Приложение к творению Д.Полянина "Группа"
(для внутреннего пользования).
*** Я1? ***
Именно приложение, потому, что эта глава едва ли станет полноправной частью Нашего Эпоса. Приложение потому, что я в какой-то мере ощущаю себя не частью Вас, а тоже неким приложением к Вам. И еще оттого, что я не читаю fantasy (хотя нет, теперь понемногу читаю), предпочитав до поры лирику. Лирика отличается от fantasy тем, что в ней по сущности два героя - Я и Ты (ну или Вы, смотря какая лирика). Так вот, это приложение - обо мне. Обо мне - как о наиболее знакомой и близкой мне сущности, куда более знакомой и понятной, чем Вы. И еще - может быть, кто-то сочтет меня странным, загадочным и интересным (надеюсь, хотя, по-моему, я донельзя простой). Что ж, читайте, раз так...
Не сочтите, что это от избытка самолюбия, гордости и т. п. В конце концов я рассыплюсь в благодарностях вам за то, что помогли мне избавиться от этих вещей и начать растворение в Вас.
Итак, что же такое я? Я - это некая точка, которая ощущает, что где-то находится, и также ощущает, насколько это хорошо или плохо. Где-то около нее находится Чувствующее Устройство и Мыслящая Машина, которые постоянно снабжают меня какими-то сигналами. Их структура даже мне очень слабо понятна. Снаружи них находится мое тело, потом весь остальной мир и, весьма может быть, что-то еще. Но подобная структура существует только очень короткий момент времени, именуемый настоящим. Я же растянут от настоящего в прошлое, поэтому я - это большей частью Память. Память - это такое странное телевидение, вещающее изнутри Мыслящей Машины и показывающее какой-то сумбур из разных архивных кадров. Самые старые из них датируются летом 1985 года (скорее всего 17-е августа, день св. Константина). Тогда по ряду причин в моей жизни было много медицинских процедур. Однако в тот день процедуры проходили в куда более красивом и людном помещении, где горели свечи и было много согбенных пожилых женщин. Какой-то дядька сначала трижды погрузил меня в воду (хотя я это плохо помню - видимо, слишком боялся и смотрел вверх), а потом намазал со всех сторон чем-то вроде пластилина. Совсем недавно я прочитал, что все это значило. Первая процедура именуется Таинством Крещения и представляет собой смывание первородного греха. Вторая именуется Таинством Миропомазания и является профилактикой от греха добровольного, совершаемого в течение жизни.
Можете ухмыльнутся, но тот факт, что я помню себя именно с того дня, является для меня главным аргументом в пользу существования Бога. Но главное не в этом. Примерно с того дня я начал понимать, что я один. Я один (Я1). Наличие людей вокруг - максимум как из стихотворения: "Движенья нет - сказал мудрец брадатый, другой вдруг встал и стал пред ним ходить..." Ходите сколько угодно, разговаривайте со мной, будьте мне родными, близкими, семьей - но сколько вы не ходите, я все равно один. До вас мне далеко, как до того пахнувшего ладаном дня.
Где-то на верхне полке лежит мой лучший детский рисунок - классе в 3-м, кажется, нарисовал. Мальчик стоит в комнате у окна, спиной, по-детски мило склонив голову. Я нарисовал себя очень просто - в рубашке, штанах и тапочках. Мне больше нравилось рисовать вещи - окно, дома №№ 12 и 16 за ним, более высокие дома вдали, батарею, мебель, початый рисунок на открытом секретере. Задание тогда было - нарисовать что-то, используя разные тона одного цвета. Я выбрал синий. Что это - blue splean?
Теперь эта комната изменилась. Теперь это комната не бабушки, а просто моя (бабушку жалко). Обои давно не те, мебель стоит по-другому, появилась куча новых вещей. Но за окном - те же треугольные крыши пятиэтажек, только их меняли с железа на рубероид и обратно. И я - как ни крути, тоже мальчик. Мальчик во втором приближении - кому из вас понравится описанный выше агрегат? Тысячу раз, мне казалось, что вот-вот и повзрослею, что вот-вот и не буду мальчиком. Но иногда мне кажется, что взрослых людей вообще не существует, что все одинаково не умеют жить до самой смерти. Некоторые люди считают, что умеют жить, но таких я просто придушить готов. Нет, не от зависти - просто оттого, что они зря обижают своих неуспешных соперников, будучи лишенными некоей Таинственной Радости Бытия, заключающейся в отсутствии полного знания жизни. И мне не хочется быть как они - при всех страданиях от того, что я не как они и Я1. А еще - я читал несколько книг и смотрел кино, и мне так часто хочется успеть побыть Мальчиком, Который Что-то Сделал, не расставаться с этой ролью. Нет, это не столько известные спортсмены и музыканты моложе меня - я сам виноват, что не занимался спортом (а с музыкой фифти-фифти). Это и 15-летний капитан Ж.Верна, и толкиеновский Фродо, и ле-Гуиновский Гед, и мальчик из фильма "Шестое чувство " или хотя бы тот мальчик, который сказал, что король-то голый! Но ведь есть еще одна, страшная альтернатива - маленький мальчик из семейства Варавки, который утонул в реке и про которого через две недели уже сомневались - а был ли он? Может, это и плохо так думать - но ведь книги меня так воспитывали.
Тут уместно поговорить о воспитании. Мое (и Наше с Вами) воспитание прошло через ту черту, когда все почему-то сорвалось и полетело в разные стороны. Нам сказали, что нас 70 лет ОБМАНЫВАЛИ , и мы поняли многое. Мы и так понимали, что нас обманывали, но тут стало ясно, что теперь нас начнут обманывать как-то по-другому. Пафосные речи с телеэкрана обменялись темами с разговорами на кухнях: мне пришлось заново разучивать, кто враг народа. Отдельным людям очень пригодился выработанный годами революционный дух - и они пошли бунтовать. Мне тоже хотелось бунтовать, но этот бунт дошел максимум до изведения мажорных девочек. Потом я с этими девочками спокойно так дружил - вот и весь бунт. Главный вопрос тогда был - драться или не драться. Дома учили, что нужно постоять за себя; однако на школьном дворе, стоило мне только поднять с земли водопроводную трубу, коей, наверное, драться лучше, тут как тут были не менее уважаемые взрослые. Все были или слишком добрые, или слишком злые. Слушаться "старших" было невозможно, так как они сами были не в ладу и указания их жутко противоречили друг с другом. Слушаться вообще было некого, Я1, короче.
Здесь я немного сказал о Нашей Стране. Возможно, мне было немного проще - в детстве у меня всегда была Своя Страна. Сначала это была Метания, где был мокрый город Ушкент, междугородние лифты и на флаге паяльник и дрель (вместо устаревших серпа и молота). Потом была Атлантида, искуственно поднятая вверх - с подводными лодками вместо метро и еще чем-то, чего я не помню. Потом был город Константиновск, где не было автомобилей, стриптиза и вина. Иногда и сейчас что-то пытается возникнуть. В этих странах и городах я уже не был мальчиком - я придумывал все, вплоть до языка, писал историю и географию, прокладывал автобусные маршруты - и потом возил туда маму с бабушкой, и заводил там друзей. Но все это становилось все более разумным и реальным, я взрослел, двигаясь от "мечты" к "проекту". Стихи появились так же - поскольку они сами себе проект, а города нереальны. Тогда мне казалось, что все нереальное глупо, а хотелось быть умным. Оттого я не читал fantasy и вообще многое было не моим. Оттого и Я1, хотя теперь кое-что пытаюсь наверстать.
Были и другие реальные вещи. Пять раз меня носило по лагерям (пионерским, разумеется). Последним, и самым интересным из них был "Азовский" - там я был в августе 1996 года, и в отряде все были на год старше меня (но мне было не привыкать, т.к. в школе было так же). Там были девушки - Оля Волга, Настя "Киса", Ксения Н.Н., Ксения №2 и Мисс Азовский Таня. Они, наверное, меня любили - молодого поэта. Один раз они (кто именно - так и не понял) пригласили меня в свою палату и предложили в ожидании чего-то почитать книгу. К сожалению, все закончилось тем, что протрубили отбой. Еще там у меня случился первый поцелуй. Ее звали Таня Петрова (а может, и как-то по-другому. Но песня "Горе-Веревка " про нее).
Еще там меня соблазнили слушать магнитофонные пленки (чем я и до сих пор с удовольствием занимаюсь). Я не буду рассказывать об этом - если я расскажу все, что могу, то это займет 80% данного произведения. Замечу только, что Владимир Владимирович из Екатеринбурга, а потом старый Борис из Питера с магнитофонных пленок всегда значили для меня куда больше, чем старый Борис из Екатеринбурга, а потом Владимир Владимирович из Питера с телеэкрана (интересные совпадения, не так ли?). Они пели мне колыбельные песни - вместо отца (!).
Но история преодоления Я1 начинается намного раньше. Была вторая декада января 1994 года, когда в 6-м "Б" классе математической Школы № 444 (именуемой в некоторых кругах Еврейской) появились два новых мальчика. Одного из них перевели из "простой" школы в Гольяново, второй первое полугодие проучился в пятом классе, а до этого был в другой школе. Первого звали Михаил Дзыба (скажу сразу - он теперь на кафедре ВычМата), а второй был я. Нас двоих отличал кроткий и интеллигеньтный нрав, неизменно сопровождавшийся предпочтением физкультуре философских бесед и полной бездарностью в драках, а главное - мы оба были новенькими. Мы оба были чужими, и это нас сильнее всего объединяло. Я1 для Мишки практически не имело смысла - у него был замечательный младший брат Митя, и еще дача под Обнинском, куда он уезжает на каникулы. Правда, одно время (конец Школы - начало Университета) он был субъективным идеалистом - дескать, есть я, а все остальное нереально. Теперь он, правда, исправился - помогли, видимо, я и наша староста Катя. Но тогда он был моим главным другом, хотя еще были Петя, Игорь, Лёня, Федя. С ними где-то через год мы поставили на новогоднем вечере первое произведение -4х минутную сценку "Как мужик робота продавал".Успеха не было никакого, но процесс нам понравился. Это было началом. Самое интересное было потом. Потом был эпос про Саню Сенько, посвященный нашему общему другу (теперь он учится в МГТУ им. Баумана). Часть его - занудная поэма "иСтория беСполеЗного События ", лежит теперь у меня на сайте - дописывалась уже без него, здесь. Еще у меня был рассказ "Смерть Сани Сенько" - он лежит в какой-нибудь старой Мишкиной папке. Все остальное из этого эпоса принадлежало ему и другим (хотя мы вместе еще писали эротическую поэму про Петю, но она потерялась). Но я расскажу не историю, а самую настоящую правду (как и все то, что было до этого).
У моей мамы была подруга Надя Порошина (теперь она Короткова), и одна была хуже другой. Как-то в седьмом классе две эти девочки одиноко гуляли по Измайловскому лесу и встертили маньяка. Времена, конечно, были советские, и маньяк был советский, но все же. Маньяк уже начал провозглашать свои гнусные требования, как Надя произнесла такую невыводимую последовательность, что маньяк побледнел, испугался и убежал обратно в лес. Мама тоже побледнела, но осталась на месте. Потом этот эпизод расковал и маму (хотя, может, Надя уже умела управлять мертвяками?). Но времена прошли, родился я, поступил в школу, а Надежда Юрьевна стала в той же школе руководителем класса, в котором учился младший брат Митя Дзыба.
Однажды учитель математики Константин Владимирович по прозвищу Лобач (Лобачевский то есть) пригласил нас с Мишкой и еще несколькими друзьями принимать зачет у его подопечного класса. Мы худо-бедно приняли у всех. Последней мне досталась одна девочка, которая сразу как-то внаглую меня поприветствовала, а потом начала говорить со мной, не собираюсь ли я в еще одну автобусную поездку. Данная приветливость меня удивляла - здесь следовало говорить не о географии, а о геометрии - и в итоге я решил, что меня хотят взять обаянием и поставил этой девочке три. Гром разразился позже, когда Надежда Юрьевна обрушилась на меня с критикой - зачем, мол, я поставил три ее дочке Кате. (Катя путешествовала со мной, я заходил к ним в гости, но она - всего лишь дочка маминой подруги - не запоминалась мне, и я не считал ее даже знакомой. У нее были иные мнения). Школа, правда, не лес, да и я не маньяк, поэтому все обошлось мирно, и в следующие каникулы мы с Мишей, Митей и вообще с большой компанией отправились в далекую Псковскую область на двух автобусах, под руководством Надежды Юрьевны и других. Я уже ездил с Мишей во Владимир, жил с ним в одном гостиничном номере и представлял, что такое его рассказы на ночь глядя, все эти Гостиничные Человечки, гузиды, Крот и Малыш и прочие герои. (Наркотическое влияние J.R.R.T. у него наступит позже). Тогдашние 210 км на автобусе казались нам вечным мучением (тем более, что у меня в пути туда была 1.25-литровая бутыль Спрайта, от которой я потерял пробку и которую надо было срочно выпить, а потом выпить наоборот). Теперь же 12 часов в "Икарусе" были достаточно легки, и мы удивлялись своей готовности проехать в автобусе хоть целую жизнь. Место, где мы жили, называлось Турбаза "Пушкиногорская". Мама, которой я потом рассказывал, не верила, что это турбаза, по моим описаниям это была скорее гостиница или пансионат. Там хоть и был пункт проката палаток, штормовок, лодок и пр., но там были 4-х местные номера с санузлом. Это была турбаза 3-й категории (***). Порядок там был не лучший, стекла треснутые, краска облупилась, но я не буду говорить, что это плохая турбаза. Люди, работающие там, стоят большего уважения, чем сотрудники какого-нибудь 5-звездочного отеля, ибо принимают нас не деньгами, которых у них мало, а собственной заботой. Жили мы в 4-х местном номере - я, братья Дзыбы и их мама, и наслаждались собственным обществом как могли. Мы ходили вокруг стола с разнообразной общей едой и распевали песни с любимых магнитофонных пленок. В песнях, однако, преобладал мотив возвращения: Миша пел о возвращении в Портленд, я о возвращении в прокуренную кухню, где осталось вино (коего мы не пили). Но у нас и здесь были дела. В отсутствии Мишки мы с его братом занялись древнейшей лагерно-гостиничной забавой - стучали в стену. Я стучал самым железным, что было - термосом. Потом Мишка вернулся и открестился от данного стука, но через некоторое время из соседнего 2-местного номера, в который мы стучали, явилась... Катя Короткова, которая тут же продемонстрировала передо мной искусство обругивания маньяков, передавшееся ей от матери. Последними словами в этом загибе были: "ТЫ МЕНЯ ЗНАЕШЬ!!!". Я и сам удивился тому, что знаю ее, поскольку раньше считал, что я ее не знал. Об этом я и сообщил Мишке.
Вечером 4-го октября 1998 года мы решили проверить на себе присутствие в тех краях духа великого поэта, и начали писать стихи. Миша писал о том, чтго видел. Я же тогда фанател от еще одного Владимира Владимировича, и лучшим, что я написал за тот вечер, был следующий стишок:
Моё лицо.
Мое лицо - поганая тарелка,
На дне вода, в углу пирог не съеден.
Меня помыли - нос мой стал как стрелка,
Но видно, что я был когда-то беден.
Можете говорить, что это бред, однако здесь много смыслов разной степени тайности. Это стихотворение было написано искренне, без заказа, и мне было очень сложно читать его Мишке на следующее утро - просто не мог сдержать смеха. Но это было параллельно главным событиям - хулиганству с Катей. Для нее был написан (вместе) следующий стишок (привожу по памяти):
Милая Катя!
Я вам стучал; сей стук еще, возможно,
В ушах у вас затихнул не совсем.
Не вспоминайте вы его тревожно,
Я не хочу ваш сон будить ничем.
Я вам стучал безмолвно, безнадежно,
От шалости, от скуки, сгоряча,
Я вам стучал, хоть термосом, но нежно,
И дай вам Бог задобрить Лобача!
Твой друг Костя.
Это лирическое послание было мною подсунуто в темный номер, где Катя жила с каким-то мальчиком, во время их отсутствия. Резонанс среди "взрослых" был, но подробности мне неизвестны. Короче, мы вели себя очень тихо, и нам даже принесли в номер спящего 6-летнего ребенка одного из "взрослых" - его мама этажом ниже употребляла то, что осталось в прокуренной кухне - впрочем, я посоветовал в следующий раз сдать ребенка в камеру хранения на вокзал.
Кто-то может спросить - зачем я все это рассказываю, стихи, Катька, Мишка, автобусы и т. п.? Отвечаю - это был один из тех редких моментов, когда Я1 не имело для меня особого значения, становилось просто темой для разговора. Все шло само по себе, вокруг были настоящие люди, их было мало, но они делали настоящий праздник Таинственной Радости Бытия. Тогда я усвоил главный принцип общения - общаться лучше всего с человеком, чтоторый тебе равен. Как-то нас с Мишкой тестировали на ШТУР - школьный тест уровня развития. Уровни у нас совпали до десятых долей (где-то 88%; круче нас был только СС с 90.4%)
Когда Школа закончилась, начался Университет и стало еще лучше. Мишка остался со мной, другие друзья - Шурик, Петя, Аня тоже поступили из нашего класса на Мехмат и стали мне чем-то ближе. Аня затем попала со мной в одну группу - 103, позже 203. В этом тщательно отобранном приемной комиссией обществе мне начало казаться, что я вот-вот перестану быть мальчиком, избавлюсь от Я1 и получу то, чего мне не хватает. А многое указывало на то, что мне не хватало любви. И я придумал себе любовь, и посвятил ее одной одногруппнице, которую звали Ира. Она, правда, первая дала мне повод - просто села со мной за парту и начала расспрашивать о том, где я учился в начальной школе. А учился я в двух школах, потому что после второго класса перешел в другую вместе с любимой учительницей, которую звали... Ирина Сергеевна! Можете еще раз ухмыльнуться, но этого хватило, чтоб очень серьезно ее полюбить. Дальнейшее рассказывать не так интересно, да и можно сильно обидеть ее таким рассказом; короче, я был очень рад, что теперь она в другой группе, и даже на другом потоке. Ирина теперь в прошлом, 2 года прошли поучительно, но безрезультатно. Староста группы Паша, казавшийся мне переродившимся СС, и его друг Юра быстро увлеклись попытками испортить девушек (это делают мужчины!), что в конечном счете и отодвинуло от меня группу с Ирой, которая через 2 года естественно прекратила существование. Была тогда еще девушка Женя из родного города Владимира Владимировича, но с ней не сложилось. А нужна ли мне любовь - честно говоря, теперь не знаю. Даже в самые ласковые моменты с Ирой Я1 не пропадало и не забывалось. А нашим девушкам вроде как и без моей любви хорошо.
И вот в моей жизни появились Вы . Сначала я толком не мог въехать в вас - я был удолбан отношениями с Ирой, занят MIDIотизмом и попытками найти своего научрука. Потом я стал постепенно втираться в Вас. Оказалось, что вы еще более хорошие люди, что некоторым из вас чем-то интересен MIDIотизм и я, а у одной из нас просто-таки есть общий человек №1 по части песен (если это Такие Песни, то это много значит). С тех пор я и пытаюсь разомкнуть себя, привить свой побег на ствол нашего Растения. Именно Вы - первые, кому я могу доверить свои корни. Именно вы первые увидили мою гитару и услышали мою песню (я хотел больше, но мне и этого хватило). Именно с Вами я попробовал вино. Почему с Вами? Главное, что мешало мне попробовать раньше - это Я1. Известные мне слова о действии вина означали, что одному пить нехорошо, а компания должна быть достойной. И Вы достойны, и Вам я доверил те безобразия, которые во мне могли бы открыться - пошлые застолья "взрослых" и даже выпускной вечер в школе были не тем местом. Действие вина мне не понравилось, но дело не в этом. Дело в том, что только с Вами - пусть даже Вы и не совсем равные мне люди, куда лучше меня - я нашел какой-то, еще непростой, с остающимися впереди шкафами книг, бочками вина и километрами разных пленок путь к отрицанию Я1 . Это важнее, чем становление "настоящим мужчиной", т.к. лучше всегда быть счастливым и нужным вам мальчиком. Как говорится, лучше быть бедным, больным и счастливым, чем богатым, здоровым и несчастным. Это ведь очевидно!
Вот и дошла моя история до того места, где здесь и сейчас пишется ее продолжение. Извините, если это плохая сентиментальная проза - я же говорил, что предпочитаю лирику. Напоследок чуть-чуть сатиры и юмора. Некоторы знающие меня "взрослые" считают, что я перестал писать стихи. Это не так - я перестал писать не пойми что для них, я начал писать мало, но хорошо, для себя, потому, что Я1 (хотя есть люди и даже девушки, кому это нравится). Последнее, что я написал в присутствии коллектива и по заказу была переделка песни на мотив "На Сопках Маньчжурии". Меня попросили написать бодрую и веселую песню про физкультуру для выпускного вечера. Я уже тогда песни любил искренние, и написал про физкультуру то, что думал. (Если мне сейчас скажут, что в Школе произошло то, о чем я всегда мечтал, я отвечу: бедный Олег Владимирович!). Песня была следующая:
Страшно в лесу,
Лишь стон из ветвей раздается,
Порой из-за пня выбегает бегун
И еле дыша в землю бьется.
После минут,
Занятых бешеным кроссом
Наши тела санитары найдут
В белых цветах под откосом.
Здесь был не бой,
Хоть и живых лица хмуры,
Мы не делили добычу гурьбой,
А был здесь урок физкультуры.
Присутвовавшая тогда учительница математики Людмила Михайловна тут же предложила "смягчить", но все оставили как есть. У меня на видео до сих пор запись того исполнения - это был самый большой успех моей песни в жизни! Учительница музыки, с которой у меня всегда были сложные отношения, выжала из своего синтезатора все творческие ресурсы, а мы пели с таким искренним воодушевлением, с каким дети пели разве что Pink Floyd "овскую "Стенку". Вот такое взаимопонимание, и дай вам всем Бог такого же, и все реже примерять на себя строгий ошейник "Я1".
Спасибо за чтение. KAPACb Объективный Идеалист. e-mail: mailto:konstkaras@narod.ru. Все это самая настоящая правда. Все имена и фамилии НЕ изменены - а зачем?