Сегодня в моей семье печаль и траур: убежал на волю любимейший кот, только мелькнул его пушистый хвост с белым кончиком. Поиски были безрезультатными, и теперь у каждого свои страдания.
Пока Тимофей был котенком Тимкой, его напарницей по жизни, не считая людей, была черепаха. Котенок спал под теплой батареей, положив голову на панцирь, как на подушку, и пытался есть яблоки, как черепаха. Он и сам-то был вечным яблоком, яблоком раздора, так как дети никак не могли поделить его между собой.
Мы долго не могли понять, где кот точит свои когти, пока не наступил велосезон. Все переднее колесо велосипеда оказалось в лохмотьях. Но зато, прибив шину к верстаку, мы решили проблему навсегда.
Он вырос в крупного, пушистого, с красивым узором на спине, кота. Когда он вытягивался в полный рост, запросто доставал до мясорубки, надеясь не просто помочь мясному процессу, но и продегустировать. Жить не мог без путассу, наверное, сибирские корни с поморскими перемешались. Когда в магазине пропала любимая рыба, неделю к еде не прикасался.
Потом наступила эпоха вискас. Стучащий шум этой еды стал ему настолько по душе, что мы с детьми пару раз выманивали его из подвала, громыхая пластмассовым конструктором в коробке из-под вискас.
Тимка любил высоту, поэтому чаще всего спал на телевизоре, шкафу или книжном стеллаже. Когда мы, возвращаясь домой, открывали входную дверь, раздавался мощный плюх, и появлялся кот для приветствия. Достойна восхищения была грациозность, с которой кот проходил по комнате, застроенной замысловатыми башенками из кубиков. Все оставалось идеально целым!
Когда в доме появился аквариум, мы оценили еще один талант нашего кота. Он подолгу мог сидеть на тонких краях аквариума, наблюдая сверху за рыбками, но соблюдая швейцарский нейтралитет.
И хотя у одного ребенка остался шрам от когтей на лице, а у другого позже проявилась аллергия на шерсть, мы ждем и ищем тебя, Тимка.