Я стоял в церкви, довольно далеко от алтаря. Как раз во время вечерней службы. Оказался я здесь неспроста: проблемы с сессией, как следствие с предками… Ну вы, понимаете, всякая такая гнусная лажа со списками отчисляемых двоечников. В общем, пришел я в храм, забился в угол, и давай молиться – в жизни так искренне это не делал. Звучало это вкратце так: “Господи, ну пожалуйста, ну пусть он мне поставит этот несчастный зачет, пусть скажет, что презирает меня. Ну и ладно, он меня все равно семестр не видел. И даю честное слово – еще столько же не увидит. И в следующем полугодии у нас экзамен, но это-то ладно как-нибудь да сдам, хотя знать наверняка буду еще меньше чем сейчас. Хмм… А разве бывает знание с отрицательным показателем? Да забить! Пусть только зачет поставит. И клянусь, я буду хорошим. Очень. Настолько, что… ” И тут я увидел ЕЕ. Причем сзади. Чуть поодаль от меня. Мысли взяли тут же иной курс: “Господи, прости меня, но разве можно пускать девушек в церковь в кожаных юбках. Таких симпатичных девочек. Так. Все. Я тверд духом. Спокойно. Но повернись сюда, пожалуйста, мисс Очень Славные Ножки. А как у нее все спереди? Надо глянуть… ” Прервал меня подзатыльник. Легкий такой, почти дружеский, только волосы взъерошил. Я ошарашенно оглянулся – на меня ласково смотрело лицо Сергия Радонежского с небольшой деревянной иконы почти без оклада.