Для начала - лирическое отступление. Количество дамских тапочек, полетевших в мой адрес из-за предыдущей статьи, меня порадовало. Еще немного - меня начнут сравнивать со Свирем и с Юдичевой. Однако, девушки, полноте! Я разве сказах хоть слово против литературы Алесс Триалети? Мне казалось, я был куда как более чем доброжелателен. Впрочем, ограничусь лишь одной фразой: я не пишу статей о дурных литераторах, потому что я их не читаю. Гена Нейман говорит, что читает - так что ежели насчет бреда и идиотизма - то к нему.
А я сегодня хочу обратить всеобщее внимание на творчество другой женщины.
Проза.Ru иногда напоминает мне mud - эффектную "бродилку", где каждый новый ход может завести в самые немыслимые дебри. Можно оказаться перед красивейшим, а можно - в Лимбо, преддверии Ада. Пойдешь по ссылке куда-нибудь к автору, отметившемуся тонкой рецензией, почитаешь автора - и останется лишь ощущение чего-то вторичного. А иной раз случайно куда-нибудь кликнешь по ссылке - и находишь россыпи чудесной словесности.
Ну, вот кто просил Марину Галыгину оставлять комментарий на одну из моих статей? Никто. Прочитала бы она себе молча - я бы и не знал о ее существовании. Так нет же, попыталась она пожать автору (мне, то бишь) руку - и все, закрутилось-понеслось.
Меня обвинили в прошлый раз, что я не понимаю женскую прозу. Проза Марины могла быть написана только жениной. В ней полно изящных мелочей, деталей, которые потом могут и не вспомниться, а могу вдруг сыграть в самом неожиданном месте. "Я пощупала ему пульс, чтобы убедиться, что он жив-здоров, попинала ногой, стянула с него свитер и написала помадой на спине "жора очень много пьет, потому что идиот". Мелочь, а приятно" - это из "Последней дольки счастья". И это "попинал", и надпись помадой на спине - совершенно не имеют отношения к рассказу, они лишь штрих к портретам героев рассказа (собственно, и делающих рассказ таким портретом). Легкость слова, свойственная Марине, делает такие детали совершенно реалистичными. "А мне по ***, Вова, как тебя зовут", говорит девочка, использовавшая случайно подвернувшегося Вову в личных целях. Действительно, какая, в попу, разница, как этого Вову зовут? Его сюда не для этого позвали.
"Черви небесные" - вольный парафраз слов Ницше о бездне. Но если философ имел ввиду, скорее всего, тот самый ад, то Марина позволила себе поиздеваться над религиозными и прочими ценностями: черви, забирающие душу, приходят с неба, когда тело забирает земля. Символ, примененный Мариной, совершенно уместен - кузнечик, существо, живущее между небом и землей. Черви, насытившись душами, уходят под землю - все туда же, в ад, пусть и приходят они с неба. Есть пара не очень удачных слов - "магматический поток", например, или "файерболы" - и то, и другое нужно понять, с листа в голове не укладывается. К тому же, эти слова вложены в уста одного из персонажей, а люди, какими бы спасителями они ни были, говорят обычно более доходчивым языком.
"Равновесие жизни" кто-то отрецензировал как неправдоподобный рассказ. Что ж, быть может, он и неправдоподобный, но не более, чем удачная попытка Карениной украсить своим телом подмосковные железные дороги. Рассказ, в сущности, о том, что каждый из нас готов сам установить плату за любовь, жизнь, близкого человека. О правдоподобности тут вести речь нельзя. Каждый из нас может и порассказать, и придумать истории, не менее похожие на эту - и, соответственно, не более похожие на жизнь. Претензии, которые можно предъявить рассказу, лежат в немного другой плоскости. Прободная язва желудка, не оперировавшаяся неделю - это да, это круто, пациент мог и сам выжить, зачем обращать внимания на нашу слегка бюджетную медицину...
"Привет из рая" - чудная вещь. История о переселении душ, доведенная до тонкого, хотя и немного абсурдного, логического завершения. Души переселяются - пусть так. Но кто сказал, что души эти будут потом жить среди нас? Рыбу прекрасно можно поселить и в Стикс, а друга семьи или возлюбленного (похотливого, надо сказать) можно поселить в мост. Рыбу в Стиксе можно кормить хлебом, а мост может рассуждать о женских трусиках. Эти изящные перевертыши дают автору самые неограниченные возможности играть нашими эмоциями.
"Последняя долька счастья" оставляет впечатление незавершенности. Есть завязка сюжета: денег нет, надеть нечего (ой, я об этом уже... того...). Есть развитие сюжета - с отсутствием денег что-то надо делать. Есть ангел-спаситель - заведующая почтовым отделением. Но нет как таковой развязки. То, что перепивший муж совершает свое ежедневное получасовое счастье, а у героини уже сместились жизненные акценты - никак не тянет на развязку. Это, скорее, намек на кульминацию. Что-то могло и должно быть еще. Не то автору стало лень писать (со мной такое тоже бывает), не то еще что-то... Суицид героини не вполне обоснован (хотя вот не кидайте в меня ни туфельками, ни тапочками - суицид не бывает обоснован вообще).
"Ленивая пантера" - образчик (хороший) того, что называется женская ироническая проза. Во-первых, нагромождение деталей, не имеющих отношения к идее рассказа. Во-вторых, чисто женский треп, когда каждый человек говорит о своем, и, сколь бы ни были похожи обсуждаемые темы, монологи могут не пересекаться. В-третьих, придание домашнему животному черт человека, а человеку - наоборот, черт животного (пострадали, как всегда, мужчины). Милейшее издевательство над подругой ("все ее семьдесят пять килограммов"), милое издевательство над собой ("смотреть кино про настоящую любовь"). Холодные неприступные дамы - они всегда ленивые пантеры.
"Королева" адресуется к Булгакову, как ни забавно. Да-да, к Михаилу Афанасьевичу. Во-первых, лестница. Во-вторых, бесконечный крик "Королева!". В-третьих, самовольно валяющиеся у подъезда головы. И поверх всего этого - опять все та же любовь (я не говорил еще, что любви нет, ее русские придумали, чтобы не платить? так вот, говорю). Ну, а поскольку королева Марины Галыгиной цитирует З.Т.Рамазанову, то и не танцевать королеве на балу, а вовсе даже править суд. Куда-то опаздывая, но, тем не менее, рассчитывая на близлежащую вечность.
"Злая" должен быть назван "Стерва". Не понимаю, почему девушки регулярно отказывают себе в удовольствии дать более точное название, раз уж рассказу нужно дать название. Данная злая героиня рассказа именно стерва, да простится мне девушками. Личная жизнь - в состоянии застоя, на улице - жара, знакомая кошка ведет себя отвратительно, а сидящий под сосебдним деревом молодой человек - вполне ебабельный (хех, да простится мне употребление этого словца тут). И что остается делать? "Кинула в него кусочком своего сердца" - правильно, не может, не может стерва все сердце кинуть, жалко ей, себя она в первую очередь любит. И как только она достигает нужного ей - все: "Ты, урод, выпусти меня!!!"
"Девочка и псих" - наверное, тоже из области весенней жары. Кого больше должна ненавидеть читающая публика - очень даже вопрос. То ли девочку, сытую и довольную жизнью дуру, сотканную из штампов, то ли обладательницу сумки с селедочным хвостом. Девка, конечно, хамит совершенно не по делу - но и хвост тоже не особо эстетичная деталь. Псих - не особо какая оппозиция девочке (оппозиция - это не про Селезнева с Зюгановым, это из литературоведения). Но психам свойственно строить глазки самым неожиданным людям. А этим самым неожиданным людям свойственно не любить психов. Правда, это еще не повод выбрасываться из окна и добавлять к неэстетичной селедочной тетке еще и куски мяса. Но и не повод обвинять девочку в убийстве. Жара, знаете ли...
"Ведьма" начинается со штампа (редкий случай для Галыгиной). Почему если полюсы, то обязательно Северный и Южный? Могу быть положительны и отрицательный (в магнетическом, а не психологическом смыслах). Дальше - все более прилично. Начинается исключительно психология, замешанная на магии. Магия - черная: делимся кусочками сердца, игнорируем беременных женщин, потом еще немного тантрического секса (суррогатного, впрочем, - но и сердца лишь кусочек?). Но вот как можно было разглядеть синие глаза у черных птиц в полуночной темноте? Впрочем, это мелочи. Рассказ правилен и хорош тем, в первую очередь, что в его основу положена все та же философия "кусочка" - ни там, ни тут. Половинки ни к чему хорошему не приводят.
Завершая свое небольшое послание миру, еще раз хочу обратить внимание всех: рассказы Миарины Галыгиной имеет смысл прочитать.
(с) Вьетнамский бальзам
http://www.proza.ru:8004/2002/04/17-36