Глава 14
27 октября 1967 года мы вылетели самолетом из Фрунзе в Новосибирск. В Новосибирске купили билеты до Хабаровска. В Хабаровске просидели несколько часов в ожидании самолета.
В Магаданский аэропорт прибыли на второй день вечером в 18-19 часов. До самого города было 56 км. Добирались автотранспортом.
Магадан нас встретил недружелюбно. В гостиницах не было свободных мест, но нам удалось уговорить одного швейцара, чтобы он нам разрешил переночевать в фойе.
Мы уже две ночи не спали, что прямо валились с ног. Расположились у стены на полу и до утра переспали. Немного отдохнули.
Утром решили позавтракать. А потом уже заняться поиском работы. Перекусили в одной столовой. Затем пошли в управление СевероВостокзолото.
Когда мы пришли туда, там увидели тысячи людей, которые хотели устроиться на работу. Простояли с Сашей целый день, и только к концу рабочего дня нам удалось попасть в отдел кадров.
Саше предложили работу бульдозериста на прииске М. Горького.
А мне не было подходящей работы по вакансии строителя.
Решили попытать счастье, ехать до прииска Бурхала, где раньше проживала женщина, которая дала Тане адрес.
Утром выехали из Магадана. В поселок Бурхала, который находился на трассе, приехали на следующий день рано утром. В поселковой гостинице немного отдохнули. В нашем распоряжении было где-то 3-4 часа до начала рабочего дня.
В 9 часов утра пошли в контору. Нам порекомендовали обратиться к главному инженеру Березенцу.
Когда мы вошли в кабинет главного инженера, представились и сказали:
-Мы прибыли из города Фрунзе, хотели бы устроиться на работу. Нам посоветовала приехать к вам на прииск одна женщина, ваша бывшая работница (ее фамилию сейчас не помню).
Человек, находившийся в кабинете, нас выслушал и ответил:
-Я не Березенец. Он сейчас в отпуске. Я его замещаю. Сам я работаю инженером по технике безопасности. Но вам я помогу. Посидите здесь. Давайте ваши документы, я пойду к директору. Посоветуемся с ним, а потом вас пригласим.
Мы остались ждать. Не прошло и 15 минут, как нас приглашают в кабинет директора прииска Фегина. Он проработал на севере много лет. В Магаданскую область был направлен по комсомольской путевке.
В кабинете директора находились секретарь первичной партийной организации Кубатьян и председатель профсоюзной организации прииска Цаплин. Мне предложили работу начальника стройцеха. Оклад 130 рублей и 70 рублей северных. Через полгода будет 10% надбавка к основному окладу. Я согласился.
Моему напарнику предложили работу бульдозериста на вновь открываемом участке Молодежном.
На тот участок в то время можно было добраться только вертолетом или зимником, когда замерзали реки и болота.
Я принял столярный цех вместе с материальными ценностями, оборудованием, пилорамой.
Всего рабочих и служащих в моем подчинении было 23 человека. Основной состав был из числа вербованных и бывших заключенных. Но хороших специалистов не было, особенно столяров-плотников. Те, что работали, часто в рабочее время употребляли спиртное, нарушая технику безопасности и трудовую дисциплину, а работу выполняли не качественно.
Я был вынужден доложить руководству, что меня эти люди, как специалисты не устраивают.
Чтобы как-то исправить положение, я предложил пригласить с материка двух хороших столяров, которых можно было вызвать с города Фрунзе.
Мне разрешили. Я, не откладывая в долгий ящик, написал письмо Богданову Ивану, моему троюродному брату, чтобы он выезжал, проездные ему будут оплачены.
Иван Константинович, не раздумывая, прибыл по нашему предложению. Его приняли столяром по 4 разряду.
Через пару месяцев приехал второй столяр Мазурин Валентин, тоже с Фрунзе. Его также оформили по 4 разряду.
Работы было много. Приходилось выполнять плотнические и столярные работы. Изготавливать дверные и оконные блоки для нового шестнадцати квартирного дома, а также для бани прииска.
Кроме этого проводили капитальный и текущий ремонт жилых и производственных зданий и сооружений.
Кроме Богданова Ивана и Мазурина Валентина были приняты дополнительные рабочие на пилораму.
Стройцех стал перевыполнять план, который ему спускался плановым отделом прииска.
Цеху стали начислять премию. Начальник цеха имел право сам поощрять своих рабочих за хорошую работу и производственную дисциплину.
Люди были довольные и работали хорошо. Я проработал ноябрь – декабрь. Мне дали квартиру.
Я написал письмо Тане, чтобы она выезжала.
Таня уволилась, забронировала квартиру. Вместе с Виталиком приехала где-то 2-4 января 1968 года. На новый год что-то не смогла. А я так хотел, чтобы вместе проводили старый год и встретили новый.
Таня после дороги немного отдохнула и решила устраиваться на работу.
На севере можно было устроиться только в торговлю. В зимнее время с работой была проблема. Особенно женщинам. Потому что основная работа по добыче золота была сезонной, в короткое северное лето.
Я договорился с Носовым, начальником торгового участка, он также как и я, был участником войны. Он пообещал принять Таню на работу учеником продавца.
Таня сдала анализы в поселке Ягодном. У нее нашли палочку дизентерии. Ее срочно направили в инфекционную больницу в поселок Дебин, который находился 80-100 км от Бурхалы.
Тане с первых дней приезда на Колыму не повезло. Пришлось находиться в незнакомом месте среди чужих людей 20 дней.
Мы с Виталиком не могли ее навещать. Я работал, а Виталик учился. В Дебин было сложно добраться. Транспорт от прииска туда не ходил.
В больнице сделали вторичные анализы, они оказались положительными.
По всей вероятности в первый раз произошла ошибка. Ее анализы с чьими-то перепутали. А Тане пришлось страдать по чей-то халатности.
После выписки из больницы Таню оформили на работу. Учеником она проработала несколько месяцев, ей присвоили должность младшего продавца.
До приезда на север я решил списаться с сыном Володей, о том, что как я устроюсь на работу, постараюсь вызвать к себе и его.
Через некоторое время, я уже работал на Бурхале, получаю от него письмо, в котором он пишет, что собирается со своими друзьями поехать на Саяны в Тувинскую автономную область.
Я когда приехал в Бурхалу временно жил в общежитии, насмотрелся на то, как живет молодежь. Свободное время от работы проводят в коллективных пьянках, которые продолжаются ежедневно, особенно после получения зарплаты и аванса.
Многие приехали давно и живут в загулах по много лет, забыли про свою семью, которая осталась на материке. Часть из них окончательно спились. Нет возможности выехать домой, нет денег на дорогу. Эти люди потеряли человеческий облик, их погубила матушка водка.
Вот тут-то я понял: Володю надо немедленно вызывать к себе, иначе он тоже может попасть под влияние этой компании.
Я написал ему письмо, чтобы выезжал немедленно к нам, никаких Саян, хватит одному жить на севере. Мы переживаем за тебя.
Вскоре получаем от него письмо, высылайте денег на самолет.
Когда получили письмо, немного расстроились. Вот домотался, доработался до больших денег, что даже на дорогу денег нет.
Таня говорит:
-Надо высылать.
Я пошел на почту, перевел телеграфом. Сейчас не помню, какую сумму денег. Стали ждать своего чада. Время идет, а от него нет никаких новостей. Мы уже все передумали. Может быть он не получил деньги или получил, но улетел на Саяны, обманул нас.
Таня очень переживала за него непутевого.
Но однажды я прихожу на обед. Смотрю: у нас какой-то парень сидит, а Таня на стол накрывает.
Когда я внимательно присмотрелся, то вижу, это наш северянин вернулся с Туруханска, с тех краев, где Сталин отбывал ссылку.
Сталину пришлось там жить в неволе, а наш сын побывал там по своей воле. Вернулся худым, оборванным, грязным, что мы его не узнали.
Таня рассказывала, что увидела его в магазине. Он обратился к ней, когда она стояла за прилавком. Сначала подумала, что он покупатель в помятом пальто, и хочет, что-то купить.
Хотя пальто было куплено ему друзьями недавно, но за месяц ночевки в аэропорту в городе Норильске из-за нелетной погоды, оно впитало пыль с кресел и пола, что казалось старым и изношенным, свисало с плеч.
Дома он нам рассказал о своей судьбе, как они жили в вагончиках, как потерял он своего друга, который по несчастью замерз в тайге.
Я ему говорю:
-Вот что, сынок, хватит тебе мотаться по белому свету. Отдыхай и отмой с себя грязь. Я тебя устрою на работу на прииске. У нас есть своя геологическая партия, раз ты хочешь стать геологом.
Он мне говорит:
-Нет, я уеду в Магадан. Мы будем устраиваться на работу.
Я спрашиваю:
-Как мы? Ты что не один.
-Я с другом Вовкой.
-Это не с тем ли Вовкой, которого я видел в Перми? Вы с ним бросили техникум, меня обманули, что перешли на заочное отделение. Нет, милый мой, хватит нам мозги пудрить! У нас с матерью терпение лопнуло. Мы не для того тебя создали. Растили, учили, чтобы ты стал бичом и позорил нашу фамилию и нас родителей, отца и мать.
Вот тебе последнее наше предложение. Возвращайся в нашу семью, если ты еще не совсем потерял человеческую совесть или забудь, что у тебя есть родители.
Он немного подумал и говорит:
-Мне надо денег на билет.
Я говорю Тане:
-Дай ему денег в оба конца.
-А моему другу вы тоже денег дадите?
Мы дали денег и для его друга. Чувствуя, что они не расстанутся.
Наш Вовка вернулся домой. Попрощался со своим другом, который к тому времени, уже устроился кочегаром в котельную в поселке Палатка недалеко от Магадана. Ехать к нам на прииск он отказался, возможно, постеснялся. Уговаривал нашего сына остаться с ним, но наш сын, тоже не принял его предложения.
Забегая вперед, добавлю, чем закончилась эта история. Через два года Владимир Юртайкин напомнил о себе. Прислал из Чукотки короткую телеграмму на имя моего сына “Высылай деньги на дорогу”. Володя ему выслал деньги.
Юртайкин две недели жил у нас в квартире. Затем перешел в общежитие.
Я устроил его рабочим на пилораму. В стройцехе он проработал не больше чем полгода, уволился, уехал на другой прииск. Ходили слухи, что он решил поступить в институт на заочное отделение. Дальнейшая его судьба осталась неизвестной.
Вовка устраиваться на работу на прииске не стал, а поехал в поселок Ягодное, там находилась контора геологической экспедиции, которая вела полевые работы недалеко от нашего прииска.
До мая 1968 года он жил в общежитии в поселке Ягодном. А когда партию перебросили на берег реки Дебин, он мог иногда приходить домой, помыться, переодеться.
Весь сезон проработал и под конец закрытия полевых работ получил где-то 1000 рублей. Из этой суммы с него высчитали за питание и прочие затраты. На руки получать было почти нечего.
Я не стерпел. Приказал ему увольняться и устраиваться на работу. Его приняли в автобазу прииска Бурхала учеником слесаря. Впоследствии ему присвоили третий разряд.
В 1971 году я перешел переводом на другую работу на прииск им Э. Берзина начальником стройцеха. Всей семьей переехали на поселок Верхний Ат-Урях. Получили двухкомнатную квартиру в двухэтажном деревянном доме.
Виталик в то время уже учился в Магаданском училище на электрика – монтажника. Таня устроилась на работу в овощной магазин продавцом. Володя стал работать бурильщиком на парооттайке на дражном полигоне.
Через год он решил жениться. Познакомился с девушкой, которая работала библиотекарем в клубе. Звали ее Таня.
Она была из неблагонадежной семьи. Ее родители отбывали наказание по статье 58. Отец немного лет прожил после освобождения, умер, оставил жену с четырьмя детьми. Старшей из них была Татьяна, а три ее брата были несовершеннолетними.
Ее мать работала на почте почтальоном.
Мы с женой Таней были против его женитьбы. Родители невесты были врагами народа. Отбывали наказание за свои преступления.
Но Володя настоял на своем решении. Мы не стали упорствовать, решили их поженить
По просьбе Володи пришли в дом невесты, чтобы просватать его подругу на помолвке.
Против замужества дочери была также ее мать. Просила отложить свадьбу на год.
Володя на нее обиделся и ушел, а куда не сказал. Мы сидели у них в доме как на иголках. Я не вытерпел и пошел его искать. Володя бродил несколько часов по лесу, а затем пришел домой, там я его и нашел. Накричал на него:
-Что ты нас позоришь! Позвал свататься, а сам сбежал! Я его уговорил вернуться.
Татьяна, его невеста, когда ее спросили:
-Хочешь ли выходить замуж?
Ответила:
-Да.
Наверное, с этого времени будущая теща затаила на своего зятя обиду.
Свадьбу справили в столовой. Людей было человек пятьдесят.
С нашей стороны были: мой троюродный брат Иван со своей женой Валей, я, Таня, Виталий.
Со стороны невесты были ее мать и братья.
В основном на свадьбе была молодежь поселка, друзья Володи и подружки невесты.
Свадьба прошла нормально. Правда, были казусные происшествия. Один из приглашенных, по фамилии Сапожок, решил свадьбу отметить народными обычаями. В доме матери невесты зарезал петуха, бил на счастье новобрачным посуду. Это не понравилось теще. Кроме этого всю ночь у окон жег костры из пустых ящиков.
Невеста была из бедной семьи. Расходы на проведение свадьбы мы взяли на себя. Из приданного невеста ничего не принесла. Татьяне пришлось дать ей свои зимние сапоги.
Зимой мы с Таней поехали в Киргизию в отпуск. Купили невестке теплую цигейковую шубу и пуховую шаль. Надеялись, что они будут жить. Отблагодарят нас за внимание и заботу.
18 октября 1973 года у них родился сын Сережа.
Я в это время находился в городе Рудном. Там мы купили себе дом. Ездили в тот год на курорт недалеко от озера Иссык-Куль, побывали также на Черном море в пансионате Лоо.
Возвращаясь домой на север, заехали в город Рудный, там жил брат Тани Саша со своей семьей. Много лет не виделись и решили встретиться.
Город Рудный нам понравился, молодой, перспективный. В жилом секторе все дома были плановые, типовые с усадьбами, огородами и надворные постройками. Сараи, бани, гаражи. Земельные участки по 4-6 соток. Отопление в основном центральное, от ТЭЦ. Вода в доме, канализация центральная или внутренняя.
Снабжение в городе было отличное. Продукты в магазинах были в изобилии.
Мы решили себе купить дом. Просмотрели объявления. Нам понравился дом по улице Мира 134. Дом был построен из шлака, а снаружи отделан кирпичом. Крыша покрыта шифером. В доме было три спальни, зал, кухня, прихожая. Отопление и водопровод были подключены к центральной системе. Из надворных построек были два сарая, времянка. Имелся участок на шесть соток, на котором были посажены фруктовые деревья. Двор огорожен высоким деревянным забором с воротами.
Хозяин за дом запросил 7.5 тысяч рублей. Договорились за семь тысяч. Оформили документы и поехали во Фрунзе, чтобы загрузить в контейнер вещи.
Уговорили Анну Устиновну, чтобы она поехала с нами в Рудный, и пожила там один год, пока мы будем работать на Севере.
У меня еще оставался год работы по договору. Мы планировали через год уехать и подыскать жилье где-нибудь в России, поближе к Москве, а остановились в Казахстане. Климат там более подходящий. Зима не такая суровая, как в Сибири или на Севере.
Местность степная. Есть лесопосадки, в которых много летом грибов и ягод. Протекает рядом с городом речка Тобол. До Челябинска и Петропавловска примерно 400-600 км. Областной город Кустанай находится от Рудного в 45 км.
В городе Рудном производится добыча железной руды. Недалеко от города расположены два глубоких карьера, есть шахты.
В 1973 году проводили Виталика в армию. Службу он проходил в городе Хабаровске.
Летом Тане сделали операцию аппендицита. Операция прошла нормально. В конце сентября ее выписали на работу.
Она проработала 15-20 дней. Ей стало плохо. Обратилась к врачу гинекологу. Врач осмотрела ее, не нашла ничего страшного и не выписала больничный лист.
Тане пришлось вновь приступить к работе. Через несколько дней боли усилились, открылось кровотечение, появилась слабость и упадок сил.
В тяжелом состоянии Таню увезли на скорой помощи в поселок Ягодное в районную больницу с диагнозом климакса. Она там пролежала два месяца. Улучшения не было. А когда ее вторично обследовали, то обнаружили заболевание рака матки.
О каком добросовестном отношении врачей можно говорить в данном случае, если не была оказана первая помощь. Ее больную отправили на работу. А в районной больнице два месяца не проводилось обследование.
Здоровье не улучшалось. Ей наоборот становилось все хуже. После районной больницы Таня четыре месяца пролежала в областной больнице в городе Магадане. Делали ей облучение. Не помогло. Два раза оперировали, но было уже поздно. Болезнь оказалась запущенной. Появились метастазы.
Ее выписали из больницы. Дали ей первую группу инвалидности. Пришлось Таню вывозить на материк в Казахстан в город Рудный. Летели с пересадками через Сусуман – Магадан – Свердловск до Кустаная. В Рудный приехали рейсовым автобусом.
Володя с женой остались на севере.
А мне пришлось уволиться с работы, навсегда покинуть Крайний Север, который я полюбил. Природа там очень красивая. Живописные сопки. В лесах много ягод, грибов. Богатая охота на зверей и птиц.
А главное там живут хорошие мужественные работящие люди.
По прибытию в город Рудный у Тани появилось хорошее настроение. С Колымы мы прилетели, считай на юг. 30 мая было тепло. Цвели сады. Люди занимались огородами, высаживали помидоры в грунт.
Радостной была встреча с родными, с матерью и братом Сашей, снохой Екатериной, с племянницами Людой, Надеждой, Леной, а также с домашней обстановкой.
В доме, который мы с ней купили год назад, мечтали пожить после возвращения с севера. Дом нам нравился. Он был большой красивый и благоустроенный. Не надо было ходить за водой с ведрами к уличной колонке. Носить воду на коромысле за километр в летнее и зимнее время.
Наверно, на всю мою жизнь останется в памяти, как Таня несла воду на коромысле зимой. Было очень холодно. Перед самыми воротами надо было ей поскользнуться, и она упала, вода пролилась из ведер. Таня даже заплакала. Такое расстояние пронесла и около дома упала. Пришлось ей второй раз идти за водой.
Вот такие были условия, когда мы жили в Барабинске. Единственная колонка была на восточной стороне города. Люди носили воду на коромыслах, а зимой возили на санках в бочках. А у нас не было даже такой возможности.
Таня умирала на глазах. Очень похудела. Чтобы мы меньше переживали, плакала от невыносимой боли по ночам, днем старалась скрывать свои мучения. Надеялась выздороветь. Мечтала пожить хотя бы пять лет.
Врачи городской больницы посоветовали сделать переливание крови, дали направление в областную больницу в город Кустанай.
Мы Таню отвезли на такси в больницу. Медсестра из приемного отделения приняла ее, и положила в палату.
Володя пошел в магазин за продуктами, чтобы купить что-нибудь Тане на гостинец. Теща Анна Устиновна осталась в больнице, дождаться Володю. Я уехал в город Рудный, так как отпросился от работы на несколько часов, забрав с собой Танину одежду.
Володя купил продукты, пришел в больницу. За это время главный врач больницы, еврейка, устроила скандал, когда узнала, что приняли без ее согласия больную.
Она заставила медицинский персонал перевести Татьяну из палаты в коридор, где даже не было кроватей, стояли одни скамейки. Кричала на Анну Устиновну:
-Забирайте ее отсюда! Привезли, чтобы она здесь умерла! А сами бросите ее, не приедете за ней.
И эти слова она говорила в присутствие Тани, убивая ее своей жестокостью. Разве может такая женщина быть врачом, не имея сострадания и милосердия, сказать такое в глаза смертельно больному человеку?
Анна Устиновна расплакалась, стала умолять врача:
-Во что же я ее одену. Ведь ее одежду увезли.
Что мне свою одежду ей отдать? – она сняла с себя платье, держа его в руках, стояла в ночной сорочке.
Вот какую картину увидел Володя, когда вернулся из магазина.
Он развернулся и пошел снова в магазин, чтобы купить какое-нибудь платье и туфли. Шел по центральной улице, где размещался в то время обком партии. Не знаю, почему он решил вместо магазина сначала зайти в приемную обкома партии. Открыл дверь, его остановил милиционер, казах по национальности.
Володя, дрожащим от волненья голосом, рассказал ему о том, что случилось.
Милиционер выслушал его, поднял трубку и сказал кому-то:
-Здесь стоит посетитель. Он говорит, что его мать выгнали из больницы.
Ему что-то ответили. Милиционер положил трубку и сказал Володе:
-Я передал твою просьбу.
Володя пошел в магазин, чтобы купить платье, но не знал какого размера, пришлось идти ему обратно.
Когда пришел в больницу, главный врач вышла к нему, провела его в палату, где лежала Таня на кровати, рядом сидела Анна Устиновна, вытирая слезы с глаз. Главный врач стала перед ним заискивать:
-Мы поместили твою бабушку в самую лучшую палату. Вы ее родной внук?
Но Таня сама ответила ей:
-Это мой сын.
-Хороший у вас сын.
-Вы что оставляете ее в больнице? – удивленно спросил Володя.
-Конечно, мы ее подлечим всеми возможными средствами. Сделаем ей переливание крови.
-Вы не волнуйтесь, мы заберем маму, как ей только станет легче, - по душевной простоте успокоил врача Володя.
Та улыбнулась снисходительно:
-Я верю.
Попрощавшись с Таней, Володя и Анна Устиновна вышли в город с надеждой, что все уладилось.
Анна Устиновна не могла понять, почему вдруг из коридора Таню снова перевели в палату, а главврач перестала на нее кричать.
Оказывается, в больницу позвонили из обкома партии, отчитали главного врача и заставили ее принять больную. Вот почему она вдруг стала такой доброй.
В больнице Таня пролежала всего одну неделю, мы ее снова увезли в город Рудный.
Володя и Виталик, побыв с матерью, улетели в начале августа.
Таня сама хотела, чтобы они уехали, не желала причинить сыновьям страданий.
Таня прожила в городе Рудном два месяца и 9 дней. Умерла поздним вечером 9 августа 1974 года. Перед смертью очнулась от забытья и спросила:
“Кто здесь?..”
Вторично послали телеграмму Виталику в воинскую часть. А Володю вызывать не стали, думали, что он приехать не успеет. Но его Виталик встретил в аэропорту города Хабаровска, он не успел вылететь в Магадан, так как не было билетов.
Таню похоронили на кладбище в городе Рудном.
Гроб ей сделал родной брат Александр. Мне с работы предоставили бортовую машину. Траурной процессией ехали по улице Мира за город.
На похоронах были родственники: Анна Устиновна, мать Тани, я, наши дети - Володя и Виталик. Саша, ее брат, Физа, ее сестра; Михаил, муж Физы. Племянницы Люда, Надя, Лена, сноха Катя. Также были родственники из Барабинска: тетя Ольга, ее дочь Таня с мужем Анатолием.
Помянули Таню, отдали ей последний долг. Пожелали, чтобы земля была ей пухом и царство небесное.
Уже прошло много лет. Не забываем ее. В родительские дни делаем ей поминки. Ухаживаем за могилкой.
Моя вторая жена Зоя вместе с Анной Устиновной на могиле посадили цветы, поливали их. А когда Анна Устиновна уехала в город Фрунзе, она стала поливать и присматривать за могилой сама.
У Зои на этом кладбище похоронена мать. Мы с ней стараемся. Ежегодно следим за могилками. В летнее время часто приносим живые цветы, отдавая свой долг умершим.
После похорон я остался в Рудном один. Дети переезжать на постоянное место жительство в Рудный не собирались.
Володя только что женился. Жил по-прежнему на севере.
Виталик был в армии. Ему еще оставался один год службы. Он хотел после армии окончить техникум в поселке Сусумане.
В Верхнем Ат-Уряхе у него была девушка Галя, которая его ждала, когда он вернется из армии. Они собирались пожениться.
А теща Анна Устиновна, мать Тани, собиралась уезжать в город Фрунзе.
Мне пришлось подыскивать себе новую подругу жизни. Но я никого из подходящих женщин не знал.
Я работал на железнодорожной станции Железорудная. В нашей бригаде были одинокие женщины, но они мне не нравились.
Время приближалось к осени. Люди готовились к зиме. Варили варенье, солили огурцы, помидоры. А у нас все пропадало.
Танина мать ничего не могла делать. После перенесенного горя у нее опустились руки. Она сильно переживала утрату и ходила в слезах, причитая и плача. Таня у нее была любимая дочь.
Я решил с ней поговорить.
-Что мне делать? Без хозяйки в доме тяжело. Наверно, женюсь. Ты прожила в Рудном больше года. Может, знаешь подходящих женщин. Я написал во Фрунзе знакомой одинокой женщине. Предложил ей со мной объединиться. Только не уверен, что дойдет мое письмо. Я ее адрес точно не знаю. Номер дома не помню. Она живет на Кавказской улице. Ее дом находится через один дом от почты. Я так и написал на конверте. Фамилию и имя указал.
Теща мне говорит:
-Взял бы сам съездил туда.
-А кто меня отпустит? Всего один месяц работаю.
Я не мог устроиться на работу строителем. Не смотря на то, что я более двадцати лет проработал на стройках, кроме этого служил в армии в инженерных войсках. Основная причина была в том, что у меня не было диплома. Я не учился в специальном или высшем учебном заведении.
Мне предлагали работу на периферии в сельской местности мастером-прорабом. Но я не мог оставить тяжело больную жену, так как в этом случае я бы приезжал домой всего на 2-4 дня в месяц.
Мне пришлось устроиться в вагонном депо учеником слесаря по ремонту вагонов.
Начальником ПТО был Татьбаев, хороший человек, он мне через неделю присвоил третий разряд слесаря.
Анна Устиновна после нашего разговора сдержала свое слово. Через свою знакомую познакомила меня с Зоей Семеновной. Мы с ней через десять дней решили пожениться.
Свадьба была простая. На свадьбе были с нашей стороны: Анна Устиновна, Щербаковы Александр и Екатерина, от невесты: ее племянники Виктор, Михаил и его жена Тамара.
Собрали стол. Нам пожелали счастья в семейной жизни, здоровья, любви и согласия...