(из очерка "Сретение 2001")
Я иду по белоснежным, серебром наряженным праздничным улицам Санкт - Петербурга в день Сретения Господня, 15 февраля 2001 года. Выхожу на набережную Невы, и невольно останавливаюсь перед зданием Университета. Из парадных дверей с веселым праздничным гомоном, как легкие говорливые стаи нарядных юных Жар-Птиц, выпархивают молодые девчата и парни. Это одни из тех, в чьи руки отдал Господь будущее России. Они молоды, они просто фантастически беззаботны и полны несказанного очарования юности. Ребята играют в снежки. Кто-то упал, весь в снегу извалялся. Его подняли, бережно стряхнули липкий снег с небогатой одежды, и дальше двинулась веселая ватага. Молодые чистые голоса. Звонкий переливчатый смех.
И я, став невольным свидетелем этих счастливых мгновений, уже не могу больше не петь. Я пою тебе, далекая дивная Юность – ты сегодня опять радостно встретилась со мною:
– О, как чудесна ты, первая юная Юность, для тебя все дороги прекрасны, потому что сама ты собою их дивно преукрашаешь, для тебя ничего невозможного нет, потому что не разучилась еще ты летать во сне и мечтать, тебе пока не о чем сожалеть, потому что еще ни разу не расставалась ты с собой, никогда еще себя не теряла. О, блаженная Юность, ты легка и доверчива, ты наивна и простодушна, ты почти как колыбель детства безмятежна, и, наверное, потому так любят тебя Святые Господни Ангелы, так щедро дарят жителей твоих святою первой любовью. О желанная Страна, Страна-Юность, ты всегда ведь со всеми рядом, ты ко всем на крыльях любви летишь навстречу, но ты недосягаема для тех, кто хочет тобой овладеть, ибо, кто гонится за тобой, тот сам от тебя убегает. И ты ведь знаешь, о милая, юная Юность, что можно предолгий век прожить, ни на миг с тобою не расставаясь… Ты прости же меня, о невинная, чистая Юность, я так поздно увидел, что изгнал сам себя из твоей Страны Прекрасной. Но я верю, что все еще можно исправить, и, быть может, какое-то время спустя ты опять к нам вернешься, ты ко всем нам вернешься, о прекрасная белоснежная Встреча-Юность…
…Юные парни и девчата, как сквозь невидимую прозрачную стену проходят мимо меня, меня не замечая. И я так рад, что сегодня не мешаю им. Ребята приветливо – радостно поздравляют друг друга с прошедшим днем Святого Валентина. Многие из них даже и не подозревают о том, что сегодня день Сретения Господня, празднуемый Православной Церковью уже много столетий неизменно. Но они знают о «Дне Святого Валентина» – празднике, который в последние годы, благодаря рекламе и средствам массовой информации, стал почему - то очень популярен.
Так дивно действует в людях благодать: сколько бы ее не стремились унизить, спрятать и переименовать. Ведь человеческое сердце все равно чувствует праздник Сретения, но мудрость века сего успела придумать для этого дня как бы упреждающий двойник, с тем, чтобы скрыть от сердец человеческих истинную причину радости (ведь разгар “Дня святого Валентина” приходится как раз на то время, когда в церквях служится всенощное бдение праздника Сретения). А, быть может, так специально Господом попущено, чтобы мы, люди, хотя бы в этот день смогли увидеть премногие грани изливаемого на нас милосердия, которое проявлено было и через странствующего католического священника – монаха Валентина. Согласно одной из легенд, Он тайно от всех венчал молодых влюбленных, «законный» брак которых был невозможен то ли из-за различного социального положения жениха и невесты, то ли из-за непримиримой вражды их родов, как в шекспировской «Ромео и Джульетте», то ли по другим искусственно выдуманным человечеством причинам. За что и был монах брошен в тюрьму как нарушитель закона.
Согласно этой легенде, простой католический священник Валентин взял на себя смелость соединять те избранные Богом судьбы, соединение которых было в те годы, казалось, немыслимо. Быть может, он один, среди злобы негодующей толпы, видел, сколь высока и священна любовь сердец молодых, и брал на себя смелость помочь этой любви освободиться из-под окаменевших сводов католицизма и вековых полуязыческих родовых устоев, вставших между Богом и людьми. Быть может, он просто не мог тогда поступить иначе. Он лишь стремился к тому, чтобы никто не стоял между человеком и Богом, между женихом и невестой, между мужем и женой. Никто, кроме Бога-Любви. И потому он тайно венчал избранников Божиих. И, наверное, венчал не всех, а лишь тех, кто сможет сберечь и сквозь всю свою жизнь пронести Богом данную неотмирную любовь. Большего он сделать не мог. А сегодня средства массовой информации превратили эхо прекрасной легенды в очередное неприглядное шоу. Как жаль. И как жаль, что какие-то бессовестные люди посмели прибавить к преданию окончание о том, что священник Валентин влюбился в дочь тюремщика и перед казнью послал ей СТРАСТНОЕ любовное письмо («валентинку») в виде бумажного сердечка, выкрашенного в алый цвет. Почему именно так они решили? Почему в этой записке не могли быть слова утешения тем, кто будет оплакивать его…
В легенде все возможно. И поэтому, в зависимости от нравственного состояния общества, легенда в веках изменяется, то восходя к недосягаемым высотам святой любви, то нисходя в замкнутый роковой круг безысходной страсти. Последнее, к сожалению, и происходит сейчас в средствах массовой информации с легендой о святом Валентине. Но, кто знает, быть может, изменятся времена, оттают и смягчатся сердца, и легенда в полной мере взойдет к своему истинному, высшему смыслу. И приведет к нему тех, кто услышит ее.
И вот, недавно, листая христианскую православную газету севера России «Вера», №2 (379), 2001 г, из статьи В. Мельникова «День Святого Валентина», я, словно в подтверждение своих надежд, узнал, что этой легенде предшествует еще более древнее и несравненно более возвышенное предание, основанное на исторических фактах. Постараюсь коротко изложить его: « Во времена жестоких гонений на христиан, в середине третьего века, при императоре Клавдии Втором в Риме жил патриций Валентин. И он, и верные слуги его, были тайными христианами. Однажды, во время венчания одной из его служанок с римским воином, все были схвачены стражей и брошены в темницу. И лишь патриция Валентина, из уважения к его высокому званию, арестовать не посмели. Узников ожидала страшная участь – быть отданными на съедение хищным зверям на арене, под дикие вопли безумствующей толпы. Но патриций Валентин не оставил во Христе братьев и сестер своих. Он нашел маленькую, некрасивую слепую девочку, дочку тюремщика и передал с ней послание каждому из узников в виде нескольких теплых слов и вырезанных из бумаги маленьких сердечек, окрашенных в алый цвет, в знак жертвенной, Божественной любви. Ободренные пленники воспрянули духом, и готовы были мужественно встретить свой последний час. Но стражники неожиданно отпустили их, потому что… патриций Валентин предложил себя в обмен на узников и получил согласие римских властей. Наступило утро, и «перед безумной воющей толпой» [строка из песни иеромонаха Романа – А.Р.], он бесстрашно принял мученическую смерть ради спасения ближних своих. И тогда совершилось чудо: бледная и некрасивая дочка тюремщика прозрела. Жертвенная любовь тайного христианина, патриция Валентина исцелила ее, и все вокруг с изумлением увидели, как стала прекрасна Осиянная светом встречи с любовью.»
Таково предание. И, преклоняясь перед открывшейся
нравственной высотой, я надеюсь, никто уже не посмеет приписать к нему двусмысленные домыслы. Предание о патриции Валентине не дает для этого поводов. И многих она заставляет серьезно задуматься, а для кого–то станет, возможно, первым путеводным маяком на пути обретения веры.
Так что же все–таки хотят донести до нас сквозь века эти удивительные преданья? Что же есть в них такое, если даже спустя столетия, не оставляет равнодушными человеческие сердца? Это Любовь. Это память и ожидание Любви. Почитание подвига во имя Любви. Преклонение перед Любовью. Это святость Любви и ее бессмертие. А все иное, добавленное в преданьях от себя, – лишь отражает уровень нравственной высоты (или падения!) времен и народов, которые призваны были через века и расстоянья сохранить для изумленных потомков изумительно прекрасную весть о самом главном. О том, что Бог – это Любовь.
Александр Ратыня
21 - 23 февраля 2001 года,
май 2001 года