- Какое большое Солнце… Надо же… Я и подумать раньше не мог, что оно может быть таким...
Каждый вечер приходит надзиратель и поёт мне песню перебирая слова незаметно теребя в руках ключ от наручников след на руках красной полосой по запястьям струится река вен по дну которых мчится незаметная болезнь сквозь щели заколоченных окон шепчет большое солнце. Какое большое солнце; надо же; я и подумать не мог что оно может быть таким большим гвоздем держит холодный подоконник доски. Гвоздь вбит в солнце влюблен надзиратель приносит четверть буханки – в углу светлое пятно – здесь красили освобожденных руки рисовали большое солнце на спинах кроватей решетчатых консервированных банок. Раз стенка два стенка потолок три четыре стенка стенка стоит справа слева надзиратель поет песню. У него лысина – считай волосы, когда умрешь от испуга он начинает внезапно показывает диапазон и ноты раз нота два три нота четыре справа а слева рука его устремлена вверх жестикулирует своими пуговицами блестящими во мраке дрожащими веками вспоминает куплет заканчивается день сегодняшний ужин из четверти буханки мякотью мягкий свежестью рыхлый плесени нет ее спрятал в кармане поющий надзиратель поищи поищи попробуй не найдешь ни грамма воды льдами и снегом одели крышу спрятав все проволоки местности карты а стены всё выше и выше а голос всё тоньше и тоньше надзиратель убил минуту назад аккомпаниатора у аккомпаниатора дочь в детском садике мнет желтого мишку расправит постель молча взглянет на снег за окном тихий час остался до отбоя – человек в форме уйдет. Кто украл флейту из камеры номер стерли со стены солнца а вы видели какое оно сегодня было большое?
Фонари покачиваясь винтовки на башнях царапают ночное небо где лампы в такт песне качаясь в ритм текста моргая глазами охранник видит сон вчерашний досматривая потягивает из фляжки свет падающий задевающий снежинки засыпавшие труп аккомпаниатора дочь его спит… Мятый желтый мишка думает почему солнце такое большое спряталось и ночь настала в детском доме на обед к столу маленькому кладут воспитатели гнутые алюминиевые вилки по карнизу царапают и скрипят фонари висящие на территории всё спокойно казалось бы а за дверью но не то что бы нет и не то что бы да а просто ночь свалилась молчи надзиратель. Губы надзирателя человека в форме безжалостного совестью отпущенного сомкнулись шаги удалились он ушел потянув дверь словно в тяжелой подводной лодке воздух дефицитный словно по талонам его так мало мало ах. Дайте вздохнуть пневмонией болен сосед за стенкой его кашель распугал птиц хотела всю жизнь дочь мертвого аккомпаниатора нити тонкие тонкие пальцы бледные нежные по клавишам аккордеона с ремнем перекинутым через плечо ранено кровью реки по запястью усталость беда и ненависть отпустите меня за что я вам такого сделал и не то что бы умереть вчера хотелось и не то что бы несправедливо а просто спрячешься в углу забудешь о территории и казалось бы все верно рассчитано и камни справа слева камни сверху камни повсюду а снизу холод а всё же свобода мерещится в миг вздоха удавшегося вздоха уловившего нежность собственную вспомнить как прекрасно лицо девочки спящей в детском доме и ее ладонь сжатую плотно внутри нее мечта не замерзнет невидимая глазу взгляни как крепко она ее держит; надо же какое большое сегодня было солнце. Вы его видели?
Мне снятся арки города улицы проспекты и дороги прохожие славные герои спускаются вниз поднимаются вверх глядят иногда устало поправляют головные уборы мечтательно снег пиная спешат по домам – я мечтаю о вас мне не плакать спуститься к реке изуродованной фабрикой на окраине трубами отходами усыпившими рыбы не носят вашу продукцию зачем им ботинки я мечтаю об огнях разбросанных заберите меня.
Я покажу вам большое солнце. Вы его увидите. Мне снятся крыши скелеты недостроенных домов возвращаются в памяти отстроенными заселенными снегом сейчас сыты по уши ваши жители прекрасны миллионы глаз миллионы рук в перчатках и варежках меховых и кожаных спрятано тепло ваше ну надо же какие вы недотроги не прикасайтесь ко мне! Не хочу вас видеть откуда в этих коридорах мрачных крысы и почему у вас пистолеты наверняка не заряжены вы хотите напугать меня так чтобы я не хотел спрятаться в перчатках и варежках кожаных и шерстяных пахнущих овчарнями хозяйством жителей города вы хотите чтобы я не мог думать о скелетах домов отпустите меня замерзшие ублюдки не давите на голову я не хочу сюда входить не бейте меня иначе я никогда не скажу вам о том, какое сегодня было солнце хватит! Я хочу в камеру верните номер на стену моей обители люди в формах ненавистные почему… в этой комнате столько людей откуда столько света нет бьет по глазам убавьте свет в этом зале люди люди справа люди слева там они и здесь они в халатах белых снегах тают олени запряженные в очках ваши люди гадкие что они пишут я не хочу здесь оставаться нет нет нет почему вы смотрите на меня я это чувствую что сейчас будут делать что им надо зачем я здесь отведите меня назад в камеру а ваш надзиратель не знает слов песни он забыл их как забыли верный путь олени в снегах пургой взгляды ваши и листы белые на столах ваших что что я не слышу ваших слов почему я не слышу что вы говорите отчетливей что такое ваши рты в масле блестят свисают кожурки рыбьи головы с карманов на груди медалей незаслуженных стулья под вами мягкие вы двигаетесь в тумане произносите научитесь говорить не понятно кто допустил чтобы олени остались одни они погибнут их заметет снегом сугробами солнца еще так долго не будет они знают об этом не хотят вспоминать а помните какое сегодня было солнце кто-то нарисовал на нем карандашами цветными длинными мачтами вспарывающими потолки заточений девочка дочка аккомпаниатора рисовала это солнце на листке бумаги словно в первый раз его видела прищуриваясь но солнце не делает больно девочка рисовала его красным справа синим слева сверху ярко желтым рядом рядом близко близко под сердцем в ладони у девочки что мечта та во сне крепкая настоящая и правда не правда держи ее крепче моя девочка спаси ее в закромах своих радостей а олени сильные олени стройные прекрасны в их глазах разумно нитями тонкими они вплетены узорами в ткань свитера твоего теплого ты не замерзнешь моя девочка твой отец умер вчера его убили.
Солнце…
Что?
Что? Не слышу я вас не слышу я вас не слышу простите простите надеюсь вам не больно когда течет кровь реками с запястий капает лучами разрывая солнце тесное и здесь в зале тесно свет лампа сверху снизу лампа бах лопнула бах еще одна что происходит нет нет не стреляйте не надо не стреляйте по лампам вы можете пораниться осколками бах еще одна ах что же вы делаете осторожно профессор вы ведь профессор ведь я же не ошибся надеюсь вы не пострадали попадая в катастрофу завтра с женой а вы знаете я живу в холодной камере а ночью кто-то тяжело дышит с краю со всех сторон и справа дышит и слева дышит мне иногда становится страшно очень темно а вы живете в двухэтажном доме не так ли или у вас трехэтажный а гараж есть ли у вас садик за домом ах ну надо же и жена у вас просто прелесть и дети будут учиться в колледже я вижу оленей они здесь.
Выводите меня из зала вы сделали то что хотели не правда ли это хорошо я рад за вас постояли у вас есть защита и подушка безопасности в автомобиле освящена ключом воды монахов кельи мне напоминают камеры они без света куда вы меня снова ведете я хочу видеть оленей бегущих небом путями невидимыми прохожим ваше имя начертано в большой книге вас не забудут не заламывайте мне руки не жмите мне на шею и не бейте меня по ногам я всё равно убегу к девочке что переворачивается беспокойно во сне всё так же крепко сжимая в ладонях мечту солнца большого. Где я? Здесь дышать тяжело…
…Олени олени кожи внимательны вы нежные добрые застывшие слезами в глазах заставшие меня еще видящего вы видите на мне тонкой пленкой странная шкура содрать готовый я ее вижу я всё еще вижу не смотрите так на меня не надо. Отвернитесь.
Принесут миску стакана с водами хлеба черствых кусков. Пули сдерживаясь подсказки делают друг другу траектории подсказывают бросьте остановитесь вы можете повредить друг другу что-нибудь из спичек оставшихся с месяца праздничного построить замок а в замках башнях живут под стенами мои олени нежными взглядами щемящие небо в крестах или не кресты это а птицы ах да простите это не кресты а птицы да да так вот они какие надо же но я уже спокоен я уже дышу ровно после этого похода в зал где стреляли зачем-то по лампочкам и писали на бумагах белых слова закорючками в такт песне надзирателя сука он вернется мразь а кресты это птицы они вернулись надо же весна я и не знал кто-то крикнул из-за стены это слово ползет меж камер от одной стены к другой все произносят криком воплем горловым пением верхними всхлипами это слово весна это слово из пяти букв птицы тоже они вернулись надо же это чудо моя маленькая любимая девочка впервые увидевшая какое вчера было большое солнце.
Сосредоточиться взглядом удается редко начинается паника когда крикнет ночь что увидимся завтра с ней снова это страшно поверьте олени я говорю правду. Глаза неуловимо мельтешат словами собственными брызгами из их ртов надо же черт побери как это сложно смотреть в одну точку но я спокоен. Камень словно дерево словно море и это всё что я помню а еще эти птицы крестами по небу холодными камнями мозаикой звездной бороздят космонавты просторы вселенной вы видели их олени мои сильные олени мои смелые бесстрашные устремленные взглядами твердыми камнями бьет по обшивке кораблей космических метеориты большие и маленькие я вижу всё сквозь щели в окне держась за гвоздь ржавый вбитый в доски сквозь щели которых и воздух свежий ночной морозящий по носу по легким стремятся незримо болезненно птицы и весна что пяти букв не стоит а стоит большего я бы всё отдал чтобы весна спасла моих оленей ты слышишь солнце?
Ты слышишь солнце кровоточины в стенах насекомые матрац доели позавчера не спать не спать главное ночью не спать это пройдет утро пройдет день придет солнце испарятся кресты на небе рассыплются в крошки гранитные в углах шести стен одна стена сверху одна стена справа и слева третья и снизу еще одна надо же а справа надзиратель он снова пришел и снова поправляя пуговицы блестящие пальцами сальными ногтями расковыривая сердце оленей поет свою песню вернув новый отрывок буханки он снова пришел снова со мной снова рядом и не уйдет еще долго пока не взглянет на меня в последний раз улыбкой прозрачной нежностью глазами полными новолунием всесильный олень на каменных плитах
постукивает сердце
справа и слева еще одно и сверху третье повсюду останавливается.
12.01.