Ночью, большой город живёт своей, ни на что не похожей жизнью. В местах, где днём встречались ропотные, но безобидные бабушки с бидонами молока и набитыми всякой всячиной сумками; где мило смеясь, резвились дети и торопились по делам шумные прохожие, всем своим нутром погрязшие в мещанской действительности, часов с десяти вечера ездят дорогие лимузины, в которых сидят холёные мужички, обнимая шикарно обхоженных блондинок; непринуждённо, забыв про время, гуляют туристы, поглядывая на светящиеся вывески модных клубов и дорогих круглосуточных магазинов. «Вечные студенты» прогуливаясь по набережной, останавливаются каждые сто метров, беззаботно вглядываясь в загадку потаённых глубин московского водоканала. С первыми сумерками, которые с виду скрываются за обилием городской иллюминации, появляются первые признаки ночной жизни, манящей разноцветными огнями, шумом ночных баров и кафетериев. На центральной улице, проспекте, особенно в центре города, ночью довольно спокойно: люди радуются жизни, тратят честно и нечестно заработанные деньги, влюбляются, расстаются и многое забывают,… забывают, что войдя во двор какого-либо дома, находящегося всего в ста метрах от этой красивой завораживающей жизни или, спустившись в подземный переход, они попадут абсолютно в другой мир…
Этот мир ничем не притягивает к себе: он состоит из массы вымерших идей, неудавшихся жизней, пороков, страданий, жёлтых потолков, грязных подвалов и ржавых лестничных перил. С виду большинство не задевает эта жизнь и уж тем более не интересует, пока они не почувствуют её очень близко и не поймут, что столкновение с ней неизбежно, хотя знают: потерять в один день всё может каждый. Только ночью в большом городе происходят самые необыкновенные вещи. Кругом иллюзии, миражи, порой не осознаёшь, что есть действительность, что есть воображение, где правда, а где ложь. Говорят, что ночью возвращаются мёртвые души, чтобы предупредить и предостеречь от ошибок своих потомков…
Проходя по закоулкам красивой жизни, глядя со стороны на экспонаты пределов человеческого счастья, с трудом попадаешь обратно в тёмный и страшный переулок жизни, который уже стал привычным как, жёлтая бумага утренней прессы, картошка на обед, и чай с бутербродом на завтрак. Ты поднимаешься по крутой лесенке на седьмой этаж, открываешь огромным ключом ржавый замок и погружаешься в свой мир мечтаний и грёз. Состояние порой доводит до безумия, до странных, бывает необъяснимых вещей, особенно, если ты один...
В одном таком доме, сводя концы с концами, жил рядовой студент третьего курса государственного университета. Всей своей сущностью против, он снимал квартиру, так как судьба по своей иронии обделила его местом в общежитии. Трудолюбивый, воспитанный в лучших традициях российской глубинки, бывшей Орловской губернии, он с гордостью принял свою участь, устроившись сразу на две работы, чтобы хоть как-то покрыть необходимые расходы. Днём, он находился в должности продавца авторучек на одном из рынков, ночью, а вернее под утро, работал дворником. Подотчётность трёх близлежащих к его дому дворов и двух парковых тропинок чуть поодаль его ничуть не утруждала, к тому же, относясь с опредёлённой антипатией к студенческим вечеринкам и лишним дорогим покупкам, он формировал себе достаточно неплохой бюджет и даже был этим доволен.
Сдав досрочно свою четвёртую сессию, он открыл для себя месяц свободного времени, за который он хотел подработать, в связи с чем взял три дополнительных двора и ещё одну парковую тропинку. Ночью он работал дворником, к семи утра шёл на рынок. Возвращался домой к пяти вечера, смотрел новости и ложился спать.
Он вполне гордился своей профессией, считая её общественно значимой и полностью востребованной. Рассуждая, он говорил, что дворники и продавцы ручек будут нужны всегда, так как всегда найдётся тот, кто зачет исписать, продаваемыми им ручками и маркерами, подотчётный ему подъезд, соответственно найдётся и тот, кто будет это убирать, тем самым реабилитируя себя и востребуя профессию.
Конечно, его любимым временем суток было утро, когда медленно подметая улицы, он смотрел на небо, мёртвые окна домов и чувствовал себя королём своей улицы, где всё происходило именно так, как он хотел видеть…
В четверг, утром, как обычно, после уборки улицы, он направлялся на рынок. Его путь шёл через соседний двор, лежавший параллельно центральному проспекту. Проходя мимо него, он увидел движение: несколько зевак, столпившихся вокруг лавочки, находившейся под сенью дворовых деревьев. Обладая заурядным обывательским интересом, он подошёл ближе и увидел рядом с лавочкой тело, накрытое белой простынею, буквально, спустя минуту подъехало много машин, телевидение и скорая помощь. Место преступления оцепили, отогнав всех в сторону.
«ТВ не спроста», – подумал он. Наверное, очередной заказ, о которых он частенько слышал в новостях. Белоснежная простыня с кровавыми подтёками в районе головы закрывала полностью лишь лицо и туловище, видны были ноги, на которых красовались дорогие лакированные ботинки. Рука, на запястье которой поблёскивал золотой браслет, была откинута в сторону, казалось, что её просто положили рядом. Студент постоял немного, посмотрел, оценил качество собрания и побрёл дальше, параллельно пиная банку от консервов, попавшуюся под ноги.
Он добросовестно отстоял за прилавком, как положено, до пяти вечера, после чего пришёл домой, поел и лёг спать. Будильник исподтишка прозвенел в четыре часа, но Сергей уже пребывал в бодром рассудке. Собрав в единое целое оставшийся после сна дурман, определив контуры предметов, он вышел на балкон, закурил сигарету и поднял голову, ничего не пытаясь себе этим показать.
Ночью в большом городе небо видно плохо: звёзды не блестят той загадкой, которую в них видишь черной как сажа деревенской ночью. Здесь цивилизация, много искусственного и бесполезного шума, который также заглушает всю яркость и тишину. Где-то далеко, но кажется, что совсем близко ездят машины, мотор которых, стуча, доносится до перепонок ушей, скатывая в нервный комок всю ненависть к навязчивым звукам. Где-то слышны крики и весёлая музыка.
Вы никогда не пробовали прислушаться к темноте? Если нет, то попробуйте. Ночью включите лампу в комнате и прислушайтесь.… Сначала вам покажется, что тише и быть не может. Но как только вы выключите свет и прислушаетесь вновь, вы поймёте, что ошибались…
Не торопясь выпив чашку остывшего чая, он пошёл на улицу. Там как всегда было много бумажек, бутылок и газетных листочков от самокруток, которые нужно было убрать. Ещё не расцвело и дворник мёл наобум, махая метлой в разные стороны - фонари, как всегда, не работали, и местность освещал лишь тусклый свет, падавший из окон подъезда.
Вдруг где-то вдалеке послышались тихие непримечательные стоны, поначалу показавшиеся подъездным сквозняком; постепенно они становились громче.
Всхлип, который уже отчётливо отделился от звуков ночи, заставил обратить на себя пристальное внимание, испугавшегося не на шутку студента. С другого конца улицы, где стоял старый красивый дуб и висели детские качели, на него шатаясь двигалась фигура мужчины.
Спустя время Сергей стал различать не только фигуру, но и тёмную накидку в стиле восемнадцатого-девятнадцатого веков, бриджи и белые чулки. На накидке ярко вырисовывались пуговицы, которые, застёгиваясь, образовывали подобие рукава. На голове белый напудренный парик, наполовину скосившийся набок, оголил лысеющую шевелюру. На ногах красовались старинные ботинки с пряжками, которые студенту напомнили фильм про трёх мушкетёров. Мужчина был небольшого роста, в руке держал бутылку, и медленно направлялся в его сторону.
«Его императорское Величество! Нам стыдно, граф! Неужели! Как вы могли! Мы вам доверяли! А я, что? Я обыкновенный человек, я чиновник, я могу, я просто… Извините… Прошу прощенья!» – бормотал себе под нос прохожий, но как только стало заметно, что на улице ещё кто-то есть, он остановился:
- Ого! Юнкер, убираетесь?!
- Я студент – хладнокровно ответил Сергей.
- Штудент, пытаетесь облегчить жжжизнь другим? – еле промурлыкал сумасшедший.
- Нет, я подрабатываю, а что?
- Да, конечно, извините, мог бы и не спрашшшивать. – он плохо выговаривал шипящие звуки и, видно, комплексовал. - Я вот всю жжжизнь пытался кому-то сделать лучшшше. Не знаю, получилось что-нибудь из этого или нет – всхлипывая продолжал он. - Представляете, молодой человек, у меня дажжже есть множжжество наград и вы знаете от кого?
- Не знаю, - скептически ответил студент.
- От них… - сумасшедший медленно поднял к верху палец и, с видом серьёзного лица стал совершать вертикальные движения снизу вверх, затем сделав глубокий вздох, обмяк и заплакал. – Да… От них. Вы не верите? Хотите я вам покажжжу? Смотрите… - Он неуклюже полез во внутренний карман и бережно достал из него золотую табакерку, протянул её дворнику и сказал, - Читайте, молодой человек.
Сергей взял табакерку, покрутил её в руках. На тыльной стороне он нашел надпись в красивой узорчатой рамке «Генералу Беркову за героический подвиг и на долгую память от Его Императорского Величества Александра Первого. 1812 год»
- Вы видите, как они меня любил, как я им был нужен, а сейчас… Кто я …?
Забрав табакерку, он побрёл дальше. «Больной какой-то», – подумал Серёжа – Его Императорское величество! Кому я нужен?! - Жрать меньше надо и будет всё в порядке.
Сергей достал сигарету и закурил. Так он простоял несколько минут. Расцвет сегодня запоздал, наверное, из-за больших туч на небе, но, что бы то ни было, работа не требовала отлагательства. Не успел он докурить сигарету, как с той же стороны улицы опять послышались всхлипы и вздохи.
Затушив сигарету и весьма показательно вздохнув, Серёжа выпалил: «Сегодня, что день страшного суда что ли?»
- Скорее всего да, – послышался знакомый голос. – Ночь сегодня прекрасная… Тишшшина… Даже умирать не хочется.
На свет вышел тот же мужчина, только теперь на нём был одет шикарный костюм в стиле классического модерна, на ногах пристроились лакированные ботинки, но в руках была та же бутылка. Респектабельность дополнял жёлтый, бросавшийся в глаза на фоне голубой рубашки, шёлковый галстук.
- Мужчина вам, что не спится? Время пять часов утра. Ещё солнце не встало, – аккуратно заговорил Сергей.
- Мне? – глядя в одну точку, удивлённо спросил прохожий – Я, наверноё, теперь никогда не усну…
«Откуда он взялся? Что он тут делает?» – к Диме в голову лезли совершенно бредовые мысли, он думал, что этот человек ненормальный или минимум его кто-то разыгрывает, возможно даже его одногрупники.
- Вам здесь не место, это опасный район. Вас могут ограбить. Здесь вчера нашли уже одно тело, – продолжал студент.
- А мне ничего не надо, и жжжить я не хочу, – ухмыляясь ответил сумасшедший. – Я всё уже потерял. Хочешшшь денег? Зачем ты здесь работаешшшь? Ты помогаешь людям или подрабатываешшшь? Пойдём со мной, я тебе дам много денег, у тебя столько их никогда не было, – он достал пачку сотенных купюр и стал подкидывать её вверх, неуклюжа ловя в воздухе.
- А почему вы думаете, что мне нужны ваши деньги – обиженно, но заинтересованно ответил Серёжа.
- Потому что нужжжны – вытирая от слёз щеки ответил незнакомец. – Они вам всем нужны. Ведь ты для этого здесь работаешь? Я прав?
- А вам, деньги не нужны?
- Нет не нужжжны. Мне уже ничего не нужжжно, А жжжить хочется, молодой человек. Я столько добился на этой грешшшной земле, теперь я должжжен ходить здесь и осознавать, что я неудачник. Я подвёл свою фамилию, я упал в глазах своих детей. Вы знаете, кем были мои предки…? Вы знаете? – надеясь на положжжительный ответ, спросил мужчина.
- Нет, откуда мне знать, – улыбнувшись ответил Сергей.
- Я вам покажжжу. - Он достал какую-то коробочку и протянул её собеседнику.
Серёжа взял эту коробочку и к его величайшему удивлению, он увидел ту самую табакерку, которую крутил в руках двадцать минут назад.
- Вы знаете, я её где-то уже видел – ухмыляясь ответил студент.
- Да? – удивлённо переспросил прохожий. Это фамильная табакерка. Он входил в ближжжайшшшее окружжжение самого Александра Первого. Она мне досталась от отца, он сказал, чтобы я сохранил её для детей.
- Что с вами случилось? – осторожно спросил Сергей.
- Это не имеет значение. Просто у меня было всё, а теперь не осталось ничего, кроме этой табакерки и бутылки вина. Я лучшшше пойду и не буду вас большшше задержжживать. До свидания.
- До свидания! Ложитесь спать, - задумчиво ответил студент.
Закончив с улицей, Серёжа пошёл на рынок. К пяти часам он уже порядочно устал и, возвращаясь домой решил, посидеть во дворе, по дороге купив «Комсомолку» и бутылку «Очаковского». Глаза слипались, машинально пробегая по строчкам последних новостей, изредка спотыкаясь о заглавные буквы и сложные пунктуационные комбинации. Несостоятельность попытки воспринять хотя бы одну мысль, заставила руки закрыть газету, тем самым поставив его перед фактом обложки, на которой он прочитал следующее: «Снова киллеры или самоубийство!». Обрадовавшись появившейся возможности восприятия фактов он стал внимательно читать статью: «В Четверг, 18 числа было возбуждено уголовное дело по статье 159 УК РФ против начальника отдела по борьбе с экономическими преступлениями ФСБ РФ Беркова В.С. . Вечером того же дня он был найден убитым во дворе дома по улице Горбунова. В руке был найден пистолет «Макарова». Возможно самоубийство. Ведётся следствие. Правоохранительными органами проверяется причастность Беркова В.С. к мафиозным структурам. Расследование под личный контроль взял Директор ФСБ РФ».
Оторопев, он отвёл глаза от газеты и долго не мог придти в себя. Объективность окружающего, ненадолго закинувшая его в сон, с треском возвратила в реальность, в которой он заметил, что сидит на той самой лавочке, где был найден странный труп. Бледность лица стала заметна даже ему самому, мысли в голове запутались и заставили вспоминать. Незнакомцы, томившие его последние часы, окончательно сбили с ног, а фамилия «Берков» показалась уж слишком знакомой.
Шатаясь он встал с лавочки, сделал шаг, но тут же остановился, услышав под ногами гром чего-то страшного и ожидаемого. Серёжа осторожно посмотрел вниз и увидел на асфальте небольшую коробочку жёлтого цвета, подняв её, на тыльной стороне в красивой узорчатой рамке он прочитал «Генералу Беркову за героический подвиг и на долгую память от Его Императорского Величества Александра Первого. 1812 год»
(25 июля 2000)