Следующая подборка "нетленок" будет интерпретировать творчество "далекого незнакомого друга Саши". Песни Розенбаума являются питательнейшей пищей для ума, они располагают к дальнейшему творчеству. Глубина сашиных песен настолько велика, что может вместить в себя множество новых героев, которые органично впишутся в песни и начнут взаимодействовать с уже имеющимися героями.
Альбом "Транссибирская магистраль" и в частности одноимённая песня вдохновили меня на сочинение следующих "нетленок".
P.S. Не могу не привести текст оригинального произведения, дабы не вырывать моих новоявленных героев из контекста.
ТРАНССИБИРСКАЯ МАГИСТРАЛЬ
Как на озере таёжном заревел олень,
Как на просеке лесной закричал удод.
Не летают самолёты по стране моей,
А сибирские просторы не для поездов!
На расхристанный вокзал подают состав,
И, как водится, цепляют "столыпинский",
А в вагонах на Руси испокон, как в старь,
Есть всегда с кем переспать, да и выпить с кем!
Проводница дружит с пивом и с веником,
Да не дают спокойно спать полустанки ей.
Превратились несуны в коробейников,
Завалили все купе "самобранками".
И вся страна кишмя кишит иностранцами,
А цереушники гуляют по-чёрному,
Ведь все секретные заводы на станциях,
А в чертежи у баб селёдка завернута.
Развлекается страна анекдотами,
Только странно, что-то нет их про Ельцина.
"Россиянин, понимаешь, работает»,
"А шахтёры всё садятся на рельсы нам!"
И стоим мы посреди Евразии,
Беляши жуём, болеем желудками.
Да что ж ты, сила, нас, нечистая, сглазила?
Ну почему ты к нам такая нечуткая?
Заглянула бы в седьмой лучше, старая,
Оказала бы ты там помощь скорую.
Возвращается к маманям из армии,
Молодая неразумная поросль.
Я стою один в прокуренном тамбуре,
В серый цвет меланхолично покрашенном.
А на перроне лейтенант жуёт гамбургер -
Ну, котлету, значит, с хлебом, по-нашему!
Как на озере таёжном заревел олень,
Как на просеке лесной закричал удод.
Не летают самолёты по стране моей,
А сибирские просторы не для поездов!
А сибирские просторы не для поездов!
Транссибирский медведь
Эпиграф:
Как на озере таёжном заревел олень,
Как на просеке лесной закричал удод.
А.Я. Розенбаум.
Весь обуреваемый сомнениями и противоречиями, спрашиваю у жены: "А олени ревут?" И не то чтобы моя жена была большим специалистом в оленеводстве, но лет десять на севере она прожила, видала и ханты и манси, и как они с оленями обращаются и упражняются, но какую ситуацию создать, чтоб олень зарычал, она не знает. У ханты олень молчит как рыба об два льда, а у А.Я. рычит. А что ему в подробности вдаваться - рычит ли олень, свистит ли медведь.
Вот, кстати, о медведе и речь. Вспомнился мне детский мультик, где мальчик-двоечник на скорую руку нарешал задачек; и слон у него легче воздуха получился, и полторы коровы по полю забегали, и другие анатомически-физические казусы запроисходили. И пока он задачки правильно не решил, летал слон по воздуху и сиамская корова страдала от раздвоения личности. У мальчика слон залетал, а у А.Я. медведь засвистал.
Как и положено по правилам жанра, поэт-песенник напортачил с медведём и укатил на своей иномарке с корешами в лес - глядишь, ревущего оленя подстрелит, его, рычащего, поджарит и водкой запьёт.
Ну откуда в пригороде Ленинграда олень? А вот свистящий медведь таки подвернулся. Сидит А.Я. на пеньке и уж которому штофу голову скручивает. Охоты пока никакой - так, разминка желудка. И вдруг видит А.Я., что лица дружков его окаменели и побледнели. Думал сперва, что он водку пролил. А потом понял, что они вообще поверх него смотрят. Обернулся А.Я. и видит шествующего к нему бурого медведя. Шагает топтыгин, лицо суровое, шерсть дыбом, и всё это в гробовой тишине. "Во диво! - думает А.Я. - Эко мне с семисот милилитров мерещится, видать здоровье уже не то!" Глаза потёр, а медведь стоит и молчит. Вдруг медведь свистом заходится, и в глазах слёзы блестят, по шерсти скатываются и в хвою сухую капают. Тут и А.Я. проняло, пустил он пьяную слезу и вопрошает: "Ты что, косолапый, не береди душу, толком всё расскажи!" Медведь прикрывает рот когтистой лапой, чтоб другие звери не слышали, и фальцетом с присвистом говорит: "Почини меня, Саша, верни как было. Нет жизни мне, звери смеются. Медведиха в берлогу не пускает".
И А.Я., будучи врачом знаменитым и полковником медицинской службы, обещал подлечить, да по бухалову забыл песню-опровержение написать.
С тех пор бродит по ленинградским лесам медведь-свистун, отдыхающим в глаза заглядывает и плачет, а по ночам на луну свистит.
3.3.2002,
Влад Гринзайд.