Борух Пилюлин (в миру Борька) проснулся от смутного ощущения радости во всех членах. Последнее время с ним это происходило все чаще и чаще.
Сегодня же - день особенный. День Рождения. Он стал взрослее, старше.
Борька легко соскочил с лежака и, вскидывая угловатые ноги, затрусил на кухню - друзья обещали устроить мощную попойку, да еще с утра. Приятная истома все не отпускала, и от располнявшего его счастья он издал петушиный вопль. Соседи отреагировали хриплым отборным матом." И вас туда же " - парировал не огорченный Борька и проказливо хохотнул.
Причина его веселья была ясна. Пубертадный период - просветили товарищи. Хотелось колобродить, дарить девушкам ромашки и поить их ядреным розливным вином.
Борька икнул. Что ж он, забыл то, скоро уж и гости заколотятся, а к столу ничего не куплено, зазевался. Непорядок. И новорожденный, зажав мятый дензнак в трясущейся от возбуждения и пубертадного волнения руке, ринулся в бездверный проем своего недостроенного жилища, а там, по щербатым ступенькам, сквозь запах сырости, в распахнутое утро.
Бистро " У Вали " встретило его легкой прохладой, знакомым кислым запахом подмышек и вкусных протухших колбасок. Валя стояла за прилавком, непогашенная сигарета лениво свисала с мясистой губы. Неожиданно осипшим голосом Боря выдавил: " Дай закурить ". " А не пошел бы..." промолвила Валя, поворачивая редкой необычности полотно лица. И остолбенела, пронзенная давно забытым чувством девичьей смущенности. Широко расставив ноги, перед ней стоял не Борька, нет - мужчина ее мечты. Ее ночные грезы. Солнечный луч освещал мужественные черты, играл в легких, не знавших краски кудрях. Первобытная сила бросила их друг к другу, закружив в объятьях всепожирающей страсти.
Теряя невинность, Борух Пилюлин дико кричал, царапая мощную холку Валюши, сжавшей его щуплое тело в жарких, истосковавшихся ладонях. Под скрип досчатого пола, среди замасленных коробок Борька познал любовь.
В свои пятьдесят лет он входил легко и юно, на сладостной волне - волне пубертадности