Двести

Татьяна Сорочан
Двести – для счастья.
Его экстравагантность была неприлична. А уж о манерах я вообще молчу. Разве можно назвать вежливым красноречивый собачий взгляд “глаза в глаза”? Он залихватски махал огненно-рыжим хвостом, как бывалая гаремная танцовщица толстыми бёдрами. Хотя о каких правилах хорошего тона можно думать, если ты испуган, голоден, потерян? Пришла беда – отворяй ворота.
      Я нежно потрепала шелковистые ярко-огненные уши. Всегда была неравнодушна к рыжим кокерам-спаниелям.
- Как же ты оказался тут? Где твоя хозяйка?
 В ответ пёс только лизнул руку горячим шершавым языком.
- Извини, но мне пора.
      Я сделала несколько шагов к троллейбусной остановке и оглянулась: пёс не отставал. Он был так жалок: волочащийся по асфальту поводок, голодные глаза, виноватый хвост. Как бы его отпугнуть? Но  взгляд собачьих  глаз был таким наивным, что мне стало стыдно.
- У меня аллергия, если заведёшь собаку, мне придётся искать другую квартиру для встреч. А, учитывая твоё нежелание уступить, другую девушку, - именно так ответил Сашка месяц назад на мою просьбу о собаке.
      Я, конечно, помнила эти слова. Сашка тогда разбил нечаянно мою любимую чашку, сделанную в форме рыжей собачьей головы. Его жена по средам посещает косметический салон: грязевые маски, массаж, влажные обёртывания. Это удобно для всех троих: Сашка получает свежие эротические впечатления, я – иллюзию, что не одинока, жена становится всё прекраснее и прекраснее.…В любой другой день я бы приютила собаку. Но сегодня среда.
      Пёс, видимо, как-то почуял, что я раздумываю над его судьбой, подбежал и жалобно заскулил. Чёрт с ним (в смысле, с Сашкой), спрячу собаку в кладовке,  всё равно Сашкина супруга больше трёх часов “в грязи не валяется”.
    Я немного переживала. Поедет ли пёс в троллейбусе? Пришлось его немного ободрительно потрепать за ухо. На ошейнике блестела гравировка: “Князь”. Имя, которым неудобно хвастаться в такой ситуации: не княжье дело – приставать к прохожим.
   План был прост и гениален одновременно: кладовка, пакетик собачьего корма и устная инструкция.
  - От тебя требуется жёсткое подчинение, - я чувствовала себя, как генералиссимус перед призывниками, - будешь следовать моим приказам – нас ждёт победа. А это значит: вкусная пища, кров над головой и женщины неприятеля.
   Ну, насчёт, женщин я немного погорячилась, да и, не думаю, что Сашкина жена понравилась бы Князю.
   Нас прервал звонок в дверь. ”Мужайся, Князь Игорь! Мы окружены монголотатарами! Веди себя тихо, - я подмигнула, плотно закрыла каморку и впустила Сашку. Он не успел меня поцеловать, сразу же чихнул и заметался по квартире:
- Где он?
- Кто он? Я люблю только тебя, Саш! – в этот момент
Я поняла, что во мне умерла великая актриса, как минимум, Шерон Стоун.   
 Сашка ещё раз чихнул:
- Мне показалось, что здесь собака? Видишь, как чихаю?
- Это, наверное, потому, что я погладила на улице собаку, - невинно соврала я.
Он почти уже почти поверил, а я мысленно прикидывала на какие театральные курсы записаться, чтобы талант не пропал даром. Да, театр – это моё! Представила, как мне рукоплещет зал. Сашка, конечно, будет сидеть в первом ряду с супругой, и сравнивать её, бедняжку, со мной. Конечно, тогда ему, наверняка, захочется на мне жениться. Ох, уж эти поклонники, их назойливость так утомляет! Надо будет нанять кого-нибудь, чтобы приглядывал за Князем, пока буду мотаться по мировым турне.
Князю явно не понравилась такая участь – быть питомцем знаменитости, до этого он вёл себя тихо, а тут залаял. Можно подумать – завтра в турне уезжаю! Теперь я на него не злюсь, к лучшему, оказалось, он залаял, но тогда! Сашкина реакция была бурной. В детстве было интересно, что люди чувствуют во время цунами. Мне кажется, после нашего с Сашкой скандала – я это узнала. И ещё мы поговорили о моих дурацких манерах делать всё по-своему, о моём крохотном мозге. И, вообще, что буду делать без него такого умного и хорошего? “Просто жить”, - ответила я, он хлопнул дверью и ушёл. Я села на пол.  Слёзы текли солёной рекой. Князь еле успевал их слизывать.
- Ну, что теперь делать будем? – горестно всхлипывала я. – Он же никогда не вернётся. Понимаешь, что ты наделал? Не мог тихо посидеть?
Князь смотрел ласковым взглядом – сочувствовал.
В дверь позвонили. Ага, он всё-таки вернулся. Торопливо смахнув размазанную тушь, открыла дверь. Ошибка.  На пороге -  молодой парень. Как идёт ему короткая стрижка, фигурка  тоже ничего, в руках – какие-то бумаги. Торговый агент что ли? Опять ошиблась. Князь радостно залаял и стал прыгать вокруг незнакомца с такой энергией, что произойди это в цирке, он бы сорвал аплодисменты.
    - Князюшка, как ты меня напугал, - незнакомый парень с любовью гладил рыжую шерсть, - меня зовут Дмитрий. Вы, наверное, догадываетесь, кто я.
- Конечно, вы – папа Римский, - Дима с изумлением посмотрел так, что я быстро поправилась, - Это – шутка. Понимаю вы – хозяин князя. Но как вы…
- Нашел вас? – перебил Дмитрий, я кивнула, - это было просто в следующий раз не оставляйте на месте преступления свой кошелёк. Мне повезло, что никто не успел его подобрать, наверное, никто не осматривал то место так тщательно. Он аккуратно застрял между прутьями решётки. И потом повезло, что вы носите в кошельке свою визитку. Правда, кошелёк мог быть, и не связан с князем, но всё равно я захотел вернуть лично пропажу.
Ошеломлённая таким поворотом событий, я пригласила Дмитрия к столу, чтобы отпраздновать находку вещи, об утрате которой ещё не догадывалась.
- Расскажите, а как получилось, что Князь остался без присмотра? – поинтересовалась я.
- О, это самое интересное, - улыбнувшись, заявил Дима, - я, оказывается уже два месяца в уголовном розыске.
- Работаете? – попробовала догадаться я.
- Да нет, в смысле, ищут меня, сбежал я два месяца назад из тюрьмы строгого режима, где сидел за предумышленное изнасилование и убийство троих девочек, - он улыбнулся и подмигнул мне. – Представляете?
Я хорошо представляла, вряд ли этот обаятельный молодой человек оставит меня живой, слишком многое он рассказал. Говорила мама в    детстве: “ Аня, любопытство тебя погубит”. Почему я тогда не поверила? Теперь придется расплатиться собственной жизнью. Интересно как он меня убьет? Медленно или быстро, чтобы не мучалась? Такие типы любят помучить. Незаметно я стянула со стола нож и стала ждать подходящего случая. Я не собиралась быть четвёртой жертвой. За этими мыслями не слушала собеседника. Как из тумана до меня донеслось:
- Вся милиция извинялась, - вдохновенно рассказывал Дмитрий. – Но я тоже пошёл на уступки, согласился с тем, что похож на ту потрёпанную жизнью ксерокопию.
- Какую ксерокопию? – как он может разговаривать о какой-то бумажке, когда собирается  меня убить.
- Ты что до сих пор не поняла, что меня задержали из-за того, что какой-то бабке показалось, что я похож на изображение с листовки “Разыскивается…”? А тут ещё постирал пиджак и выложил паспорт, вот и пришлось выяснять в отделении личность.
Я облегчённо вздохнула:
- А зачем ты вначале говорил о себе, что ты насильник?
- Хотел эффектно рассказать, а что не получилось? – удивлённо сказал Дмитрий.
- Получилось, - я устало выложила нож на стол.
- Ого, какие мы нервные, - заметил Дмитрий.
- Не более чем твоя девушка, ты, наверное, часто ей такие спектакли устраиваешь, - ответила я.
- Нет у меня сейчас девушки, - смутился Дмитрий и выразительно посмотрел на меня
- Почему-то это не удивляет, - съязвила я, как бы не замечая этого взгляда.
Я боялась, что если позволю сказать что-то хорошее, то Дмитрий почувствует, как он мне понравился. Пол часа назад ушёл Сашка, и с этим было связанно столько боли, что ещё было рано строить что-то новое.
Но Дмитрий так не считал, потом он скажет, что я понравилась ему сразу же, когда открыла дверь. Когда я напомнила ему о размазанной по щекам итальянской косметике, Димка засмеялся и сказал, что обратил внимание на ноги, едва прикрытые коротким халатиком. Тогда я выпроводила Дмитрия, но он стал часто заходить по вечерам. Вот уже неделю мы живём втроем: я, он и Князь. Собачьи глаза сияют, когда я приношу из магазина по соседству грамм двести докторской колбасы. В такие моменты, всегда вспоминаю, что иногда очень мало нужно для счастья: двести грамм колбасы и немного душевного тепла.