Тягостно и скучно…
Зачем-то вылитая правда,
Оживление…и снова скука.
А могли бы потрепаться о Париже
Или Лондоне, где вы тоже не бывали…
И снова тягостно и мало света,
Иль света мало, но светло.
Сегодня вы все почему-то пришли ко мне. То ли вечер слишком теплый, то ли кофе слишком крепкий, но вы все, ваши лица, руки, голоса, глаза, слова, возникаете предо мной, как будто вы по очереди заходите в мою комнату, улыбаясь и извиняясь за вторжение…
Здравствуй, здравствуй, проходи. Я всегда буду помнить, как ты учил меня знакомиться с мужчинами, кокетливо выпрашивая огонек. А еще, я буду всегда благодарна за твое «Пиши!». Никто так настойчиво не упрашивал меня не прекращать писать, мой добрый рецензент.
Проходи и ты, мой мальчик. Я не могу назвать тебя по-другому, ты будишь мои материнские инстинкты, и мне это нравится – хочется стать лучше, умнее, взрослее, чтобы быть достойной старшей сестренкой, старшим товарищем такого хорошего мальчика. Ты мне нравишься своей открытостью и ранимостью. Я в тебе вижу себя, и мне так знакомо твое желание довериться каждому, распахнуть себя до малейшего закоулка, не оставляя себе ничего, отдать, напугать собеседника безответностью. И я так боюсь твоей боли, я так хочу тебя от нее уберечь, хотя и не имею на это никакого права. Наша боль нас воспитывает. Я благодарна своей боли, она светится в моих глазах, а твои еще так пронзительны, что я вынуждена зажмуриться, пропуская тебя внутрь себя.
Вот и ты, Ёжик…смешно, я знаю все, что может тебя покоробить, и уже могу догадаться, почему что-то вызывает твою ненависть, я знаю все, что тебе нравится. Или почти все. Или ничего. Но я знаю все, что меня устраивает. Меня устраивает мое знание о тебе или незнание. Мне не интересно спрашивать тебя, хотя я просто уверена, ты смог бы рассказать фантастические вещи, увлекательные сюжеты, опутать ветвистыми стихами. Ты бы мог, и ты, наверное, хотел бы…если бы я только спросила. Но я с любовью отпустила тебя, пересилив свое равнодушие…
Доброй ночи, мой бедный друг. Жизнь потрепала тебя, эта дрянная девченка то манит улыбкой и всем телом, а то делает большие глаза в ответ на твой поцелуй. Но ты ведь сам виноват, признай, разбаловал ее своей любовью и терпением. А «терпенье это скользкий дар, и кротость переплавит в рабство…». Мне временами даже было тебя жаль, но потом я поняла, что именно эта борьба за нее и приносит такой пряный привкус твоему серому существованию. Звериная слепая любовь к жизни, я уважаю ее в тебе.
Разумеется, ты опоздал, вернее, пришел поздно, но вовремя. Мне так не хватает твоей честности сейчас. Ты всегда и во всем честен до конца, даже в ненависти, с которой ты выкрикиваешь проклятия в мой адрес, брызжа слюной. И когда обнимаешь, сжимая так диафрагму, что я задыхаюсь от твоей любви, но хочу кричать от радости, потому что никто не бывает так искренне мне рад или так искренне зол на меня. Чистота твоя очищает и меня. Мы как два потока - с силой столкнулись и, не успев слиться, уже разошлись, прихватив что-то один от другого.
Что же ты стоишь на пороге? Как ты мог подумать, что я забуду о тебе? Нет, твое место в моей душе всегда комфортно и влияет благотворно на всю мою бестолковую натуру. Раньше я могла охарактеризовать тебя одним словом – ты мой столп, моя опора, тот, кто видит мои слезы и знает мои крики. А теперь, когда я нужна тебе, когда уже Я поддерживаю тебя, мне даже лучше с тобой, полнее. И пусть ты далеко, но я чувствую, как ты меня обнимаешь, и сама ощущаю твои плечи, когда кладу на них руки…так хочется, чтобы ты сейчас был рядом…пусть даже на мне…
Почему я вас всех вспомнила так невпопад? Давайте выпьем – я загляну каждому в глаза, пожму руку, поцелую в губы…и отпущу. Надо, всех надо отпустить… вы только простите меня, пожалуйста, простите за все, что я сделала или не сделала. Мне нужно ваше прощение.