Федору мечталось, что однажды его беспородная псина с дурацкой кличкой Рэйв заговорит, сделав тем самым своего хозяина известным на весь мир. Каждое утро, просыпаясь, и еженощно перед сном, Федор просил Господа Бога, чтобы тот дал Рэйву дар говорить. Нельзя сказать, что Федор сам не прикладывал к этому никаких усилий. Как раз нет. Он по несколько часов в день повторял псу одно и то же слово. Иногда «любовь», иногда «ненависть», иногда «мораль», бывало, что и еще какие-то другие слова. Но глупая собака молчала. Однажды Федору пришло на ум, что, возможно, английский будет для его собаки проще осилить, и он еще с большим усердием начал повторять Рэйву почерпнутые в русско-английском разговорнике слова «рэспект» и «фрэндшып». Но Рэйву на хозяйскую мечту было наплевать. Ну не хотел он говорить, кобель гонорливый. А ведь бедный Федор уже почти год (то есть с того момента, как он решил воплотить мечту в жизнь) тратил едва ли не две трети своей честной зарплаты инженера на хавку для пса. Печеночкой, творожком, мясцом кормил подонка, и никакой отдачи!
- Почему ты такой… такой… - плакался псу Федор вечерами после трудных занятий, пытаясь подобрать нужное слово, - такой обычный, как все. Когда же ты заговоришь?
Но после Федор снова брал себя в руки и продолжал каждый вечер поучать собаку человеческой речи. Происходило это обычно так. После сытного ужина Рэйв шел спать на свое место, в углу комнаты. Федор садился рядом с ним, и начинал повторять какое-нибудь одно слово, стараясь его до чрезвычайности четко выговаривать.
- Александр Сергеевич Пушкин… Александр Сергеевич Пушкин… Александр Сергеевич Пушкин… Александр Сергеевич Пушкин… - повторял Федор, делая паузы между словами.
Рэйв привык к такому послеужинному ритуалу. Поначалу он, конечно, старался прислушиваться к тому, что говорит хозяин и даже силился понять, что он хочет. Но потом махнул лапой, и мирно посапывал под хозяйский речитатив, то и дело шевеля ухом. Федор не пытался будить собаку. Ему думалось, что во время сна должно лучше усваиваться.
Прошел месяц с начала занятий – пес молчал. Прошло полгода – пес молчал. Прошел, наконец, год – Рэйв как и раньше был по-рыбьи нем.
Мечта рушилась.
Был, кажется, июнь.
Федор проснулся. Не открывая глаз, мысленно попросил Бога, чтобы Он сделал Рэйва говорящим. Потянулся, зевнул, но вместо привычного «у-аааааа» из уст Федора раздалось завывание. «Не понял», хотел было сказать он, но получилось совсем уж удивительное «гав-ав».
- Что, хозяин, говоришь, понять не могу? - произнес из угла приятный баритон.
Рэйв внимательно глядел своими умными глазами на гавкающего хозяина.
«Ты заговорил! Господи, спасибо!», хотел закричать Федор, но вдруг зашелся в приступе лая.
- Успокойся, успокойся, хозяин, - сказал Рэйв. – Ничего страшного, не пугайся. Я пять лет своей жизни лаял, и гляди ж ты, нормально вполне выгляжу, нос мокрый и холодный, шерсть лоснится. Ну за это, конечно, тебе спасибо большущее. За печеночку с мясцом, за то, что вычесываешь каждый день. Хороший ты мужик, хозяин. Спасибо тебе.
Рэйв подошел к Федору и лизнул его руку.
- Слушай, ты достань печеночки из холодильника, а? Ты же вчера свежей купил. Пусть согреется чуть, я сильно холодной не люблю.
Федор изумленно смотрел на пса, поскуливая.
Рэйв раздраженно потянулся и зевнул.
- Ой, да ладно тебе удивляться. Ты же хотел, чтоб я заговорил. Вот я и заговорил. Вот, слушай: Александр Сергеевич Пушкин, фрэндшип, любовь… Чего там еще ты говорил? Хотя это и не важно. Ну а если где-то прибыло, - Рэйв дружески положил лапу на колено Федору, - значит, в другом месте убыло, сечешь, да?
Федор хлопал глазами.
- Все-таки тупой ты, хозяин, а еще инженер на заводе, - Рэйв лег на спину, вытянув ноги. – С высшим образованием.
Автор: Антон Кашликов