Фирмочка, на которую я работаю, маленькая, но очень гордая. Народу у нас работает очень мало, но зато мы имеем отдельный двухэтажный особнячок, дармовые обеды и собственный логотип. Весь немногочисленный персонал делится на две равные части: одна половина – начальники, вторая половина – вахтеры. Начальники – «новые русские», вахтеры – бывшие военные. Что ни человек – то Личность, но об этом я еще успею. Где-то на полпути между вахтерами и начальниками находимся мы с Мадленой Иосифовной. Мадлена Иосифовна – давний и закоренелый секретарь Самого главного начальника. Никто не помнит точно, сколько ей лет, но все сходятся во мнении, что она была секретарем Самого главного начальника, когда он еще не родился на свет. Я в это охотно верю, потому что их разделяет почти тридцать лет разницы в возрасте (не в ее пользу, конечно). Мадлена Иосифовна успешно заменяет собой всех потенциально возможных сотрудников, за исключением начальников и вахтеров, поэтому-то их мы уволить пока не можем. Кроме того, для своего шефа она является, в силу своего жизненного опыта, еще и нянькой, и гувернанткой, и советчицей по всем абсолютно вопросам. Вплоть до того, в какой позе лучше делать ЭТО с женой или еще с кем-нибудь. Хотя что именно «ЭТО» - она, конечно, уже не помнит. Время от времени она пытается простирать крючковатые лапы своей неуемной страсти к попечительству на кого-нибудь из остальных начальников. И иногда им даже удается отбиться. Но редко. Все знают, что когда Мадлена Иосифовна имеет намерение облагодетельствовать кого-то добрым советом или личным участием в судьбе, ей лучше не перечить – себе выйдет дороже. Но в целом, несмотря на свою любовь к интригам и фальшивым комплиментам, женщина она неплохая, и мы с ней ладим. Да и нельзя мне с ней не ладить, потому что я работаю на фирме на птичьих правах, и мне не к лицу проявлять свою индивидуальность. Меня держат на работе за то, что я единственная во всей конторе знаю, какую кнопку надо нажать, чтобы компьютер замигал разноцветными огоньками, а также, подозреваю, - чтобы Мадлене Иосифовне не было скучно. Я оправдываю свое назначение – Мадлена Иосифовна со мной не скучает, но у меня все чаще, особенно под конец дня, начинает дергаться левый глаз. Беда в том, что все свое свободное время, которого у нее масса, она тратит на общение со мной. От меня она, видите ли, заряжается энергией молодости. А я после этих сеансов подзарядки чувствую себя так, будто мне накинули второй тридцатник.
Мурашки, бегающие по спине, доложу я вам, очень неприятное ощущение. А они устраивают там забеги всякий раз, как Мадлена Иосифовна входит в мой кабинет и приступает к беседе. Не заговаривает и не начинает разговор, а именно приступает. Медленно-медленно, тщательно оправляя юбку, она выкатывает из-под соседнего пустующего стола кресло на колесиках (я это кресло выносила даже на помойку – не помогло, его нашли и вернули обратно), аккуратно располагается в нем и приступает. Так, словно продолжает ранее начатую фразу. Причем начало фразы может быть сказано еще неделю назад и вовсе не обязательно – мне. Я давно уже не пытаюсь вычленить содержание ее речей – это бесполезно. Во-первых, она никогда не дает себе труда наделять героев своих повествований именами, и если хотя бы два персонажа называются просто «она», то разобраться, кто из них кому что сказал – выше моих сил. Во-вторых, Мадлена Иосифовна с кавалерийской быстротой меняет темы, и на протяжении пятнадцати минут под псевдонимом «она» могут смениться несколько совершенно разных людей, в том числе и мужчин. Поэтому я приспособилась слушать ее с максимальным вниманием, прилагая для этого минимум усилий – достаточно в нужном месте поднять брови, спросить «А-а-а?» или добавить одобрительное: «Угу-угу!».
Но в тот исторический день Мадлена Иосифовна пришла ко мне не просто так, а по делу – похвастаться свежеприобретенной обновкой. Справедливости ради следует отметить, что вопреки расхожему представлению о дамах своего возраста, она тщательно следит за своим внешним видом, не отстает от моды и частенько балует себя разнообразными приобретениями. В данном случае это был очень качественный, пардон, бюстгальтер, купленный за какие-то смешные деньги в ларьке в подземном переходе по дороге на работу. Свою покупку она мне продемонстрировала прямо на себе, картинно распахнув блузку и даже зачем-то пару раз повернувшись вокруг своей оси. И конечно, получила полное мое одобрение, что и требовалось. Воодушевленная похвалой, Мадлена Иосифовна решила обнову оставить на себе, а снятый предварительно старый бюстгальтер вместе с теплыми панталонами (зимой дело было), засунула в пластиковый пакет с логотипом нашей маленькой, но гордой фирмы и повесила на спинку своего стула.
После этого день покатился своим чередом. До законных восемнадцати ноль-ноль Мадлена Иосифовна успела сплести две мелких интриги и одну крупную, получила три недорогих комплимента, дала несколько ценных советов окружающим – в общем, день задался.
Мой собственный шеф (да-да, представьте – и у меня есть начальник, «новый русский» среднего масштаба, лет пятидесяти с хвостиком) тоже пребывал весь день в приподнятом настроении. Вечером ему предстояла встреча в ресторане с давним однокашником, занимающим ныне где-то какой-то солидный пост и потому заслуживающим возобновления дружбы. Видимо, из-за этого приподнятого настроения, встретив в коридоре уходящую с работы Мадлену Иосифовну, он не попытался, как обычно, прошмыгнуть в туалет и там затаиться, а во весь голос предложил подбросить ее до дома на своей машине – мол, все равно по пути. Такого случая она упустить не могла и ради него пожертвовала даже традиционной сорокаминутной процедурой прощания со мной. Быстро похватав свои пожитки, она кинулась вдогонку за его «Мерсом» и, кажется, вообще забыла со мной попрощаться.
На следующий день она явилась на работу в крайне возмущенном состоянии.
- Нет, ты только глянь, - потребовала она и сунула мне под нос наш фирменный пакет.
В пакете лежал наш стандартный подарочный набор – ежедневник, календарь, коробка с авторучкой, - все с нашим логотипом (говорю же – наша фирма маленькая, но до ужаса гордая). Я, как и предлагалось, глянула, но ничего не поняла. Таких комплектов была заказана чертова прорва, и я сама одаривала ими всех своих друзей и знакомых.
- А мой лифчик-то с панталонами он унес! – объяснила рассерженная Мадлена Иосифовна, - Я думала, околею сегодня!
Я попыталась разделить ее возмущение, но не смогла – представила, как шеф заглядывает в свой пакет и вместо ежедневника обнаруживает там…. Кое-как я утихомирила Мадлену Иосифовну, постаравшись внушить ей, что сделал он это, конечно, не нарочно, да и не он виноват – она ведь первая выходила из машины, надо было смотреть, чьи вещи тащит.
Мой начальник появился на работе ближе к обеду – слегка опухший и с покрасневшими глазами.
- Ну как, встретились? – спросила я, готовясь рассмеяться, как только он расскажет о невероятной путанице с пакетами. Опять же хочу заметить – вопреки расхожему представлению о «новых русских» мой шеф не лишен чувства юмора и эту банальную ситуацию наверняка бы оценил.
- Ох, не спрашивай, - он махнул рукой и направился прямо к сейфу, где у него хранился неприкосновенный запас для разных экстренных случаев. О стащенных у Мадлены Иосифовны панталонах и лифчике он даже не заикнулся.
И день опять пошел своей дорогой. Я вообще люблю, когда шеф приходит в контору с сильного похмелья. В такие дни он не одержим работой, не вынашивает новых идей и ничего не требует от меня, а просто сидит за своим столом-аэродромом, барабанит по нему пальцами и смотрит в окно, подперев щеку кулаком.
Таким вот образом он просидел довольно долго. А потом раздался телефонный звонок. Шеф снял трубку:
- Алло… - услышав эту интонацию, человек, не лишенный совести, сразу же извинился бы и сделал бы вид, что ошибся номером. Но видимо, у звонившего совести не было, потому что он разговор продолжил. Я рассеянно прислушивалась. Не то чтобы я люблю подслушивать чужие разговоры, но не слышать моего шефа, даже когда он пытается сымитировать умирающего лебедя, невозможно.
- А-а-а, ну ты как там? А я не помню… Живой? Я-то? Ну-у… относительно… Что-о-о?
Тут даже я, привыкшая уже к резким сменам настроения своего начальника, вздрогнула. Казалось, от его смеха подпрыгнули стены. Ну, не знаю, насчет стен, может быть, преувеличение, но люстра своими хрустальными подвесками забренчала – это точно.
- Как????!!! А что там… А-а-а, ну точно, - мой начальник гоготал с невероятными голосовыми модуляциями и стучал ногами по полу под креслом, - Это же Мадленка, секретарша наша, ну, ты ж ее видел… Это, наверное, я пакеты перепутал. И что?
Что ему ответили на другом конце провода, я не слышала, но с шефом чуть не приключился родимчик.
- Уа-га-га-га!!!! Жена нашла?!!!! И что? А ты что сказал?… А жена что?… Ты ей скажи – пусть мне позвонит, я подтвержу, что так и было!… Как? – громовой хохот стих, как по волшебству, - Т-т-то есть как?… - голос начальника вдруг стал растерянным и даже, я не побоюсь этого слова, жалким, - Как – поверила? Поверила???? В эту чушь – поверила???
Господи, знал бы мой шеф, как я ему сочувствовала в эту минуту, – мигом прибавил бы зарплату! А он тем временем, утратив всю свою веселость, неуверенно бормотал в телефонную трубку:
- Ну елки-палки, блин…Поверила… Слышь, стареем, наверное…