Коридор плыл в серых сумерках. Длинноволосый человек, снимая с плеча сумку, вошел откуда-то извне и закрыл за собой дверь. Вспыхнул яркий свет дневных ламп, и стены окрасились в зеленый свет. Человек уверенно пошел по коридору, и вдруг неожиданно в одной из комнат зазвонил телефон, протяжно и настойчиво. Человек вздрогнул и поспешно открыл первую попавшуюся дверь. Комната тут же озарилась режущим глаза светом, телефон на столе надрывался от звона. Человек в два шага оказался у стола и схватил трубку.
– Алло... – и снова, уже непонимающе. – Алло?..
Короткие гудки бежали в ответ, захлебываясь и торопясь. Он осторожно положил трубку и прислушался: где-то в глубине коридора, в одной из комнат, звонил телефон.
Человек бросил сумку на пол и выбежал в коридор. Тихо заскрипела, закрываясь, дверь, свет, словно нехотя, погас за его спиной, а человек уже торопливо шагал по коридору, пытаясь определить, в какой из многих комнат звонит телефон.
Он остановился у одной из них и открыл дверь. Звон неожиданно оторвался, вспыхнул свет, и человек увидел в глубине комнаты двух субъектов, быть которых здесь не должно. Один из них – круглый и толстый – поглаживал одной рукой шишковатый череп, другой – держал телефонную трубку и как-то гадко похихикивал:
– Каво? Нет, это баня. Баня, баня, не понимаете? Объясняю по буквам: Бес, Апокалипсис, Ничто и Я. Я, я, говорю!
Второй гражданин судорожно подергивался от смеха, ерзал и припрыгивал, моргая слезящимися красными глазками и шмыгая носом, больше похожим на переспелую сливу.
– Я – это я, – продолжал толстый, прихрюкивая. – Не баня это, не баня, девушка, вы куда звоните? У меня – рабочий день, вы занимаете служебный телефон, это наказуемо. Пять плетей вас устроит? Не устроит? Сева, давай!
Красноглазый защелкал языком, изображая свист плети.
– Спасибо, – кивнул толстый и положил трубку.
Человек обрел дар речи и открыл рот:
– Послушайте, как вы сюда попали?
Толстый вытер мокрые губы рукавом пиджака и строго взглянул на вошедшего.
– Это вас об этом надо спросить. Мы – через двери, как все нормальные... – он произнес какое-то непонятное слово. – А вот вы, сударь, каким, так сказать, образом, я попросил бы объяснить!
Красноглазый Сева сполз со стула куда-то под стол и там изредка икал от непрекращающегося смеха.
– Я... – начал было человек.
– Все ясно, – оборвал толстый. – Вы отнимаете у нас рабочее время. Вам звонят какие-то девушки, непонятно почему требующие баню. Так что я вас очень настойчиво попрошу выйти, и впредь без стука не входить! И вообще, если уж вы здесь, ведите себя потише, что ли...
Где-то в глубине коридора зазвонил телефон.
– Это, наверняка, снова вас, – любезно сказал толстый. – Бегите, молодой человек, бегите, вы отрываете нас от работы.
Человек ошеломленно вышел. Дверь за ним со скрипом закрылась, свет там, за дверью, погас, и уже не слышно было ни тяжелого дыхания толстого, ни непрекращающейся икоты красноглазого Севы.
Человек побежал по коридору дальше, открыл еще одну дверь. Вспыхнул свет, на столе не было телефона, в комнате не было вообще никого, и поэтому очень странно звучал несущийся невесть откуда голос:
– Так вот, об энергии. Энергетическим потенциалом обладает далеко не каждый человек. Все вы знаете, что энергия может быть двух видов: энергия разрушения и энергия добра. Оставим пока в покое вторую и рассмотрим энергию разрушения или энергию зла, ежели хотите.
Человек застыл на пороге, обводя взглядом комнату, пытаясь определить, откуда берется голос, который тем временем продолжал:
– Энергией разрушения обладают личности, в большинстве своем сильные. Первые попытки ее применения делаются неловко и неосознанно. Потом наступает период, когда человек понимает, что он обладает некоей силой. И как только наступает это понимание, – душа обречена. Убедившись на деле, в своем могуществе, маг, – ибо это тогда уже именно он – направляет всю энергию на какого-либо человека, также ею обладающего, дабы разрушить его энергетический потенциал. Происходит схватка двух энергий. Сильнейший выигрывает и становится рабом энергии разрушения, или вампиром. Он теряет весь свой энергетический запас, и таким образом, обречен на то, чтобы искать людей, обладающих энергией, и убивать их, высасывая ее всю. Это – краткая суть, теперь перейдем к наглядным примерам. Молодой человек, закройте дверь, вы нам мешаете, – недовольно произнес голос, и его поддержал гул еще десятка голосов. – У нас тут лекция, а вы врываетесь без стука. Пройдите дальше, вас там к телефону.
Человек, совершенно ошалев, вышел. Дверь за ним закрылась, свет погас. Где-то в глубине коридора надрывался телефон. Человек сделал пару шагов и в полной растерянности открыл следующую дверь. Вспыхнул свет.
Абсолютно голая девица с зеленой кожей и желтыми, как у кошки глазами, мыла стекла. Она удивленно оглянулась, улыбнулась, обнажив ровный ряд белых зубов со слегка выпирающими клыками, и, кокетливо отставив в сторону тряпку, мурлыкающе произнесла:
– Вам тут звонили... Я сказала, что это баня... Может, перезвонят. Чаю?
Человек, уже совсем ничего не соображая, бросился в коридор и кинулся открывать все двери подряд. Со всех сторон звонили телефоны.
В одной из комнат мерзкого вида старуха натравила не него свою облезлую собачонку, хохоча старческим шамкающим смехом:
– Ату его, ату!!!
В другой, – разлетелись по углам потревоженные летучие мыши и, молча, недовольно, искоса поглядывали на него из-под потолка.
В третьей некто, похожий на маленького голого чертенка, сморкался в грязный платок и плаксиво гнусавил перед солидного вида мужчиной с огромной бородавкой на носу:
– Ну, может, все-таки три? Я исправлюсь, обещаю...
– Нет, – припечатывал тот. – Это вам не шуточки! Это БАНЯ! Родителей! Родителей! Молодой человек, – это уже к вошедшему. – Дверь закройте! За следующей дверью несколько длинноволосых зеленокожих девиц примеряли новенький лифчик и подняли страшный визг.
Человек кидался из стороны в сторону, а коридор все не кончался, бешено звонили со всех сторон телефоны, вспыхивали и гасли лампы, скрипели двери и доски под ногами. Человек побежал, откидывая с лица волосы, к последней двери там, в конце коридора, а отовсюду несся шепот и смех, где-то пели, где-то плакали, бубнили, дрались и визжали. Он долго дергал ручку последней двери, потом, опомнившись, толкнул от себя, вошел в полутемную пустую комнату и снял трубку звонящего телефона.
– Алло... Алло! Алло!!! – кричал он, и сквозь потрескивания и помехи, откуда-то очень издалека, услышал полный боли звенящий шепот знакомого голоса:
– Господи, что же ты делаешь?.. Что же ты делаешь?.. Ты же убиваешь меня... Убиваешь... Что же ты делаешь, господи...
И трещала тишина в трубке. И стояла тишина в коридоре. И закрылись все двери. И погас свет.
Коридор плыл в серых сумерках. Длинноволосый человек прижимал к уху молчащую трубку...