаков взад-вперёд шныряет всякая уголовная мелочь-от сутенёров до валютчиков, с набитыми сотнями карманами. Менты здесь тоже имеют свою долю и прохаживаются невдалеке, время от времени что-то рявкая в рации и помахивая "демократизаторами". Кое-где, по тёмным углам, уже начинаются разборки; и в подземных переходах бренчат на гитарах панки, и хиппи покуривают коноплю; и из ресторанов вышвыривают последних, гнусно орущих  ломанным матом гуляк-нацменов...
- Но самое интересное-путаны. Они вообще, девки, как правило, умные, я уж не говорю о том, что симпотные...И я их прекрасно понимаю! Кайфовать по супер-кабакам, саунам, иностранным отелям; раскатывать в    "мерсах" и    "тойотах"; да даже-просто не думать о деньгах, всегда имея достаточное их количество; всё ведь лучше, чем экономить каждый полтинник, махать на работе кувалдой, жрать в заводских столовых дребедень из гнилья и нитратов; давить после смены дешёвый портвейн с подругами, уродоваться в очередях за всем на свете; да ещё по вечерам, после ругани, воплей, рёва детей, а то и мордобоя, терпеть от сизого, заросшего щетиной дегенерата, под названием "муж" изнасилование, задыхаясь от отвращения и безвыходной ненависти!
  Да что же это за страна такая, где женщине лучше /именно-лучше, не надо себя обманывать!/ быть проституткой?! Да гори он огнём-весь этот марксизм, если приходится калечить души, сердца и тела, что бы жить хотя бы НОРМАЛЬНО-так, как живут все цивилизованные особи вида хомо сапиенс конца двадцатого века!
...Переименуйте Ленинград,
Им оплёванный при жизни, да и после…
Чёрный гений, вечный эмигрант,
Ты не смотришься ни здесь, ни даже возле!...
  Это от злости. Понимаю: на злости далеко не уедешь, но что делать?! Любовь-такой же дефицит, как туалетная бумага!...Ладно. Переживём.Задницу можно и газетой подтереть, а любовь заменить- прикрытой  ханжеством похотью с одной   стороны, "добром с кулаками"-с другой. Высшими достижениями нашей коммунистической канализации, то-есть цивилизации! Не так ли?   Или «нес па?» как говорят французы....
С колокольни я упал-
Все штаны себе сломал,
Все рубахи перегнул...
На х.. туда полез?!
...Проводив Валерку, иду обратно к "казани", но иду как бы не по Невскому, а как бы по Набережной. И уже не джинсы с кожанкой на мне, а форма сотрудника Сил Спокойствия-серая, жёсткая шляпа, чёрный непромокаемый плащ с поднятым воротником; начищенные до зеркального блеска хромовые сапоги. Во внутреннем кармане плаща-парабеллум, удовстверение с индексом три семёрки- особый индекс агента с правом на убийство-следователя, судьи  и палача, да ещё   фотография Покровского Максима Петровпча- пятидесяти лет, несудимого, взятого под наблюдение месяц назад за непатриотичный образ жизни и социальную индеферентностъ.               
  Вот уже два дня, как у меня созрело решение подвергнуть его стириализации класса А, которая делится на три этапа. Соответственно - психологический дискомфорт, арест и обработка.  К первому этапу я приступил сегодня, послав приказ провести политинформацию в клубе ассенизаторов, финансируемом  нашим Управлением, и похохмив по телефону насчёт винных очередей и "интерьеров". В данный момент, по моим подсчётам, Покровский должен  находиться в клубе. Переступая через раздавленных головастиков, сворачиваю к телефонной будке и набираю знако- 1
мый номер. ....       
-Алло,это клуб? 
-Клуб.
-Скажите,а лектор уже пришёл?
-Пришёл.
-Позовите его пожалуйста...
Небольшая пауза,потом испуганный голос:
-Да?...
-Господин Покровский?
-Я слушаю.
-Господин Покровский, господином вы будете в другом месте! У нас вы будете товарищем! Вам ясно?
-Ясно…
-Что вам ясно?!
-Что я буду..этим… товарищем…
-Чьим вы будете товарищем?!
-Ну-у...Вашим,очевидно...
-Нет.Вы будете товарищем всех товарищей.Понятно?
-Понятно.
-Вот и отлично. Теперь ответьте мне на несколько вопросов.
-Да-да,я слушаю...
-Сколько лет пьяному ёжику,если моя внучатая  прабабка наблевала мимо унитаза, не вставая с постели?
-…….
-Слабо? Тогда зачем хвост старому мерину,если он не мотороллер?
-Кто это говорит?
-Вы очень догадливы. Офицер Службы Спокойствия. Так всё-таки, зачем хвост?
-Н-не знаю.
-Плохо, Покровский, плохо! Значит, завтра явитесь на сборный пункт 14. При себе иметь мыло, градусник и какой-нибудь музыкальный инструмент.
-А…
-Вопросы здесь задаю я!
-Понял.
-Адрес сборного пункта вам передадут.И ещё...
-Да?
-Вы знаете стишок: "Сегодня праздник здесь большой- ликует пионерия! Сегодня в гости к нам пришёл Лаврентий Палыч Берия!"
-Что-что?!
  Вешаю трубку,отдуваюсь. Да-а! Нелёгок наш хлеб! А всё этот паршивец Лука со своими наследничками! Власть-то наследнички потеряли, а Службу Спокойствия упразднить не озаботились! Вот и приходиться вертеться-самим себе работу придумывать- доносы писать, да изредка народишко постреливать,чтобы, так сказать-не забывали светлых идеалов. Давеча даже штурмовой отряд сколотили из ассенизаторов-устроили буржуям погром аккурат в Вечернее Противостояние.То-то весело было!   
Однако пора в клуб.
                5.               
  В  помещении клуба тесновато. Вплотную к небольшой эстраде с трибуной - ряды стульев, на которых сидят ассенизаторы-человек двадцать пожилых мужчин в синих спецовках и кепках. По углам комнаты- какие-то запылённые бюсты с отбитыми носами, а над эстрадой- портрет Луки. Сверху- несколько ПИКСМовских лозунгов: "Интеллигенция- это говно! Лука.", "Мировая буржуазия-это мировое жидомасонство!", "Масонство-враг ассенизатора!", "Искусство либералов, неформалов, левшей, хромых на левую ногу ,больных язвой желудка, а так-же шатенов- чуждо строителям мировой канализации!" Видно  ПИКСМ/б/ и её лозунги до сих пор здесь популярны,что впрочем, и неудивительно, ибо Лука в своих программах опирался именно на золотарей, формируя из них штурмовые отряды и тайную полицию…
 Я быстро прохожу через зал, попутно раскланиваясь в ответ на жидкие аплодисменты, поднимаюсь на трибуну и начинаю "проводить политинформацию ", то-естъ просто зачитывать текст, перепечатанный  из какой-то право-радикальной газетёнки, и сунутый мне шефом:
  "...Фашиствующих юнцов натравливают в первую очередь на тех молодых людей, которые сейчас находятся на распутье. Они разуверились в контркультуре, а куда дальше идти-не знают. Буржуазные власти не хотят,что-бы направились они по маршруту сознательной борьбы под руководством марксисткого авангарда. Вот почему иные группировки нашей советской молодёжи /панки, хиппи и иже с ними/ представляют собой пёструю смесь различных измышлений, невероятнейшую путаницу чужих взглядов,собственного недомыслия и откровенно враждебных импортных тенденций. Но всегда ли мы придерживаемся наступательной позиции? К сожалению нет. Марксизм же очищает идею достоинства личности от религиозных наслоений, показывая её конкретно-классовый характер. Достоинство личности, учит марксизм, есть осознание ею своей общественной значимости, соответствия её деятельности интересам своего класса. Мы   справедливо говорим, что социализм-это общество молодых и во многом для молодых,что ни одна эпоха, ни один социальный строй не обеспечивает таких колоссальных   возможностей для самоопределения и самоутверждения вступающих в жизнь юношей и девушек, как страна Советов. В новой редакции программы КПСС сказано: "Партия считает необходимым значительно усилить внимание к социальным проблемам молодёжи и прежде всего к развитию и более полному удовлетворению  общественно значимых интересов и потребностей юношей и девушек в сфере труда, быта, образования и культуры, профессионального и служебного роста, разумного использования свободного времени..."
  ...Пока читаю-думаю о своём. Страшно меня беспокоит этот звонок перед "политинформацией".Офицер Службы Спокойствия... Гм! А может просто дурацкий розыгрыш? Да вроде некому разыгрывать-то...
В   этот момент сердце  у меня ёкает и проваливается куда-то в желудок, ибо краем глаза, у дверей ,я замечаю знакомую серую шляпу,чёрный плащ и начищенные до зеркального блеска, высокие хромовые сапоги. Так и есть-мой  бывший школьный приятель Майкл, ныне- тайный агент ассенизаторов и офицер Службы Спокойствия. Комната начинает кружиться у меня перед глазами, всё сливается в сплошную разноцветную полосу, и   я теряю сознание.

"С трудом отрываю голову от пола. Незнакомая пустая комната. Старые, пожелтевшие обои, рассохшийся паркет, заляпанные белилами высокие окна. На низком подоконнике-чучело совы. Чучело медленно покачивается и каркает. Ага, это глюк!
Интересно, где я нахожусь? И где Мэл? Увели, что ли? Помню-Мишку Композитора до метро провожали...Или нет, Валерку. Валерку-точно! Только не я провожал, а Мэл его провожала...А потом наверное с ним в Гатчину уехала. М-да...Сзади-скрип открываемой двери, чьи-то шаги; но нет сил повернуть голову. На всякий случай ловлю глюк; будто бегу  я по залитому ослепительным утренним солнцем лесу, преследуя небольшую лань, несущуюся во весь опор сквозь густые заросли орешника. Руки мои сжимают тяжёлый автоматический карабин в толстом слое смазки, мокрая от пота и росы одежда облепила тело...Но усталости я не чувствую, весь отдавшись азарту погони.
Лань выбегает на небольшую поляну и останавливается как вкопанная, очевидно чего-то напугавшись впереди. Не теряя ни одной секунды, вскидываю карабин и стреляю.Грохот. Густой дым застилает поляну...
Когда он рассеивается-на траве нет лани, но лежит женщина в  белом платье, с большим, ярко-красным пятном на спине. Вне себя от страха, подхожу к ней, переворачиваю вверх лицом и отшатываюсь- это Мэл. Мёртвая Мэл. Жёлтая как воск, с остекленевшими глазами.
  Руки мои в крови, она течёт под рукавам и дальше-вверх, на плечи, по лицу, заливая рот, нос, глаза. Торопливо смахиваю её и вдруг вижу...себя, стоящего напротив и целящегося в меня, то-есть в себя же. Лицо двойника-это лицо трупа, вздувшееся, бледно-зелёное лицо утопленника ,с омерзительной, кривой ухмылкой .      
Выстрел.
  С диким воплем подскакиваю на матрасе, хватаясь за голову. Какое-то существо, лежащее рядом, по некоторым признакам-женщина , испуганно шарахается от меня к стене.
-Ты что?! Е….ый?!
  Фу-у-у-у!. Дрожащей  рукою стираю со лба липкий холодный пот, оглядываюсь.
  Та же комната с высокими окнами, то же пыльное чучело совы, тот же рассохшийся паркет; только теперь на нём появился матрас, а на матрасе-герла. Незнакомая. Но по-моему ничего. Фейс, по-крайней мере, в норме. Остальное скрыто грубой солдатской шинелью, заменяющей одеяло.
-Ты кто?
-Здрасьте!
-Подожди, Мэл, что-то я ни фига не понимаю...
-Да я не Мэл.
-А кто?
 -Юля…               
-А где Мэл?   
-Какая Мэл?
-Ну эта… Не знаешь,что ли?.. .Которая эта… Маринка.
  Девчонка хмыкает и садится, подобрав под себя укрытые шинелью ноги.
-Мэл свою, -говорит она с улыбкой, -ты вчера где-то потерял...   
-Ну-да! Не может быть!...
-Может.В таком состоянии всё может быть...Голова болит?
-Болит.
-На вот...-она достаёт откуда-то из-за спины начатую бутылку пива и протягивает мне. Торопливо,с наслаждением глотаю тёллую, горькую жидкость и начинаю   потихоньку воспринимать окружающее. На мне ни черта нет- одежда и бельё неаппетитной кучей валяются в противоположном углу комнаты, смешавшись с какими-то подозрительными чулками и лифчиком.
  Девица достаёт две сигареты, прикуривает, одну суёт мне.                -Спасибо... Кхе! Слышь, а мы с тобой трахались?
  Она смеётся.
-С тобой пожалуй трахнешься!...-передразнивает:-Мэл, ну давай трахаться, ну, Мэл! ...Я говорю тебе:"давай", ты залезаешь и тут же отключаешься.. .И так шесть раз.
-Не может быть!-я смущён.               
  Девчонка откровенно хохочет, потом, прищурившись, сообщает:
-Один раз, правда, у тебя получилось...С горем пополам...Может ещё хочешь? Давай?
  Даю.
  Конечно, с похмелья это дело тяжело идёт, но зато и кайф велик. Тем более-девочка попалась худая, горячая-аж паркетины трещат! Шинель небрежно отброшена к прочему шмутъю, но как выясняется-совершенно напрасно, ибо грязный, засаленный матрас безобразно тонок...
  Через полчаса валяемся довольные, обессилевшие  и  упревшие, однако мне уже гораздо легче: дурь потом вышла.
Приподымаюсь на локте. -Слушай, а что это за хата? Она пожимает плечами.
-Х..  его знает! Я вчера случайно наткнулась.
-Ты? А я?
-Ты на мне висел. 
-Гм...Мы далеко от Невского?
-Не-а! Во дворе, слева от железнодорожных касс, знаешь?
-А-а...       
-Тут наверное бомж живет какой-нибудь.
-Наверное.
  И, как-бы в подтверждение этих слов, вдруг, с ужасным скрипом распахивается дверь, и на пороге возникает фигура во френче ,в пляжной кепочке с прозрачным козырьком, в широких галифе и в драных, перетянутых проволокой, кедах на босу ногу.
  Некоторое время бомж равнодушно разглядывает голую девицу, нагло валяющуюся на его законном матрасе, потом неторопливо следует  к  подоконнику и принимается вынемать   из обтрёпанной клеёнчатой сумки куски хлеба, бутылку дешёвой бормоты, папиросы и заляпанный стакан. Моя партнёрша, хмыкнув поднимается, виляя бёдрами подходит к своей одежде и начинает медленно одеваться. Я следую было её примеру но, увидев бутылку, хватаю штаны и лихорадочно шарю по карманам.Ура! Трояк.
-Мужик,-протягиваю деньги,-слышь, я даю тебе трёху, а ты мне наливаешь стакан. Идёт?
  В  глазах бича вспыхивает интерес. Он проворно хапает зелёненькую, суёт в галифе и начинает откупоривать пузырь. Медленно, оттягиваясь, похмеляюсь, думая о том,что Мишка Композитор прокомментировал бы эту встречу словами Высоцкого: «..Ну, а так-как я бичую, беспартийный, не еврей, я на лестницах ночую, где тепло от батарей!»
   Выходим с Ольгой на улицу.
  Мне хорошо. Этиловые пары ласково лижут мозг и настраивают исключительно на альтруизм. Как на сытый жедудок-и диван мягче, и отрыжка со смыслом, и соседи умные вещи говорят, и даже носки уже не так раздражают!
  Выдвигаю идею:
-Поехали ко мне!
 Ольга отрицательно качает головой.
-Не, не поеду. Там у тебя Мэл, то, сё… А я здесь,-она кивает на Казанский собор, -должна одного человека найти...
-А ты у "казани" часто тусуешься?
-Да почти-что круглые сутки торчу. Я ж бездомная...
-Ясно. Ну, тогда может ещё увидимся...
-Может быть.
-Ну пока!   
-Привет.
  Пока еду в метро-ловлю порно-глюк : мы в постели вчетвером-я, Мэл, Ольга и Мишка Композитор. Получается неплохо. Позы круче, чем  в «Цветке лотоса", чуть ли не на ушах. Кайф! Бесплатный порник без всякого видео.
  Дома кайф обламывают. Мэл орёт как бензопила на лесоповале, маманя   подхрюкивает из кухни, папаня подлаивает из комнаты. Оказывается сегодня у предков выходной, а я и забыл. Перехожу к глухой обороне, немедленно сочиняя цветистую легенду о пленении шайтанами-ментами, с массовой  дракой, с погонями, перестрелками, угоном трамвая, переходом через финскую границу и обратно, с учебной атомной тревогой...Короче-Джеймс Болт и Рембо-5.  Не учитываю я только одного-что Мэл-то, в отличии от меня, всё прекрасно помнит.  И как я неутомимо падал с эскалаторов, и как бабку какую-то хотел усыновить, и как мужику  в портфель плюнул, и как эту самую Ольгу подцепил, а главное-как её-Мэл на три буквы послал .Ужас!
  Я понимаю, что необходимо каяться и каюсь,  причём довольно искренне,  ибо действие бормоты начинает проходить, и срочно требуется  выклянчить у матери чирак. Что я и делаю с переменным успехом до трёх часов
  Наконец деньги получены, Мэл поцелована-трахнута ( особенно хорошо трахаться после ссор) и прощена. Пора выходить.
В этот момент вякает телефон.  Звонит Серёга-тот самый «одинокий бизон на бескрайних нивах отечественной психиатрии». Приглашает к себе-у него уже сидит Филин, жаждущий компании, есть винище, да и вообще-надо
увидиться.
  Об чём вопрос?! Едем.               
                4
  С трудом прихожу в себя. Оказывается  я валяюсь на эстраде, головой к краю, зал давно пуст ,а напротив, с наглой улыбкой, развалился на стуле Майкл, поигрывая электроиглой- жутким изобретением Службы Спокойствия, вызывающей немедленный шок на расстоянии, и в то же время, по необходимости, выводящей из онного.
  Заметив, что я пришёл  в  себя, Майкл оскаливается.
-Так всё же! Зачем мерину хвост, если он не мотороллер?!    Превозмогая боль, сажусь, мотаю головой.
-Чего тебе надо? 
-Пустячок, старик! Вручить предписание.
-Какое предписание?
-Явиться завтра на сборный пункт №4. Вот...Там и адресок.
-Ах,да!
 Беру предписание и прячу во внутренний карман. Майкл, сложив иглу, поднимается со стула , одевает шляпу.
-Ты, надеюсь, знаешь чем грозит неявка?
-Знаю.
-Вот и отлично.- мой бывший одноклассник отвешивает мне издевательский поклон и неторопливо идёт к выходу.У порога оборачивается.
-А пропеллер нужен мерину потому-что он не член ПИКСМ/б/... Усёк?-с этими словами он выходит, хлопнув дверью.
 ...Член. Сам ты член!- я, потирая ушибленный затылок, спускаюсь во двор. Двор клуба- маленький и грязный. Посередине- трансформаторная будка, на ней- огромный бюст Луки с горящими электрическими лампочками в глазницах; справа-широкие двери с надписью: "Вход в бомбоубежище. Столовая". Решив, что не мешало бы перекусить, поворачиваю направо, и в этот момент над Набережной начинают истошно выть сирены. Но я не обращаю на них внимания.
На душе у меня мерзко донельзя! Ну почему в своей реальной жизни, то-есть на Набережной, я становлюсь задавленным страхом, аморфным существом? Ведь я не жил при Жёлтом Терроре, не ждал ночных звонков и обысков.. Может, действительно, страх передаётся генетически?
  Да вот и Майкл тоже... Палач, благоверный до мозга костей, садист и в то же время-циник. Почему? Проклятье на нас, что ли? Какая-нибудь наследственная болезнь рода?...Не понимаю.
  В столовой шумно. Квадратные, сизоносые ассенизаторы забивают места на свои, очевидно задержавшиеся в распивочных, бригады, раздатчицы то и дело отвлекаются на прирекания с поварами, а потому очередь ползёт невывыносимо медленно. Из посудомойки   слышится непрерывный грохот посуды и замысловатый, многоступенчатый мат, впрочеи, как и с кухни, где толстые, потные бабы в халатах на голое тело, разливают похлёбку, время от времени прикладываясь каждая к своей бутылке.
  Наконец я получаю обед и устраиваюсь за столом   в углу, рядом с лысым типом в чёрных нарукавниках. Тип шумно хлебает  суп, восторженно искря очками и елозя задницей по стулу.
-Вы только представьте,-начинает кричать он, как только я сажусь.-Лука-4 выбран президентом-диктатором! Только-что передано сообщение по радио! Собор упраздняется, вся собственность на Набережной переходит к народу! Вечернее Противостояние объявлено жидо-масонским заговором! Это, товарищ, самый счастливый день в моей жизни!
  Так вот почему на всех, без исключения,  ассенизаторах-винтовки  через плечо и пулемётные ленты крест-накрест! Я будто прозреваю.
-И давно?
-Что-давно?
-Давно упразднён Собор?
-Полчаса назад, товарищ!      
  Всё! Встаю и пошатываясь направляюсь к выходу. Всё. Кончилась спокойная жизнь!
  А на улице уже надрываются громкоговорители:
-Повторяем: с 18 часов вводится комендантский час! С 21 часа назначается время обысков и арестов! Всем лицам, не имеющим в прошлом нелегальной литературы ПИКСМ/б/- явиться на кастрационные пункты! Женщины объявляются вне закона! Товарищи! Заменим половой инстинкт и инстинкт почкования инстинктом   воскрешения! Сосредоточим наши усилия для оживления предков! Слава Луке-4!
   ...На трамвайной остановке я опять сталкиваюсь с Майклом.
-                ..
  Мозгляк!   Ясно ведь, что этот Максим Петрович-вредитель. Пассивный конечно, но всё равно вредитель! Народ ликует, а он такую кислую мину состроил, будто лимон съел. Ладно. Мы с ним ещё разберёмся, тем более  всё так   неожиданно... Да! Надо дядьке позвонить-порадовать старика! Уж он-то теперь своим талантам найдёт применение!
  Подходит трамвай. Забираюсь с передней площадки в вагон, и приставив парабеллум к виску присутствующего на этот раз вагоновожатого /вот что значит-ПИКСМ/б/ у власти! /, командую: --К Собору!
   У "казани" я натыкаюсь на Рябого-знакомого полу-рокера, полу-    панка, немного вдетого и явно ищущего где бы вмазать ещё. Увидев меня, Рябой расцветает.
-А, Композитор! Здорово! Пойдём, попоёшь-винца возьмём!
-Да у меня голос сорван !
-Так уж и сорван! Пойдём, пойдём! -тянет за рукав. Его бы энергию в мирных целях!… Ладно.
  Сажусь между двух колонн, рядом с какими-то пьяными анархистами, вытаскиваю гитару, настраиваю. Киваю на сумку.
-Возьми вон. Там ещё сухое осталось. Открой пока.
  Рябого долго упрашивать не надо. Через пять секунд, выхлебав полбутылки, он протягивает пузырь мне.
-На!
Допиваю и, в последний раз проверив струны , начинаю петь. Высоцкого:
Торопись-тощий гриф над страною кружит,
Лес-обитель свою по весне навести,
Слышишь-гулко земля под ногами дрожит,
Видишь-плотный туман над полями лежит-
Это росы вскипают от ненависти! 
Ненависть
В   почках набухших таится,
Ненависть
В нас затаённо бурлит,
Ненависть
Потом сквозь кожу сочится,
Головы наши пьянит ! . . .
  Набегает народ. В брошенный на асфальт чехол летят первые монеты.
 ...Погляди, что за рыжие  пятна в реке?!
Зло решило порядок в стране навести,
Рукояти мечей холодеют в руке,
И отчаянье бьётся, как птица в виске,
И заходится сердце от ненависти !
Ненависть
Юным уродует лица,
Ненависть               
Просится из берегов,      
Ненависть жаждет и хочет напиться
Чёрною кровью врагов!..
  Несколько "афганцев". Балдеют. Ненависть-понятно . Один из них показывает большой палец. Мелькают  блицы-иностранцы щёлкают. Ну, ваше!
  Где-то с полмесяца назад, у меня корреспондент  «Науки и религии» интервью брал. Правда, я тогда не Высоцкого, а свои песни пел, тем наверное его и привлёк; он всё спрашивал:"как вы относитесь  к справедливости?"  Вопросик! Я ответил: "справедливо".  А что ещё тут можно ответить?! Он, наверное, мои заработки увидел...
  Зароботки здесь хорошие, хоть и нелёгкое это дело! Пойди-переори  конкурентов, политиков, шум Невского с его интенсивным движением и горластыми толпами! По первости-постоянно голос срывал, потом, правда, привык. А вытащил меня сюда Валерка. Полгода уговаривал , я дурак всё стеснялся чего-то, выламывался.  Зато уж как первый куш подсчитал- обалдел: 12 рублей за 15 минут! Спрашивается: на фига ж В  общаге или там, на заводе вкалывать, дышать через раз, ломиком махать, тупеть?! Плюнул, загулял, с работы  ушёл, того гляди- с женой разведусь! И правильно! Как у Асмолова:".. .и бросил  Вася дом и план, и канул в утренний туман, решив найти себя пока не поздно!..."
  Конечно бродяжничество засасывает, зато никому ничем не обязан. Роскоши мне особой не надо: пожрать раз в день, да на найт вписаться.Стёбовый образ жизни! Трёхразовое питание-понедельник, среда, пятница. Кожанка согревает и от дождя прячет, в джинсах  вообще- хоть через колючую проволоку перелезай- ни хрена им не сделается, всё уже сделалось; гитара, да блокнот для рисунков- при мне. Много ли человеку надо?! Тем более у "казани", где хоть сутки напролёт торчи- не соскучишься!
  Приснился, правда, тут сон жуткий...
                Снился страшный сон мне-бедолаге,
                День потом ХОДИЛ- ни бе, ни ме,       
                Будто бы в Кремлёвской пьяной драке
                Горбачёв мне дал по голове!..
  Кроме же шуток, приснилось, будто назначили  нового главаря Ленинградского обкома КПСС, некоего Гидаспова- выскочку   из науки, и он «казань» прикрыл; и нагнал туда ментов и  ГБистов, и разогнали они тусовку, и  исчезли весёлые рожи, и нагрянули ассенизаторы  с "демократизаторами", и торжествующая серость, и грязь-тоска-импотенция. И навеки потеряно это восхитительное чувство свободы; и осталась нам опять только ненависть, ненависть, ненависть!
  Не дай Бог,конечно!
  Рябой протягивает вайн.
-На, Композитор, хлебни! Почитатели угощают.

  Ну, если почитатели, тады -ой! Пью. Крепкое-ужас! Не иначе-как с водкой перемешано. Это дело "афганцы" практикуют, у них желудки лужёные, всё выдерживают. Хорошие они ребята, хоть и войну прошли! А война... Беру гитару.
-Посвящение первому "афганскому броску".Песня 80-го года.
               Лишь весна дала деревьям разогнуться-
               Уходили парни с песней на устах,
               Уходили парни, что б вернуться
               В наглухо запаянных гробах!
               Проводы справляли как поминки,
               Сотнями шагали с высоты,   
               Кружило ветром разноцветные снежинки,
               Бросало в пропасти и било о хребты...
               Рвало ветрами стропы,руки,нервы,
               То в ночь несло,то волокло на свет...
               А первый бой-всё в первый раз,и первый   
               Пробитый пулей голубой берет!
               И дышала смертной нелюбовью,
               Припадать и обнимать себя веля,
              До корней напоенная кровью,
               Гиблая афганская земля!       
              ...Караул почётный,автомат на грудь...
              Сколько слез Россия пролила,
              Провожая их в последний путь,
              Занавешивая чёрным зеркала ... 
  Аплодируют. Справа кто-то хлопает по плечу.
-Спасибо, парень! Держи!- высокий, с выжженным лицом "афганец" в годах, видимо-из первого броска, протягивает червонец. Отказываюсь. "Афганец" мрачнеет.
-Обидишь!               
Сзади- возбуждённый   шопот Рябого:
-Дурак! Бери,пока дают!
  Беру. Кто-то приносит водку. Пьём. Опять пою  Высоцкого. И свои пою. Песню за песней, уже порядком косой.  В одной из пауз вижу: из темноты мне протягивают банку американского пива. По запарке не обращаю внимания  и только потом, уже отдав банку назад, сознаю: это ж баночное пиво! Я ж в первый раз баночное пиво попробовал!         
...И тут усекаю, как в чехол кто-то четвертной сует. Одной бумажкой.  Ого!
  Допев, нагибаюсь, достаю из чехла деньги. Рябой,присев рядом, опять шепчет:
-Слушай, тебе тут четвертной девочка крутая сунула...
-Которая?
-А вон...
Смотрю.Действительно,девочка-что надо!
-Девочка богатая!..."Мальборо" курит! По-моему хочет с тобой познакомиться. Она тебя, кстати, фотографировала и пивом угощала...
 Вытаскиваю из кармана 15 рублей, даю Рябому.
-На! Возьмёшь бухалова. Я буду ждать здесь…
-Лады!- Рябого как ветром сдувает.
Тут же ко мне подходит высокий, бородатый блондин и с заметным акцентом произносит:
-Извините, мы слышали ваше пение, нам очень понравилось. Можно ли пригласить вас в бар?
А чего ж нельзя?! Это мы всегда с удовольствием!
  Подплывают две молодые бабцы, одна из них-та самая, с "Мальборо". Знакомимся. Расшаркиваюсь. Какие-то странные имена...
-Вы что, ребята, прибалты?
-Не,-отвечают ,-финны.               
  Я отпадаю. Это куда ж они меня поведут? Не в валютную ли "Чайку" напротив? Точно! Ведут в "Чайку". Ну, держись, Михаил Олегович.! Это тебе не пивная вонючка на родном Индустриальном! Это почти уже заграница ! 
            
  В кабаке-ништяк. Много света, хрусталя, зеркал. Аж обидно! Пьём пиво, коньяк, курим какие-то заумные сигареты...
Я с Ханной /полное имя-Ханналеена/ в обнимку. Выясняю-она в Питере шестую неделю на курсах русского языка. Хобби у неё такое. Живёт в общаге для импортных студентов за Сенной...
  За соседними столиками- наша неутомимая и неустрашимая валютная фарца. Смотрит на меня с пониманием. Я на неё тоже. Такое ж пиво попить- и помирать не жалко! Тем более по-сравнению с Питерекой мочой!...
  ...Пока закусываю копчёным лещом, в голове начинают складываться строки:
                Вы,ребяты,об том и не знали,
                Как попал я в валютный кабак..
                Был я финочкой снят у "казани",
                За советский простой четвертак!
                Проорал песняк про зону с пайкой,               
                Получил приглашение в бар,
                И попавши в валютную "Чайку",
                Там впервые увидел доллар!       
                Мне доллар,как покойнику клизма....
                Не отдал концы б! Но ты пойми-
                Я попал в сети имперьялизма
                Поступившися принципами!..
    Насчёт доллара, доллара то-есть, чистая правда: действительно- в первый раз увидел. …Может валютой заняться? Опасно .Система ж идиотская! Вспомнив о системе, мгновенно раздражаюсь и даже трезвею. Да какова же цена идее коммунизма, если вдалбливали её  в меня двадцать пять лет, а вдолбить так и не смогли?!
                ...И на окна косясь совестливо,
                Ковыряясь в копчёном леще,
                Понял я вдруг,что во ведь-пью пиво!
                Наше ж пиво-не пиво вообще!
                Потом я со стола вилку стырил,
                Потом чей-то коньяк долокал,
                И в шизоидно-чистом сортире
                Пьяным рылом толчок напугал.
  Из "Чайки" выходим довольно поздно и начинаем с Ханной искать мотор: ей приспичило съездить на "пьяный угол"-взять добавки для догонки. Надо ж какие слова знает!
Ловлю тачку. Шефу Ханна сразу суёт четвертной, у неё вообще, кажется, одни четвертные в запасе! Я спрашиваю разрешения закурить. Шеф, прибалдевший от приварка,кивает:«Можно! За четвертной всё можно! Хоть е…сь здесь!
-Тады давай с ветерком!
-Понял!
  Едем с "ветерком". На "пятаке" берём бормоту по восемь рублей, водку по пятнадцать и рулим  в гостиницу Москва, где меня сначала не хотят пускать, но за четвертной тают и чуть ли ни козыряют вслед. Валютчики делают ручкой, путаны подмигивают: свой, мол! Не знаю,не знаю…  Я ж не профессионал, так-любитель. По-крайней мере пока.
  В  номере заваливаемся на сексодром и объединяем усилия. Вещь! После, Ханна, несколько минут полежав молча, вдруг начинает хохотать.
-Ты чего?-спрашиваю.
Она приподнимается на локте, гладит меня по груди.
-Как там у вас говорят? Пролетарии всех стран соединяйтесь?...
Ржём. Ханна достаёт из-под софы  упаковку баночного пива- вкусного до безобразия. Хорошо живут! Нашим бы ханыгам у пивных ларьков  рассказать!
                А потом,в несоветском отеле,
                Вроде-как сбег,минуя ОВИР,
                На шестнадцатиместной постели
                До утра мы боролись за мир!               
                Знать не зря листал порножурнальчик,
                Где по десять поз на каждый лист.
                Я ж теперь, вроде-как интермальчик...
                То-естъ интернационалист!         
                Вот открыть ещё б, чтоб шито-крыто,
                Нам   совместный кооператив 
                "Маке лав,нот уор", а от СПИДа
                Как гарантия-презерватив!...
  Презервативы всякие. Голландские, индийские, американские... Кое-что  ипользуем, кое-что нет. Потом отказываемся от них вообще. На естевстве оттягиваемся. Долго и упорно. Тут дело такое... сила естъ-ума не надо.
  В одной из пауз интересуюсь чей это номер.
-А той пары, что с нами в "Чайке" была.
-Ну? А где они сами?
-Отправились к знакомым. Решили нам условия... Как это? Создать?
-Да, создать. А к тебе в общагу нельзя?
-Нет.Там к соседке брат приехал из Хельсинки.Мы туда потом поедем.
-Завтра?
-Сегодня уже.
  Утром, в ванной, долго не могу врубиться где у них тут что. Наконец, сдавшись, зову Ханну. Она сначала не понимает какого чёрта, потом  въезжает и, естественно, веселиться вовсю. Предлагает помыться вместе, а заодно показать "технику в действии". Я  с радостью соглашаюсь, так-как техника показывается не только "сан", но и "секс".
  Из гостиницы выходим уже за полдень и едем  в пивбар, так называемый «Аквариум» -на Ржевке. Отстояв очередь /приспичило же Ханне пивка попить в "советской пивной"!/ и перезнакомившись со всеми мужиками, жаждущими пообщаться с представительницей инопланетной державы , входим внутрь. Там Ханна, опять захорошев с пива, уговаривает меня спеть, и я пою .Мужики балдеют и норовят угостить. Ну, это не в первый раз, хоть и приятно.
-Вот, -говорю, -хорошо, что Финляндия  вовремя от Совдепии отделилась! Сейчас была бы Финляндская Советская Социалистическая Республика и никакого кайфа ! Ханна сначала не понимает, потом соглашается.
-Да . Не зря у нас Ленина так почитают !
Ха! Разрешил бы Лукич в семнадцатом году России отделиться- я бы его тоже почитал!...
  Из "Аквариума" на тачке переезжаем в "Орион"-видеокабак недалече, где дела идут уже круче: коньяки пятидесятирублёвые, цыплята, то, сё. .. Деньги вылетают как пули из "Калашникова", с непривычки аж страшно!
  Из "Ориона "-опять на Рубинштейна, на "пьяный угол" /магазины с очередями моя финночка не признает!/, оттуда- к ней в общагу. Это только так называется- общага . Посмотрели б советские  студенты  на  эту общагу!..               
  Занимаемся любовью.
 Не в обиду, конечно, нашим девочкам будет сказано, но... Но. Такого ещё не бывало.  Улетаю, обалдеваю и тащусь. Она тоже тащится. Удивляется даже- откель секс в Рассее взялся?! Действительно!
  Кстати, о сексе. С детских  лет нам вдалбливали, что это бяка. Отвлекает, дескать, от свершений. И только недавно я нашёл у Оруэлла , в его "1984", прекрасное определение ком-ханжества. Не могу удержаться и привожу высказывание целиком: "Когда спишь с человеком, тратишь энергию; а потом тебе хорошо и на всё наплевать. Им это-поперёк горла.  Они хотят, что бы энергия   в тебе бурлила постоянно. Вся эта маршировка, крики, махание флагами-просто секс протухший. Если ты сам по себе счастлив, зачем тебе возбуждаться из-за Старшего Брата, трёхлетних планов, двухминуток ненависти и прочей гнусной ахинеи?"     Лучше не скажешь.
  Потом сидим-пьём. Опять ору песняки. Потихоньку, на голос начинают стекаться финны и скоро набирается порядочная толпа. Что меня в них восхшцает- это потрясающая раскованность и отсутствие комплексов.  Нам бы так! И здесь, в Питере, и в провинции… В провинции- особенно. Вспомнив-мрачнею.      
Пустынные улицы, выбоины на асфальте, какие-то « рэкетиры» с тупыми харями. Секухи какие-то размалёванные... И снег, и грязь, и гадость. И постоянный запах перегара в трамваях. Как поёт мой земляк Комиссаров:
Я ненавижу этот город,
Я ненавижу этот день,
Пятиэтажного позора
 Полуподвальных нелюдей!
Здесь всё скупают по дешёвке,
А продают по трояку...
Здесь до четвёртого-решётки,
Где только можно-по замку!
Я ненавижу этот город,
Я ненавижу этот день,
Я ненавижу этот гонор
Несостоявшихся ****ей!
...Уже от ненависти-грыжа,
Как от таскания гробов!..
Как я всё это ненавижу !
…Но это всё-таки любовь.
  Слепой идиотизм одиночества-провинция. Провинционализм меня убивает,  выжигает изнутри своей заданностью и ленностью, своей аморфностью, осклизлостью, серым содержанием. Ни одного понявшего, ни одного понимающего или старающегося понять...Хотя бы. Не вписываюсь я туда. Если же насильно вписывают- только морду корябают.А я потом им корябаю. Тем всё и кончается.               
«...Ну так я ж не агитатор 
Я ж потомственный кузнец!
Да я к полякам в Улан-Батор
Не поеду наконец!»
Высоцкий, как всегда, повышает настроение...
  Ближе к полночи, условившись с Ханной встретиться на следующий день у "казани", выруливаю из общаги и иду к Собору...   

                3.
       В   Соборе- полнейший бардак и неразбериха: оказывается ПИКСМ/б/ власть ещё не взяла, а только собирается, и даже не собирается, а собиралась, ибо кому-то, каким-то образом, удалось воскресить Луку-1, но тот вскоре опять умер. Лука-4-несостоявшийся президент-диктатор, заперся у себя в кабинете и вот уж два часа пытается застрелиться, но ничего не выходит, так-как он манекен.  По коридорам  носятся ошалевше сотрудники Службы Спокойствия, конгрессмены, а так же потерявшая   всякую солидность мебнль. С улицы доносится мужественное "ура",взрывы бомб и патриотические песни. Чувствуется- каша заварилась не на шутку…Бегаю по этажам, разыскивая своё непосредственное начальство, но как видно- начальство уже уяснило ситуацию и благополучно ретировалось. На третьем этаже рапекают полудурков из радиоотдела, раньше времени передавших сообщение о падении Собора. Отовсюду жутко несёт дерьмом,
так-как часовые  пока ещё из ассенизаторов. Стоят- пускают сопли и всё норовят пальнуть в потолок .От злости скриплю зубами- и за этих недоумков мы кровь проливали?!
  Но вот всё стихает- прибывает наряд полиции, «усиленный» пулеметом. Я взлетаю на четвёртый этаж  и бегу к ближайшему кабинету в надежде отсидеться. Только бы дверь была незаперта… Ура! Открыто!
Но в кабинете меня ждёт Максим Петрович.

…Майкл застывает на пороге, выпучив глаза и шумно дыша. Мне даже становится его жалко.
 -Так зачем мерину пропеллер? А?
Он заискивающе улыбается.               
-Да ладно тебе! Пошутили и будет...
-Пошутили?!  Это ты называешь шуткой? !
-Конечно шуткой !-Майкл явно обрадован таким поворотом дела.-Ты просто  не понял!
-А электроигла?
-Какая электроигла?!
 -Твоя электроигла! Тоже, скажешь, пошутил?!
Он испуганно моргает.               
-Я в тебя не стрелял! Это кто-то из ассенизаторов!
-А ордер на мой арест? Думаешь я не знаю, что он уже подписан?! --Нет у меня никакого ордера!
-А вот я сечас проверю!-встаю из-за стола, но в этот момент Майкл резко вскидывает руку , и будто две бомбы взрываются у меня в глазницах! Абсолютная тьма. И злобный шопот напоследок:
-Вот тебе моя электроигла, сука!
  Теряю сознание и оказываюсь у Серёги.
  У  Серёги-дым коромыслом, грохот, звон  посуды и рок-н-ролл. Сидит Филин со своей герлой- Надькой, Снейк с супружницей-англичанкой /Джилиан кажется зовут/,  и ещё какие-то мутные типы на кухне, очевидно- Серёгины  приятели по "бескрайним нивам отечественной психиатрии".
Нас   встречают дружным рёвом-нас заждались. Приятно.
 Вайна видимо-невидимо, причём разнокалиберного-от валютного шнапса до  нашей знаменитой косорыловки. Приятная неожиданность-здесь мой тёзка, друган Мишки Композитора-Максим Комиссаров,тоже рокер. Уже орёт свой очередной панк-хит:
                Я самый,самый,самый!
                Я неслыханный талант!
                Я тётей, бабушкой   и мамой
                Рождён   как музыкант!
                Мой папа был богатым ,
                Но нестойким на карман... 
                Едва успев меня зачать,
                Он безвести пропал!...
  Народ оттягивается,
  Серёга, как всегда, развивает свои сумрачные теории о взаимопроникновении  марксизма, гомосексуализма и феминисткого движения. Ловлю на этой почве шизу:марширующая толпа лесбиянок с плакатами: "Хотим гомосеков!"» Серёга  и не такое может отчебучить! Вот попробуй докажи связь знаменитой статьи "Партийная организация и партийная литература", с не менее знаменитым "Психоанализом" Фрейда! Серёга доказывал и не раз!
   Разливаем бухалово. Пъём. Комиссаров продолжает:
                ...Я бдительной заботой был с пелёнок окружён,
                Запуган Змей-Горынычем и Бабою Ягой,
                Волками и милицией, и дяденькой с ножом!
                Болел радикулитом, язвой, оспой  и  цингой!...
Первые стаканы идут не то, чтобы тяжело, но со скрипом. Особенно у Джилиан. Ничего, привыкай ,здесь тебе не Англия! Видишь-Снейк блевать побежал? То-то! У него всегда так. Потом войдёт в колею. Снейк входит в колею ещё раза три, пока Максим допевает:
                ...Но музыку любил сильней фруктового дражже!
                Тайком я часто бегал в Дом культуры сторожей.
                И сторож дядя Вася, изнывая от тоски,
                Учил меня гармонии, ругал мои носки!..
-Ыэх! Бе-е! Тьфу, мать!-это Снейк из туалета.
                ...Учителя сквозь зубы  повторяли мне:баран!
                Но вскоре я освоил пионерский барабан.               
                Я понял всю политику сегодняшнего дня...
                Линейки, смотры, конкурсы прославили меня!               
   Мэл допивает свой фужер и тянется за новым. Что-то пьёт она в последнее время многовато, да ещё меня пилит! Не нашёл бы я тогда её у Казанского собора- так бы и пришлось бы ей в свою тьмутатартаракань возвращаться- гнить заживо!...
                ...Меня заметил даже председатель РАЙОНО,               
                Я понял: наконец-то, наконец-то, вот оно!
                Посыпались концерты, бриллианты и меха-
                Нью-Йорк, Париж, Лос-Анджелос, Артек, ВДНХ!...
   Снейк, пошатываясь, возвращается в комнату и упрямо тянется за новой порцией рвотного.
Переждал бы дурак!
                ...Меня в далёком Конго детям ставили в пример
                Мне скоро девяносто, но в душе я пионер!
                Что, творческие планы?  Немного подлечусь,
                И думаю я скоро горнистом научусь!*
*-стихи Максима  Знамеровского

  Слава Богу- прижилось у Снейка.
-Снейк, говорю, - когда не идёт, надо желудок уламывать так:"потерпишь- не маленький!" И всё  путём!
  Снейк вяло отмахивается и принемается за закуски. Жена его повеселела, расстегнула куртку и уже не производит впечатления первой леди на великосветском рауте. Европа!
  Заглатываю третий стакан. Мэл -четвёртый. Смотрит на меня дурными глазами и гладит по колену. Вечно у неё всё невовремя!
-Потом, потом!-шепчу. -Успеем ещё десять раз!
  Серёга тем временем читает свою очередную шизуху, прозу значит. Про "эфир". И про меня сволочь!
"…Вчера позвонил Одеколонов и как бы мимоходом спросил Сергея есть ли выпить. Получив утвердительный ответ, он поспешно проинформировал: "знаешь, сейчас у меня сидит человек из "Чайника", это самая крутая группа альтернативного рока.
-Неужели сам Верёвкин ?! -не поверил сразу Сергей.
-Естественно. Сейчас допьём пиво и едем к тебе. Готовь стол.
В магазине было только сухое по 1.80. Сергей взял три, но подумав, добавил ещё одну.
  ...Минут через сорок  в  дверь позвонили. На пороге стоял Одеколонов с какой-то крутой подругой.
-Я сейчас всё объясню. Верёвкин срочно уехал на репетицию. А это Мэл, по-нашему Марина. Мы посидим у тебя немного?..
  Сергей пожалел о том, что не успел спрятать на кухне сухое.
-Ну, давай за знакомство !-увидев вино и радостно потирая руки, промурлыкал Одеколонов...
После второй бутылки Одеколонов успел рассказать все около-рок-клубовские новости и анекдоты. Мэл тихонько икала в кулачок.
-Слышь, Серёг, ты посиди  на кухне, а мы немного отдохнём ,-заискивающе попросил Одеколонов.               
...Сергей поставил чайник. Из комнаты доносился громкий скрип кровати, приглушённые вздохи. Зазвенел опрокинутый будильник.Сергей послушал радио, попил   чаю...Прошло более получаса, а парочка всё не унималась.
-Сколько можно?! Это же просто неприлично! Что за воспитание?!-думал он с досадой.
-Серёга, подожди немного, сейчас...Хочешь- проходи, посиди, не помешаешь...
   Поколебавшись, Сергей решил пройти в комнату,сидеть на кухне было невмоготу. Он включил телевизор, потом тихую музыку и старался не смотреть на скрипящую кровать.
  Зазвонил телефон.
-Привет, это Таня. Да ты меня не знаешь. Какой теперь номер "эфира"?      
 -А разве 478 уже закрыли?
-Давно.
-Попробуй 119-й... А зачем тебе эфир? Приходи в гости.
-Потом как-нибудь. Пока.
-Пока.
  ...Наконец Одеколонов, измождённый праведными трудами,собрался сам и с грехом пополам собрал свою захмелевшую подругу. Сергей уже начинал жалеть, что связался с этим "около-рок-клубовским" типом. Было похоже, что от этого знакомства могут быть одни неприятности. Было так же непонятно зачем их свела "эфирная" Наташка.
  Опять зазвонил телефон. На этот раз на связь вышел школьный товарищ Сергея-Хрюкин.
-Серёг,иду к тебе,ты сейчас упадёшь!
Сергей знал, что- действительно- от того чем занимается Хрюкин, мог бы  упасть кто угодно. Бывший "афганец", привёзший "оттуда" привычку к разным тонизирующим таблеткам, Хрюкин был к тому же и мастером спорта по  каратэ, владел боевыми приёмами самбо и джиу-джитсу. Сочетание, согласитесь, небезопасное.
Зазвонил  входной звонок. Перед дверью, на четвереньках ,стоял Хрюкин и, заглядывая за дверь, грозил кому-то пальцем.
-Вставай, Хрюня, ты что, белены объелся?!
-Не белены, а кое-чего получше!
Хрюкин устремился в комнату и, обхватив руками, поднял телевизор, -сейчас  девочкам  видик покажем.
-Какие девочки? Какой видик?
-А-а.. .корифан. Дай закурить!- Хрюкин  подошёл с телевизором к пустому стулу.
-Да нет у меня никого!
-А это кто там сидит?   
-Хрюня, ты бы двигал домой, отоспался бы…
-Ладно, сейчас пойдём. Возьми мешки...
-Хорошо, возьму. -Сергей запер дверь,радуясь спокойствию Хрюкина, у торого так было далеко  не всегда.
На втором этаже Хрюня побежал за каким-то своим очередным глюком, с криком:
-Вовик, стой! Стой, кому говорю!..."


...Дым коромыслом.
Включается магнитофон с "металлом".  Я "металл" не очень уважаю, но  если хозяину, Серёге то-есть нравится, то потерплю.
Все уже говорят, не слыша друг друга, пытаясь переорать музыку.
 -Я вчера на концерт Боба ходил!- орёт Снейк, стуча кулаком по столу. -Сдох Боб! Не тот уже! Продался американцам! Вот Шевчук-да! Шевчук- вещь! И "Алиса"- вещь! А всё остальное-дерьмо!
  Мой тёзка- самый трезвый из всех присутствующих ,невинно интересуется:
-А Комиссаров?
 Снейк тает.
-Комиссар, дай я тебя поцелую! Ты -человек! Ты у нас никогда не зазнаешьея!               
  "Одинокий бизон на бескрайних нивах" бубнит своё:
-Возьмём к примеру наше телевиденье! Смотреть нечего! Почему в видео-салонах я должен за голых баб рубль платить?! Я им  что-миллионер?!
  Тихонько пихаю Серёгу в бок, шепчу:
-Будут тебе сегодня голые бабы и порнография будет...Успокойся.     Максим снова берёт гитару. Поёт свои песни на стихи Пастернака . Красиво поёт: "Свеча горела на столе, свеча горела..."
  Поступает предложение зажечь свечи. "Металл" под свечи не идёт, а потому включается что-то среднее между Леграном и Элвисом Пресли .Очень лёгкое. Всё было бы окончательно в кайф, если бы не Снейк с Максимом. Сцепились  какой поэт лучше- Пушкин или Пастернак. Снейк-за Пушкина, Комиссар- против.У обоих знания энциклопедические, и нет на них управы! Когда мне надоедает- предлагаю тост за поэзию. Это находит отклик.
  Спустя какое-то время,  выхожу на кухню. Серёгины коллеги по дурдому курят. Очень смачно  курят. Так смачно, что я догадываюсь попросить на забивку.  Мне протягивают травку и пустую "Беломорину".
-На, забей...
   Дым, дым, дым...
   Ништяк. По кухне ползают снейки, змеи то-есть. Гадюки. Но не противные .Симпатичные даже. Одна из них наматывается мне на правую кроссовку. Глажу её по голове  и  плыву в комнату.
В комнате- полумрак  и  имеет место коллективуха. Что-то многорукое  и  многоногое дышет на диване. Голос Мэл:
-Макс, ну иди же!  Я заждалась уже! 
   Интересно- это она мне или Комиссару? Кажется мне… Делаю последнюю затяжку /второй косяк/ и бросаюсь во мрак, как в омут. …Мало, мало.  Под дурью кайф конечно необыкновенный, но..
Мало! Это кто? Джилиан. Ну, естественно- европейский стиль , уметь надо! Двойной минет...Тоже неплохо. Всё равно мало.
                … Зелёная собака по небу летит,
                К дождю…
  Через час с небольшим, чуть очухавшись, решаю добавить. Выхожу на кухню, тру воспалённые глаза. Торчки уже полумёртвые, в отрубе. Серёга-мрачный, с остервенением моет посуду. Трезвый. Во даёт!   
-Серёг,я возьму травки?
-Да забирай ты всё!- кивает на стол.
А что! И заберу!
Забиваю косяк, остальное рассовываю по карманам и вновь улетаю на розовых крыльях забвения в свой мир...
                2.
  Наркомания на Набережной, естественно,"в законе". Все выращивают мак. Разный- красный, розовый, синий, зелёный,-здесь всякий растёт, ибо мёртвая материя-тоже наркоманка, но поскольку на всех дури не хватает, часто вспыхивают междуусобные мордобои, когда мебель убивает и калечит людей, люди жгут напалмом пустыню и свои собственные дома, а морские скалы топят катера Береговой Охраны.
  Да, совсем забыл- отсчет времени на Набережной-обратный. То-ееть там /тут/ сейчас 9891 год. Бред какой!
  Очень на Набережной популярна «Компания по спасению мёртвых поэтов» - гоп-бригада, делающая бешенные деньги на посмертных реабилитациях, памятниках, фильмах, пластинках и даже иконах…
А самая тупая организация- это так называемые "ВОЗЮисты"-"Всеобщее Общество Защиты Юродивого", куда входят преимущественно чиновники  государственного сектора, любящие корчить из себя полудурков, дабы их не трогали. Обожают карикатуры на себя, сатирические рассказы, комиксы издевательские. Покровительствуют журналу "Молодой ВОЗЮист", на страницах которого вот уже лет десять ведут непрерывную борьбу с одной из разновидностей  молодёжной музыки, которую они по неграмотности крутят задом- наперёд, получая, естественно, какофонию, но утверждая, будто что-то там  есть матерное. Ну, не слова, скажем, а так... Звучание. Короче- тоже ублюдки !               
  Ещё на Набережной есть Саранча-гигантские механические тараканы из клёпанного железа, очень древние, непонятно откуда взявшиеся. Занимаются они тем, что вскрывают могилы и пожирают трупы- «очищают пространство Набережной».Но за последние сто лет что-то в их конструкции разладилось, и они стали пожирать стариков. Есть у меня такое подозрение, что тараканов натравливают на стариков ВОЗЮисты, втайне готовящие переворот.
  И ещё одно идиотское общество- некое ВОИ- "Воинствующее Общество Интернационалистов", основывающееся на учении, что все культуры хороши, за  исключением своей собственной. Им противостоит не менее идиотское, полулегальное "Общество Борьбы со Склерозом"/ОБС/- отрицающее все  культуры , кроме культуры собственного народа. Но так-как в него входят представители трёх разных национальностей, то там царит дикая неразбериха. Постоянно у них случаются какие-то скандалы, мордобои;  постоянно они теряют свои секретные документы, а обнаружив пропажу, цепенеют от ужаса и уходят в глубокое подполье на два-три месяца ,хотя их никто не преследует, и никому они в общем-то не нужны. Вот.. .
  Итак, мой арест кончился пшиком.
 Уже в семь часов вечера я уютно сидел у барахлящего телевизора, в тёплом, глубоком кресле ,лениво перелистывая вечернюю газету, с сообщением   о ПИКСМовском перевороте, о его подавлении, о всеобщем усмирении и даже о моём выступлении в клубе ассенизаторов. В конце четвёртой полосы, мелким шрифтом, был набран так называемый "некролог воскресающего"-на  Майкла- офицера Службы Спокойствия, переселившегося в МИР ИНОЙ от ПИКСМ/б/ для "разведки положения с великими покойниками и установления контакта с Лукой-1".
  Прочитав газету от корки до корки, встаю с кресла и ,пихнув кулаком в  жирный  дряблый  бок храпящую во всю глотку супругу, топаю на кухню. Достаю из  холодильника шпроты, которые если есть-боязно, а если выкинуть-жалко. Ужасные, невыносимые шпроты! В них заключаются все наши идиотские самокопания, весь наш Буриданов, ослино-бараний  комплекс;  и я их опять не ем, и я опять ставлю банку в морозильник, и опять боюсь, и опять давлюсь брынзой со слитым, канцелярским чаем…
   Потом душ- ржавый, тёплый, противный. И солёный, прямо из океана, ибо океан  мёртвый. Мёртвым легче мыть задницу и смывать дерьмо в унитазе...
  Потом- свет ночника, потрёпанный детектив в мягкой обложке, да слабое  нытьё в пояснице, ибо день, действительно, был тяжёлым. Жене давно уже ничего не надо, мне тоже. И никому ни хрена не надо! Откуда только дети берутся?!
Детектив тосклив до отвращения.
Ночь безвоздушна.
Звёзд за окном не видно-тут нет звёзд.   
Ничего тут нет.
  ...Ладно. Пора спать. Завтра на службу вставать рано.
  А знаете,что самое приятное? Самое приятное-это с испуганной рожей  проснуться на рассвете, вспомнить, что тебе не надо    сегодня идти на работу, покурить, и снова-спать,спать,спать...


  Как говаривал один алкаш: "жить стало лучше, жить стало вселее!". Вот мне стало веселее. У меня в руке- косяк со сладковатым запахом кайфа- манящего и обещающего. Втягиваю дым сквозь зубы, дабы дурь оставалась налётом на эмали, для дальнейшего слизывания.
  Представляю: летящий над "Казанью" мерин с пропеллером. Изображает из себя пегаса. Жаль-пропеллер в заднице. На мерине сидит-Лука /Лукич/ и машет кепкой, предвидя счастливое будущее воскресших  покойников- от Марка на Набережной, до Нестора Махно на Кремле. Марк ассоциируется у меня с маком. Марк-Мак-Макс- Маркс…Где бы мак достать?
  Ещё шизняк: вместо памятника Кутузову- живой Малюта Скуратов с алебардой  и  алебастром. Агитирует собравшуюся вокруг толпу против инородцев, против "безответственных демагогов" из "демократических союзов" и "народных фронтов", против раскола партии и церкви, против правостороннего движения, за единство, за заединство, за депутата  в кандидаты Григория Распутина, а так же за электрификацию и ассенизацию. На Малюте- партийные штаны и партийная шляпа. На голой груди-значок с надписью "Панки не умирают."
На кого-то он похож, то ли на того, кто уже был, то ли на того, кто ещё будет...
   И из голой истины можно сделать порнографию!
  ...Рядом-знакомые системщики поют под гитару. Цоя: «..Мама, мы все тяжело больны, мама, я знаю- мы все сошли с ума!..». Может, действительно, мы сумасшедшие?  Может ген в нас какой-нибудь шизоидный, молекула ДНК перекосоё....ная?! Тогда становятся понятными и революции наши, и культы, и дураки, и дороги, и войны, и мордобои, и пьянство, и ****ство… Раскольниковы с тесаками ржавыми, вонючки-диктаторы, великие гумманисты-палачи... Да все мы, от лени гадящие под себя, все-сумасшедшие! Ещё, слава Богу, что у монголо-татар идеологии не было!... Идеология-от слова "идиотизм"!
  А вон Мишка Композитор со своей финочкой. Пьёт "Туборг", дымит  «Мальборо», песняк новый поёт. С трудом  /в ушах шумит/ разбираю слова:
                ...На себя глазея
                В щели между век,
                Самому себе я
                Чёрный человек!
  ...Ну чего он на меня уставился?! Допеть не даёт! Опять наверное обкурился- торчок дремучий!
   Ханна сидит рядом, вот уже минут пять пытаясь открыть пузырь "тридцать третьего". Ага! Это тебе не "Наполеон"! Тут соображение надо иметь. Или крепкие зубы, что впрочем одно и то же.
                ...Из тёмного, из прошлого, 
                Во мрак, в ночь, к настоящему,
                С неподцензурной надписью,
                Той ,что мне на роду,
                Я по углю остывшему,
                Под сапогом хрустящему,
                Я по нутру обугленному своему иду !..
    Откладываю гитару, забираю у Ханны бутылку, откупориваю. ...-Слушай, а кстати, как по-фински будет   Россия?
 -Венная.
 -А русские?
 -Венналайсет.
 -А русский?
 -Венналайнен…
 -Ну,а поэт как?
 -Рунойлия.
 -От слова "руны"-письмена?
 Ханна пожимает плечами. М-да. Язык сломаешь! То ли дело у нас! "Дык ёлы-палы","тыры-пыры,ё-моё","тудытъ твою налево", Минкульт, Минздрав, минет, политбюро.. .Короче- мир, дружба, гласность, водка, перестройка, балалайка, Горбачёв, самовар! А я ведь с финочкой, того гляди- начну на мёртвом языке разговаривать. Есть такой-"русский литературный" называется. Почему начну? Дело в том, что Ханна в сленги  не въезжает, ибо учат их по учебникам, а наши  учебники … Это НАШИ учебники!      
  -Мадам, покорнейше прошу позволить мне ангажировать вас на танец!
  Ни бум-бум! Ну ясно- к нашим учебникам положены наши же преподователи! Это ж ещё лучший друг советской детворы придумал!
  ..Подваливает Макс. Глаза- в разные стороны, в судорожно сжатой руке- пустая упаковка из-под цикладола.
  ..Мишка Композитор смотрит на меня с укоризной, хотя и с сочувствием.
-Где это ты так?
-Там!- показываю где, потом делаю ручкой и уплываю по серебрянной реке с хрустальными берегами, туда, к горизонту, к синим холмам, на которых  деревянные церкви, без единого гвоздя построенные, малиновым звоном друг с другом переговариваются; где леса пронизанные солнцем, золотом горят;  и белые кони по радуге  над морем скачут, и красные орлы взлетают к снежным вершинам; туда, где покой и воля, где за рассветом не приходит тоска,  а за закатом не следует страх;  где есть всё-вера, любовь, надежда; где никогда не было и не будет нас, где никогда не будет наших детей, разве только внуки...
-Во набрался-то!      
  Открываю глаза. Во рту-сушняк, майка, мокрая от пота, прилипла к спине. Лежу.
-Очухался?
Кто это? Майкл? Нет. Мишка Композитор с  Мэл. Почему с Мэл? Он же должен быть с финкой!  ...Ага! Это не Мишка Композитор, это Филин.
-Праветик!
-Приветик, приветик ! Давай- поднимайся, а то вон, легавый на тебя глаз положил.
 Поднимаюсь.
-Ох!...Крутой план ! И цикла тоже.
-Где взял-то?
-Где взял- там уже нет. Вы чего здесь?
-Тебя-дурака ищем!
-А зачем?
-Поехали мак резать.   
  Мгновенно трезвею.
 -Мак? Где?
 -Где-где… В  п...де!  Поехали!
  Ну, если, насчёт  мака- меня долго  упрашивать не надо.«Едем!»
В метро стою, из последних сил держась за поручень и морщась-тошнит. Вид у меня настолько квёлый, что Филин шизует на весь вагон: -Веко было толстое и тяжёлое. Открывалось со скрипом-с тонким таким,  противным  писком. Нос напоминал гофрированный шланг и постоянно тёк. Уши мучились незнанием...
Мэл  мстительно  хихикает.  Устало закрываю глаза. Красные птицы, взлетающие  к снежным вершинам, малиновый звон... Ночи без страха... Бред!

  "Бошки  пишем" до вечера, осторожно, с оглядкой, в разумении  не попасться ментам:  большие срока нонче  за дурь дают! Вокруг, на аллеях парка- музыка, смех, пьяные вопли.  Народ гуляет. Выходной у народа.

  Домой приезжаем уже за полночь и сразу приступаем к работе-вывариваем, андегрируем, процеживаем, готовим шприцы...Около двух вмазываемся... Вернее-они мажутся, а я жду. Я умный, у меня кислота заныкана. ..Я чуть позже.

  Мэл под музыку снимает джинсы, свитер, бельё... Скафандр распадается  на тонкие серебрянные нити, серебрянный дождь, серебрянный ветер... Часы  становятся жидкими  и стекают с руки, как у Дали в "Постоянстве памяти".

  Мак -  Марк - Маркс… Макс... Макс-кто это?

  Розовый  туман…Ласковое тепло полумрака. Пальцы превращаются  в  свечи  и  вспыхивают  изумрудным   огнём с ярко-фиолетовой точкой  посередине . Красиво!

   Всё повторимо!
Я повторяюсь!  Я повторим!  Я лечу! Доза!.. Мэл- голая и крылья как у летучей мыши... Доза! Слишком большая доза! Остановите меня!
               
  Сладкий розовый туман. Тёплая волна тумана подхватывает меня как тростинку и несёт, несёт сквозь пространство, время; и уже виднеется  вдали заснеженная равнина , а посреди равнины- Город. ..Нет. Это не снег. Просто- седая земля, седая-седая... Ослепительно седая…
  Красиво-белая земля и серый город. Золотые шпили, старинные дворцы, строгость  и  продуманность линий. Реки, каналы, закатные облака...Непередаваемо!..  ..Доза! Слишком...
   Тёплая волна бережно опускает меня  на асфальт  в центре Города,  у Казанского собора  и, взмахнув на прощание розовым крылом, уносится вслед за красными  птицами  по радуге в небо...
  И сразу исчезает радость. Всё  исчезает, не остается ни боли, ни гнева ,ни страха- ничего! Серо, серо!.. Ночь. Серая ночь. Сырой, жёсткий  на ощупь дым.
  Как плохо! Плохо? Не знаю… Доза!
 
  У памятника Кутузову- фарфоровый труп манекена в напудренном  парике и старинном мундире. Вертит ручку граммофона. Они его заводит. Ха! Он его трахнуть хочет:  мёртвая материя способна испытывать оргазм, испытайте граммофон! Испытайте меня на перегрузки!  Дозой,дозой,дозой!
  Фарфоровые пары танцуют мэнуэт. Или минет?... Мёртвая материя жива, живая  материя- мертва.  Где право- там лево, а где лево-там нет ничего. Есть пустота.
  Чучело ворона посреди площади, на колёсах.  Чучело больно чумой- я  знаю. Дозу ему! Доза его вылечит, доза!
 
  Бегу от Казанского собора  и  всё дальше, дальше, дальше... Куда я?!  Мне нельзя отсюда уходить! Если я отсюда уйду- смерть! Ветер толкает в затылок, в спину;  ветер тоже разумен, и злобен, злобен!
И вот уже по бокам вырастают бетонные стены коридора без начала,  с серой уличной пылью по щиколотку, с тусклыми лампами в жестяных  абажурах  под  потолком. И ждёт, и манит бездонная жирная чернь  распахнутого окна с расстаявшими стёклами;  и я вязну, вязну;  я погружаюсь в эту  чернь, в эту трясину, как в болото- глубже, глубже, глубже... Мэл! Доза!     Слишком большая доза!
 Мэл, помоги мне!..
 Мэ-э-э-эл!!!!!….               
                1.
    Итак, вспомним. Меня зовут Сержем. Сергеем то-есть. Фамилия-Снегов... Или нет, не Снегов, а…Впрочем не важно.
   Мне 24 года, живу в Питере, имею папу, маму, любовницу и   квартиру, а в ней  комнату. В комнате как всегда- хлев, но плевать!   
-Оль, ну Оль!   
-Ну чего тебе?               
-Мы сегодня едем к Казанскому или нет?!
-Едем, едем... Сейчас, соберусь только.
  Ещё минут десять уходит на макияж, поцелуи и хихиканье. Наконец вьплываем.  Денёчек сегодня кайфовый, а потому до метро идём пешком.
  На эскалаторе ловлю глюк: будто вместо светильников, по бокам-коптящие  смоляные факелы, а вместо ослепительной побелки туннеля- грязные бетонные  своды  в  спутавшихся проводах. И вообще- это не метро, а бомбоубежище.  Глюк настолько яркий, что я даже успеваю  испугаться, но к счастью- вовремя засыпаю. Ольга, чуть ли не волоком протащив меня по платформе, вталкивает  в вагон. Красивые голубые двери закрываются с тихим шипением, приятный бархатный баритон произносит:
-Следующая станция "Невский проспект", переход на станцию    "Гостинный двор", к поездам Невско-Василеостровской линии…
  И ещё- хрипение граммофона и тонкий, тоскливый голос, вопрошающий:
                ...Я не знаю зачем, и кому это нужно,
                Кто послал их на смерть недрожащей    рукой...
И снова:               
                ...Я  не знаю зачем, и кому это нужно?...
Действительно- кому?

                конец.
                1989-90 г