– Молодой человек! У вас голубь арбуз ворует!
Сдвинув очки-хамелеоны на кончик носа, поворачиваюсь направо и вижу трогательную картину. Молодой парень задумчиво смотрит на расстилающуюся перед ним водную гладь; возле него на бумажной тарелочке лежит сочная, аппетитная половинка арбуза и вконец осмелевший голубь, деликатно опустив глаза, аккуратно выклёвывает со сладко-алой мякоти чёрные созвездия зёрнышек. Да ещё и похаживает вокруг арбуза, чтобы удобнее было склёвывать.
Москвой целиком и полностью завладело лето. В центре города днём, часов эдак в двенадцать по асфальту так просто не пройдёшь: увязнешь, как муха в керосине. Металлическая набойка шпильки входит в нагретый асфальт, точно нож в пластилин. Ночью тротуар остывает, а следы остаются.
Летом вагоны метро пустеют: лето, пора отпусков, выхватывают людей из привычных рабочих будней и гонят отдыхать. Дни окрашены Мадонновским "The Power Of Good Bye" и "Подожди Live" "Високосного года" и наполнены тёмной зеленью арбузов и солнечностью дынь. Экзамены сданы ещё в июне (а может быть, перенесены на сентябрь), и в душе прочно поселяется ощущение полёта.
Улицы расцвели яркими платьицами и светлыми рубашками, над парками и скверами летают воланчики и раскрашенные мячи. Даже дождики стали тёплыми и душистыми, а грозы почти совсем не страшными.
На вокзалах выстроились длинные очереди за билетами. Люди хотят купить себе немного морского воздуха, шоколадного загара и южного солнца, набраться новых ярких и незабываемых впечатлений и, может быть, пережить пару-тройку незабываемых приключений.
Многие другие по тем или иным причинам игнорируют заманчиво пестреющие фотографиями туристические журналы, а едут на свою родную фазенду, на до боли знакомые 6 соток. Я не против летних путешествий, но прекрасно понимаю этих людей. Ведь дачники знают, как сладок воздух за городом, как прекрасны цветы в маленьком собственном цветничке, как душисты дачные яблочки, рассыпчата и вкусна политая собственным потом картошка и хрустки солёные огурчики, выращенные в собственной тепличке.
Я часто езжу на дачу по Волоколамскому шоссе, трясусь в уютной, но жаркой маршрутке, под-гоняемая стуком собственного сердца и вечной "Машиной Времени" из наушников. Меня встречают на конечной, и мы, взявшись за руки, идём по мохнатому полю, точно по спине какого-то диковинного зверя, покрытой густым, в человеческий рост, разноцветным пахучим мехом.
Оставив дома вещи и перекинув через плечо полотенца, мы бежим купаться на озеро, спрятавшееся от шумного, пыльного шоссе на лесной опушке. Нырнув в лес, в который раз смеемся, увидев четыре глубокие ямы – не иначе как слоник прыгал через скакалку. Босиком, чувствуя ступнями каждый корешок и листочек, идём по лесной тропинке.
Зажмурившись, разом окунаюсь в целебную озёрную воду, отфыркиваясь, плыву вдоль берега, всей кожей чувствуя плещущуюся ласку маленьких волн. Растянувшись на полотенчике, расслабленно поджариваемся на солнышке, зарыв пятки в тёплый песок, и время от времени переворачиваемся с боку на бок, чтобы не подгореть.
А потом наступают минуты блаженства: мне доверяют поливать грядки из белой пластмассовой лейки, а потом колдовать над салатом, пока на плите греются наваристые душистые щи или поджаривается картошечка с мясом.
На сосне сидит сытая рыжая белка и хитрыми коричневыми глазами поглядывает на нас. Юркая синица, попискивая от собственной храбрости, подбирается к оставленному на доске кусочку белого хлеба…
Вечером я возвращаюсь в город. После дня, проведённого на даче, московский воздух напоминает диету: не очень вкусно, но ничего не поделаешь, дышать всё равно надо. Метро встречает приятной прохладой и людными вагонами: конец рабочего дня…
– Ну что, наелся, архаровец?
Голубь, устыдившись, наконец-то оставляет в покое арбуз. Да, Строгино – не Подмосковье, но в жаркий день серебристая водная гладь ласково освежает разгорячённых купальщиков. Яркими бабочка-ми проносятся виндсерферы, водный лыжник под аккомпанемент моторки красуется, выделывая сложные па.
Вечереет. Пора домой. На стеке вагона наклеен морской пейзаж, увенчанный телефоном тур-фирмы. Налетевший ветерок шевельнул белоснежный парус катамарана. Или мне это только снится?
Дома я беру в руки маленький коричневый рапан – привет из солнечной Евпатории, – и приложив его к уху, слушаю далёкий шепот ласкового лазурного моря. На будущий год я обязательно поеду туда.
Мой домашний цветник внимательно смотрит на меня фиолетовыми глазами фиалок. За лето растения окрепли и разрослись. За окошком радостно барабанит по городу дождь. И я, подмигнув своим зёленым питомцам, весело волоку горшки в ванную. Цветы тоже хотят дождя.