Хотя и чувствовалась сильная усталость, но спать совершенно не хотелось. Максимилиан пытался себя заставить заснуть, но попытка провалилась. И это уже происходило не раз за все время пребывания в санатории. Крамер чувствовал, что в душе сидит, по-прежнему, какой- то темный непонятный комок воспоминаний, который трогать лишний раз нет желания, потому что, тронув его, вспоминаются совершенно неприятный вещи. И во сне эти воспоминания выплескиваются наружу, не смотря на все попытки мысленно проконтролировать этот процесс.
Крамер не помнил, когда точно появился этот комок воспоминаний, но впервые почувствовал он его только первый день пребывания в «Лунном свете». Откуда взялась уверенность в том, что эти воспоминания сосредоточились в темное пятно намного раньше, Максимилиан не мог точно себе объяснить,но просто чувствовал. Он даже предположил что это есть результат его пси - контакта с существами на Геоне, то точно доказать эту гипотезу могли только специалисты – психоаналитики.
В первый день, когда обнаружились эти воспоминания, они почти не беспокоили, но прошел день, второй и на душе становилось все мрачнее. В голову начали лезть события, которые произошли уже много времени назад. Почти все они несли негативную окраску. И почему-то спонтанно вдруг появлялось желание переиграть эти события вновь, чтобы исправить те ошибки, которые привели к неприятностям. Подобное Максимилиан раньше за собой не замечал. А затем стали сниться кошмары из переплетений тех же самых воспоминаний.
Но то, что происходило в душе, Максимилиан старался не показывать внешне. Безусловно, необходимо было обо всем рассказать психологу или психоаналитику, но подобное действие означало признаться в своей слабости. За любое проявление слабости, его могли просто заставить уйти в отставку. Крамер знал подобные случаи и знал к чему часто приводит эти внесрочные отставки: к моральному разложению.
В такой напряженной работе как работа прогрессора, места для слабости не должно было быть. Здесь всегда необходима была четкость и стройность мыслей, расчетливый холодный ум и точные, координированные действия. Любое неверное действие, особенно на какой-нибудь малоизученной планете могли привести к гибели не только самого прогрессора, но даже и других людей.
Уйти в отставку, как считал Крамер, значит признаться слабым, неспособным не на что стариком, которому лучше не стоит и жить на земле. Когда он был очень молодым, он совершил ошибку из-за своей слабости, из–того что он испугался, из-за того, что долго делал свой самоанализ: смогу ли я? а что будет, если не смогу? вообще нужно ли это делать? И эта ошибка привела к невосполнимой потере, к потерие человека, которого он любил. И именно, тогда он поклялся, что когда вырастит, что никогда не покажет слабость! Никогда! Клятву, данную себе, Максимилиан помнил всегда и старался не нарушать.
И поэтому он старался делать все, что предписывал разработанный режим отдыха. Усердно делал гимнастику, делал беговые и пешие прогулки, знакомился с местными пациентами. И наравне со всеми говорил двусмысленные колкости, подшучивал, над младшим медицинским персоналом женского пола, которые, как оказывалось всякий раз, сильно дулись и выражали свое неудовольствие действиями противоположного пола. Но всякий раз Максимилиан старался обойти внимание медицинских аналитиков, так как они могли понять, что творится у него внутри.
Через неделю все это очертенело. Делать все то, что совсем не хотелось, стало невыносимым. Однообразные действия, однообразная окружающая обстановка вызвала смертельную тоску.
И в один прекрасный день, когда стало совсем невыносимо, Максимилиан взял разрешение и вечером поехал в небольшой поселок, располагающийся в несколько милях от санатория. Необходимо было развеяться и посмотреть на мир, как он объяснил координирующему его врачу -аналитику.
Поселок располагался довольно в живописном местечке – возле небольшого лесного озерка с прозрачной и всегда холодной водой. Десяток одноэтажных домиков легкой конструкции вдоль берега да чуть возвышающаяся на крышами посадочная площадка, на которой стояли несколько флайеров – вот и все поселение маленькой приветливой религиозной секты, которая была не прочь заработать не лишний в хозяйстве кред, приглашая к себе на огонек.
Максимилиан остановил глайдер возле хрупкого на вид домика, с играющей огнями вывеской «Чайная». Он хотел посидеть и просто спокойно послушать, о чем разговаривают посетители - однообразные разговоры в санатории уже стали надоедать. Посетителей должно было сегодня быть много так как несколько флайеров, и притом, как заметил Крамер, достаточно дорогих моделей, стояли неподалеку и явно не принадлежали кому-то из местных. А прибывшие гости явно захотят выпить успокающего или целебного чая из местных растений и поболтать с друг другом.
Но логический расчет Крамера подвел - в чайной почти не было посетителей. Только две девушки в белых одеждах сидели в пол-оборота к входной двери у дальней стенки, где нарисованный большой черный дракон на красном фоне, извиваясь, открыв пасть, изрыгал пламя. Они не обратили внимание на вошедшего с улицы Максимилиана, а продолжали, что то пить через трубочки из белых сосудов и о чем то тихо разговаривать.
-Чем могу быть вам угодным, господин? – немолодой уже китаец, хозяин, по всей видимости, решил Крамер, стоял у стойки и, не спеша, протирал небольшую расписную вазу в своих руках.
Максимилиан бросил металлический кред на стол.
-Мне бы что-нибудь попить.
-Выпить?
-Нет, просто попить. Освежиться. А то я чертовски устал.
Не успел Крамер и моргнуть глазом как хозяин вместо вазы уже держал небольшую белую чашу и наливал из прозрачного сосуда зеленую густую жижу. Нос Максимилиана почуял слабый горьковатый запах.
-Это чо-чо. Напиток, который вдыхает молодость и силу.
Вид напитка не вызывал положительных эмоций. Максимилиан стал медленно перемешивать резной деревянной ложкой поданную ему непонятную жижу.
-Вы господин я вижу не просто устали, а очень устали.
-Да? – Поднял глаза на хозяина Крамер.
-У вас синева под глазами и губы синие. Если не верите, могу дать зеркало
-Спасибо, не надо, - Максимилиан покачал головой.
-Вы могли сесть за столик, господин. Сегодня чайная почти пуста.
-Я хочу просто постоять.
-Как вам будет угодно господин, - хозяин вновь стал протирать вазу, но уже с другим нанесенным на ее бока рисунком.
Только сейчас Максимилиан понял, что ваза - это только часть большего белого чайного сервиза поднимавшегося до самого потолка за спиной хозяина чайной. И к этому же сервизу принадлежит его чаша с чо-чо – пустое место на самом верху среди однотипных сосудов подтверждало эту мысль.
«Но как быстро и незаметно смог достать этот китаец? – думал Крамер, сделав, наконец, первый глоток из чаши. Напиток, не смотря на свой отпугивающий вид, оказался неожиданно приятным на вкус, прохладой заструился по пищеводу. – Но делать холодные чаи он все же умеет…»
Чайная была маленькая, но очень уютная. Меньше десятка столиков из дерева («совсем нет уважения к местной экологии,» -подумал Крамер) покрытые белоснежными тканями с китайской росписью. Свет от небольших источников встроенных в потолок ласкал глаза, придавал всему нежный розовый свет. Целая плеяда расписных драконами висела на красных стенах. Каждый из них изрыгал огонь, который точно был направлен по горизонтам света. Золотые указывали на юг, серебристые на сервер и черные - свое пламя направляли на запад. Было почти тихо, если не считать мерный разговор девушек и шуршание ткани в руках хозяина.
Крамер посмотрел на хронометр. - « Уже время ужина, а посетители так и не заглядывают в этот розовый уголок спокойствия». – И в слух сказал:
-Что – то мало у вас посетителей сегодня.
- Сезон туманов наступает, - немедленно откликнулся китаец. – Посетителей становится все мало…Вы когда были на улице чувствовали чуть сладкий запах?
-Нет.
-Тогда мне становится понятным. Значит вы прибыли издалека, иначе бы почувствовали запах тумана. - Хозяин взял новую вазу, но уже больших размеров и мягкой тканью вновь стал совершать нехитрые движения.
-Я много слышал про этот туман. Говорят, что вызывает глюцинации. И лишний раз лучше не выходит на улицу в это время. – Максимилиан допил чо-чо и поставил пустую чашу на стол.
- Не совсем так господин. Человек начинает видеть духов. – Китаец посмотрел на Крамера. - Ваши глаза говорят, что вы не верите. Но это именно так, господин.
Крамер облокотился на стойку, взгляд китайца не понравился. Максимилиан стал рассматривать причудливые картинки на чайном сервизе.
- А что за это чайный сервиз? – Крамар хотел изменить тему разговора . – Столько сосудов. Я их насчитал около полсотни.
-Это сервиз моей дочери. Много лет назад ее взяли лесные духи к себе. И это было в сезон туманов. Я видел одного из духов. Он сказал, что дочь ушла к ним по велению сердца, но чтобы я не забывал о ней, она оставила этот сервиз.
-Не слушайте его! - внезапно раздались два почти монотонных звонких голоса.
Крамер и не заметил, хотя и должен был, как сидящие в уголке девушки встали и подошли к стойке.
-Он все врет! – снова вместе произнесли девушки.
Хозяин чайной строго глянул на них.
-Они все не верят мне. Но это так и было…
-Это сказка, - сказала одна из девушек.
-Он придумал. У него никогда не было никакой дочери, - сказала другая.
Китаец нахмурился и отвернулся.
-Он уже сто раз рассказывает эту байку посетителям, - сказала первая. – Просто он выиграл этот сервиз в азартной игре.
-Да это точно. Я сама все проверила, - кивнула вторая. – У них азартные игры запрещены и поэтому он придумал эту сказку про дочь…
Крамер с интересом посмотрел на них. Девушки приветливо заулыбались
-Меня зовут Марина. - Одна из девушек протянула руку Максимилиану.
- А меня Елена, - сказала другая и тоже подала руку для пожатия.
Так Максимилиан познакомился с близнецами Мариной и Еленой.
Они были поразительно похожи. Карие глаза - одни на двоих, большие, искрящиеся, полные жизненной энергии, чуть вытянутый овал лица гладкий, почти что идеальный, без изъянов, отливающие природным блеском темные каштановые волосы, схваченные разноцветными повязками . Обе одевали одинаковые длинные, белые из нежной ткани ципао, которые, казалось, специально были сужены на груди, чтобы подчеркнуть округлые ее формы. Однако все же у них были свои особенности, которые отличали их друг от друга. Во-первых это родинка. У той девушки, что звали Еленой, она красовалась на левой щеки, а у Марины - на правой. А во –вторых характер. Марина была веселой, беззаботной, очень разговорчивой девушкой. В первое же знакомство она показала, что у нее язычок колкий, а мысли двусмысленны, особенно, после того как она выпила несколько бокалов жгучего я-хо. Елена же была спокойней, но, так же как и сестра любила много говорить, и пропустить между прочим один – два бокала горячительного напитка. Но в отличие от Марины, она не позволяла себе выкидывать непростительные шутки и старалась остановить сестру, когда та с розовыми щеками и блестящими глазами от волнения, выходить за определенные рамки поведения.
Эти красотки, Крамеру сначала не очень понравились из-за возникшей тревожной мысли, что все это не спроста, в особенности откровенное их поведение, вызванное как заявила ему Марина, дикой скукотой.
- Понимаете Макс,- объяснила за сестру Елена. - Наш отец ученый. Может его знаете? Его звать Алекс Ибрагим. Он из столицы. Мы вместе с отцом должны были лететь на острова Камор - это здесь не так недалеко, всего сотня миль отсюда. Там ученые, что-то нашли интересное. Но он оставил переждать его здесь. Хотя в этой деревне довольно мило и не так шумно как в городе, но тут не с кем пообщаться. Местные все помешены на духах и тумане, те кто приехал сюда отдохнуть не проявляют никакого стремления ни то что бы знакомится, а даже разговаривать друг с другом . Словно все в рот воды набрали. Здесь спокойно можно умрешь от скуки.
- Как долго вы в поселке? – тогда поинтересовался Максимилиан.
- С вчерашнего утра, - изобразив печальное лицо, ответила Елена.
- И что ничего интересно так и не нашли, не узнали? Например, про тот же самый туман? Вы знаете, что происходит в сезон туман?
- Лучше о нем не говорить. Это не интересно, - махнула рукой Марина. –- Я вот не верю в этих духов. Так же как и в глюцинации. Если я их увижу, то я, -она сложила ладони, вытянула вперед указательные пальцы, изображая пистолет, -вытащу пистолет и бах…духов нет, как и глюцинаций. – И она засмеялась.
Уже поздно вечером вернувшись в санаторий, Максимилиан почувствовал, что словно с камень с души все мрачные мысли исчезли, будто бы их и не было, а появилось легкое приятное волнение. А ночь он проспал спокойно, даже без использования искусственного сна. Утро принесло еще один сюрприз: Максимилиан стал себя чувствовать лучше прежнего, все страхи, все подозрения покинули мысли.
Крамер стал проводить почти каждый день с этими девушками вечера, а иногда и целые сутки, веселясь с девушками в баре или прогуливаясь с ними ночью по лесным тропинкам. Далеко в отношениях они не зашли, хотя Марина и Елена не прочь были, как они утвреждали, и порезвиться, но дальше обычных слов дело не дошло, но приятных моментов было масса.