С этой высоты люди выглядели совсем по-другому. Не такими игрушечно-маленькими, какими они кажутся с высоты птичьего полета, не обыденно-высокими, как если бы ты стоял с ними на одной земле, а миниатюрными, чуть уменьшенными, непривычно беззащитными.
Они идут каждый своей дорогой, не важно, что по одной тропинке. Они не обращают внимания ни на что вокруг, у них своя цель. И кажется довольно странным, что ты можешь видеть их всех и, при желании, можешь прочитать, нет, не из мысли, а какую-то ситуацию, в которой они находятся.
Потухшие взгляды, или глаза, устремленные друг на друга, но очень редко – на других или на деревья вокруг. Люди, которые спешат вперед, к какой-то далекой цели или без цели вообще, наслаждаясь лишь скоростью движения, ни не видят небо. Такое близкое, родное, самое постоянное, что есть на этом свете, в небо они не смотрят. Почти никогда.
Не смотрят они и на других.
«Человек человеку - волк».
«Чужая душа - потемки».
А пытаются ли они хоть чуть-чуть рассеять этот сумрак? Когда человек смотрит на других, видит ли он их? Хочет ли он их увидеть? Чаще всего он видит лишь свое отражение, отражение его негативного отношения к миру. Она судит о чужих достоинствах по своим недостаткам. А небо, это вечное зеркало, отражающее лишь истину – совсем не в почете.
Да, зеркала Хальдарры, у которых обычно вопрошают «Кто на свете всех милее?», как известно, делятся на лживые и разбитые. И редко, очень редко, люди задумываются о том, что за ними могут наблюдать, что их могут видеть другие. Как они пугаются, ощущая чужой внимательный взгляд!
Потому что люди знают и привыкли только к одиночеству. Есть ли для них что-нибудь еще? Особенно хорошо это заметно со стороны: отдельные люди – как атомы, которые никогда не образуют соединение.
И как порой хочется найти зеркало, которое отражало бы то хорошее, что есть в мире, человека, который бы помог, нет, не справиться с одиночеством, поскольку оно – неотъемлемая часть нашей жизни, а просто не замечать его. Или скорее жить с ним, спокойно это воспринимая. Знать, что и у одиночества есть точки прерывания – редкие, яркие, как вспышка, когда ты вдруг видишь человека перед собой, снимаешь себя, на мгновение переставая видеть только себя. Одиночество, как многогранная основа жизни, может соприкасаться гранями, сливаться, срастаться с одиночеством другого человека.
Однако это соприкосновение, это слияние никогда не бывает безопасным. Не правда ли, иногда люди опасаются раскрывать скорлупу своего одиночества, допуская другого человека за собственное зеркало. Как сладко и страшно открывать свою сущность другому. Поэтому так часто грани наши не сливаются, а становятся чуть-чуть прозрачнее, пропуская лишь часть света.
А кроме того, что многие считают еще страшнее, другой человек может разорвать вашу связку, и одна из граней окажется разбитой. Что может проникнуть в ваш мир через эту пробоину? Что выплеснется наружу?
Но как бы не было это жестоко, в такое время человек живет. Выплеск жизни, выход из константного состояния, движение. Почему нельзя двигаться вперед, изменяться – без боли?
Такое редкое сочетание, почти невозможная встреча и во многом понимание и слияние. Я ощущаю тебя рядом, свое и твое одиночество и их соприкосновение. Обернись, смотри, там, на земле, идут люди, которые иногда смотрят на небо.