Вековые деревья сгибались под напором ветра и тихо перешептывались. Солнце пробивалось с трудом сквозь ветки. По когда-то чистым кладбищенским дорожкам гонялись друг за другом прошлогодние листья, обрывки бумаги, окурки и прочий мусор. Цвел хаос.
Вдоль унылой тропы какая-то бабушка везла на коляске своего внука. Она была уже очень стара, и прожитые годы клонили ее к земле. Иногда старушка останавливалась, чтобы отдохнуть и, переведя дыхание, снова толкала коляску вперед. В глазах ее была печаль.
— Бабушка, а где дедушка? — спросил внук.
Старуха печально вздохнула.
— Умер, внучек.
— А как это было, бабушка?
— Помнишь бетонный бункер у нас во дворе?
— Помню, бабушка.
— Когда-то его не было. А шесть лет назад старший управляющий собрал всех жителей дома и зачитал новый приказ правительства о гражданской обороне населения. И тогда мы стали строить бомбоубежище…
Старуха перевела дыхание и замолчала.
— А что было дальше, бабушка? — нетерпеливо спросил внук.
— Потом… Потом однажды над нашим районом пролетало четыре тяжелых бомбардировщика. И они сбрасывали бомбы. Все попрятались в убежище. И тут дедушка вспомнил, что он забыл дома свою любимую курительную трубку. Ему было бы очень жалко, если б она потерялась в руинах…
— И он пошел ее искать?
— Да, он пошел ее искать… Но не прошел он и десяти метров, как упала бомба…
— На него?
— Нет, на наш дом. Дедушка упал на землю и заплакал.
— В него попал осколок?
— Нет, просто ему было очень жалко трубку.
— И тогда он умер?
— Нет, его, конечно, пытались спасти… Но он умер от инфаркта еще по пути в госпиталь.
Воцарилось молчание. Наконец, внук произнес:
— А где его могила?
— Вон там, справа.
— Я хочу посмотреть.
Коляска не хотела подкатываться к пригорку, на котором находилась могила. Никакие старания старухи не приближали внука к могильной плите.
— Бабушка, а можно, я подойду?
— Можно, внучек.
Внук вцепился руками в костыли и с усилием поднялся с коляски.
— Вот теперь мне видно, — поглаживая седые усы, произнес он.