У меня тут случилось хорошее настроение, все из-за получки, а кроме того наши профсоюзы ухитрились-таки выкакать нам повышение. Мучительно, правда, долгими препирательствами с менеджментом (простите, начальством), угрозами забастовок ..
и, кстати, повышение весьма тщедушненькое. Но все равно. Пустячок, а приятно. (Но, как ни печально, все в дело пойдет, а не на себя, любимую. Дыра у нас в крыше (без дураков! я на полном серьезе.. пожили бы сами в столетнем викторианском доме с дырой.)
Вот я и расцвела майской розой и решила заодно не работать, а вместо этого рассказик насобачить. Не работать всегда приятнее, чем работать. А тем более у нас в библиотеке - никто почти и не работает, нормальные - разговаривают, а необщительные бирюки вроде меня - читают...
Да, я про свое золотушное детство... Я уже где-то упоминала, что я была доброй и безобидной девочкой. Так оно и было, и это сущая правда. Спросите у моей бабушки.
Но иногда все же бывали и исключения, тихий розовый ребенок сатанел, исчезал вдруг из виду, затевая НЕДОБРОЕ в гуталиново-скипидарной тьме шкафа со старыми изъеденными молью пальто и шубами. (Бабушке из-за артроза трудно было ворочать на себе все эти груды из прихожей - на балкон, чтобы проветрить, и потому их нещадно ела моль, а скипидар
этой моли и прочим аглоедам был абсолютно до жопы.)
Бабушка либо варила на кухне борщ, и тогда ее было хорошо слышно, либо возлежала на тахте, обмахиваясь веером и приходя в себя после борща, и тогда в доме было тихо. И это была просторная, с хорошей аккустикой квартира в генеральском доме - так что если в ней было тихо, значит там было ПО-НАСТОЯЩЕМУ тихо. (Только в кухне стены подкачали, но зато это было единственное место, где можно было слышать настоящий генеральский чих нашего соседа. Это был восхитительный чих видного военного деятеля, полновесный, сотрясающий воздух, всеобъемлющий и неповторимый в своем идиотизме чих. Я, правда, пыталась выучиться так же чихать и вроде бы преуспела, и всякий раз "отвечала" генералу - пусть думает, что это эхо. Бабушка была со мной заодно - она всегда звала меня, если слышала этот дивный звук. Я прибегала, набирала побольше воздуху в легкие, погкрадывалась к стенке и-и .. аа..ааа..
РР-Я-Я-ЯПСТЬ! Вообще, мы любили нашего генерала, он был хороший дядька, всегда приносил нам свежие булки.. только вот жену свою материл ужасно, если она ему не тот сахар покупала..)
Ну вот. В той бабушкиной квартире было интересно жить. Я уже упоминала, что там было полно мест, где можно было спрятаться с комфортом и замыслить что-нибудь геройское. Сии святые места были с методичностью будущего библиотечного работника перечислены мною на маленькой бумажечке, которую я клала в свой тайничок в замочной скважине спальной двери. Там было написано:
МЕСТА В БАБУШКИНОЙ КВАРТИРЕ, ГДЕ МОЖНО ХОРОШО СПРЯТАТЬСЯ
В прихожей:
- под столом с синей китайской скатертью (мое любимое, считайте, главная королевская резиденция - прим. авт)
- в подсобке, где пылесосы;
на кухне:
- между холодильником и раковиной;
в спальне:
- за дверью, возле дедушкиного "клопового" шкафчика
- под письменным столом N1, задвинувшись стулом
- за креслом возле журнального столика
- под письменным столом N2 (тоже со стулом .. все как положено - прим. авт.);
в гостиной:
- за бабушкиным шкафом, завернувшись в занавеску
- за креслом
- на стульях под столом, распихав в стороны газеты
- между бабушкиной тахтой и стенкой, возле торшера
- между тахтой с другой стороны, там где журналы "Здоровье"
Короче, я была везде. Я перебегала с места на место, и весь день меня не было ни видно и ни слышно. Правда, прелестный ребенок?
Так вот, я таилась в этих местах и оттуда разворачивала свою провокацию под названием "полтергейст". Это было уже в те времена, когда к нам со всех сторон налетели пришельцы, они были практически среди нас в любое время суток, и ряды "очевидцев" множились день ото дня. В квартирах невидимые силы зла двигали шкафы, бросались утюгами и переворачивали тазы с замоченным бельем. Милиция и медицина были бессильны.
Мой "полтергейст" был скромен и очевиден до неприличия. Но он - что мои клоны, все их знают, а мне по фигу. Главное, чтобы мне было смешно. Я накроюсь тряпочкой - и меня не видно!
Я, например, улучшу момент, когда в доме хрустальная тишь (после борща), бабушка на тахте и слух ее чуток. И чихну. Не по-генеральски, а по-своему. Она и скажет:
- Будь здорова, детка!
Я медленно, предварительно потренировав удивленное лицо в холле перед зеркалом, войду в гостиную и спрошу:
- Что?
- Я сказала "будь здорова".
- Почему? Я не чихала.
- Не чихала? А я слышала чих.
- Да это, наверное, генерал.
- Да нет же, не он, здесь, прямо над ухом у меня чихнули, - теряет терпение бабушка.
- Ну .. тогда Зинаида Яковлевна сверху, наверное..
- Не может быть.
Ладно. Через час опять чихну.
- Ира, это ты?
Я опять с круглым глупым лицом:
- Не.. не я. Ты чего?
- Да тут же кто-то чихал!!
- Да нет же, тебе показалось.
- Говорю тебе "чихали"! Я же не маразмик, сама слышала.
Потом еще через какое-то время пойду на кухню и уроню крышку на пол. Звук проносится по всей квартире и замирает где-то в люстре в аккурат над бабушкой.
- Что упало? Ты слышала? Пойди посмотри! - я уже говорила, у бабушки артроз и она прямо так вот не вскочит посмотреть, хотя ей это очень надо.
Я демонстративно иду на кухню, громко топаю, в отличие от бесшумного вояжа туда секунду назад.
- Да ничего там не упало.. Все на месте. И вообще - я рисую! не мешай...
Или "вдруг" оставлю где-то на бабушкином пути в кухню, на туалетном столике в холле, например, большую алюминиевую кружку с водой. Нельзя не заметить.
- Ира, кто здесь кружку поставил?
- Не знаю. Какая кружка? Я вообще открытки вырезала.
- Да вот же, торчит здесь кружка с водой.. Я бы ни за что ее сюда бы не поставила..
- Ну.. торчит.. а причем здесь я? Ты же готовила.. И вообще я кружки не беру.. я рисовала.
- А КТО ЕЕ СЮДА ПОСТАВИЛ?! Что в доме творится?
Или буду тихонечко свистеть, создавать всякие шумы... Время от времени опять чихну - для контроля. Или, что еще хуже, начну что-то тихо в соседней комнате напевать... А меня в жизни не заставишь петь. Ни за какие коврижки. И опять:
- Ирочка, ты поешь, детка?!
Я врываюсь в гостиную, почти со слезами на глазах:
- Я ..не .. пела. Я стесняюсь петь, ты же знаешь..
- Но я слышала... и т.д.
И последнее. Допустим, я стою за дверью, возле дедушкиного "клопового" шкафчика, в предвестии обеда. Я там прячусь. И вот:
- ИР-РА!!! ОБЕДАТЬ! - рявкает бабушка. Именно "рявкает", а не "кричит". Я знаю, что говорю. В такой большой квартире кричать бессмысленно, надо рявкать.
Я молчу, не отзываюсь. Вопль повторяется, и еще настойчивее.
- ИРРРААА!!! Ты меня слышишь?! - заходится бабушка.
Наконец, попартизанив минут пять, я бесшумно двигаюсь по направлению к кухне. Я оказываюсь точно за ее спиной в тот момент, когда испускается очередной, но перекрывающий все предыдущие по своей мощи, душераздирающий вопль:
- ИРРРАААААААААААААААА!!!!!!!!!!!!! ИДИ ОБЕЕ.. е.
- Да я здесь, - тихо говорю я, и меня вдруг очень хорошо слышно. Падает тишина, бабушка больше, чем в изумлении, и я лучусь наивностью и радостной готовностью покушать, которая столь редка и потому празднична в таком хилом и болезненном ребенке...
Короче - наступает "Хэппи енд". Все, надоело писать. Я пошла домой. Пока.