psycho-байка
1.
Однажды легкомысленный Лёлик молча гулял по дикому лесу. Он был в синем колючем халате, жёлтых коньках, космическом шлеме и декоративном ремне безопасности. Он вежливо собирал грибы и ягоды. Чернушки и чернику. А ещё волчьи ягоды, куриную слепоту, кукушкин цвет, раковые шейки, мышиный горошек, гусиный лук и заячью капусту (и разумеется, кроличий латук).
Вдруг со стороны лесного озера, которое спряталось за широкой ширмой из елей и пальм, ко всеобщему удивлению донеслось утиное кряканье.
Любопытный Лёлик пошёл посмотреть, что там происходит. Он пришёл к смутному берегу озера и ненарочно увидел живого человека в широкополой голове с оранжевым ружьём, милицейским свистком, добрым доберманом и потухший костёр.
Свисток закомуфлированный пятнами, так что о его существовании можно было догадаться лишь по тепловому излучению и звуку, иммитирующему утиную речь, и вскоре из-за леса показалась стая уток. Мне решилось, что свисток охотника, покрашенный леопардовыми пятнами, скорее рычит, чем крякает, и скорее привлечёт внимание опасных леопардов, чем уютных уток.
Когда утки подлетели ближе, собака, которая тоже была окрашена в лесные пятна, увидела, что это была не добрая стая уток, а злой рой леопардов. И чем ближе он приближался, тем громче было слышно их ужасное грозное страшное пугающее душераздирающее вражеское и в то же время доброе весёлое уютное спокойное миролюбивое благоприятное японское рычание.
Охотник опомнился открыл стрельбу. Тогда леопарды стали смачно взрываться и красиво рассыпаться как зимние фейерверки, или гнилые яблоки, кинутые в берлинскую стену.
Ловкий Лёлик проследить попытался, откуда летят леопарды летучие, и взглядом пройдясь по зверской туче, пришёл к домику дикому, на горе за лесом стоящему. Леопарды бесстыдно, но радостно вылетали из бурой трубы домика.
2.
Тогда непредсказуемый Лёлик почему-то решил узнать, чего это за такой за домик, и почему, значит, из него летят бесстыдно леопарды, сиянье Дажбога снедая.
И он сквозь лес, сквозь сумрак леса, сквозь сквозняки и куст ракет пошол туда, где интересно, где есть рассольник и крикет.
Он был уверен, что идёт прямо, потому что шёл туда, куда глаза глядели, а они глядели только прямо, потому что были парализованы.
Пока Лёлик шёл, а шёл он ровно столько, сколько требуется, чтобы выкурить пчёл, он сильно проголодался, ведь ходить по лесу - что купаться - непременно проголодаешься.
Тогда он сел на лавочку и стал есть грибы, которых была полна лужайка, и ягоды, которых был полон рот. Белки принесли ему ёлочное вино, кузнечики спели песню: «В траве сидел человек», медведь сделал массаж, павлин обдувал опахалом хвоста, верблюд катал, осёл икал, амур стрелял, деревья гнулись, преподнося пышные полупрозрачные плоды. Отдохнв, Лёлик побрёл дальше.
3.
И он пришёл вот к домику одинокому, в дверь постучал, вокруг которой была стена из дверных звонков сделанная, а сама дверь была из глазков. Никто не откликнулся. Из домика искристые крики доносились и безумная музыка, и Лёлик подумал, что надо бы как говорится позвонить в звонок. Он нажал кнопку наугад. Через час откуда ни возьмись со всех сторон появился фиолетовый огромный кот. Он стал когтями резкими скрезтись как кошка и выть как ловкий волк, и дверь тогда, скуля, отверзлась как акулья пасть.
Лёлик остророжно вошёл, огляделся. Стены помещения были увешаны устрашающими масками монстров и постерами с русскими поп-звёздами.
В освещённой чёрным светом глубине оказался человек в респираторе и белом докторском халате с капюшоном.
Доктор под причитания Диаманды Галас завязывал ниточкой хвост леопардовый в который вставлен был двойной шеланг, от двух балованных баллонов шедший. На одном было написано: Эн-Два-О, то есть - газ веселящий, а на другом: Гелий то есть газ легальный.
Завязав нитку, доктор ловко её перегрыз и положил он леопарда в аппарат, похожий на приёмник снарядов в танке. Конвейер увёз животное в тоннель, и доктор взял новую леопардовую заготовку, плоскую, как шутки жены Петросяна, вставил в хвост шланг, синхронно повернул краны обоих баллонов, завязал нитку и т.далее.
Я спросила доктора: ну зачем же устрашающие маски, плакаты и Босх, пол весь в пятнах советского цвета, из чёрных углов мерцают глаза злоумышей и такая страшная музыка, что хоть глаз выколи, а в окна видно как снаружи во дворе на деревьях повешены скелеты сиамских близнецов.
Доктор сказал, что это нужно для устрашения. Он вырыжался исключительно матерными словами. Доктор сказал, что иногда бывают утечки веселящего газа и гелия. А это очень смертельно. Потому что от гелия голос твой черезвычайно смешным становится, и если ты при этом нанюхался веселящего, то уж точно погибнешь со смеху.
А мне, - добросовестно добавил доктор, - мне нельзя умирать, мне работать надо. Вот и устрашаю я себя. Вот и матерюсь.
А кем вы работаете? - полюбопытствовал любопотный Лёлик.
-Я... Я - Анвес. Ангел весёлой смерти.
4.
Это как это? – судорожно-дружелюбно спросил Лёлик.
-А очень просто, - мармеладно ответил ангел. - Я запускаю аэролеопардов. Они по той или иной неизбежной причине взрываются, газ смешивается с облаками и выпадают смертельно смешные дожди (от снега смешно не бывает). Всё что находится в области выпадения этих дождей смертельно смешным становится.
- И что же, - укоряюще возмутился Лёлик, - вы инквизиция геноцид... фашизм... попса?
- Во-первых, вы пугающе путаетесь в терминологии, - важно продекламировал Анвес,- а во-вторых, ни о каких массах речи идти не может - сегодня, например, мне нужно вежливо убить лишь одного охотника и ещё кое-кого, в третьих, моя работа законна и добродетельна.
- Как же вы сможете направить смерть на этих двоих, не поразив остальных, и что это за законы, позволяющие убивать, и в чём, интересно мне знать, заключается ваша голубоглазая добродетель?
- Во-первых, дорогой мой дружочек, здесь нет остальных, а законы здесь такие, что вам их не понять.
- Что значит здесь?
- Ха-ха-ха, - искусственно рассмеялся ангел (ведь он не мог смеятся по-настоящему). - Да ты, я вижу, не осознаёшь, где ты имеешь честь и совесть, и весть и сочесть пребывать. Как и безумный тот охотник, что уже корчится от Ха.
Ангел достал из кармана голубой фаллоидный пульт и нежно нажал Х-образную розовую кнопочку. Одна из стен открылась из под тёмно-светлой занавеси; на стене был киноэкран. Шёл фильм о том, как охотник и его собака катаются по деревянной земле и держась за животы серьёзно смеются.
Пока шёл фильм, ангел сказочно рассказывал про “здесь”.
- Ты, дружище, вляпался в зону Цэ-Пэ: Центральный Полюс. Редко сюда попадают люди. И для ЦП люди - как ресницы для глаза. Они могут быть снаружи, но попав в глаз, являются причиной неудобства. Сами они выбраться из глаза не могут, поэтому им нужно помочь. Но вернуть ресницу на её прежнее место невозможно. Поэтому её приходиться подвергать смерти, избавляя глаз от неприятного инородного тела, в чём, собственно, и заключается моя добродетельная работа. Причём если ресница умрёт в страхе, в глазу полопаются сосуды и это нежелательно. А некоторые ресницы, умирая в страхе, выделяют вещество с неприятным запахом - как клопы, и с опасным воздействием - как скорпионы. Поэтому я должен обеспечить не просто смерть, но радостную смерть.
Лёлику от этих слов стало как-то совсем не радостно. Он почувствовал себя обречённой ресницей, заподозрил, что та вторая цель после охотника - это он сам.
Тогда он решил убежать. Но тело предательски не подчинялось ему.
- Вы что, уйти хотите? - спросил ангел.
- Честно говоря, да. Только вот что-то не получается.
- Пустое. Место смерти важно лишь при грустной смерти.
И с этими словами он зажал сонный нос Лёлика прыщавой прищепкой, вставил в рот наглый шланг и открыл филигранные краны.
Гелий подействовал сразу.
-Как вы себя чувствуете, - спросил доктор, выдумывая гримасу, от котрой Лёлик рассмеялся бы насмерть.
- ! - ответил Лёлик.
- Что вы сказали? –доктор говорил с невероятно смешной интонацией.
- ! - Лёлик артикулировал, но звука не было. Дело в том, что его чистый голос был и так очень высоким, а от гелия стал настолько тонким, что его нельзя было услышать, так же как почувствовать тепло далёких звёзд.
Лёлик подумал, что онемел, и очень страшно ему стало. И никакие уловки ангела - ни гримасы, ни комичные жесты и фразы, ни переодевание в кролика, ни щекотка, ничто не могло рассмешить Лёлика. Он чувствовал себя глазом снеговика весной.