Темно и тихо на Перуновой поляне. Дажьбог только-только скрылся с небес и Вечерняя Заря проводит коней его колесницы, чтобы дать им остыть после долгих трудов. Кроваво-красный закат широкой полосой пролег над лесом. Ближе к вечеру поднявшийся ветер нагнал тяжелые черные тучи и теперь они окрашены в тот же кровавый цвет, что и полоса заката. Вдалеке то и дело сверкают сполохи молний. Близится гроза. Сполохи выхватывают из сгустившейся темноты темные лица деревянных фигур богов, что полукругом расположились на поляне. При их неверном свете кажется, что лица движутся, что Боги тихо разговаривают между собой. Перун грозно сдвинул брови и смотрит на всех остальных в суровом молчании.
Влас сидел на крыльце своей избушки, что расположилась неподалеку от поляны. Волхв рассматривал лик Перуна. Не нравилось Власу то выражение, с которым бог взирает на окружающее. Старик уже давно привык к тому, что Перун безошибочно указывает ему на то, что должно произойти. А такое выражение ничего хорошего не сулило. Чувствовал Влас, что что-то большое и нехорошее зреет в степи. Это "что-то" было обыденным явлением для лета, но в этот год оно стало совсем большим и черным. Словно черная туча, подобная тем, что сейчас ползли по небу, надвигалась на лес. И все это очень беспокоило волхва.
Воздух перед Власом внезапно сгустился, стал плотным и непрозрачным. Потом это уплотнение приобрело вид струящейся человеческой фигуры. Ток прозрачных струй в ее контуре все замедлялся и замедлялся, потом она потемнела, раздался тихий хлопок и перед волхвом предстал шаман Джезра. Влас вздрогнул. Он никак не мог привыкнуть к таким появлениям степняка, хотя знал того уже не первый год.
Джезра слегка поклонился Власу, приложив руку ко лбу, губам и груди. Потом подошел к избушке и уселся рядом с ним.
- Джезра, - волхв невольно сморщился от крепкого запаха, что исходил от степняка. - Сколько раз я тебе говорил - не появляйся ты так внезапно.
- Мои извинения, почтенный шаман, - проскрипел Джезра, поглаживая бороденку. - Но такой способ передвижения гораздо быстрее и безопаснее всех остальных.
- Знаю я, знаю, - пробормотал Влас. - Что привело ко мне Джезру в этот раз?
Шаман помолчал, разглядывая фигуры богов на поляне.
- Урусутский бог-воин недоволен чем-то? - палец шамана указал на фигуру Перуна.
- Будешь здесь довольным, - голос Власа звучал раздраженно. - Снова твой Некун в набег отправился. А кто мне обещал, что хан больше и шага не сделает из своей степи и думать забудет про войну?
- Ох-хо-хо, - Джезра печально покивал головой. - Некун-багатур слишком упрям и честолюбив, чтобы слушать советы духов степи. А старый Джезра слишком слаб, чтобы переубедить могучего хана.
- Так уж и слаб? - скептически хмыкнул Влас. - Где же твоя хваленая степная ворожба?
- Этой зимой я сильно болел, - тихо произнес шаман. - Совсем было подумал, что уйду к великому Тэмуджину. Для того, чтобы силы стали прежними, требуется время, почтенный шаман. А Некун-багатур в этот раз собрался в поход раньше срока.
- Я это знаю, - кивнул Влас. - Поэтому-то я и хотел с тобой поговорить. Что толкнуло хана на такой ранний поход?
- Я много думал, - ответил Джезра. - Думал, смотрел в волшебную воду, разговаривал с духами степи. И вот что они мне открыли. У нашего соседа, кагана Чиледу, появился весьма и весьма необычный друг. Духи говорят, что такого человека они в степи еще не видели. Ростом он повыше нас, лицом смугл, глазами широк, горбонос, черноволос и чернобород. Одежда у него странная - черный балахон до пят, черная небольшая островерхая шапка. Ходит он широко и быстро, опираясь на деревянный искусно крашенный посох, а на груди у этого человека светлая цепь с крестом.
- С крестом? - Влас насторожился. Уж больно шаманское описание смахивало на рассказы о царьградских священниках, которые стали частыми гостями в Киеве. Но Киев - это одно. А вот степь - это совсем другое.
- Да-да, с крестом, - быстро закивал седой головой шаман. - Чиледу много времени проводит в беседах с этим человеком. Более того, нукеры кагана получили приказ пропускать этого человека к нему в любое время дня и ночи беспрепятственно.
- Вот даже как? - это становилось все интереснее. - Рассказывай дальше, почтенный Джезра.
- И теперь ходят слухи, что Чиледу-каган хочет собрать большое войско, чтобы отправиться войной на урусов. От него к Некуну-хану приезжали послы.
- И что?
- Хан ответил, что его батыры и так сильны, что ему не нужна дополнительная сила и что он сам пойдет на урусов тогда, когда ему этого захочется, а не тогда, когда этого пожелает каган Чиледу. Но другие ханы поддержали Чиледу.
- То есть ты хочешь сказать, что сейчас в степи собирается большое войско, которое пойдет на нас?
- Пока нет, - покачал головой Джезра. - Но то, что такое может случиться, весьма вероятно.
- Царьград, Царьград, - пробормотал Влас, задумчиво глядя на Перуна. - Опять ты принимаешься за старое. Все-то тебе Русь покоя не дает. Не сам, так чужими руками жар загрести. Что, что, а это ты умеешь делать.
Немного помолчали. Влас сидел в тяжких раздумьях, а Джезра, зная, что сейчас навалилось на волхва, не смел нарушить его молчание, хотя самого так и подмывало спросить, что же придумал урусский шаман по поводу того дела, с которым степняк прибыл к Власу.
- Ладно, - наконец прервал затянувшееся молчание Влас. - Так ты мне не ответил, почему же Некун отправился в набег раньше срока?
- Я же говорил, - взмахнул руками Джезра. - Другие ханы поддержали Чиледу. Теперь Некун-хан остался в одиночестве против всей степи. Если он бы не поторопился, то тогда бы ему совсем не пришлось идти на закат, потому что нужно отстаивать свои земли от посягательств враждебных ханов. Да и с Чиледу-каганом шутки плохи.
- Так и сидел бы в своем кочевье, охранял земли, - с досадой произнес Влас.
- Э-э-э, шаман, - протянул Джезра. - Если бы Некун-хан отказался от похода на закат, то тогда бы взбунтовались его верные батыры, которые уже привыкли к летним походам и к богатой добыче.
- Что же это за хан такой, коли у него никакого порядка в роде нет? - недоуменно вскинул седые брови Влас.
- Степной порядок совсем-совсем другой, - хитро прищурился Джезра. - Никто, даже сам хан или каган не может отказать батырам в возможности пойти в поход и брать себе добычу...
- Не понимаю, - покачал головой Влас. - Зачем же тогда нужны ханы?
- Эх, - махнул рукой Джезра. - Все равно ведь не поймешь. Что бестолку время на пустые разговоры тратить. Скажи мне лучше, нашел ты урусского багатура, который бы мог пойти с Некуном за камнем?
- Найти-то нашел, - Влас говорил медленно, словно бы размышляя вслух. - Но вот одна беда. Как ты представляешь себе их разговор? Они же сразу рубиться начнут, как только друг друга увидят. О каком разговоре и сговоре может идти речь?
- Надо, надо сделать так, чтобы они поговорили, - зачастил Джезра. - Неужели у шамана нет никаких средств для этого?
- Есть средства, - Влас снова уставился на лик Перуна. - Но не нравится мне такой ход. Надо, чтобы все было осознанно и вольно. А использовать в темную - этим царьградские маги пусть занимаются. Не гоже нам теми же способами действовать.
- Я вижу, что у многоуважаемого шамана родились какие-то идеи, - Джезра заглянул в глаза Власу.
Влас молча кивнул. Идеи у него были. И появились они уже тогда, когда Джезра первый раз рассказал ему про Перунов камень. Только все не выдавалось возможности реализовать их на практике. Теперь же, когда время поджимало, а шаман не выполнял своих обещаний, их нужно было воплощать в жизнь. И воплощать как можно быстрее. "Ладно, - подумал Влас. - Вернется Горазд, тогда посмотрим".
- Будет у меня к тебе одна просьба, многоуважаемый Джезра, - Влас невольно перешел на тот тон, которым с ним разговаривал шаман. – Проследи, пожалуйста, поподробнее за тем человеком, что охмурил Чиледу. Ежели что необычное выведаешь – сразу передавай мне.
- Хорошо, многоуважаемый шаман, - Джезра наклонил голову. – Так какие идеи?
- О своих замыслах я пока тебе не могу сказать, - покачал головой волхв. – Слишком сложные они. Осторожнее с ними надо. Да и с Богами след посоветоваться.
Джезра на удивление легко согласился.
- Тогда я покидаю многоуважаемого Власа, - шаман встал и немного попятился, снова приложив руку ко лбу, губам и груди. – Если я понадоблюсь, то шаман знает как меня найти.
- Испослать тебе, Джезра, - Влас кивнул. – Я найду тебя. Очень скоро найду. Только далеко в степь не уходи.
Фигура шамана подернулась дымкой, посерела, потом снова заструилась и с легким хлопком исчезла. Влас еще некоторое время посмотрел на то место, где только что стоял шаман, покачал головой и, поднявшись, пошел в свою избушку. Ему предстоял долгий и трудный разговор с Богами…