Смерть некроманта.
Мутное и пасмурное небо окатывает холодным дождем разгоряченную землю. Просёлочная дорога, разбитая проезжавшими здесь когда-то телегами и маршировавшими легионами. Сейчас по ней идут двое. Вернее один несёт другого. Сухой, поджарый старик с седыми, заляпанными землёй и кровью космами надрываясь тащит на себе огромного роста парня. Его щёки покрыты мертвенной бледностью, а в боку зияет страшная рана, он едва передвигает ногами. Бурая кровь обильно течёт на землю и её тут же смывает дождь. Силы старика на исходе, это видно с первого взгляда. За всю жизнь он не поднимал ничего тяжелея посоха и сейчас столь непомерная ноша буквально придавила его к земле. Силы покидают его, он шлёпается в грязь. Едва выбравшись из под парня старик сидит на месте и не может отдышаться.
- Держись, Поллак, - слова с хрипом и свистом вырываются из его лёгких.
Парень с трудом разлепляет глаза, мутный взгляд на секунду проясняется.
- Брось меня. Я уже не жилец, - не в силах больше произнести не слова он роняет голову в мерзкую жижу.
- Что ты говоришь! Что ты говоришь! Да если надо я понесу тебя до самого Азерона.
Старик лихорадочно оглядывается.
- Хоть бы одно кладбище! Одна могилка! – шепчет он себе под нос.
Но его надежды напрасны. Вокруг насколько хватает глаз тянется бесконечная степь, поросшая буйными травами и чахлыми кустами. Вся его власть, всё его могущество сейчас бесполезны. Он не может спасти собственного сына. Тот по чьему мановению вставали некогда непобедимые армии скелетов и зомби сейчас лежит в дорожной пыли заливаясь слезами.
Внезапная мысль озаряет косматую голову. Старик начинает рыться в сумке, то радостно вскрикивая, то разочарованно отбрасывая от себя какие-то кости, травы и прочую чепуху.
Наконец зажав нужную вещь в кулаке, он начинает чертить пентаграмму, громко ругаясь, когда углы получаются недостаточно ровными. Всё готово, некромант зажигает в ладони магический огонь и кладёт что-то в центр пентаграммы. Огонь в ладони разгорается ярче, старик весь сжимается как бы перед прыжком, делает взмах рукой - пять маленьких шариков срываются с ладони и одновременно поджигают каждый свою вершину пентаграммы. Старик довольно потирает руки.
- Шайтан, Дьявол, Эль-Дьябло, Сатана. Отбрасывая пустые имена я призываю твою бессмертную сущность.
Пламя усиливает, теперь пентаграмма горит уже полностью. В центре появляются сначала неясные очертания и контуры, затем они проясняются, уплотняются, и через секунду в огне уже стоит человек с неестественно красивым лицом. Эта блестящая красота так и режет глаза. Поэтому кажется ненастоящей.
- Зачем ты вызвал меня, мой враг. Больше тысячи лет ты отнимаешь у меня людские души. Теперь я отомщу тебе. Я возьму то, чем ты дорожишь больше всего, после своей жалкой душонки. Твой сын испытает такие муки! Я лично прослежу за этим.
- Постой возьми, тысячу нет десять тысяч. Возьми все души которые у меня есть.
- Что они мне. Так развлечение.
- Постой не уходи, назови свою цену.
- Два условия, - дьявол загибает пальцы буквой V, - Первое, вот этот предмет, - Он показывает себе под ноги.
Старик не задумываясь кивает.
- Погоди, ты же понимаешь какие беды принесешь человеческому роду, если отдашь ЭТО мне! Крушение империй, мировые войны, истребление целых народов – всё это миллионы, миллиарды загубленных душ.
Старик судорожно кивает.
- Что мне до этого. Здесь и сейчас умирает мой сын. Говори скорее второе условие.
- Хорошо, но со вторым расстаться будет потруднее. Ты, наверно уже догадался о чем я говорю, - дьявол мерзко засмеялся, - Твоя душа, единственная бессмертная сущность во вселенной, кроме моей и его, - помолчав добавил он, указывая пальцем в серое небо.
- Да как ты смеешь, адское отродье предлагать мне такое, разве мало тебе того, что я уже дал. Не советую торговаться, ты можешь потерять всё.
- Мои условия те же. Смотри, - над лежащим в грязи парнем появляются разбитые песочные часы. Последние крупинки медленно падают в пустоту.
- Парню осталось жить не больше десяти секунд, после этого даже я не смогу вернуть его.
Старик угрюмо молчал.
- Десять, девять, восемь, семь.
- Прекрати. Давай обсудим это.
- Шесть, пять.
- Всё что угодно, кроме души!
- Четыре, три.
- Господи, прости меня!
- Две…
- Я, согласен! - надрывно прокричал старик перекрывая шум дождя.
В туже секунду всё исчезло, кроме двух тел, мёртвого и живого.
Парень медленно поднял голову и непонимающе уставился в мутное, серое небо. Бок отчаянно зудел и парень закрыв глаза от удовольствия лежал в грязи и чесал то место, где минуту назад была страшная рана, толстой ладонью, с грязными, нестрижеными ногтями.