ГЛАВА 10
ДИКАЯ ПРИРОДА СЕВЕРА
Тане не спалось, она не была одна, на Светкиной кроватке, ее соседке по общаге, которая спала на своем месте раз в неделю, спал Славик. Сын Веры видел десятый сон, в то время как его мама "веселилась" на проводах сына ее лучшей подруги.
Таня вышла на балкон. Большой сугроб снега засыпал сломанный стул и всякую дребедень сваленную здесь по-видимому без особой надобности. Только что перестал идти снег и на улице стояла предполуночная тишь. Идеально белое и непримятое покрывало сгладившее неровности дня еще не успело принять на себя острые грани человеческого следа. Она еще и еще раз вспомнила сегодняшний вечер. Слова незнакомца как-то затронули ее, но Таня слушала свой разум, твердивший ей о собственной склонности к мечтам и иллюзиям. "А вдруг это была правда", - накатывалась мысль борясь с ее здравомыслием, все-таки она решила оставить эти размышления дабы успокоить свою тонкую натуру и отправиться в постель.
Пришла суббота 13 ноября 1982 года и снова настал день рабочий. Настроения не было, так как и без того короткий день был затянут снежными тучами. Постоянно играла эта смертельная музыка изо всех источников телерадиовещания, теребящая душу. Уже второй раз за вою короткую жизнь Таня попадала на север. Что ее посылало сюда? Судьба или что иное. Ее родившуюся на ласковом южном море. Сидя на холодном стуле она смотрела в окно. В ее аптечном пункте был обеденный перерыв. Попив чайку в этот морозный день Тане стало немного теплее, но задумчивое настроение не покидало. За окном снова шел снег. Большие белые хлопья похожие на пух тихо падали на подоконник. Она подкурила сигарету и жадно вдохнула дым. По старой студенческой привычке, когда посещала меланхолия, она любила сидеть у окна, думать и курить, наблюдая какие витиеватые формы приобретает дым. Ее мысли унеслись в далекое детство и давние воспоминания нахлынули волной.
Когда Тане было 5 лет, она с родителями переехала жить на север. У родителей была молодость, дух авантюризма, дух романтики и желание заработать хорошие деньги. Климат был очень суровый. Чтобы бросить вызов морозам, тьме полярной ночи, ежедневной изматывающей работе, отсутствию бытовых и культурных условий нужно было иметь мужество и дерзость. Таня помнила, как ее охватило детское удивление, когда она увидела где им предстоит жить. Там это сооружение называлось "балок". Мать Тани Лидия Сергеевна называла его "вагончик". Он был утепленный 5х5, разделенный на четыре комнаты, в которых проживали четыре семьи. Электрическая печь с двумя конфорками, тен для отопления, ведро для туалета, отсутствие водопровода и канализации. Раз в неделю приезжала машина водовозка и тогда нужно было носить ведрами воду в 100 литровую железную бочку. А чтобы набрать воду необходимо было отстоять очередь у этой самой водовозки. Образовался целый район из этих "балков", их было 20-30 штук. Их населяли люди, которые, во-первых, сами их построили, а, во-вторых, приехавшие недавно. Рядом с этим районом стояли пятиэтажные дома, но квартиры можно было получить в них спустя 2-3 года. Таня помнила как она первый раз вышла погулять на улицу, а потом заблудилась и с ревом ходила мимо этих балков, не понимая в каком из них она все-таки живет. Мусоркой служила местная помойная яма, у которой толпилось множество бездомных кошек и собак. Таня любила животных и часто, украв дома винегрет или кусочек мяса, бежала к этому скопищу животных чтобы покормить их, за что получила от местных жителей кличку "мать собак". Особенно она любила большую пятнистую собаку Рябу, которая жила у подружки соседки. Вскоре другая семья выселилась из балка и танина семья осталась одна в этих "хоромах". Таня помнила, как ее отец, Валентин Георгиевич делал самодельную мебель из досок - шкаф, стул, стол. Уже будучи взрослой, Таня вспоминала в каких ужасных условиях им приходилось жить. Эти воспоминания оживляли ее родителей уже оставивших ее на этой большой и непонятной земле.
Спустя 2,5 года Танин отец получил однокомнатную квартиру и они переехали в близлежащий город на севере страны. Новая квартира была благоустроенная, очень большая, на пятом этаже пятиэтажного дома. Тане там очень нравилось, родителям тоже. Там жило очень много людей, которые побросав насиженные места приезжали сюда работать. Тянет на север людей, необъяснимо тянет, даже засасывает. Рассчитывая поработать там 3-4 года танина семья прожила там 10 лет. На севере на новичка гипнотически действует буквально все: морозы, питание, бесконечные просторы, северные сияния и наконец полярная ночь. Человек и сам не осознает, как влюбляется в эту дикую красоту природы. Танина семья жила в Западной Сибири, там в основном были таежные зоны, и температура была зимой -30, -40, а летом +40, страшная жара и тучи комаров и мошкары. Еще одна причуда севера - засухи, с жарой. Таню удивляло разнообразие животного мира. В тундре песцы лисицы, росомахи, бурундуки, волки, белки, лемминги, северные олени, зайцы, медведи, снежные бараны, норки ондатры. На побережье и материковых водоемах - несчетное количество птиц: белые тундровые куропатки, утки, гуси, лебеди, кайры, чаги, чайки. Водоемы и моря также богаты горбушей, кетой, гольцом, нерпами, серыми китами, моржами.
Растительный мир тоже отличался большим разнообразием. Таня помнила, как они осенью на автобусе целыми делегациями ездили собирать на болотах клюкву. Как она прыгала по болотным сухим кочкам и собирала эти кислые красные ягоды целыми ведрами, которые хранились на балконе и целую зиму из нее варились компоты, делались сиропы, желе. Дикий шиповник собирался чуть меньшими дозами, но напиток из него у Тани до сих пор ассоциировался с детством. А летом она с родителями ездила на сбор черники, голубики, целебной брусники, морошки и других ягод. Невероятное разнообразие грибов было в тайге, но бесспорным приоритетом пользовались белый и груздь. Грузди собирались мешками и солились на зиму. Так же запасались кедровыми орехами. Таня с отцом в тайге огромной палкой, похожей на швабру сбивали шишки с кедровых деревьев. И собрав не один мешок привозили их домой, где 2-3 вечера выковыривали мелкие орешки из собранных шишек. Таня потом долго не могла отмыть свои руки почерневшие от кедровой смолы. Очень целебным считалось масло из кедровых орехов.
Возле города находилось знаменитое нефтяное озеро Самотлор. Это было озеро с окружающими его болотами. Холодной зимой нефтяники вырубили в насквозь промерзшем озере огромный квадрат, выбрали донный ил и засыпали котлован песком. Получился искусственный остров. Таким же способом подвели к острову дорогу и поставили на рукотворной площадке буровую вышку. Хотели в следующую зиму еще несколько островов делать, как кто-то предложил бурить под наклоном, причем сразу в нескольких направлениях. Так родилась новая тюменская технология - наклононаправленное бурение. Кстати тюменский опыт переняли канадские нефтяники, которые ранее бурили только зимой. Кому довелось побывать на Самотлоре, тот знает что такое факелы. При добыче нефти попутно высвобождается природный газ. А газосборников нет, газопроводов недостаточно. Вот и сгорает этот газ в небо - в "трубу". На сотни километров от них ночи нет. Утро не утро, закат не закат. Багровый пульсирующий отсвет лежит на всем - на облаках, на земле, на воде, на деревьях и на стенах домов. зрелище от этих многочисленных факелов впечатляющее. В начале июня отмечался даже праздник "Самотлорские ночи". 3 дня шли массовые гуляния, ярмарки, салюты. С этого времени на протяжении 1,5 месяца в городе были белые ночи.
Еще одна странность севера - северянам хорошо известен эффект "кочующих" озер. Летнее солнце щедро согревает землю, в которой вода, мерзлый грунт, берега вытаивают и озеро медленно двигается по равнине. На месте где раньше был водоем вырастают невиданно высокие травы. В народе такие луга называли "мамонтовые пастбища". Возможно по причине гигантских размеров растительности. В Западной Сибири всегда было много озер: больших и маленьких, глубоких и мелких. Но всегда было интересно, когда приехав через год на любимое место - к любимому озеру не застаешь его там. Оно уже перекочевало в другое место. Кто не знал этого, думал глаза подводят.
В гости к Таниным родителям часто приходил их друг Валентин. Таня очень любила его приходы, так как этот человек был ей очень интересен своими рассказами. Она всегда просила рассказать что-нибудь необычное. И Валентин начинал свое повествование об экспедиции в которой сам участвовал. Он с группой людей прошел пешком и с собаками на нартах от Чукотки до Мурманска. Экспедиция была научная, но всегда, когда приходил Валентин у него для Тани была новая познавательная история. Девочка широко открывала глаза от ужаса, слушая как люди во время шестидесятиградусного мороза смазывали жиром лицо. Еще для защиты лица от встречного ветра они шили маски из стриженого оленьего меха. К вечеру от дыхания она примерзала, а отдирать ее адские муки. Лица у всех были поморожены, у некоторых на щеках, под глазами мясо без кожи, так как она подсыхает, трескается и сочиться сукровицей. Таня ежилась, вспоминая как сама часто отмораживала щеки, и как потом было больно когда ее мать разогревала, оттирала побелевшие скулы дочери спиртом и шарфом. Валентин рассказывал, как они ели моржовый жир, строганину. Чем больше жира употребляешь в пищу, тем теплее будет, ведь при расщеплении жира выделяется огромное количество энергии. В их рацион входило оленье мясо, в приправу использовали много разных трав и цветов, которые растут летом в заполярье. Мясо оленье съедали, а шкуры меняли у местных жителей на что-нибудь нужное в походе. Местные шили из нее одежду. Шкура выделанная химическим способом на одежду не годилась - быстро рвется и мерзнет в ней человек. Методика выделки была традиционной. Шкуру сушили на солнце, мазали отварной оленьей печенкой. Варили печень недолго, чтобы мягкой была, жидкой. Шкуру потертую печенью сворачивали в трубу и давали отлежаться сутки двое. Потом специальным серпообразным скребком с мелкими зубьями снимали высохшую печень, а шкуру обжигали. Кожа приобретала стойкую коричневую окраску, мягкость, прочность и устойчивость к влаге. Из такой кожи и шили одежду, а обувью служили унты - своеобразные сапоги из меха, теплее даже чем валенки.
Валентин рассказывал Тане, что Северный морской путь Ледовитого Океана проходил по шести морям: Баренцево, Карское, Лаптевых, Восточно-Сибирское, Чукотское и Берингово. С моря постоянно дули сильнейшие ветры. Иногда было трудно оторваться и сделать хотя бы шаг… Рассказывали, что в такую ужасную погоду унесло охотника в море на льдине, стерегущего нерпу. Подобная охота - непростое дело. Малейшее движение, шорох и чуткий зверь отделенный от человека миллиметровым слоем льда уже не появится из лунки. Стоять на морозе не шелохнувшись приходится часами. Едва нерпа выглянет, исчезает обратно. В этот момент и надо успеть выстрелить и зацепить добычу. Профессия зверобоев была одна из редких в бывшем СССР, но одна из труднейших. Летом зверобои добывали в море моржа, лахтака, нерпу, зимой часами караулили зверя на льдине. Когда-то в древности морской охотой занимались только эскимосы, но уже минули века как на побережье пришли чукчи. После среди охотников их стало даже больше чем эскимосов. Снаряжение морского зверобоя за последние годы сильно изменилось. Появилось огнестрельное оружие, вельботы с моторами. Но по-прежнему риск, борьба с неукротимой стихией и тяжелый труд - постоянные спутники северян. Полученную добычу использовали по-разному. Киты шли на питание местному населению. Из моржа делали копальхен, пригодный в пищу и людям и ездовым собакам. Копальхен вырезается длинными кусками со спинной части и сворачивается в рулет или зашивается в мешок. Бутерброд из мяса, жира и толстой в несколько сантиметров кожи, выглядит, как ни странно, аппетитно. На вкус моржатина напоминает свинину. Непривычному человеку мешает запах квашеного мяса - копальхену дают вылежать в специальных ямах или на крыше дома. Однако такое мясо богато полезными биологически активными веществами и легче перерабатывается организмом, что немаловажно в зимнюю стужу. В заполярных районах квасят так же юколу - губу моржа, но моржовое мясо едят сырым. Из ласт моржа готовят студень. Море - источник жизни для приморских северян. Валентин рассказывал Тане, как был буквально сражен богатством северной полярной природой. Сам он был со Среднего Урала и говорил, что у них могучие леса и реки стекающие с древнего хребта, могли бы прокормить огромное количество зверей и птиц, но их не так уж много на Урале. А тут на севере, где голые вечно мерзлые земли и бегают лисицы, зайцы, с шумом вылетают из под ног куропатки, полярные совы, бултыхаются на морской волне тяжелые бургомистры.
Все эти рассказы впечатляли девочку и она злоупотребляла временем Валентина. Воспоминания Танечки оборвала Вера выкрикнув из своей обители.
- Таня, в понедельник работы не будет. Будут похороны. Приходи ко мне, вместе проводим в последний путь.
- Хорошо, - сразу же согласилась Таня.