Новый день начался с того, что сразу после завтрака, едва унесли посуду, в палату вместе с медсестрой вошел небольшого роста человек в защитного цвета форме (Назир отметил про себя, что лицо у него очень усталое, запыленное – видно издалека); знакомая уже сестра показала на кровать Назира, тот поблагодарил ее и присел возле изголовья, пододвинув стул поближе. Назир почувствовал что-то недоброе…
Представившись работником службы безопасности республики, он протянул Назиру маленькую раскрытую книжечку. Он, долго шевеля губами, читал, что в ней написано, несколько раз исподлобья посмотрел на пришельца, на фотографию.
"Похож,…Правда, здесь, на снимке он, пожалуй, еще серьезней. Конечно, все-таки государственный человек. Ну вот, начали копать", - подытожил он.
- Меня зовут Дост, Шамран Дост. А Вас?, - прищурив глаза, спросил он.
- Назир .
- Вас привезли сюда из ущелья Желтого, что недалеко от кишлака Начак. Не так ли?
- Да. Это так.
- Назир, о Вас мы поговорим немного позже. Сейчас меня интересует ваш командир – Имам Хусейн. Расскажите, куда он ушел? Он был с вами, после того, как вы устроили засаду и уничтожили автомобильную колонну шурави с продовольствием возле кишлака Басирг.
- Да, сначала мы вышли к другому месту, но пришел человек от Имама – Нур – и сказал, что Имам велел идти в ущелье Желтое.
Я сам из тех мест. Ущелье знаю хорошо: охотились с отцом часто, да будет земля ему пухом. Мы пришли туда уже за полночь. Дошел бы раньше, но я был, не был один: помогал Азизулле (он из нашего отряда) у него нога была поранена. Когда мы пришли, Имам был еще там, спал возле костра. Я попил чаю и тоже уснул.
- Что было дальше?
- Дальше? – Назир поморщился, - дальше нас накрыли, как сонных тушканчиков в норке, будь неладны эти раззявы дозорные. Проспали все на свете.
- Имама и муллы Муртазы среди раненых и убитых не оказалось. Куда они могли уйти?
- Я не следил за ними, – откуда мне знать, где они? Для этого у Имама хватало своих шакалов, - недовольно ответил Назир.
- Хорошо. Мы к этому еще вернемся…
Теперь, - он помедлил, - пожалуй, самое неприятное известие.
Начал медленно, осторожно подбирая слова: "Я только что из провинции Нангархар, были в нескольких кишлаках, в том числе и в вашем – Начаке.
У Назира кольнуло в сердце, он хотел спросить, как там дела, что происходит: он давно не был дома и теперь ловил каждое слово этого незнакомого человека. Тот словно почувствовал этот его внутренний порыв и дотронулся до разгоряченной руки Назира, будто бы успокаивая его. "Как стало известно нам, они побывали в вашем кишлаке. Это произошло в прошлую пятницу".
Назир сразу представил, что джума– выходной день, святой для мусульманина: наверняка многие мужчины ушли на базар в Джелалабад, а кто-то на попутных машинах и арбах поспешил даже в Кабул.
Тот только подтвердил его предположения.
"Была джума,– мужчин почти не было в кишлаке. Люди из банды Имама награбили продовольствия и пытались увести силой трех женщин в горы, с собой. Сын одной из несчастных ранил одного из бандитов Имама. Короче говоря, они устроили там резню.…Погибли невиновные люди".
- Сколько? – только и вымолвил Назир.
- Девять, - ответил офицер и отвел взгляд от лица Назира.
"Шайтаново племя. - Кого взял к себе Аллах?" – тихо спросил он, предчувствуя недоброе.
- Абдула, Рахима, Мейваджана, Салима и пятерых женщин…"
- Как их звали? – с холодеющим сердцем, через силу выдавил Назир из себя.
- Назовите их, - почти выкрикнул он.
- Джамиля, Шагира, Галия…"
- О - о - о, - протяжно застонал Назир, не слушая уже дальше, о чем говорит офицер.
- Кто-то из несчастных – ваш родственник?
- Да, - скрипя зубами, словно тело его жгли раскаленным железом, выдохнул Назир, - Галия – моя жена.
- Простите, не знал этого, - и после паузы,нарушив горестное молчание, - Да, а почему Вас называют Черной птицей? – поинтересовался работник безопасности, уходя, и Назир рассказал в нескольких словах нехитрую, давнюю историю.
- Значит, Вы не знаете, где находится Имам и его люди?– повторил свой вопрос пришелец, уже явно не рассчитывая, что получит на него ответ. - Нет. Я уже говорил, – не знаю, - думая о чем-то своем, устало ответил Назир.
- Ну, хорошо. Я не прощаюсь. Да поможет Вам Аллах. Выздоравливайте.