Кто-то выключил свет,
Вскрыл бутылку водки,
Разделив стопку на глотки,
Разделив пачку моих сигарет
Со мной.
Этот кто-то смотрел кино
А я рядом, котенком, в босых ногах
Приютилась. Притаилась.
Встала, открыла окно.
Мне показалась, что в этих глазах
Есть покой.
Ошиблась. В его помутневшем взгляде,
Обращенному к телевизору –
Что-то обворожительное,
Соблазнительное.
Я касаюсь губами его губ,
Вожу пальчиками по коже,
Срываю одежду, жестоко бросаю рядом.
Я танцую в объятье его рук,
Мы сливаемся, становясь похожи.
Но не одно целое (Слава Богу).
Я прислушиваюсь к стону
К своему. Он – скорее мелодия.
Наша игра – жалкая пародия
На “Город Ангелов”.
Да какой, на фиг, из него Ангел?
Крылья разбросаны по полу,
Нимб желтой проволокой скрючен
В гримасу. По моему подолу
Складки. Он насмерть замучен.
Я тону в этом вечере и в искорке,
Тлеющей сандаловой благовонии.
Касаюсь потолка, как в агонии,
В его белом воске забрызгана.
Мне бы его поцелуй сохранить до зимы,
Спрятать в ладошках, закрыть на замок.
Мой безумный Воин (читай Овен) сегодня Бог,
Я так решила, сжигая мосты
К утру. Восстанавливая по кусочкам,
Вспоминая угрюмый профиль шафера
Такси. Я крадусь на носочках
В холодный душ – он снова
Слизывает мой слизанный грех.
Выхожу: набрасываюсь на трель
“Алло?” Слышу счастливый смех
(Он еще ничего не знает). Теперь
Все иначе. Он строит планы,
Называет меня Милой Мегги.
Хочется спасти его от себя –
Крикнуть: “Пока не поздно, беги!”
Но он безнадежно влюблен в мой голод,
Чего-то болтает, я делаю чай с лимоном.
За окном мой любимый город
Выдавил крем с наносомами
Да нет, это просто снег.
Его следы тают через неделю,
У моего подъезда человек
Выводит палочкой “Я тебе верю”
Прямо под окнами на белом снегу.
Я кидаюсь вниз, только к нему!
И понимаю, что его нет,
Просто он сам выключил свет...