- Здравствуй, ковбой,.. черт – как это отвратительно звучит по-русски. Ну да придется смириться… Пишешь? А знаешь, почему пишешь? Просто я рядом,.. справа…упс-с-с…шутка, слева… упс-с-с – шуу-тююю. Ладно, не кипятись – достаточно тебе знать, что я рядом…
- Кто ты, голос?
- Эээ, не так быстро, приятель…Обычно, когда я прихожу, вы начинаете думать. Вот и думай, а пока скажи – когда у тебя все хорошо, когда телефон вздрагивает в истоме от входящих сообщений, когда модем сладко попискивает, закачивая письмо от любимой, – разве есть время у тебя время думать. Нет…И не говори мне «нет», которое, по-твоему, значит «есть»… «Нет» – это только «нет», то есть - «пусто»… Молчишь? Пишешь? Скажи, ковбой – ты всегда так немногословен?
- Нет.
- Потрясающе! Incredible!! Какой полет мысли!!! Эмоций!!!! Молодчина – одно слово… А почему? Знаешь? Конечно, знаешь – я говорю только с теми, кто знает или чувствует – впрочем, прочь пыльную философию… Для меня первое – значит второе, а третьего не дано, как известно, еще не выдумали…можешь рискнуть на досуге – эх, так и хочется улыбнуться…но как-нибудь потом, без свидетелей…Проще говоря, вернемся к нашим мутонам, - тебе плохо, дико, неуютно, внутри оживает твой старый приятель «червь-что-грызет-твою-душу» - узнаю эти скользкие шевеления…Хочешь, скажу кто это?
- Скажи.
- Видишь ли в чем дело… «червь» – это не кто, он «что», фигурально выражаясь. Это…да, пожалуй, страх. И он, как ты понимаешь, не «нет», а «да». Ты записал? Напиши покрупнее, а то не ровен час забудешь потом. СТРАХ. Так лучше. Эй, ковбой, ку-ку!!! Сержант, разбудите лейтенанта – это не кома, это здоровый ступор…Так, good… я бы еще добавил «морнинг». Кстати, посмотри на часы…медленно…ы-гы – четыре утра. А ты сидишь тут один, совсем один, скрипишь карандашом…Глупая у вас привычка, лейтенант, карандашом писать. А ну рассердитесь на меня, постираете к едрене фене – потом плакать будите, каяться, «Да я, да я, да так само вышло». Эх, глупый ты человек, ковбой – хоть и студент.
Ладно, кончай моргать. Слушай, что тебе детектив Коломбо скажет дальше…Фанфары, прожектора, звучит легкая маршевая музыка. В общем – ты боишься.
- Чего боюсь?
- Бросьте, полковник! В ваши-то годы. Вот Маркеса боитесь, поелику «никто не пишет». За Нее боитесь…О-кей-О-кей – переживаете. Во истину, во многом знании - многие страдания. Только вот как-то из коллективного бессознательного выпало продолжение…в незнании – океаны боли. Меньше знаешь – крепче спишь? Ну и как? Бессонница не мучает? Что вы говорите!? Ай-ай-ай!!! «Да как же вы допустили!?!». Короче, ты понял… А еще ты за себя боишься. Что не хочется обратно в ад? А, ковбой? Не хочется? – понимаю. Отвратительное местечко. Думаешь – а вдруг все вернется? «Вернется, товарищ призывник, обязательно вернется..., но потом». Что-то я сегодня прямо цитатник ходячий. Ну да это, чтоб тебе понятнее было. Ну и что надо мне за это все сказать?
- Уйди, голос!
- Ответ не правилен в сути своей. Я могу затихнуть на время, скрыться по глубже. Но рани или поздно… А, чуть на того…Ты ведь, мальчик, еще и дурак…
- Мне говорили.
- Круто. Так вот – они были правы. Ты ведь еще и ревнуешь. А? Что замолк? Ревнуешь. Ревность – признак слабости, ковбой…
- Ревность – признак любви, голос!
- Слабости, ковбой, слабости, а она – суть неуверенность в своих достоинствах и добродетелях. Ревность кормится ею.
- Ошибка, голос, ты ошибся. Глупость – в отсутствии сомнения. Ум – в умении кормить их с ладони и не давать им разбегаться по темным углам и откусывать от тебя по кусочку, пока ты не упадешь тряпичной куклой под ноги жизни. Любить – значит кормить их с десертной ложки – красиво, но мало. Знать, что тебя любят – значит забыть о них вовсе. Любить – значит верить тому, кого любишь. Пускай море и небо поменяются местами – одно должно остаться неизменным – твоя вера ей и ее вера тебе. Не больше, но и не меньше. И пока это так – как ты там говоришь? Энтропия не пройдет? Так?
- Да.
- Ты согласен, голос?
- Где-то…но дело в том, что – посмотри правде в глаза… Ты – один. Ты пишешь. Ты слушаешь, что я тебе говорю. И где это разлюбезное, о чем ты мне так, let’s say, убедительно рассказывал? Где это все, малыш? Ну, не чертовщина ли?
- Нет…Я знаю кто ты, голос. И чертовщина как раз в том, что тебя нет, голос. Я есть. Она, та девушка, которую я люблю, есть. И все, что нас окружает – тоже есть. А тебя – нет… Голос? Ты слышишь? Голос?