Иван Подколодный.
СЧАСТЛИВЫЙ ВЫИГРЫШ
Тариэл Соломонишвили жил выше меня этажом, поэтому я неплохо изучил его привычки. Когда я слышал звук резко открывающихся окон , я заранее знал, что через пару минут вниз полетит очередной телевизор. Слава богу , об этом знали все соседи, а то беды не миновать. Дело в том, что Соломонишвили был страстным игроком. Когда-то давным-давно ему удалось выиграть сто рублей в лотерее “Спринт” и с тех пор он регулярно покупал билеты разных лотерей и , выигрывая или проигрывая небольшие суммы, получал от этого удовольствие. Хотя, иногда, после особо крупного проигрыша, он приходил в состояние дикого расстройства, высшей формой которого являлось выбрасывание телевизора из окна. Это особенно участилось после того, как по телевизору начали показывать розыгрыши лотерей.
Работал Соломонишвили терщиком. Вы не знаете, кто такой терщик? О, это особая специальность, требующая мастерства и выносливости. Хороший терщик приравнивается к хирургу. И об этом знали постоянные посетители Сандуновских бань, где он усердно натирал спины и разминал мышцы усталым и разморенным горячей водой и пивом “новым русским”. Работа эта оплачивалась хорошо, поэтому у него всегда хватало денег на покупку лотерейных билетов и новых телевизоров . Правда, не всем это нравилось. Жена ушла от него десять лет назад, и единственной его отрадой оставались розыгрыши лотерей.
-Выиграл, генацвале!- восклицал он, получив выигрыш на пару сотен рублей. Он тут же покупал выпивку рублей на пятьсот, чем раздабривал соседей, постоянно сидящих возле дома на скамейке.
Когда же купленные билеты прогорали, он качал головой и каждому встречному объяснял:
-Мамадзагли ( грузинское ругательство- в переводе “ собака твой отец”), опять хороший билэты своим людям продали.
Однако иногда после нескольких проигрышей или после неудачного вложения в очередную пачку лотерейных билетов он распахивал окно и, громко ругаясь , выбрасывал очередной телевизор на улицу. После чего он спускал пары и направлялся в баню, где опять продолжал намыливать “новых русских”, а потом тратить “мыльные” деньги на очередные лотерейные билеты.
О странной привычке Соломонишвили знали не только соседи близлежащих домов, но и жители соседних улиц. Поэтому все внимательно изучали телевизионную программу и ни в коем случае не проходили под его окнами в часы телевизионных розыгрышей.
Врагов у него не было, и даже участковый, который не раз выговаривал ему за очередное выбрасывание телевизора на улицу, по- братски жалел его и даже помогал убирать останки телевизора на помойку.
-Сам вылетел, - объяснял Соломонишвили перемещения телевизора .- Понимаешь, дорогой, смотрю телевизор, вдруг он сам взлетает, из него дым, а потом летит к окну …и все . Может, у меня дома “Полтергейст” живет, или инопланетяне.
Соломонишвили не совсем точно понимал значение слова “полтергейст” , но участковый разбирался в иностранных словах и старался войти в положение. Тем более, что иногда он тоже похаживал в баню с друзьями. А поскольку иметь своих людей никогда не мешает, он старался не портить отношений со знаменитым терщиком.
Розыгрыш лотереи “Бинго” обычно начинался в воскресенье утром. В это время я отсыпался после тяжелой недели. Пробуждение начиналось примерно к девяти утра, после того как объявляли о результатах розыгрыша. Тогда окно у Соломонишвили раскрывалось, и воздух сотрясал трубный голос терщика, оглашавший округу о выигрыше, или вместо этого соседи слышали грохот упавшего вниз телевизора. В случае небольших выигрышей звуки все равно были слышны, но они скорее походили на шипение или бульканье чайника.
Однако в этот день я проснулся раньше обычного. На часах было 8 часов утра.
“Что за ерунда”,- подумал я. В дверь кто-то осторожно постучал.
- Кого это принесло в такую рань?
Я начал искать тапочки под кроватью. Тапочек не было, и, кое- как натянув брюки, я на цыпочках подошел к двери. Сквозь глазок никого не было видно.
-Кто там? - спросил я.
В дверь опять постучали, стук был осторожным и мягким. Я открыл дверь, но поначалу никого не увидел. Потом, присмотревшись, заметил невысокого- примерно метр двадцать- мужчину, одетого в старомодный зеленый костюм. Мне показалось, что он кого-то напоминает: то ли Чебурашку из мультика, то ли инопланетянина из фантастического фильма .
-Вы к кому ?- спросил я.
-Здравствуйте, - ответил мужчина, наклоняясь всем телом. Я начинал понимать, почему мужчина похож на инопланетянина. Лицо у него было сморщенным и похожим на мумию, а кожа имела зеленоватый оттенок.
-Здравствуйте, - повторил мужчина. - Получите ваш выигрыш.
Он протянул мне коробочку, завернутую в блестящую подарочную бумагу.
-Какой выигрыш?, - удивился я.
-Спейс Лоттери ,- произнес с английским акцентом зеленый человечек .- Ваш выигрыш на все времена.
Он шаркнул ножкой, заговорщически подмигнул и растворился в воздухе.
“Может быть, я сплю”,- подумал я, но коробочка все еще оставалась у меня в руках. Она была невероятно тяжелой для своего размера. Я поставил ее на стол, предварительно развернув бумагу.
“Наверное, по ошибке доставили,- осенило меня. - Это , видимо, Соломонишвили выиграл. Надо бы ему отнести. Однако любопытство заставило открыть коробочку и взглянуть на ее содержимое. В ней лежало загадочное устройство, напоминающее электронную игру “Тетрис”. Все надписи были на русском языке, хотя дизайн игрушки был довольно современным: блестящие кнопочки, переливающаяся огнями электронная панель.
“Конверсия”,- подумал я.
По телевизору начинался розыгрыш лотереи “Бинго шоу”. Неожиданно на устройстве загорелась красная кнопочка, а на табло побежали буквы.
“Введите номера”,- прочитал я.
Я произвольно набрал несколько цифр.
“Подтвердите набор.- пробежала надпись на устройстве. -Нажмите красную кнопку”.
Я нажал красную кнопку, и набранные мною номера загорелись еще ярче.
“Номер 18”- произнес диктор на экране. Неожиданно такая же цифра, набранная мной на устройстве, загорелась зеленым, а остальные цифры начали часто-часто мигать.
“Номер восемь”- сказал диктор, - и еще одна цифра на моем приборе стала зеленой. К концу передачи, когда объявили выигрышные номера, все набранные мной цифры горели зеленым. И тут меня осенило: введенные мною цифры, были выигрышными номерами лотереи.
“Потрясающе, - подумал я. –Вот это повезло!”
Однако мои умозаключения были прерваны грохотом упавшего на землю телевизора. Соломонишвили явно был вне себя, потому что на этот раз ругательства у него были очень длинными и вычурными. Я не понимал грузинского языка, но очевидно, он ругал устроителей лотерей всевозможными грязными словами. Мои предположения подтвердились. Соломонишвили перешел на русский язык.
-Такой латарэй,- кричал он,- такой латарэй себе в одно место засунь.
Он не уточнял, в какое место нужно засунуть лотерею, - он все-таки был глубоко интеллигентным в душе человеком, однако чувствовалось, что в этот раз ему очень обидно за просаженные на билеты деньги.
Кажется. он тащил по полу что-то тяжелое. Об этом можно было судить по звуку, заставлявшему вибрировать мой потолок.
“Что он еще задумал?”- подумал я, но в ответ на мой вопрос я услышал ошеломляющий грохот. Я осторожно выглянул из окна и увидел на асфальте разбитую вдребезги радиолу. Рядом лежал кинескоп очередного телевизора.
“Мамадзагли”,- услышал я у себя над головой.
В дверь опять постучали. За дверью стоял знакомый зеленый человечек. Его лицо было перекошено уродливой гримасой.
-Спейс Лоттери”,- сказал он. – Я просил не мешать нашим полетам.
-Каким полетам?, - в свою очередь удивился я.
-“Спейс полетам”,- отчеканил человечек. Зеленая окраска его лица стала багроветь. и скоро он стал похож на пурпурно-алую розу. Мне казалось, что у него вот-вот вырастут лепестки вместо бровей. Однако ничего подобного не произошло.
-Мы есть летать этот минута, - сказал человечек. - Ноу летающий телевизор, - продолжал он с английским акцентом. - Он нам мешать.
-А я и не мешаю, - обиделся я. – Это же мой сосед телевизорами швыряется. Вам, наверное, выше этажом.
Казалось, человечек начал что-то понимать .Цвет его лица вновь поменялся на зеленый, и , расшаркавшись, он мягко произнес:
-Извините, пожалуйста. Тогда , пожалуйста, верните наш “Спейс Лоттери” .
Я вернул ему коробочку, и обрадованный человечек устремился к Соломонишвили.
С этого момента в доме начались странные изменения.
По выходным никто не выбрасывал телевизоров из окна, хотя крики “выиграл” стали поначалу гораздо громче. Это можно было понять: Соломонишвили снял главный приз, и очень скоро возле дома появилась новая “девятка”.
Однако через некоторое время выражения восторга прекратились, но вместо этого появлялись все новые и новые доказательства везения. “Девятка” через две недели сменилась на “Тойоту”, потом на “Мерседес”, а после того как он пересел на длинный шестидверный “Линкольн” и нанял водителя, у Соломонишвили начали появляться неприятности.
Сначала его вежливо попросили уйти с работы.
“Мы понимаем- сказал ему директор, - что заработки у тебя неплохие, но наши клиенты чувствуют себя неуютно, когда кто-то живет лучше ”.
-А мне плевать что твои клиенты думают, - возмутился Соломонишвили. - Хочешь, чтоб я ушел? Пожалуйста, только теперь сам им будешь спину натирать.
Для Соломонишвили увольнение было большой обидой. А поскольку жажда мщения точила его как червь, вскоре он продал свой “Линкольн” и купил здание напротив “Сандунов” и начал там обустраивать баню. После этого эпохального решения проблемы стали появляться еще быстрее. Не успел он заказать вывеску своей бани “Бандуны”, его попросили зайти в налоговую инспекцию.
Налоговый инспектор оказался очень вежливым человеком, однако он строил свои вопросы таким образом, что Соломонишвили не всегда мог найти на них ответ.
-Почему ваше предприятие называется “Бандуны”?- улыбался инспектор.
-Потому что баня- это баня, - недоумевал Соломонишвили.-У меня правильное название, это “Сандуны” неправильное, там ничего про баню не говорится. А “Бандуны” – это то, что надо.
-Допустим, кивал головой инспектор. Только где вы взяли столько денег на покупку здания в центре Москвы? Может, скажете наследство получили или выиграли….
-Выиграл, - добродушно ответил Соломонишвили. - Я каждую неделю выигрываю.
Действительно ,Соломонишвили выигрывал практически каждую неделю. Никто не знал сколько именно, но после каждого очередного выигрыша он ставил ящик пива мужикам во дворе, чем огорчал их жен и подруг. Одна из соседок даже набралась смелости и постучала к нему , требуя, чтобы Соломонишвили прекратил спаивать соседей. Беседа закончилась тем, что взволнованная женщина получила тысячу рублей на лечение мужа от алкоголизма.
На следующий день она щеголяла во дворе в новом платье , а еще через день жаловалась соседкам, что муж изорвал его на ней и обозвал дешевой проституткой.
-Дурак! - возмущалась она. - За всю жизнь даже цветов не купил, не то, чтобы денег на платье…
-Да уходи ты от него, - нашептывали сердобольные
соседки .- Перебирайся к этому насовсем, он мужик богатый - намекали они на Соломонишвили.
После этого случая Соломонишвили перестал ставить соседям пиво, в результате его прилюдно назвали сквалыгой и жмотом.
-Если я жмот, - обиделся бывший терщик ,- то ты козел с рогами.
Отношения с соседями явно испортились, но это было далеко не последнее огорчение. Никак не удавалось открыть баню, комиссия за комиссией проверяли то санитарное состояние здание, то противопожарную безопасность, то состояние счетов предприятия, но когда очередная комиссия потребовала произвести проверку на сейсмостойкость здания, Соломонишвили не выдержал.
-Этот дом здесь двести лет стоит, генацвале, какое землетрясение, как ты его хочешь проверить.
Молодой человек из комиссии разложил по столу множество бумаг и, тыкая в каждую из бумаг шариковой ручкой, объяснял:
-Сначала мы заложим небольшое количество взрывчатки под зданием и произведем небольшой взрыв. Судя по результатам взрыва, мы сможем определить сейсмостойкость здания. Мы ведь не можем позволить, чтобы невинных людей завалило в случае землетрясения.
-Хорошо, - не выдержал Соломонишвили. - А можно сделать так, чтобы ничего не взрывать?
-Можно, - ответил молодой бюрократ, - но это надо обсудить.
Суть подобных “обсуждений” была уже известна, вопрос заключался в сумме. Однако и в этот раз Соломонишвили был готов понести расходы.
Однажды вечером, придя домой, я обнаружил, что входная дверь незаперта.
-“Интересно, - подумал я, - неужели забыл запереть?”
Однако, не успел я перебрать в памяти все возможные варианты , как дверь закрылась и мужской голос зашептал мне в ухо:
-Не оборачивайся.
- В чем дело?, - переспросил я, - у вас опять космические корабли под моим окном летают?
-Ты мне дуру не гони, - забубнил голос. – Может скажешь, что и бабок у тебя нет?
-Каких бабок? - удивился я, решив сначала, что это кто-то из соседей разыскивает свою бабушку.
-На которые ты “Линкольн” покупал”…
Наконец меня осенило. Очевидно меня приняли за Соломонишвили. Дело в том, что наши квартиры находятся друг над другом, только моя квартира номер 23. А его квартира 32, то есть цифры расположены в обратном порядке. По этой причине бывало, что нам ошибочно опускали чужие письма или заходили чужие знакомые. Примерно как сейчас.
-Вам наверное надо выше этажом, - предположил я. - Это Тариэл Валерьянович ”Линкольн” покупал. А вы кто ему будете, родственник ?
-Родственник, родственник, - забубнил голос за моей спиной, потом нервно выплеснул:
-Не оборачиваться.
Я не стал оборачиваться, и только когда шорох за моей спиной стих и дверь осторожно закрылась, я достал бутылку портвейна, которая лежала в холодильнике еще с прошлого нового года и пошел на кухню, чтобы взять стакан. В дверь постучали.
-Кто там? - осторожно спросил я. Рука сжала горлышко бутылки.
-Это я, Тариэл, -странным голосом произнес Соломонишвили.- Открой , дорогой, поговорить надо.
Увидев у меня в руках бутылку портвейна, он грустно произнес:
-Ты тоже пить будешь? Только у меня лучше.
Я обратил внимание, что в руках он держит бутылку марочного грузинского вина.
-Как дела, генацвале? ,- обнял меня за плечи Соломонишвили, и не дожидаясь ответа, добавил: - а у меня плохо. Очень плохо.
Мы уселись за стол и он рассказал мне о своих злоключениях. Оказалось, что с помощью прибора он выиграл довольно приличные деньги, однако каждый раз, пытаясь использовать эти деньги по назначению, появлялись какие-то причины, мешавшие ему .
-Хотел баню построить, понимаешь, не дают. То одна комиссия приходит, то другая, - жестикулировал он руками. - А только что знаешь кто ко мне приходил?
-Какой-нибудь родственник? - полюбопытствовал я.
-Какой родственник? - обиделся Соломонишвили.- Бандитов прислали, рекет, денег требуют.
Очевидно дело принимало крутой оборот.
-И что же ты будешь делать? - спросил я.
Соломонишвили ласково посмотрел мне в глаза. В детстве на меня так смотрела мама, правда, когда я стал постарше, так на меня начали смотреть начальники, перед тем как уволить с места работы без выплаты компенсации или женщины, перед тем как выпросить дорогой подарок.
-Выручи дорогой, - выдавил из себя Соломонишвили.
Я почувствовал на кухне запах горелого. Может быть, я оставил кофе на плите? Хотя нет, плита была выключена.
-Возьми эту штуку, - сказал бывший терщик, - это подарок.
С этими словами он положил на стол знакомый мне прибор.
-Только много не выигрывай, - добавил он- один раз возьми выигрыш и все. Тебе ведь нужны деньги?
Деньги действительно были нужны. В конце месяца они имели удивительную способность исчезать с невероятной скоростью. Я подумал о том, что у меня не заплачено ни за свет ни за квартиру за три месяца и мне стало грустно.
-Возьмешь? - настаивал Соломонишвили.- Пожалуйста.
-А ты что будешь делать? – переспросил я.
-Пойду работать, - ответил терщик. – Пока мои клиенты не забыли.
Мне было страшно давать согласие. Я видел что сделал с человеком этот удивительный прибор. Глаза Соломонишвили горели странным огнем, осунувшиеся щеки и синяки под глазами говорили о том, что он проводит ночи без сна.
-Ты не болеешь случайно, - переспросил я. – Ты что-то выглядишь не очень….
-Болею, болею, - занервничал Соломонишвили. - Ну что, берешь, завтра утром тираж лотереи.
Что-то мешало мне согласиться. Я смотрел на прибор, лежавший на столе и мне показалось, что лампочки на нем как-то странно замигали.
-Давай завтра, - выкрутился я. - Завтра утром и принесешь.
Реакция соседа была гораздо более бурной, чем я ожидал. Сначала он долго душил меня в своих объятьях, потом начал прыгать вокруг стола изображая танец “лезгинку”, и наконец чмокнул меня в лоб , да так громко, что стекла в окне стали звенеть в унисон с поцелуем.
-Тираж в девять, - радостно произнес Соломонишвили.- В восемь часов я у тебя.
Для меня это была самая трудная ночь в моей жизни. До двух ночи меня мучила бессонница. Я думал о том, что куплю после того как получу первый выигрыш, но потом настроение безнадежно испортилось. Я подумал о бандитах, вымогающих деньги, вспомнил выражение лица Соломонишвили и мне расхотелось становиться владельцем чудесного аппарата.
После двух я провалился в глубокий сон, но продолжался он недолго. Мне приснился ужасный сон. В комнату врывались гангстеры с пистолетами, у них были зеленые лица и сзади свисали пушистые собачьи хвосты. Они ходили по стенам, по потолку и выкрикивали цифры: ” Восемнадцать, двадцать три, девять, пятнадцать…” Потом все исчезало и начиналось снова. Иногда мне казалось, что я не сплю и вижу все наяву.
“Изменение маршрута кораблей, - услышал я, - в девять ноль ноль траектория движения смещается на двадцать пять градусов”.
Я проснулся от сильного стука в дверь. В коридоре стоял сияющий Соломонишвили. Он был начисто выбрит, на нем был надет галстук а стойкий аромат дорогого одеколона свидетельствовал о хорошем настроении моего соседа.
-Вот, дорогой, - протянул он мне в руки прибор. - Не забудь, тираж в девять часов.
Я осторожно взял его у него из рук и положил на стол.
“Только один раз- подумал я- только один ”.
По телевизору показывали рекламу. Тираж начинался через пятнадцать минут.
“Эти холодильники, - говорил диктор, - не просто сохранят свежесть ваших продуктов, они сытно и вкусно накормят вас , скрасят ваше одиночество, и впишутся в дизайн вашей квартиры.”
Я с грустью посмотрел на свой старый холодильник, потом открыл его дверцу. Внутри было пусто. Только старая консервная банка из-под кильки на донышке которой оставалось немного растительного масла. По телевизору показывали мужика с выпученными глазами с остервенением разбивающего кафель на кухне. Потом на картинке появился новый кафель под цвет холодильника.
“Мне бы тоже так,” - подумал я. Почувствовав странную волну агрессии, мне захотелось точно так же разбить стенку на кухне и вставить туда новый холодильник.
“Продукты вашего настроения”- продолжал диктор и нутро рекламируемого холодильника начало извергать экзотические продукты. Названия некоторых из них мне были даже незнакомы.
-Надо выиграть, -сказал я себе вслух..
Лампочки прибора как-то странно замигали. На экране возникла заставка телевизионного розыгрыша лотереи. Рука дотронулась клавиш прибора.
-Первая цифра сегодняшней лотереи, - объявил диктор и шарики с номерами покатились по желобам.
-Восемнадцать,- громко произнес я и нажал цифры на приборе.
В дверь постучали. Стук был осторожным и вкрадчивым.
-Подождите ,- прокричал я, - пять минут.
-Двадцать два ,- объявил диктор- Первый выигрыш цифра двадцать два.
-“Не может быть, - подумал я, - я видимо что-то напутал. Это все из-за того, что меня отвлекают...”
-Следующая цифра, - объявил диктор.
-Одиннадцать, - произнес я нажимая цифры на приборе.
Пять ответил диктор.
“ Убью, - подумал я.- Открою дверь и убью на месте”.
-Следующая цифра.
Я лихорадочно нажал цифру три. Проигрыш. Невероятно все набранные мной цифры были проигрышными. Все впустую. И все из-за этого стука за дверью.
-Что надо?, - раздраженно воскликнул я, раскрывая дверь.
-Один печальный извинения, - произнес знакомый мне человечек с зеленым лицом. - Мы есть забирать ваш счастливый случай.
-Как это забирать? - возмутился я. – Я ничего не выиграл.
Он больше не работает – расшаркался ножкой вежливый инопланетянин. - Наш траектория смещен двадцать пять процентов. И ваш прибор дезинтегрирован.
Я взглянул на стол, где недавно находился прибор. На его месте лежал листок бумаги с написанными ручкой номерами.
-Мы надеемся что не доставили ваш светлость беспокойств, - раскудахтался зеленый человечек. – Счастливых полетов и гуд бай.
Меня воротило от его смеси русских и английских слов. А зеленая морда вызывала отвращение. Еще немного и я бы запихнул его в холодильник или в газовую плиту , но он видимо догадался о моих агрессивных намерениях и растворился в воздухе.
Соседи , проходившие мимо дома не были удивлены звуком разбивающегося об асфальт телевизора. Они привыкли к этому. Но если бы они присмотрелись повнимательнее, они бы заметили, что телевизор вылетел из другого окна, из окна этажом ниже.
Это был мой телевизор, который я с той поры возненавидел. Когда же я слышу , о том, что кто-то выиграл большую сумму в лотерее, я сразу понимаю :”где рядом проходит трасса полетов “зеленых человечков”. И еще я понимаю, что добром это никогда не кончится.