Белое кирпичное здание. Над входом табличка с резными буквами: р, о, д, и, л, ь, н, ы, й, д, о, м. Массивная дубовая дверь приоткрыта. В проходе стоит маленький мальчик в красных колготках и беспечно хихикает. Голова лысая, пальчики как у игрушечной куклы, во рту зудят зубы. Он открывает рот и начинает чесать их ногтями. За спиной появляется медсестра: «А ну, сейчас же прекрати!», - она выдёргивает его руку, и с неё капают слюни. Сестра толкает его к выходу, он спотыкается о порог, но не падает. Она чёркает карандашом в блокноте и уходит. Её провожает детский взгляд, дверь тихо прикрывается.
Ярко-голубое небо слепит глаза. Вместо облаков плывёт сладкая вата. Перед зданием большой луг с васильками. Мальчик срывает цветы, но затем роняет их на ступеньках в метро. Они на глазах превращаётся в пепел и уносятся сквозняком. Повсюду тусклые электрические лампы. Холод пронизывает тело. К перрону подходит поезд. Открываются двери. Вагон пуст. Сзади кто-то подходит:
- Привет! - Ему улыбается девочка в красном платьице, с длинными косичками и двумя белыми бантиками. Она берёт его за руку. – Проходи, сейчас дверь закроется. – Они зашли в вагон, и дверь зашипела. В окне замелькали огни станции и скрылись в туннеле.
- Саша, не молчи, - она толкает его локтём, но он по-прежнему нем. За окном темнота, в темноте прячутся стены. Когда в дождливую ночь смотришь в небо, то знаешь, что в нём спрятаны звёзды, а здесь - один железобетон. – Саша, ты когда-нибудь был в осеннем лесу? Это так прекрасно! Я в журнале видела, давай возьмём отпуск и съездим на недельку. Тебе понравится, вот увидишь!
- Но сейчас март месяц, - Саша оторвался от поглотившей его темноты. – До осени ещё целых пол года. – Над ними мигала лампа и освещала их худые лица.
- Но ведь это так мало, Саша, ты даже не заметишь, как мы вернёмся, не заметишь, как подрастут наши дети, станут взрослыми, такими как мы сейчас, и у них тоже будут дети. – Она заглянула ему в глаза, и в них вновь промелькнул огонёк жизни.
- Ты хочешь ребёнка?
- А что мы ждём?
- Пожалуй ты права, ждать нечего…. - В окне замелькали огни станции.
Поезд остановился. Она встала и подошла к дверям.
- Ты куда? – она обернулась, на её бледное лицо нашло отчаяние. Глаза упали на пол и
заблестели.
- Я сейчас вернусь. - Саша догнал её и схватил за плечи.
- Никуда ты не вернёшься! Я не отпущу.
- Перестань, мне больно. - Она попыталась вырваться, но Саша крепко сдавил ей руки
- Ты останешься со мной!
- Дурак, ты не видишь, что мне пора? Это моя станция, разве ты не видишь? – Он
отпустил её. Она бьёт его по щеке и выбегает на перрон. Обернувшись, она долго
смотрит на Сашу. – Глупенький ты, - в её глазах наливаются слёзы, и только теперь Саша заметил, что они изрезаны тонкой сеткой морщинок - Прости, прости меня…. – она продолжала говорить, но Саша её не слышал. Дверь зашипела, и станция скрылась в конце туннеля.
Он ступил на перрон. Повсюду сквозняк. Сыро и холодно. Из-за облупленных колон появляется эскалатор. Его ступеньки заржавели и теперь ни за что не сдвинутся с места. Мучает одышка, Саша держится за поручни и тяжело переставляет ноги. Вдалеке показался свет. Он выходит на улицу. Небо затянули тучи. Идёт дождь. Перед ним та же самая поляна, но только вместо васильков могилы. Могилы повсюду. Здесь выросло кладбище. В стороне здание из белого кирпича – бюро ритуальных услуг. Саша находит свою могилу. Глубокая яма, на дне открытый гроб. Он присел на корточки, и в луже показалось его старое морщинистое лицо.