Комната оказалась почти точной копией ютеровой комнаты в Нагоре. Только больше раза в два. Столов и хламу на столах тоже было в два раза больше, отсутствовали только ящики с растениями (все-таки в Бронзовом Замке имелся свой аптекарский огород с теплицей), однако сей пробел с успехом восполнялся огромным количеством книг и развешанных повсюду разного размера таблиц и схем.
Принцесса затащила меня в арку окна и усадила на покрытую ковриком каменную скамеечку. Плюхнулась на такую же скамеечку напротив и велела:
-Выкладывай.
-Госпожа моя… - не в силах смотреть ей в лицо (Высокое небо!) я уставилась на флягу в своих руках. – Принцесса. Рассказывать придется слишком много. Может быть, ты будешь задавать вопросы? Я расскажу тебе все, что знаю.
Я не собиралась что-либо утаивать. Мораг должна знать все, иначе этот клубок нам не распутать. Кроме того, похоже, мы с ней в одной лодке и принцесса это понимает.
Она с шумом втянула воздух. Конечно, если она будет беситься, разговора не получится…
-Кто ты? – гамма интонаций сводилась примерно к следующему: ты, репейная колючка, какого дьявола ты прицепилась к моему рукаву?
-Меня зовут Леста Омела. Двадцать восемь лет назад королева Каланда приблизила меня к себе.
-Что?
Мелькнула тень, я невольно отшатнулась, ожидая удара. Мораг, морщась и хмурясь, трогала единственный свой шрам.
-Что за чушь? – спросила она брезгливо.
-Это правда. Ютер помнит меня. Можешь проверить.
-Ютер! – гаркнула принцесса.
Лекарь, который так и торчал в прихожей за гобеленом, примчался в два прыжка.
-Госпожа?
-Что эта женщина бормочет? Она говорит, что ты знал ее какую-то адову уйму лет назад.
Ю полоснул меня выразительным взглядом, но что я могла поделать? Выгораживать Ю – значит врать, а врать было нельзя.
-Я знал ее, госпожа, все верно.
-И это было двадцать… сколько там ты сказала?.. двадцать восемь лет назад, еще до моего рождения? Падаль, но ей меньше лет чем мне!
-Тогда она выглядела точно так же как сейчас, госпожа.
Принцесса вздернула губу:
-Ведьма, что ли?
-Да. – сказал Ютер.
-Нет. – сказала я.
-Убью обоих. – объявила принцесса и задумалась, трогая пальцами основание шеи. – Что за чушь… Ладно. Рассказывай дальше.
Мы с Ю переглянулись. Он нервно сжимал кулаки. Злился. Хватит злиться, глупый. Ты в этом деле сторона.
-Ю, может ты расскажешь сперва? Я… как-то отрывочно все помню.
-Чего рассказывать? Девчонка с хутора. Сбежала из монастыря. Сбежала ведь, так?
-Так.
-Жила с бабкой. Королева нашла ее где-то в лесу, начала приглашать в замок. Что-то они там читали, книги какие-то, язык андаланский разучивали. Вернее, Леста его разучивала, а королева, то есть, она тогда еще принцессой была, в то время по-нашему не очень хорошо разговаривала. Старый король им не мешал, он Каланде всегда во всем потакал. Они с Лестой целое лето эти книги читали, а потом, через пару недель после свадьбы, королева пропала. Королевина кормилица показала на нее. – Ю, не глядя, кивнул в мою сторону. – Лесту объявили ведьмой и бросили в воду. Месяц спустя Толстый Минго… э-э, арипастырь Минго королеву вернул, но ничего из того что с ней было вспомнить она не могла. Вот, собственно, все что я знаю. А пару дней назад она – опять кивок в мою сторону – объявилась. В Нагоре. Ты, госпожа, наверное, сама это помнишь.
Из рассказа Ю я подчерпнула два доселе неизвестных мне факта. То, что я учила андаланский язык и то, что Ама Райна показала на меня как на виновницу пропажи. Об этом стоило подумать, но не сейчас.
Мораг, откинувшись к стене, барабанила пальцами по коленкам. Я и не пробовала разгадать выражение ее лица.
-Госпожа… - Ю помялся, потоптался, глядя в пол, - Я… могу идти?
-Что? Иди.
Ю смылся, так и не взглянув на меня. Я отвинчивала и завинчивала крышку фляги. Мораг изучала потолок. На ней была свежая рубаха взамен погибшей, белая, с очень скупой отделкой. Из волос вычесали грязь и песок, вымыли кровь. Принцесса сидела передо мной чистенькая, словно сегодня в полдень ничего такого с ней не происходило. Только несколько прядей на самом видном месте некрасиво и очень коротко обрезаны. Это я их ножом обкорнала, чтоб не липли…
Неожиданно Мораг вскочила, врезалась головой в свод арки, зашипела и плюхнулась обратно.
-Осторожно! – вырвалось у меня, - Ты же ранена!
-Ты еще будешь мне указывать! – она сверкнула было на меня глазами, но как-то вдруг обмякла, скривилась, сунула ладонь в вырез рубахи и потерла ключицы. – Дерьмо какое… Кто был тот человек, как тебя, Леста? Тот, который подошел к нам в лесу?
Я вскинулась:
-Гаэт Ветер. Он… не человек, принцесса.
Что-то в голове у меня начало складываться. Я осмелела настолько, что заглянула Мораг в лицо:
-Он… не сразу привез тебя в замок, да? Он… он сперва отвез тебя на ту сторону! Там тебя вылечили. В серединном мире тебе никто не мог помочь!
-Какой еще серединный мир? Что ты мне сказки рассказываешь?
-Это не сказки, принцесса! Посмотрись в зеркало! Из лесу Ветер повез тебя не в замок, а на ту сторону. Вспомни же!
-Черт его знает, куда он меня повез… – принцесса нахмурилась, явно напрягая память.
Надо было бы дать ей подумать, но догадка жгла мне язык:
-Там иначе идет время, на той стороне. Там могла пройти неделя, месяц, а вернули тебя в тот же день и в тот же час.
Она покосилась недоверчиво.
-Да?
-Кроме того, - продолжала я, - они способны исцелять очень тяжелые раны и восстанавливать плоть. Я это не понаслышке знаю. Однажды… случилось так, что я сожгла обе руки… Обе. По запястье. До кости…
-Ты пришла за древней мудростью, маленькая смертная? – спросил Вран, - Ты ищешь то, чем не обладает человечий колдун?
-Да… - прошептала я. - Что значит: «дело в том, кто платит»?
-А! Плата - это, знаешь ли, один из основных способов добиться желаемого в волшбе. Дороже всего стоит обладание, хотя оно не всегда то, что требуется тебе на самом деле. Ты, например, готова заплатить за мудрость?
-Конечно!
-Тогда держи. - И он точным и небрежным движением вложил мне в руки только что снятую с трубки раковину из перламутрового стекла.
Она еще не остыла.
Сказать по правде, ей надо было остывать несколько часов, чтобы я могла безбоязненно взять ее. Она была… Ладони мои мгновенно высохли как пергамент и прикипели к сияющим бокам. Они стали подобны сухим прошлогодним листьям, проволочной арматуре, кое-как удерживающей бурую выкрашивающуюся плоть.
Очень быстро я забыла про стыд. Потом был момент, когда я боялась причинить раковине вред. Потом я ужаснулась, что навсегда останусь без рук. Потом застыла в недоумении - я не могла освободиться от раковины. Я не могла аккуратно положить ее на стол и заняться оплакиванием искалеченных конечностей. Вытерев нос о предплечье я взмолилась:
-Вран!
Он отстраненно разглядывал меня. Ни сочувствия, ни неприязни - словно алхимик, поместивший катализатор в реагент, и теперь наблюдающий за тем, что получилось.
-Вран! Это ловушка?
Он пожал плечами:
-Если ты так считаешь, то да.
-Что мне делать?
-Плати. Ты же согласилась.
Мораг что-то сказала и я очнулась.
-А?
-Рассказывай, "А!" Что приключилось с твоими руками?
-Сгорели, я же сказала. Я сдуру схватилась за неостывшее стекло.
-И кто тебя вылечил? Этот, Ветер?
-Нет, Ветер не целитель, он, скорее, воин. Вылечил меня волшебник с той стороны, Вран. Ни шрамов не осталось, ничего. Я думаю, что тебя тоже вылечил он.
-Хм… - принцесса передернула плечами, - Не знаю, кто там меня лечил. Я очнулась уже здесь, а этого твоего приятеля и след простыл. Ютер сказал, что меня привез какой-то рыжий. Но у нас тут каждый второй рыжий… Так кто он, этот Ветер, бес его забери?
-Он из Чудесного Народа, госпожа. Он почему-то помог тебе.
-Пожалел? – она снова коснулась шрама.
-Не знаю. Вряд ли. Им как-то несвойственна жалость, насколько я могу судить. У него были какие-то свои соображения. – Мораг хмыкнула, а я добавила по какому-то наитию, - Он сказал, что ты очень сильная.
-Экая новость.
-Нет, не в смысле физической силы. Он говорил о силе духа, об ауре, о тех эманациях, которые мы излучаем. Они очень хорошо это чувствуют.
Мораг как-то устало покачала головой:
-И откуда у тебя такие знакомства?
-Я жила рядом с ними все эти двадцать восемь лет. Ю думает, что я умерла, утонула тогда в реке. Но это не так.
-Тебя забрали…
-… на ту сторону.
Странное дело, но Мораг восприняла это спокойно, как должное, даже кивнула. Может быть из-за того, что сама только что подверглась чудесному превращению. Я на всякий случай поспешила указать ей на это еще раз:
-Тебя ведь тоже забрали на ту сторону, госпожа. Сегодня. Сегодня же и вернули, а могли вернуть и через тридцать, и через сто лет.
-Угу. Только не видела я никакой той стороны. Я спала.
-Может, не помнишь?
-Может, не помню. – она помолчала. – Но рожу мне эта тварь раскроила, это помню. Это я очень хорошо помню. Я думала, насовсем ослепну. Черт! Проснулась, а глаза видят, нос дышит... Я говорю Ютеру – зеркало дай, а он перепугался, дурак. Не дает. Потом все-таки дал.
-А в зеркале только один шрам!
-Вот именно! Я чуть не рехнулась. Я же помню, что со мной было.
-Плохо было.
-Дерьмо полное было! Не лицо, а вспаханное поле. Разваливалось в руках как… тыква гнилая.
Она, словно еще не веря, коснулась кончиками пальцев лба, бровей, скул… задержалась у сомкнутой горячей трещины шрама с кристалликами лимфы по краю. Отличная кожа у принцессы, гладкая как полированный металл, на ней даже пор почти не видно, не то что каких-то рубцов или царапин...
-Интересно, почему один шрам тебе все-таки оставили?
Она коротко, лающе рассмеялась:
-Чтоб совсем не чокнулась, наверное… - и снова потерла ключицы.
-У тебя есть платок? – спросила я, осмелев окончательно.
-Что? Какой платок?
-Любой. Платок, салфетка. Я принесла тебе мертвую воду, она заращивает шрамы. Надо намочить платок и приложить к щеке.
-А. – принцесса посмотрела на флягу в моих руках. – Вот зачем ты пришла. Ну, спасибо. Дьявол, спасибо! Я, наверное, должна тебя отблагодарить. Ты уже второй раз помогаешь мне в этих гребаных передрягах.
-Ммм… знаешь, госпожа моя, похоже я эти передряги провоцирую. Оба раза получалось так, что не будь меня, ты бы справилась со всем этим быстрее и без увечий.
Она вдруг прищурилась:
-Э, а не ты ли там была, на берегу, возле речки? Там какая-то дура суетилась, помню. Визжала громко.
-Я не нарочно…
-Ах, вот оно что! А я удивляюсь, как это так получилось, что ты на меня там наткнулась… Испугалась твари, да?
-Это не тварь. Это несчастное перепуганное существо. Он разумен, между прочим.
-Кто разумен? Чудовище?
-Он не чудовище. Его зовут Малыш. Он мантикор.
-Малыш! – Мораг закатила глаза, фыркнула и опять принялась мять рубаху на груди. –Ух… Ничего себе Малыш… Тоже подарок с той стороны?
-Ну… да…
-Какого же дьявола этот несчастный и разумный на меня кидался?
-Он не кидался. Ты первая на него налетела, госпожа. Он защищался.
-Хм… - она приподняла бровь, длинную, с надменным изломом… ту, которая меньше четверти назад свисала лоскутом в слепую глазницу… ой, тьфу, выкинь это из головы, Лесс. Все в порядке. Ты же видишь – все почти в порядке! – А ведь верно. Значит, с той стороны он, говоришь… А куда же его хозяева смотрят? Что он делает в Соленом Лесу?
-Ну… он случайно туда попал. Он спал несколько сотен лет, проснулся, оказался в незнакомом месте и перепугался. Принцесса! Ты сейчас сказала, что хочешь отблагодарить меня. Ты можешь это сделать. Не убивай Малыша. Запрети охоту на него. Пожалуйста!
-Вот как? А он, значит, будет гулять по лесам и бросаться со страху на любого, кого встретит?
-Нет! Если его не трогать, он не причинит вреда. А потом, я обещаю, я уведу его отсюда. Я отправлю его домой.
-На ту сторону?
-Да. Обещаю. В скором времени. Пожалуйста. Мне нужно два-три дня.
Узкая смуглая рука мяла одежду на груди. Обрезанные пряди, не схваченные венчиком, упали принцессе на лоб. А венчик я забыла в лесу. И меч забыла. Он, наверное, так закопанный в песке и лежит.
-Бог с тобой. Только давай быстрее. Если он будет безобразничать, ничего не обещаю.
Эх, кто бы что бы говорил про безобразия!
-Век буду благодарна, госпожа! Сделаю для тебя все, что пожелаешь.
-Пожелаю. Говоришь, ты знала мою мать? Расскажи про нее. И… что это за история про исчезновение? До меня доходили какие-то темные слухи… - она поморщилась. – Слуги шепчутся… в городе какую-то околесицу сочиняют… ничего не разберешь.
-Я сейчас мало что про это могу сказать… Очень плохо помню. У меня память… знаешь, как палимпсест, словно затерта и расписана заново…
Затерта? Может, она и вправду кем-то затерта? Тот, кто охотится на принцессу, тот кто убил Каланду – стер мою память?
-Эй… ты чего? Что-то вспомнила?
-А? Нет. Мне кое-что пришло в голову. Госпожа моя, ты знаешь, что за тобой идет охота?
-Ты про эти покушения?
-Да! Ты знаешь, что там, в лесу, в тебя стреляли? Если бы не прибежал человек с криком о чудовище, ты бы получила стрелу меж лопаток!
-А ты в каждой бочке затычка! Ты следишь за мной, что ли?
-Я искала мантикора и случайно набрела на ваш овраг…
-Вечно ты чего-то ищешь и случайно набредаешь… Да, я знаю, что стреляли. Мне доложили что он уже пойман. Это мой человек, мальчишка-загонщик. Только он не в себе, говорят. Не соображает ничего.
-Первый попавшийся… похоже на то…
-Что ты там бормочешь?
-Тот, кто охотится на тебя, госпожа, спешит. Ему почему-то надо уничтожить тебя как можно быстрее. Госпожа, покушения еще будут.
-Нетрудно догадаться. Где три, там и четыре.
-Три? Ах, ну да, точно! Первый был…
-Этот придурок, младший Вальревен.
-Где он? Он умер? Он сошел с ума?
-Да он и так… недоумок. У Вальревенов через одного с придурью.
-Где он?
-А черт его знает… Вроде, отец его в поместье свое увез. Думаешь, из него можно что-то вытрясти? Герт с ним разговаривал. Пусто. Почему ты решила что этот охотник спешит?
-Госпожа, ты видишь, кого он выбирает в исполнители? Случайных людей. Вернее, из твоих людей он выбирает случайных.
-Тот, в Нагоре, не был моим. Кстати, так и не размотали, кто он такой. Но дрался он, скажу тебе, отменно. Зуб даю, он профессиональный убийца. Причем, не из Амалеры.
-О… - только и сказала я. Теория рушилась.
Мораг собрала рубаху на груди в комок. Потом вдруг встала и вышла из арки в комнату. Шагнула к столу, оперлась на край руками, да так и застыла, ссутулившись и приподняв плечи. Я подождала, глядя ей в спину. Пауза затягивалась.
-Госпожа…
-М? – глухо.
Я быстренько подобралась к ней.
-Тебе нехорошо, госпожа?
Еще пауза. Мне стало страшно. Мораг невидяще смотрела на ютерову алхимическую посуду, загромождавшую стол. Потом выдохнула сквозь зубы.
-Фффууу… Нет. Мне хорошо. Падаль! Похоже, опять это дерьмо начинается…
-Какое… что начинается?
Она повернулась, неловко задев ютеровы склянки. Какая-то банка грохнулась на пол, но не разбилась, а покатилась на середину комнаты, пересыпая внутри себя серый, похожий на грязную соль, порошок.
-Дерьмо. – принцесса посмотрела на меня.
Огромные глаза были непроглядны и напомнили мне вдруг жуткие очи Эрайна. Прорези в маске, а за ними – ничего. Вернее сказать – никого.
-Да что с тобой, Мораг?!
-А… Со мной это постоянно. То одно дерьмо, то другое. Я же сумасшедшая. Ты разве не знала? - Она попробовала засмеяться, но только скривилась и сплюнула на пол. - Какого черта я тебе это все рассказываю?..
-Но я же тебе все рассказываю!
-А ты и должна рассказывать… раз я приказала. Сравнила тоже…
-Мораг! Может, я смогу помочь…
-Мне уже помог… этот твой… Ветер. Или второй, как его…
-Он ведь вылечил тебя!
-Да… Но взял плату.
-Какую?
-Не знаю. Душу. Что-то взял. Я… пуста.
-Что?! Что ты говоришь? Не может быть!
-Не ори! Я тебе поору. Не на площади.
-Ох, прости…
Она зажмурилась.
-Знаешь что… иди-ка ты отсюда. Проваливай побыстрее.
-Госпожа…
-Пшла прочь!
Пререкаться чревато, это я уже успела уяснить. Быстро поклонившись, я поставила флягу на стол и потопала к двери.
-Стой.
Я замерла.
-Иди сюда.
Вернулась. Мораг держалась за горло. Ее заметно трясло, шрам налился кровью, по впалой щеке к челюсти ползла капелька сукровицы.
-…! – сказала принцесса. – Падаль, дерьмо, как не вовремя!
Я молчала, боясь пошевелиться. Небо, да что с ней?
-Мне… надо… чтобы ты рассказала. Все. До конца. Господи, лучше сдохнуть!
-"Не вовремя"? Мораг, такое уже было?
-Было. Несколько раз.
-Тогда, может, это не Гаэт?
-Может, не Гаэт. Только раньше… это не так резко было. Раньше… душа умирала. Долго. Несколько месяцев. А сейчас ее словно вынули. Рывком. Вчера была, сегодня – нет. Я сначала даже не заметила… что ее нет… Не прикасайся ко мне! – я отдернула руку. – Бред… Бред! Почему все люди как люди, только мы с Гертом какие-то уроды? Почему?
Ну что я могла ей сказать? Мне было страшно до умопомрачения, жалко ее до тошноты. Каланда, что ты с ней сделала! Каланда… Или это не Каланда?
-Мораг, скажи, ты… причастна? Ты проходила обряд?
-Не помогает. Ни причастие, ни исповедь, ничего.
-Нет, я не о церковных таинствах. Тебе известно, что Каланда была эхисерой?
-Кем?
-Эхисерой, это по-андалански. Магичкой, чародейкой.
-И ты туда же? Постой… ты точно знаешь?
Я закивала. Мораг вытерла сукровицу со щеки, а ладонь вытерла о штаны.
-Я думала, это враки досужие. Мало ли что люди болтают. Они и меня ведьмой окрестили.
-А ты…
-…не ведьма ли? Ну, если ведьма – это та, у которой время от времени умирает душа, то да, я ведьма!
-Погоди. Постой. Я же не об этом. Понимаешь, эхисеро, чтобы получить магическую силу, проходит обряд. Обряд дарует ему эту силу, дарует ему гения, покровителя, хранителя, некую благую сущность, с помощью которой человек может творить волшбу. Вот я и спрашиваю – ты проходила такой обряд? Каланда проводила тебя через него?
Мораг задумалась. Прядь угольно-черных, абсолютно лишенных блеска волос прилипла к шраму. Я не посмела ее убрать.
-Не помню, - сказала Мораг. – Когда она умерла мне было семь лет. А в чем состоит этот обряд? Откуда ты вообще про него знаешь? Или ты проходила его вместе с матерью?
-Нет. Я не эхисера. Я очень хотела ею стать, но… Сначала я испугалась, а потом Каланда отказала мне. Наверное, ее оскорбило то, что я начала колебаться.
-Это обряд призывания бесов?
-Нет! Не знаю. Нет… Но жертва была нужна.
-Какая жертва?
-Ну как, какая…
-Человеческая? Говори – человеческая? – Мораг схватила меня за плечи и начала трясти. – Отвечай, вампирка недодавленная! Она приносила в жертву людей?
Перед глазами вдруг полыхнуло. Стена огня… нет, большой костер. Большой костер до самого неба. До черного беззвездного неба, шатром раскинувшегося над перекрестком дорог. Черный проклятый шатер, яростный огонь выше меня ростом и столб искр, соединяющий первое и второе…
(…-не кровь. Ты думаешь, им нужна кровь? Нет, сладкая моя, им не нужна кровь. Им не нужен страх. Им не нужен гнев. И боль им тоже не нужна. Ничего такого. Ты хочешь купить благословение подобной ценой? Ну скажи, разве за хлеб ты платишь побоями? За поцелуй – пощечиной? Что стоят такой хлеб и такие поцелуи? Ничего они не стоят и никуда они не годятся, оставьте их свиньям и тем несчастным, которые иного не достойны. Только светлое золото за хлеб, только искренняя нежность за поцелуй, только чистая радость за вдохновение, только великая благодарность за причастие и только жертвенная любовь за истинное волшебство!)
-Нет… – прошептала я.
-Что – нет?
-Не кровавая жертва. Нет.
-А что?
-Не знаю. Любовь.
-Какая еще любовь?
-Не помню!
Мораг оттолкнула меня. Костер, костер… Я пыталась вернуться. Был костер на перекрестке дорог, была темная ночь… Был обряд. Я проходила его? Проходила или нет? Вспоминайся же! Костер…
Пусто. Мелькнуло и пропало.
Не помню.
-Проклятье. – пробормотала принцесса. – Надо выпить.
Она отлепилась от стола и пошла шариться по ютеровым шкафам, производя в них поверхностный разгром.
-Не может быть, чтобы у него здесь не было припрятано… Ага. Тьфу, опять этот церковный сироп из жженого сахара! Приличного вина у него нет, что ли… - бросила поиски, широкими шагами пересекла комнату и скрылась за гобеленом. Грохнула распахнутая дверь.
-Эй, кто там!.. Принесите нормального орната! Да, сюда. И побольше!
Мораг вернулась, с середины комнаты уставилась на меня с таким видом, словно никак не ожидала здесь увидеть. Похоже, она успела про меня забыть. Я решила не тушеваться и выдержала взгляд.
-Ты. – вспомнила она, - Вампирка. Ты мне что-то рассказывала. Ты мне рассказывала о матери. – лицо ее прояснилось. – О матери. И о ведьминском обряде.
-Не ведьминском. Об обряде эхисеро. Я не знаю какие обряды проходят ведьмы и есть ли у них эти обряды. У настоящих, наверное, есть. Человек же не может колдовать без помощи высших сил…
Я запнулась. Вот оно. Вот она, формулировка. Ама Райна все время твердила об этом. Человек не может колдовать без помощи высших сил. Не может!
И если то, что у меня время от времени получается и есть волшебство, то значит… Значит, я тоже прошла этот обряд! Вместе с Каландой!
И не помню ни черта.
Ничего. Вспомнится. Он был. Главное – он был. И у меня есть гений, покровитель, мое собственное огненное облако...
Интересно, тогда почему я его не чувствую? Ама Райна говорила: "Мой гений всегда со мной"… Может я просто невнимательна?
Я прислушалась к себе, но ничего такого особенного не ощутила. Никакого огненного облака, никакой сопричастности, ни окрыления, ни приподнятости, ничего, что было бы сродни тому, что, как мне казалось, привносит присутствие покровителя… Наверное, я настолько с ним сжилась, что уже не отделяю себя от него. Надо бы спросить у Амаргина… Да где теперь этот Амаргин!
Вошел слуга, неся на подносе здоровенный серебряный кувшин пинты на четыре и кубок, тоже немаленький. Поставил все это на стол, поклонился и исчез. Мораг налила себе вина, выхлестала его залпом. Налила еще.
-Хочешь?
Она протягивала кубок мне. Кубок был единственным, но я его взяла, потому что организм вдруг настойчиво запросил какого-нибудь поддерживающего стимула извне. И был жестоко обманут. Потому что вино оказалось тем самым, жестким, кисло-горьким родственником горчицы и уксуса. Однако я сделала несколько больших глотков. Стимул таки требовался.
Не дожидаясь возвращения кубка, принцесса сгребла в объятия кувшин и уселась на стол, по пути спихнув не горящую (слава небу!) жаровенку и еще одну банку с порошком, на этот раз разбившуюся. Погром устраивает принцесса, а обижаться Ю на кого будет, а? Ясен пень, на меня.
-Значит, это правда. – Мораг оторвалась от кувшина и посмотрела на осколки под ногами. – Значит, она была колдунья. И есть неслабая вероятность, что я колдунья тоже. Тогда почему я не умею колдовать? Я не знаю ни одного заклинания!
-Вот потому, наверное, и не умеешь.
Хм, а я знаю? Хоть одно?
Одно знаю – "С Капова кургана скачет конь буланый…"
-Ты чего это лыбишься, вампирка?
-Да так… Я тоже ни одного не знаю. Мы с тобой недоучки, принцесса. Видимо, Каланда не успела обучить тебя. Сама она прошла посвящение в восемнадцать лет. А ты, наверное, была еще слишком маленькая.
-Значит, никакого обряда я не проходила.
-Выходит, так. Погоди. У Каланды была наставница, та, что готовила нас к посвящению. Ее звали госпожа Райнара. Где она была когда умерла Каланда? Где она сейчас? Она тоже умерла?
-Госпожа Райнара… - Мораг крепко задумалась. – Госпожа Райнара… имя андаланское.
-Она и была андаланка. Она была из свиты Каланды Аракарны, приехала сюда вместе с молодой принцессой. Красивая властная женщина лет тридцати с царственной осанкой. Она носила высокие прически и любила красное.
-Райнара, Райнара… в красном… Кажется, помню. Да, помню. С ней что-то произошло. Кажется, она заболела… меня к ней не пускали… Потом… родился Герт и мать умерла. Про Райнару, сказать по правде, уже никто не вспоминал. Не знаю, что с ней стало. Можно поискать кого-нибудь из старых слуг, кто помнит те времена. Вот старуха, наверное, ее знала.
-Что за старуха?
-А, есть тут у нас одна. Бабка древняя, совсем из ума выжила. Не соображает, на каком она свете. Меня Каландой зовет, Герта за отца принимает. – Мораг потерла ключицы, покачала головой, - Ч-черт… Не люблю я ее.
-Почему?
-Болтает всякую …! Удавила бы, да что со старой перечницы возьмешь? Сама помрет… прежде чем карканье ее сбудется.
-Какое карканье?
-Да вещает она иногда. Частенько сбывается. Меня предупредила, когда в Нагоре этот урод с ножом отравленным полез. Я его в саду стерегла, а тут черт тебя понес…
-А что она сказала?
-Сказала, что за мной ходит смерть. И что придет она ко мне в ночь на Святую Невену.
-А про вчерашнее покушение она предупредила?
-Нет. И когда младший Вальревен копьем меня поцарапал тоже нет. Зато каждый раз каркает про Герта. Мол, поспешите с наследником, а то старик уже одной ногой в могиле.
-Какой старик?
-Да она же его за отца нашего принимает, за Леогерта! Змеюка! Каркает и каркает. Удавлю!
А может, верно каркает-то? Вон и Ю говорит… Да и выглядит Нарваро как привидение.
Ну-ка, ну-ка. Нарваро Найгерт помрет сам, Мораг убьют, тогда… Кто сядет на трон, а? Может даже… беднягу короля кто-то потихоньку травит?
-Госпожа, а скажи-ка мне вот что. Если у Найгерта не останется наследника, то кто займет его место?
-Эмор Даллаверт. Он на четверть Моран, нам с Гертом двоюродный дядя.
-Это у которого Нагора? Который казначей?
-Ну да. Э, ты что предполагаешь, он как-то здесь заинтересован? – принцесса фыркнула. – Чушь, бред и ерунда. Он любит Найгерта как сына родного. Он брата на руках носит, голову за него сложит не задумываясь. Его люди в гвардии, он у нас первый человек. Нет, это не он.
-Это все эмоции. – не согласилась я. – А когда дело доходит до власти…
-А я тут при чем? Зачем меня-то убивать? У меня нет мужа, у меня нет сына, я не мешаю Даллаверту, я не мешаю никому. С Эмором у меня нормальные отношения, вернее, никаких отношений. С мальчишкой его тоже…
-С каким мальчишкой?
-С Дьеном. Он у Герта оруженосец, служит ему как пес. Не чета этим прохвостам безбашенным, которые за мной бегают, золотая молодежь, холера… Кроме того, не ты одна такая умная. Эта версия уже отработана.
Я озадачилась:
-Да. Не складывается. Значит, вернемся к колдунам.
Принцесса пнула осколки.
-Ну и что колдуны?
-С колдунами пока не ясно. У меня такая теория: Каланда не умерла, ее убили. Райнару тоже убили. Теперь хотят убить тебя. Каждая из вас - эхисера, только ты неинициированная.
-Какая я?
-Не посвященная, не прошедшая обряд. А! Э! Может быть ты, пройдя обряд, станешь могущественной чародейкой и именно этого не хотят допустить? А? Невероятно могущественной, самой могущественной!
Пауза. Мораг тряхнула головой.
-В балаган бы тебя, истории разные рассказывать.
-А что? Все сходится! Ведь даже Гаэт сказал что ты очень сильная. Нечеловечески сильная, так он сказал. У тебя огромный потенциал! Ты будешь… будешь… - в избытке чувств я прижала кубок к груди и, естественно, залила платье. Меня это не смутило, но и слов подходящих найти не помогло. Поэтому закончила как могла: - У-у-ух, какой ты будешь!
Мораг не оценила:
-Куда уж больше. Я и так такой "Ух!", сама себе такой "Ух!", аж поджилки трясутся.
-Погоди, послушай меня! Все, что с тобой творится, все, что тебя так мучает, знаешь что это может быть? Это сырая энергия, дикая, неукрощенная магия, которая требует выхода. Ее нужно ввести в русло, тогда все пойдет на лад. Ты овладеешь ею, понимаешь? Ты ее взнуздаешь, ты сядешь на нее верхом, и не она будет тебя пришпоривать, а ты ее! Ты понимаешь? Понимаешь?
-Да понимаю! Помолчи! Дай подумать.
Мораг обняла кувшин и прижала его к груди, как давеча я свой кубок. Правда, вина в нем было уже на донышке и рубаха не пострадала. Зато кувшин заметно сплющился.
Меня распирала новая идея. Я не могла сидеть и заметалась по комнате. Обряд! Надо узнать, в чем состоит обряд! Надо вспомнить, черт возьми! И поскорее, а то неведомый убийца в конце концов совершит свое черное дело и лишит Мораг жизни. Ух! Ах! Как же мне раньше в голову не приходило! На поверхности же…
-Леста…
-А? – я повернулась к ней. Положив подбородок на край горлышка, она покачивалась из стороны в сторону.
-Леста… Если я пройду обряд, то душа… вернется ко мне?
-Вернется! – гаркнула я самонадеянно. – Все вернется, все перевернется, ты получишь все, что захочешь!
-Знала бы ты… - буркнула она в кувшин, - как мало я хочу.
-Желания – это то, что никогда не кончается.
-Нет… детка… желания-то как раз кончаются. Кончаются желания. Жизнь остается, а желания заканчиваются. Приходится заставлять себя желать. Через силу. Через не хочу…
-Как это?
-Да вот так…
Я поморгала. Желание – оно ведь сродни осенению, желание – это сладкий восторг предвкушения, он даже лучше обладания, есть маленькие желания (выпить воды или молока, а не этой горько-соленой жути, от которой дерет горло), маленькие желания, чудесные близостью исполнения… И есть большие желания, чьи бездны и чей блеск непереносимы, от которых вспыхивает кожа и заходится сердце, а ноги теряют землю и идут по воздуху ( та сторона… Та сторона!)… Как они могут закончиться?
Мы с Мораг смотрели друг на друга. А ведь она старше меня. И не только внешне.
Она старше меня. Она знает что-то, чего не знаю я. Не успела узнать. За всю свою долгую и разнообразную жизнь.
Ох, не обмануть бы мне тебя, принцесса!
-Ну? – спросила она наконец, - И что надо сделать, чтобы пройти этот обряд? И если не кровавая, то какая жертва требуется?
Я сникла.
-Не помню, принцесса. Кто-то постарался, чтобы я все забыла. Может быть… осталась книга? Она называлась "Верхель кувьэрто", "Облачный сад" или "Скрытый сад", написал ее… написал ее… проклятье, не помню автора.
-Книга. Уже что-то. Она на андаланском?
-На староандаланском.
-Ты прочтешь, если я ее отыщу?
-Постараюсь. Но надо искать не только книгу. Надо искать сразу в нескольких направлениях. Посмотреть, остались ли от Каланды какие-нибудь вещи. Расспросить старых слуг. Ю потрясти, в конце концов!
-В библиотеке я пороюсь. Вроде там были какие-то андаланские книги. Ютера сама потряси, он меня побаивается.
-Он меня, кажется, тоже побаивается.
-Тогда вместе потрясем. Со слугами можно прямо сейчас поговорить…
Тут она тяжело задумалась, баюкая кувшин. Я ждала.
-Вот что… - Мораг передернула плечами. – На худой конец у нас имеется Кадор Седой. У него точно найдется что-нибудь по этому поводу. В смысле, он должен точно знать, что там и с кем приключилось. Вот только…
-Что?
-Дальше него, конечно, не пойдет, но… да ладно. Попробуем сперва без него.
-А кто он вообще такой?
Принцесса посмотрела на меня удивленно:
-Ты с луны свалилась? Ах, ну да. Почти с луны. Начальник тайной он.
-У-у-у…
Она фыркнула:
-Что, страшно? Не трусь, я же сказала – попробуем без него. Начнем со старухи… Дерьмо, как меня с нее воротит! Прибью ненароком… Ну, пойдем.
Мораг выронила кувшин и, кивнув мне, двинулась прочь из комнаты. Я кувшин подняла, поставила его на стол, пошаркала подошвой, затирая винную лужицу и побежала догонять.
Принцесса повела меня длинными коридорами куда-то наверх. Я смутно помнила эту часть замка, хотя все тут очень изменилось. Встречные слуги спешили убраться с дороги. Мы влезли по винтовой лестнице чуть ли не под самую крышу. Здесь начинались места, мне незнакомые. Пройдя еще по одному коридору мы оказались перед низенькой дверкой. Мораг пнула ее ногой, пригнулась и вошла. Я шмыгнула следом.
Маленькая полукруглая комнатка освещалась только масляным светильничком; ставни были закрыты. В углу, перед жаровней сидела тощая сгорбленная неопрятная старуха и пряла. По полу плясало веретено, неровная, косматая нить ползла под старушечьими пальцами. Плохая нить, слабая… кому она нужна?
На наши шаги старуха подняла голову, подслеповато щурясь – и вдруг разулыбалась беззубой улыбкой:
-А, Каланда, шладенькая моя, привела, наконеш, швою араньику? Ну, проходите, девошки, пришаживайтещь, рашкажите, как у вас день прошел?
Я остолбенела.
Старуха остановила веретено и подмигнула мне:
-Када аранья аше ило де теларанья. Ну-ка, переведи!
И прежде чем я успела задуматься над этой абракадаброй, язык мой бойко отбарабанил:
-Каждый паук плетет свою паутину…
-Вот как надо ушитьша, - умилилась старуха, - Штобы от жубов отшкакивало. А ты, Каланда, выушила штишок?
Мораг, сморщив нос, повернулась ко мне:
-Она сегодня совсем не в себе. Пойдем отсюда.
-Нет, принцесса. – я дотронулась до ее плеча и на этот раз Мораг не скинула мою руку. – Мы нашли что искали. Познакомься, перед тобой госпожа Райнара, эхисера.