Лешка

Mourena
     - Здравствуйте. Позовите, пожалуйста, Плотникова…, - тоненький девичий голосок дрожит от волнения.
     У-у-у, как они мне надоели!!!
     - Его нет. Он уехал.
     - А-а… А когда будет?
     - Не знаю.
     - И-изззвините…, - на другом конце провода кладут трубку, но я успеваю услышать пару рыданий.
     Господи, ну что такого в этом Плотникове, что они липнут к нему, как мухи к г... к меду?! Это уже третья за последнюю неделю! Первым двум я еще рассказывала, что Плотников, хозяин моей квартиры, приезжает из Мурманска раз в год на две недели, и когда появится в следующий раз – неизвестно. Все, больше никому ничего не объясняю – пусть думают, что хотят.
     Но не так-то просто от них отделаться. Не проходит и двух часов – звонок в дверь. На пороге  незнакомая девушка. Ничего так себе девушка – высокая, стройная, вся из себя в блондинистых локонах. Глаза голубые и круглые, как пятачки. И такого же размера.
     Она смотрит на меня своими пятачками, как на привидение. Долго и в упор.
     - Здравствуйте, - я завязываю беседу.
     - Здравствуйте, - отвечает девушка и снова замолкает, пожирая меня глазами. Кажется, больше я от нее ничего не дождусь.
     - Вы к кому? – надо же проверить, слышит ли она меня.   
     Кажется, она хочет убежать, но не может.
     В молчании проходит еще минут пять, и девушка, наконец, решается:
     - Могу я видеть Плотникова?
     Ясно – еще одна заблудшая овца.
     - Его нет, - начинаю я отработанную фразу, - Он уехал. Когда вернется – неизвестно.
     Видимо, девушка чувствует мою антипатию, потому что вдруг преисполняется отваги, вскидывает голову и дерзко спрашивает:
     - А вы ему…
     - Никто! Мы с мужем только снимаем эту квартиру, причем совсем недавно. А Плотников – это хозяин. Он вообще с семьей в Мурманске живет, сюда приезжает раз в год на пару недель.
     Глаза у девушки  заплывают слезами.
     - Надо же… Он ничего мне не говорил. Говорил только что у него нет ни жены, ни детей…
     Так, сейчас она заплачет. Те, по телефону, тоже плакали. Интересно, как она воспримет то, что я ей скажу:
     - Ну, не знаю, как насчет жены. Но дети… У него уже два внука в школу ходят.
     - Внуки?! – ой, я сейчас помру от смеха, глядя на ее лицо, - Вы ничего не путаете? Леша. Плотников. Какие внуки?
     - Какой Леша?! Он Александр Викторович.
     Тут уж она не находит, что возразить. Некоторое время оторопело смотрит на меня, потом разворачивается и лунатической походкой движется к лестнице.
     - Стойте! Подождите! – на меня вдруг нисходит озарение, - Так это же, наверное, его племянник!
     - Чей? – нет, несчастная любовь на ней плохо сказалась.
     - Ну как – чей! Да хозяина нашего! Я помню, он жаловался, что до нас в этой квартире жил его племянник, молодой человек очень сомнительного морального облика. Правда, не знаю, как его звали.
     - А сейчас он где?
     - Говорю же – в Мурманске.
     - Нет, я про Лешу.
     - Елки-палки, девушка, да я знать не знаю вашего Лешу! Знаю только, что пустые бутылки из квартиры после него выгребала неделю.
     Из ее правого глаза наконец-то выкатывается огромная слезища. Она ползет по щеке, увлекая за собой серую дорожку туши с ресниц.
     - Да вы не плачьте! Захочет – найдется. А нет – так и черт с ним. Ему и без вас тут девицы названивают каждый день.
     Теперь-то она меня точно не слышит. Слезы наперегонки валятся уже из обоих глаз.
     - Спасибо, - шепчет девушка, - Я пойду. Извините.
     Она неосмотрительно смахивает слезы рукой, и на лицо наискосок ложится густо-черная полоса размазанной косметики. Эх, бедная глупая девчонка!
     - Девушка, вас как зовут?
     - Вика, - честное слово, на нее жалко смотреть, - А вас?
     - Лена…. Сергеевна. Вика, да вы заходите, чайку попьем. Куда же вы пойдете, такая зареванная.
     Вика послушно кивает и идет следом за мной на кухню, продолжая всхлипывать и пытаясь стереть со щек кулачками остатки макияжа, отчего они расплываются в причудливые фигуры.
     - Во-о-от, - хлопочу я вокруг чайника, - Садитесь, располагайтесь… Рассказывайте. Может, чем смогу помочь.
     Интересно, с чего бы я вдруг с ней разговорилась? Нужны мне ее проблемы? Наверное, мне просто скучно. Или обычная домохозяйская любовь к чужим романам. Да какая я там домохозяйка!!! У меня и дома-то никакого нет. А в этой халупе, которую мы с мужем снимаем за… (ой, нет, не будем об этом!) – я хозяйничать не имею права. В любом случае, в моих серых буднях эта девушка – неплохое развлечение.
     Не притрагиваясь к чашке, Вика рассказывает историю своего незамысловатого романа. Они познакомились пару месяцев назад, когда он пришел стричься в ее салон («На Тельмана – знаете?». Ну конечно, знаю. Самый шикарный салон в этом долбаном городишке. Видимо, не зря он таким считается, раз там работают такие девушки). Слово за слово, - познакомились. Проводил домой, взял телефончик. Потом встречались. Дарил цветы (все они дарят цветы). Водил в кафе (туда – тоже, хоть и не все, но водят). Обещал жениться… А вот тут ты, голубушка, привираешь. В наше время тебе никто такой глупости не пообещает. Пару раз она оставалась ночевать в этой квартире… Влюбилась, ясное дело. А потом он пропал.
     - А на работе вы его не пробовали искать? Вы знаете, где он работает?
     Кажется, Вике даже не приходило в голову, что ее любимый мужчина может где-то работать.
     - Он военный. А где…
     - А звание? Хоть в каких войсках-то служит?
     Вика в отчаянии мотает головой. И в самом деле, о чем это я? Тут любовь, роман безумный, а я про какие-то звания и рода войск. Ну что же, подружка, сама виновата.
     - Он мне не давал свой служебный телефон, говорил – там все секретное. А домашний я в справочнике нашла. По адресу.
     Девушка некоторое время молчит, потом вдруг вздрагивает от ужасной мысли:
     - Но с ним точно ничего не случилось, с Лешей?
     Извините, я что, его мама?
     - Да откуда же я знаю?! – честное слово, сейчас я тоже зареву, - Старший Плотников его выпер из этой квартиры за аморалку и сдал ее нам. Все! Все, что мне известно.
      Дался ей этот Леша!!! Вдруг мне в голову тоже приходит ужасная мысль.
     - Вика, а вы случайно, не…., - если сейчас выяснится, что она еще и беременна, я точно начну ее жалеть.
     - Нет, нет, что вы! – пугается она, - Уж на это-то ума хватило.
     И в самом деле – даже как-то странно.
     - Вика, но вообще-то вы нехорошо поступаете, - проклятый наследственный педагог внутри меня, ты мог бы хоть в этот раз помолчать?! – Любите, говорите. Ну представьте себе, вдруг он и в самом деле оказался бы женатым? И жил бы в этой квартире. А тут вы… заявляетесь… Испоганили бы жизнь любимому человеку.
     Ей не больше двадцати лет, и мне, с высоты моих двадцати пяти, очень удобно учить ее жизни. Вика горестно хихикает и в очередной раз шмыгает носом.
     - Я не знаю… Как вам объяснить… Ну вот вы… вас когда-нибудь обманывали?
     Делаю вид, что мучительно пытаюсь вспомнить, хотя ответ, конечно, мне известен.
     - Меня – нет. Ни разу.
     - Повезло, - вздыхает Вика с каким-то непонятным сочувствием, - А меня – вот… Нет, ну какая же сволочь!!!
     Ну, это уже лучше. Теперь, по крайней мере, ясно, чего ей от меня надо. Сочувствия! Ладно, пусть будет сволочь.
     - Ой, Вика, да все они такие! Выкиньте его из головы, не стоит он такой любви. Как говорил мой физрук в школе – «хорошая нога не сломается, а плохую не жалко».
Вика продолжает всхлипывать, хотя уже менее горестно. По всему видно, что мой школьный физрук для нее не авторитет.
     Опять телефонный звонок…
     - Алло, эт я! – голос моего мужа, как всегда, полон оптимизма, - Я выхожу. Чего купить?
     - Ну, на твое усмотрение
     - «Букет Молдавии» подойдет?
     - В самый раз.
     - Тогда жди, - он громко чмокает телефонную трубку и отключается.
     Вика тем временем кое-как приводит свое лицо в божеский вид.
     - Ладно. Спасибо вам. Я пойду, пожалуй….
     - Куда? Вика, да подождите! Минут через двадцать мой муж с работы придет, вина принесет бутылочку. Или две. Посидим, а?
     - Ой, нет, что вы! – Вика суетливо смущается и торопится к выходу, - Зачем это? У вас семья, что же я буду…
     - Ну, как хотите. А этого своего козла Лешу – забудьте. Нужен вам такой «подарок»? Придите домой, поплачьте – и ну его к черту.
     Она отважно улыбается, кривя лицо, чтобы снова не заплакать.
     - Спасибо! Спасибо…
     В окно я вижу, как она бежит за автобусом, утрамбовывается в его пестрое нутро и уезжает, чтобы никогда больше не появиться в моей жизни.
     Не знаю, убедила ли я ее в чем-нибудь. И почему больше всего слез проливается из-за тех, кто этих слез недостоин? Вроде бы я была вполне искренна и ни словом ее не обманула.      
     Мы действительно снимаем эту квартиру, и я появилась в ней лишь пару недель назад, мой муж – немного раньше. Фамилия хозяина – действительно Плотников, и живет он в Мурманске. А если и не в Мурманске – какая разница. И аморальный племянник – не выдумка… А мы с мужем и в самом деле никакого отношения к ним не имеем. Просто однофамильцы.
     Все же хорошо, что она ушла. Мой муж, Лешка… капитан Плотников, - натура хоть и увлекающаяся, но отходчивая. За три года нашего брака я его хорошо изучила.
Ни к чему им снова встречаться.