О нем слагали стихи. Сначала - панегирики типа таких:
"Сам Ягода ведет нас и учит,
Зорок глаз его, крепка рука...".
Потом тон виршей резко изменился. Вот что, к примеру, накропал нижегородский рифмоплет Борис Пильник:
"Расстрелять!
И напряженность зала
Вздохом облегчения прошла.
Расстрелять!
Но высшей меры мало
За такие подлые дела.
В эти грозные суровые минуты,
На пороге смерти и тюрьмы,
Их - стыдом и ужасом согнутых -
Ненавистью провожаем мы.
В ряд поставит ненависть народа
Провокатора и палача, -
Все равно, что Троцкий, что Ягода,
Что какой-нибудь Бухарин, что Колчак.
Черные чудовищные тени!
Приговор народного суда
Даже память вашу в поколеньях
Заклеймит проклятьем и презреньем
Несмываемыми никогда!".
Между тем всего-то за год до этого общее собрание Союза советских писателей направило народному комиссару внутренних дел СССР, генеральному комиссару государственной безопасности (это звание приравнивалось к маршальскому) Генриху Ягоде и "всем славным чекистам-наркомвнудельцам" следующее послание: "Советские писатели шлют НКВД - грозному мечу пролетарской диктатуры - пламенный привет. Мы гордимся вами, вашей верной самоотверженной работой, без промаха разящей врага, поставившей перед лицом пролетарского суда гнусных наймитов фашизма из шайки Троцкого-Зиновьева-Каменева. Всеми мыслями и всем сердцем нашим мы с вами".
Вскоре Ягоду расстреляли вместе с другими членами мифического "право-троцкистского блока" - Бухариным, Рыковым, Крестинским, Раковским, Розенгольцем и другими. Всего по делу в качестве подсудимых проходил 21 человек. Только трое древних стариков - Бессонов, Раковский и Плетнев - получили соответственно 15, 20 и 25 лет лагерей, но потом они все равно были умерщвлены.
Генрих Ягода, занимавший с 1934 по 1936 год пост наркома внутренних дел, считался третьим по важности политическим преступником после Бухарина и Рыкова. "Если бы те преступления, которые совершил Ягода и в которых он признался, если бы он совершил их в миллионной дозе, то и тогда я вправе был бы требовать от суда расстрела Ягоды", - с пафосом заявил в своей речи на процессе тогдашний государственный обвинитель Вышинский.
Тот процесс до сих пор таит в себе кучу загадок. На них нет ответа. Многие, явно сфабрикованные документы, попросту уничтожены. И со временем личность Ягоды становится еще более таинственной. Почему-то все репрессированные вместе с ним спустя много лет реабилитированы, а он - нет. Выходит, он действительно жалил, как скорпион (по гороскопу бывший нарком родился под этим знаком Зодиака), выходит, были запланированными убийства Кирова, Менжинского, Куйбышева, Горького, его сына, Максима Пешкова, осуществленные руками Ягоды? Этот и другие
вопросы повисают в воздухе.
Он жил на Большой Покровке
Полна загадок и сама биография Ягоды. Достоверно только то, что он родился 110 лет назад в семье мелкого ремесленника, уроженца Бобруйска Гирша (или Гершона) Фишелевича, который работал то ли печатником-гравером, то ли аптекарем, то ли часовщиком. И фамилия-то у него была другой: или Ягуда, или Иегуда.
По одним сведениям, Генрих (на самом деле его назвали то ли Гершелем, то ли Енохом, то ли Генахом) имел брата Михаила и три сестры - Эсфирь, Розу и Хаю-Тоба. По другим - у него было три брата и пять сестер. Следы всех их теряются в ГУЛАГе. Выкарабкался только сын наркома.
Появился на свет Ягода в Рыбинске, но в метрике в графе "Место рождения" значится: Нижний Новгород. Впрочем, тут удивляться не приходится: будущий отравитель был и крупным специалистом по подделке документов. Сумел так все запутать, что официально считалось, будто он в 1904-1905 годах работал в подпольной типографии (это в 13-то лет!), а в 1907 году вступил в нижегородскую организацию РСДРП, хотя исповедовал в то время идеи анархизма под началом известного провокатора Чемборисова. И, похоже, тоже "стучал" в охранное отделение. Когда семья Ягоды-Иегуды перебралась в Нижний, доподлинно неизвестно. По утверждению автора книги "Председатели КГБ. Рассекреченные судьбы" Л. Млечина, здесь жил двоюродный брат печатника-гравера-апекаря и по совместительству часовщика - отец Якова Михайловича Свердлова. Он-то и приютил своих родственников.
Жили новоприбывшие во флигеле на Большой Покровке. Несколько раз перестроенный, тем не менее он до сих пор уцелел. Жили, похоже, не бедно. Во всяком случае, Генрих вознамерился было поступать в гимназию. Но на экзаменах с треском провалился. В областном государственном архиве хранится его первое и последнее сочинение, в котором десятка три ошибок - практически в каждом предложении. Ягоде наняли репетитора, но успехов в сфере образования он так и не снискал. Впоследствии в анкетах писал: "Не обучался, не оканчивал".
На борьбу за желтые ботинки
Отец определил Генриха учеником к аптекарю. Но и тут он не проявил особых способностей. Его заявление на суде, что он является крупным знатоком ядохимикатов, вряд ли стоит больше, чем выеденное яйцо. Как писал Роман Гуль, "фармацевт вышел на борьбу за галстуки, за желтые ботинки, за запонки, за ту самую жизнь, которую он видел краем глаза, но не на грязной конспиративной квартире, а у примечательного революционера и тогдашнего " властителя дум", писателя Максима Горького".
Чем подкупил Ягода "буревестника революции", можно только гадать. Тем не менее между ними завязалась дружба, несмотря на разницу в возрасте - Горький был на 23 года старше. Но как бы там ни было, их объединяло одно: жестокость. Многие мысли Горького легли на душу Ягоды, как бальзам на раны. "Зачинатель соцреализма" искренне считал, что жестокость революции объясняется прежде всего "исключительной жестокостью русского народа". "Когда в зверстве обвиняют вождей революции, - писал Горький, - группу наиболее активной интеллигенции -я рассматриваю эти обвинения как ложь и клевету, неизбежные в борьбе политических партий". Правда, тут же делает реверанс неизвестно кому: " Не отрицаю, что политики наиболее грешные люди из всех окаянных грешников земли, но это - потому, что характер деятельности неуклонно обязывает их руководствоваться иезуитским принципом "цель оправдывает средство".
Горький считал, что в свое время московские бояре "затравили талантливого царя Бориса Годунова и убили юного смельчака, загадочного юношу, который, приняв имя Дмитрия, сына Ивана Грозного, занял московский престол, и, пытаясь перебороть азиатские нравы московитян, говорил в лицо им: "Вы считаете себя самым праведным народом в мире, а вы развратны, злобны, мало любите ближнего и не расположены делать добро".
Не следует, наверное, комментировать все это - и так все ясно. По такому же принципу, кстати, строилась и дружба Ягоды с Яковом Свердловым, который был "паханом" в камере во время своих отсидок в уральских тюрьмах. Он всячески унижал своих "односидельцев", а развлекался тем, что вместе со своими приближенными вешал крыс. Несколько позже один из его соратников убил полицейского и отрезал ему голову.
В конце концов, Свердлов и Ягода породнились, Ягода женился на племяннице Якова Михайловича Иде Леонидовне Авербах. И вскоре началась стремительная карьера ученика аптекаря. Правда, не сразу.
Большевик или анархист?
В 1911 году Ягоду арестовали и отправили в ссылку на два года. Но куда - история умалчивает. Похоже, и не отправляли, так он и оставался в Нижнем. Но почему? Потому, что работал на охранное управление?
Во всяком случае, есть свидетельства, что Ягода покинул город на Волге в 1913 году и отправился в Петроград, где устраивается, по одной версии, статистиком, а по другой - в страховую кассу Путиловского завода, где встретился с Крестинским. Непредсказуемая судьба сведет этих людей еще один раз - в марте 1938 года на суде Военной коллегии Верховного Суда СССР. Смерть они встретят вместе.
В 1914 году Ягода оказывается в действующей армии. Тоже - странность: евреев не мобилизовывали. Вторая странность: он ходил в атаки, не кланяясь пулям, был ранен.
Когда Временное правительство отстранили от власти, пришло его время. Он энергично включился в работу по формированию отрядов Красной гвардии, был замечен и выдвинут на ответственную должность в Высшей военной инспекции РККА.
Во время гражданской войны Ягода воевал на Южном и Юго-Западном фронтах. Вероятно, тогда встречался со Сталиным и Ворошиловым. С Троцким - абсолютно точно. Вот что писал большевик N 2 в книге "Сталин":
"Ягода примкнул к большевистской партии еще в эпоху царизма. Но оставался в партии незаметной фигурой. В 1919 году он оказался секретарем военной фракции. В этом качестве делал мне раза два личные доклады. Он был очень точен, чрезмерно почтителен и совершенно безличен. Худой, с землистым цветом лица (он страдал туберкулезом), с коротко постриженными усиками, в военном френче, он производил впечатление усердного ничтожества.
Потом он перешел на работу в ГПУ, еще при Дзержинском, который по личным связям, естественно, собирал вокруг себя поляков. В ГПУ Ягода был кем-то вроде секретаря коллегии, если я не ошибаюсь, во всяком случае, фигурой третьестепенной, и в первые годы режима мне никогда не приходилось о нем слышать".
Тут Троцкий, по-видимому, крупно ошибся. Ягода поляком никогда не был, а был, как и Свердлов, потомком местечковых евреев.
Злодейство - величина пороговая
"Это был тупой, мрачный неудачник, о каких еврейская пословица говорит: "Возьмись он торговать шляпами, люди с того же дня станут рождаться без голов, задумай он продавать сапоги, люди станут рождаться без ног", - писал о Ягоде Роман Гуль. И это, без сомнения, справедливо. Но - стоп! Откуда же тогда такая сумасшедшая карьера, которая и не снилась кому-то другому? Почему людей талантливых обставила темная лошадка по имени Ягода?
Разгадка проста: будущий генсек Сталин еще во время гражданской войны оценил расторопность Ягоды, его беспощадность к врагам, неразборчивость в средствах достижения цели. Ягода, по сути дела, был двойником Сталина, любимым изречением которого было: "Высшее наслаждение мужчины - раздавить врага, а потом выпить бокал хорошего грузинского вина".
В свою очередь, усатый горец унаследовал эту жестокость от Ленина. Лидер эсеров Виктор Чернов, рассказывая о своих встречах с Владимиром Ильичом, вспоминал такой эпизод:
"Помню, дело было, кажется, в 1911 году в Швейцарии. Толковали мы с ним в ресторанчике за кружкой пива. Я ему и говорю: "Да приди вы к власти, вы на следующий день меньшевиков вешать станете". А он поглядел на меня и говорит: "Первого меньшевика мы повесим после последнего эсера", - прищурился и засмеялся".
Ягода был "ихним" по своей природе, тем человеком, вернее, нелюдью, который переступил порог злодейства. И далеко не случайно, что на работу в ЧК рекомендовал его вешатель крыс Свердлов.
Есть свидетельства: в усадьбе Ягоды под Москвой, где он в оранжерее разводил орхидеи, в бане стояли иконы. Гости Ягоды перед омовением, раздевшись, стреляли в них, а потом шли в парную.
"Несколько раз он сопровождал меня на охоту под предлогом личной охраны, - вспоминал в 1940 году Лев Троцкий, - а на самом деле, думаю, потому, что сам был страстным охотником. Однажды на торфяных болотах Ягода отделился от меня и забрел в такое место, откуда не мог выбраться, не рискуя жизнью. Сперва он долго и отчаянно кричал, затем стал непрерывно стрелять. Только тогда мы догадались, что дело обстоит неладно, и вернулись ему на помощь. Помнится, больше всего помогал в спасении Ягоды Уралов, бывший командующий Московским военным округом, впоследствии одна из жертв Ягоды".
Тактика выжидания
Еще в начале 20-х годов Ленин собственноручно подписал Ягоде удостоверение члена коллегии ВЧК. После ее реорганизации он назначается заместителем председателя ОГПУ при Совнаркоме СССР, то есть правой рукой Дзержинского.
Но путь его к должностным высотам был не такой, как у его преемников. Ягоду "утопил" Ежов, Берия - Ежова. То же самое происходило и на самом "верху". Хрущев потом низверг Сталина, Брежнев обвинял Хрущева в волюнтаризме. Перестройка началась с разоблачения времен застоя. И каждый при этом ратовал за демократию...
Ягода действовал, "сверяя свою жизнь" со Сталиным. Он не спешил форсировать события, а занимал выжидательную позицию.
В 1926 году после смерти Дзержинского (между прочим, тоже весьма загадочной) ОГПУ возглавил Вячеслав Менжинский. В отличие от Ягоды, который писал слово "корова" через "а", это был наследственный дворянин, выпускник юридического факультета Петроградского университета, полиглот, знавший в совершенстве 16 языков. Один из них - фарси - он выучил только для того, чтобы в подлиннике читать Омара
Хайяма.
Менжинский, интеллигент до мозга костей, как ни странно, прижился среди кожаных курток. Под его руководством были проведены блестящие операции "Трест" и "Синдикат-2", в результате которых удалось задержать супертеррориста Бориса Савинкова и супершпиона Сиднея Рейли - уроженца Одессы Зигмунда Розенблюма, неоднократно посещавшего Нижний Новгород (последний был организатором заговора, целью которого было убийство Ленина и Троцкого). Первым, кстати, Рейли допрашивал Ягода. Он же распорядился казнить задержанного без суда и следствия, что и было сделано 5 ноября 1925 года.
Менжинский не щадил себя, работая на износ. В результате нажил стенокардию. Из-за болезни порой принимал посетителей лежа, съехал на другую квартиру, поскольку не мог подниматься на второй этаж. И ОГПУ фактически возглавил Ягода.
Первая великая стройка
Ее придумал турецкий еврей Нафталий Френкель по пути из Лубянки в лагерь на Соловки. Он изложил свои соображения на бумаге и отправил по инстанциям. Письмо попало к Ягоде, и он выдал идею Френкеля за свою собственную, став в итоге куратором строительства Беломоро-Балтийского канала.
Проект Френкеля предусматривал прокладку канала протяженностью 227 километров. Он должен был прорезать Карелию от Онежского озера до Белого моря, связав Балтику с водами Севера. Этот канал, как трубила тогдашняя пресса, стал "первым звеном сталинской программы реконструкции водных путей Союза".
Но система исправительно-трудовых лагерей, которые создавались в необжитых местах, требовала строительства дорог, мостов, промышленных предприятий, электростанций. Нужно было сделать эту систему самоокупаемой. И вновь Ягода позаимствовал идею у Френкеля. Он настаивал на том, чтобы ОГПУ и расследовало преступления, и судило, и одновременно исполняло назначение наказания. То есть, превратилось бы в отдельное государство в государстве.
Сталин дал добро. Перспектива построения социализма через труд заключенных его вдохновила. И - началось. Была отменена "реакционная" система равенства в обеспечении питания арестантов. За невыполнение нормы и без того скудная пайка урезалась. Вводилась система зачетов: сроки заключения могли быть уменьшены при условии, если зек работает по-стахановски.
1 мая 1933 года Ягода докладывает вождю, что все готово. В июле "отец всех времен и народов" пускается в инспекторскую проверку на теплоходе "Анохин", прихватив с собой куратора стройки, а также Кирова, Ворошилова, Кагановича и большую группу литераторов во главе с Горьким. Писатели, в их число входили Виктор Шкловский, Всеволод Иванов, Вера Инбер, Валентин Катаев, Михаил Зощенко, Алексей Толстой и другие (среди "других" был и брат жены Ягоды Леопольд Авербах, редактор журнала "На литературном посту"), добросовестно отработали свой хлеб, накропав книгу, в которой на все лады славили Сталина и Ягоду. Вот один из пассажей: "На шлюз N3 пришли почетные гости (их портреты висели в каждом бараке) - товарищи Каганович, Ягода и Берман (Матвей Берман - начальник ГУЛАГа, - С.С.). Люди заработали быстрее. Там, наверху, улыбнулись - и улыбка передалась сотням людей в котловане".
Десятки, а может быть, и сотни тысяч арестантов погибли на первой великой стройке. Канал был проложен практически без применения какой-либо техники всего за 20 месяуев. Это было непостижимо. Панамский канал длиной 80 километров строился 28 лет. Из 400 миллионов рублей, выделенных на проведение работ, было сэкономлено три четверти
суммы.
Сталин поездкой остался доволен. Его провожатый, Ягода, получил орден Ленина.
Выкручивание рук с прибамбасами
О "методах", которые Ягода применял к тем, кого допрашивал лично, осталось не так уж много свидетельств. Причина понятна: основная масса тех, кто попадал к нему, получала пулю в затылок. Но кое-кто тем не менее выжил.
Как вспоминала впоследствии Е. Доренко, она попала на Лубянку в 1921 году. Приемная, набитая женщинами. Никто не знает своей вины. И первый вопрос Ягоды:
- Итак, за что вы сюда попали?
Это можно было расшифровать следующим образом: мы не знаем, за что тебя взяли, сам помоги найти подходящий повод.
1925 год. Эсеры, отбывавшие наказание в соловецких скитах, в ответ на ужесточение режима содержания объявили голодовку. Узнав об этом, Ягода срочно вылетел на место. "Разобрался". В результате непокорные были переведены в Верхнеуральский изолятор, где режим содержания был в сто раз круче.
Как и другие следователи, Ягода сутками мучил арестованных, лишая их сна, доставал наган и взводил курок, обещая убить на месте, если человек не даст нужные показания. Иной раз сам наносил побои стеком, с которым практически никогда не расставался. На протоколах тех, кого он допрашивал, нередко можно увидеть следы крови.
Один и участников мифического "право-троцкитского блока", Розенгольц, принимая на работу новые кадры, задавал только один вопрос:
- Сколько контрреволюционеров вы расстреляете собственноручно?
Впрочем, как оказалось, он не был оригинален. Этим вопросом задолго до Розенгольца шокировал новичков Ягода.
Существует версия, что болезнь и смерть Ленина могла быть вызвана ядом, который вождь якобы просил у Сталина. А этот яд, как считал Троцкий, вполне мог передать ему Ягода, который "уже имел в то время ближайшее отношение к охране Ленина и был очень хорошо посвящен в виды и опасения своего покровителя и союзника... Смерть Ленина могла произойти и нормальным путем, но могла быть и ускорена. Факт таков, что она наступила внезапно, после периода медленного улучшения".
Тут, конечно, много вопросов. Если у Сталина действительно был замысел помочь уйти в мир иной Ленину, то тогда непонятно, зачем он сообщил о просьбе больного Ильича членам Политбюро. Тем паче, если собирался так или иначе эту просьбу выполнить. Троцкий полагал, что Сталин мог с основанием опасаться, что в теле Ленина обнаружат яд, и будут искать отравителя. Сталин как бы снимал подозрения с себя, ну а Ягода оказался бы, в конце концов, козлом отпущения.
Но вот какая странная деталь. "Остается самый главный вопрос, - писал Троцкий. - Было ли тело Ленина подвергнуто обследованию? Вряд ли кто-либо потребовал этого. Во всяком случае, не Сталин, который вместе с Зиновьевым и Каменевым был хозяином положения, - руководил всем, что касалось смерти, вскрытия, извещений населения, затем похорон".
Взлет и... падение
1933 год был годом необычайного взлета Ягоды. Но был он и отправной точкой, с которой началось его падение.
Обратимся к хронике. 25 декабря 1933 года Высшей пограничной школе ОГПУ было присвоено имя Ягоды. Чуть позже "ягодными" стали Болшевская трудовая коммуна НКВД, мост через реку Тунгуску. Стремительно росло число репрессированных, количество исправительно-трудовых учреждений.
Вроде бы ничего не свидетельствовало о трагической развязке. Более того, 10 мая 1934 года от паралича сердца умирает Менжинский. Ягода вступает в должность наркома внутренних дел. В его ведение входят и Главное управление государственной безопасности, и Главное управление лагерями, и Главное управление рабоче-крестьянской милиции.
И тут генеральный режиссер спектакля под названием жизнь, Сталин, командует: "Стоп! Хватит!". Ягода облачен огромной властью. Не использует ли он ее во вред "отцу всех времен и народов"? Берия и заведующий орготделом ЦК ВКП (б) Николай Ежов, завидуя стремительному продвижению "необразованного болвана", как они его называли между собой, нашептывали вождю о том, что Ягода расставляет на ключевые посты своих приближенных, причем не только в его епархии...
Неожиданно вспомнился сентябрь 1933 года, когда катер, на котором находился Сталин, обстреляли пограничники. Тогда расследование инцидента было поручено начальнику пограничных войск НКВД Грузии Сергею Гоглидзе. Вскоре он представил Берии (тот тогда был первым секретарем Закавказского крайкома ВКП (б) отчет. В нем случившееся было расценено, как покушение на вождя. Но тут вмешался Ягода. Он убедил Берию, что все это - недоразумение, оплошность или разгильдяйство отдельных лиц (Ягода, понятное дело, боялся за свою репутацию: выходит, его люди не сумели обеспечить безопасность Сталина). Берия приберег козыри до лучших дней. Командира отделения
пограничников Лаврова осудили на 5 лет за халатность. На время он исчез из поля зрения.
Но вот наступил 1936 год. Готовится процесс "правых", ведутся аресты, допросы с пристрастием. И вдруг 25 сентября отдыхавшие в Сочи Сталин и Жданов направляют в адрес Кагановича и Молотова телеграмму. Дескать, Ягода оказался не на высоте своей задачи в деле разоблачения троцкистско-зиновьевского блока, ОГПУ опоздал в этом деле на 4 года. И через два дня, 27 сентября, Ягода отстраняется от должности наркома внутренних дел и становится наркомом связи вместо снятого с этого поста Рыкова. Фактически участь его была предрешена.
Берии, с помощью своего верного ординарца Гоглидзе, удалось реанимировать дело Лаврова. Они "раскрыли" антисоветскую организацию, куда якобы входили странным образом умерший (сразу же после визита к Берии) председатель Совнаркома Абхазии Нестор Лакоба и уже упомянутый выше пограничник Лавров. То есть налицо заговор, а Ягода является непосредственным его участником.
Правда, существует еще одна версия, почему Ягода отправился кормить червей. Якобы однажды в нетрезвом виде он закатил скандал на даче Сталина и пообещал "всех пересажать", в том числе и Первого. И если такое вправду случилось, вряд ли вождь мог сие простить.
Агония
Через четыре месяца, 29 января 1937 года, ЦИК СССР принимает решение о переводе в запас генерального комиссара по государственной безопасности Ягоды. И тут же его стали добивать - все, кому не лень.
По настоянию Сталина Ягода переезжает на жительство в Кремль: усатый вождь все же побаивался, что бывший нарком сбежит - связи у него еще
оставались. А здесь он был как бы под домашним арестом. Впрочем, 4 апреля за ним пришли люди в кожанках, и домашний арест был заменен обычной тюрьмой.
Но не обошлось и без загадок. Тотчас же после ареста Ягоды выбросился из окна седьмого этажа его личный секретарь Чертков, а при обыске на квартире бывшего наркома обнаружили более трех тысяч порнографических снимков, на которых были запечатлены жены видных деятелей партии, науки, культуры и армии, не считая известных спортсменок. Откуда взялись эти снимки, сегодня сказать трудно. Но все это более чем странно: в ходе суда над участниками "право-троцкистского блока" про эти фотографии речи не заходило.
Приглашение на казнь
Следствие по делу Ягоды длилось почти год. За это время он и его "соратники" признались во всех мыслимых и немыслимых преступлениях. Дело дошло до анекдота. Выяснилось, что Ягода, который, как известно, был евреем, оказалось, шпионил в пользу фашистской Германии, где представители этой национальности, повергались жесточайшему геноциду.
Главными действующими лицами на процессе, который открылся 2 марта 1938 года, выступали Бухарин и Рыков, а все остальные, в том числе и Ягода, были, что называется, "пристежными". Хотя, наверное, прав историк Дмитрий Волкогонов, который считал, что главным обвиняемым был не Бухарин, не Рыков, а Троцкий.
Я тщетно искал упоминание об участниках суда в "Краткой биографии И.В. Сталина", изданной в 1950 году (составители Г.Ф.Александров, М.Р. Галактионов и другие). "Победы социализма, одержанные партией, -повествуется в этой осанне "отцу всех времен и народов", - приводили врагов еще в большее бешенство. В 1937 году были вскрыты новые данные об извергах из троцкистской банды шпионов, вредителей и убийц, состоявших на службе у разведки капиталистических государств. Судебные процессы показали, что эти подонки человеческого рода состояли в заговоре против Ленина, которого намеревались арестовать, в заговоре против партии. Советского государства уже с первых дней Октябрьской революции... Они ставили своей целью... подрыв обороны страны, облегчение иностранной интервенции, подготовку поражения Красной Армии, расчленение СССР, превращение его в колонию империализма... Партия и Советская власть разгромила осиные гнезда врагов народа". Самое любопытное, что авторы монументального труда даже не потрудились изложить своими словами приговор "право-троцкистской банде", оглашенный в 4 часа утра 13 марта 1938 года небезызвестным Ульрихом.
Процесс еще не начался, а по стране уже проходили митинги. Толпа скандировала: "Никакой пощады гнусным предателям! Смести с лица земли фашистскую мразь! Уничтожить бешеного зверя! Расстрелять кровавых собак!".
"Нет слов, чтобы выразить чувства омерзения к презренным гадам, -писал в "Горьковской коммуне" слесарь-стахановец сормович Дурандин. -За свои злодеяния они достойны только одного - смерти".
Еще раз подтвердили свою верность большевистским идеалам и писатели города, носящего имя Горького. "Мы поднимаем свой голос гнева и возмущения против чудовищных преступлений врагов народа, против их разрушительной деятельности, - писали они. - Мы требуем беспощадно уничтожить взбесившихся собак - агентов международного фашизма. Им нет и не может быть места среди живых. Наша обязанность - всегда быть бдительными, уметь разоблачать врагов нашей Родины". Ниже стоят подписи: Н.Кочин, В.Костылев, А.Патреев, П.Штатнов, А.Муратов, Г.Федоров, М.Шестериков, Б.Пильник, А.Зарубин, А.Елисеев. Вскоре многих из них тоже настигнет карающий меч тогдашнего правосудия, а вернее, неправосудия.
Даже медики, дававшие в свое время клятву Гиппократа, призванные осуществлять гуманность, тоже не остались в стороне. "Во всех отделениях областной больницы имени Семашко, - сообщали они, -профессора, врачи и обслуживающий персонал выражают свое глубокое негодование, свою ненависть банде право-троцкистских шпионов и убийц и требуют их физического уничтожения".
Все было предрешено
1 марта 1938 года, за день до начала процесса, газета "Горьковская коммуна" разразилась передовой статьей "Предатели Родины, изверги, убийцы". "Завтра фашистские холопы предстанут перед советским судом, -говорилось в ней. - Скамья подсудимых явится последним этапом позорного пути "право-троцкистского блока". Проклятием, позором и ненавистью клеймит советский народ имена подлых врагов человечества. Таким нет места среди честных людей, живущих на планете".
В общем, все было предрешено заранее.
О причинах, побудивших, как значится в обвинительном заключении, на "неслыханное по своей чудовищности" убийство Горького, Ягода показал: "Объединенный центр правотроцкистской организации в течение долгого времени пытался обработать Горького и оторвать его от близости к Сталину. В этих целях к Горькому были приставлены Каменев, Томский и ряд других. Но реальных результатов это не дало... При серьезной постановке вопроса о свержении сталинского руководства и захвата власти правотроцкистский центр не мог не учитывать исключительного влияния Горького в стране, его авторитет за границей. Если Горький будет жить, то он подымет свой голос протеста против нас. Поэтому мы были вынуждены вынести решение о ликвидации Горького".
По версии следствия, в умерщвлении "буревестника революции" принимали участие секретарь Ягоды Буланов, секретарь Горького Крючков, а также три медика - Левин, Казаков и Плетнев. "Я был свидетелем, - говорится в показаниях Буланова, - как Ягода вызывал к себе Крючкова, советуя последнему простудить Горького, вызвать тем или иным путем болезнь. Ягода подчеркивал, что состояние легких у Горького таково, что всякое простудное заболевание ускоряет шансы его гибели".
Смехотворным с сегодняшней колокольни представляются мотивы и методы устранения Ежова. "Мое отстранение от работы в НКВД, - бил себя в грудь Ягода, - приход на мое место Ежова означали полный провал нашего заговора потому, что удержать кадры антисоветских органов будет нельзя. Ежов расскажет всем, надо избавиться от Ежова".
Как же " враги" решили расправиться с "железным наркомом", рост которого был 150 сантиметров? По поручению Ягоды Буланов растворил ртуть в кислоте и опрыскал кабинет Ежова. Злодеи, похоже, выбрали самый наитруднейший путь, дабы свести в могилу неудобного для них человека.
Еще сомнительнее звучали самобичевания обвиняемых, когда речь шла об умерщвлении сына Горького Максима Пешкова. "Здесь мы подготовили ослабление организма путем чрезмерного употребления спиртных напитков, - показал на следствии доктор Левин. - Затем, в ослабленном состоянии, в один очень жаркий день, а весна в том году в Москве была чрезвычайно жаркой, Максим, разгоряченный, потный, по предложению Крючкова, который принимал участие в ослаблении организма Пешкова (короче говоря, спаивал его,- С.С.), был уложен на скамью недалеко от реки. Его обдувало ветром, он лежал без сорочки в течение двух часов. Ясно, что он простудился, заболел... и 11 мая погиб".
О мотивах покушения на Пешкова Ягода возжелал сообщить только на закрытом заседании. О чем он поведал суду - тайна. В печати появилась такая информация: "На закрытом судебном заседании подсудимый Ягода Г.Г. дал показания, в которых он полностью признал организацию им умерщвления тов. М.А.Пешкова, сообщив при этом, что, наряду с заговорщицкими целями, он преследовал этим убийством и личные цели".
Свое обвинение в шпионаже в пользу иностранных разведок Ягода начисто отверг, хотя в приписываемых ему многочисленных убийствах полностью признался.
- Прокурор, - сказал он во время одного из своих выступлений, -безапелляционно считает доказанным, что я был шпионом. Это неверно. Я не шпион.
И добавил:
- Если бы я был шпионом на самом деле, то десятки стран могли бы закрыть свои разведки - им незачем было бы держать такую агентурную сеть.
Ягода понимал, что обречен, но ему очень хотелось жить.
- Граждане судьи, - обратился он в своей последней в жизни речи к членам Военной коллегии. - Я был руководителем величайших строек-каналов. Сейчас эти каналы являются украшением нашей эпохи. Я не смею просить пойти работать туда хотя бы в качестве исполняющего самые тяжелые работы.
Он знал, что на процессе присутствует и его организатор и вдохновитель. И Ягода в отчаянии попросил прощение прямо у него:
- Я обращаюсь к Вам. Я для Вас построил каналы.
Говорят, что в этот момент за окошком второго этажа зала, где проходил процесс, зажглась спичка - кто-то раскуривал трубку...
Так кто же вы, Генрих Ягода?
Увы, на этот вопрос и по сей день нет ответа. И нельзя в отличие от Вышинского рассматривать бывшего наркома как "помесь лисы и свиньи". Какие-то человеческие чувства у Ягоды все же прорывались.
В 1930 году великий русский писатель Михаил Булгаков, вконец затравленный необоснованными нападками критиков, в результате чего издатели отказывались печатать его произведения, пишет письмо Сталину и Ягоде с просьбой либо выдворить его за пределы СССР, либо предоставить хоть какую-нибудь работу. И первым, между прочим, откликается Ягода. Его резолюция была такой: "Надо дать возможность работать, где он хочет". Хотя, разумеется, нельзя исключить и такой вариант, что перед этим вопрос был согласован с Хозяином.
Любопытны и "Воспоминания" Никиты Хрущева.
Однажды он вызвал Генерального прокурора Руденко и спросил его, как идет работа по пересмотру дел репрессированных при Сталине. Зашла речь и о "право-троцкистском блоке".
"Он мне сказал, - писал Хрущев, - что с точки зрения юридической никаких оснований для арестов и тем более для казней не существовало. Это все были волевые решения, и никаких конкретных преступлений, за которые можно судить и наказывать людей, не было".
Хрущев сказал Руденко о том, что присутствовал на процессе, когда судили Рыкова, Бухарина, Ягоду и других. И спросил: виноват ли кто-либо из них?
Руденко улыбнулся:
" - За этими тоже нет никаких преступлений. Никаких фактов в материалах нет... Люди, которые проводили следствие, видимо, вымогали признания.
- Но я же сам слышал, как они признавались в преступлениях, в которых их обвиняли?!
Он посмотрел на меня и опять улыбнулся:
- Это "искусство" тех, кто вел следствие и проводил суд. Людей сажали и доводили до такого состояния, когда единственным способом прекратить свои страдания и издевательства над собой было признание, а следующим шагом - смерть".
И снова - частокол вопросительных знаков. Так кто же вы, Генрих Ягода?